Папа - важное слово

      Утром Макс проснулся раньше. Почти собравшись, он присел на краешек кровати, легонько коснувшись губами плеча жены, выглядывающего из-под простыни. Алла улыбнулась, повернувшись на спину. — Просыпайся, солнышко, — прошептал он, наклонившись к её ушку. — Вставать пора. Она обняла Макса за шею, тихонько потеревшись носиком о его щёку. Ещё несколько минут она напрочь отказывалась его отпускать, но выхода у неё не было. Нехотя Алла ослабила хватку, ласково огладив плечи мужа. — У нас вечером ресторан, ты помнишь? — он поцеловал её в носик, а затем окончательно отстранился. — Помню. Только, знаешь, я тут подумала… Может Валю с Павлом пригласим? Будет что-то вроде ответного визита. — Вообще, идея неплохая, за исключением одного «но» — я рассчитывал провести этот вечер лишь в твоей компании, — улыбнулся Макс, погладив её по щеке. — Ты ещё успеешь насладиться моей компанией, — Алла аккуратно притянула его к себе и легонько чмокнула в губы. — А их компанией я насладиться не успею? — Мась, ну, давай сегодня так, ладно? — она улыбнулась, продолжая обнимать его. — И что мне за это будет? — лукаво улыбнулся он, коснувшись губами её шеи. — Будь уверен, я тебя не обижу, — томно прошептала Алла. — Посмотрим, — он поцеловал её за ушком. — Мне пора. — Уже? — Да, а тебе пора подниматься. Я сейчас по пути разбужу Лизу и отправлю её к тебе, вставай пока, — Макс чмокнул Аллу в нос. Без нескольких минут одиннадцать Алла с Лизой вышли из дома. Валентина с дочкой уже ждали их. Встретившись, они сразу пошли к спа-центру. По дороге Валя рассказывала Алле о встречающихся им магазинчиках, ресторанах, дополнительных корпусах спа-центра и других постройках. Добрались они быстро. Поднявшись на лифте на нужный этаж, Валя передала Аллу с детьми персоналу, чтобы те развели их по кабинетам, а сама ненадолго отлучилась. Девушка, которая досталась провожающей Алле, проводила её до комнаты, показала, где можно раздеться, а затем отклонилась. Валя вернулась быстро, Алла только успела обмотаться в простыню. — А куда девчонок увели? — спросила она, выходя из-за ширмы. — Они в детском кабинете. Ника обычно со мной, но сегодня их двое. Я думаю, там им будет веселее. — Хорошо, а далеко это? — Да нет, на этом же этаже. Я уже заглянула к ним, всё в порядке. Я вот о чём забыла спросить, ты вообще мужские/женские руки предпочитаешь? — спросила Валентина. — Да я, вроде, больше по мальчикам, — прикрыв лицо рукой, рассмеялась Алла. — Я почему-то на такой ответ и рассчитывала, — поддержала её смех Валя. — Тогда я одолжу тебе на сегодня своего массажиста. — Да ладно, не стоит, — улыбнулась она. — Нет-нет-нет, Андриано — это лучший экспонат на пути нашей экскурсии, — рассмеялась Валентина. — Так что никаких отказов. — Нуу, если лучший, — с улыбкой протянула Алла. — Безоговорочно. — Ну ладно, давай своего Челентано, — продолжая улыбаться, легонько усмехнулась она. — Ложись, я пока переоденусь, — улыбнулась Валя, скрываясь за ширмой. Ложиться Алла пока не стала, просто присела на массажный стол, разглядывая интерьеры, а посмотреть там было на что. Стены были отделаны искусственным камнем, в одном из уголков журчал ручей, протекая по всему периметру комнаты, под ногами лежал мягкий ковёр, создающий неподдельное ощущение, будто идёшь по летней зелёной траве. — Ты чего до сих пор сидишь? — выйдя к ней, спросила Валентина. — Воду слушаю, — краешком губ улыбнулась Алла. — А куда она уходит? — Никуда. Она циркулирует. Там датчик стоит, вода до него доходит и сама возвращается. — Какая умная водичка. — Конечно. Вообще, за такие деньги она могла бы ещё и колеи эти за собой прочищать, — усмехнулась Валя. — Ну так, прилично. Паша вообще со мной подобными вопросами не очень охотно делится, но на эту прибамбасину я где-то чек видела. Ты о чём задумалась? — Да вот думаю, если я Макса попрошу купить такую штуку, как он на меня посмотрит? — улыбнулась Алла. — Нет, ну, а в конце концов… СПА построил, так пусть до ума доводит, я ручеёк хочу, — укладываясь, продолжала улыбаться она. — Вообще, и правда классная вещь. Успокаивает очень хорошо, — тоже ложась, улыбнулась Валентина. Через пару минут подошли их массажисты. От наушников девушки отказались, вместо этого весь сеанс они почти безотрывно проболтали. Полтора часа в блаженстве пролетели незаметно.       Макс с Павлом и его сыном проводили время куда активнее. Планы у них были наполеоновские. Впереди было ещё несколько склонов, которые они запланировали покорить сегодня, но свои катания они периодически прерывали на поход в бар за очередной кружечкой глинтвейна. Нет-нет, вы не подумайте, ребёнка баловали лишь молочными коктейлями, а вот алкосодержащими напитками вдоволь заигрались два новых закадычных друга. Спустившись с горы после очередной отлучки ещё пару раз, они уже окончательно обосновались в ближайшем баре. Макс, как и обещал Алле, пригласил Павла в ресторан на сегодняшний вечер. Он немного поотнекивался, приглашая их взамен снова к себе в гости, но потом всё же согласился. — Ладно, чёрт с тобой, уговаривать ты умеешь, — с улыбкой усмехнулся Паша, жестами показывая официанту, чтобы тот пополнил содержимое их стола. — Я тебе так скажу, не будь у меня дара убеждения, я б и не женился никогда, — усмехнулся Макс. — Почему это? — с интересом спросил Павел. — Да потому, что чтобы дотолкать эту женщину до ЗАГСа, больше ни один дар на свете не поможет, а другая мне не нужна, — он цокнул языком, пододвигая к себе бокал. — Вот так бы и ходил в холостяках всю жизнь. Слушай, наши дамы нас не пришибут? — оценивая выпитое, задал фактически риторический вопрос Макс. — Давай по последней? — Принято, — кивнул он. — Гена! — Павел щёлкнул пальцами. На свежий воздух они вышли где-то через полчаса.       После массажа женская половина отправилась ещё на несколько релаксирующих процедур. Закончили они примерно во столько же, во сколько и их мальчики. После СПА Алла и Валентина вместе с дочками пошли немного прогуляться и на одной из дорожек встретили возвращавшихся лыжников. — Валь, а это не наши? — увидев в далеке три фигуры, чуть прищурившись спросила Алла. — Вроде, наши, — прикрывшись рукой от солнца, посмотрела вдаль Валентина. Они остановились, вглядываясь в приближающиеся фигуры. — О, а вы что, уже закончили? — Макс приобнял Аллу. — Да вы, я смотрю, тоже уже готовые, — глядя мужу в абсолютно невинные глаза, усмехнулась она. — Ага. К труду и обороне, — в такт ей усмехнулась Валя, глядя на своего благоверного. — Да ну вас, — Макс поцеловал жену в висок. — Девчонки, пойдёмте в ресторан? — Какой вам ресторан? Холодный душ и тёплая постель. — Предложение заманчивое, но приглашения уже разосланы и возврату не подлежат. Да, Паш? — Именно, — в знак согласия кивнул Павел. — Вы хоть дойдёте до этого ресторана-то? — Алла приобняла мужа за пояс. — Добежим, — он сильнее прижал её к себе. — Может ребетню сдадим? — предложила Валя. — У тебя их хоть двое, а мне потом троих на своём горбу тащить, — улыбнулась она. — Да, давай. Они уже вымотались все — Паш, детей к нам отведёшь? — спросила у мужа Валентина. — Угу, — он кивнул. — Няне их передай и возвращайся сюда. — Хорошо. Малышня, за мной, — с этими словами Павел пошёл. Саша взял сестрёнку и Лизу за руки, и пошёл за отцом. — Кавалер, — улыбнулась Алла. — Даа, галантность у нас в отца, — улыбнулась Валя. — Сколько выпили? — не смотря на Макса, задала ему вопрос Алла. — Да немного… — Тогда почему у меня такое ощущение, будто ты за меня держишься? — Ну, что за ерунда? — Вот и отпустись уже. — Может не надо? Она строго посмотрела на него. — Ну, может чуть-чуть и держусь, — вымолвил под этим взглядом Макс. — Ни на секунду оставить нельзя, — Алла вновь отвернулась от него, посмотрев на Валю. — Ой, не говори, — вздохнула она. — Стоп! Только не говори мне, что ты в таком состоянии ещё и на лыжах катался?! — Да нет, мы после. — Точно?! — Да точно… — Смотри у меня, — Алла кинула на него ещё один грозный взгляд. Они дождались Павла и вчетвером пошли в один из местных ресторанчиков. Вечер затянулся допоздна. Во втором часу ночи Алла с Максом зашли за Лизой, там они просидели ещё с полчаса, а уже ближе к двум дошли и до своего дома. Лиза мирно спала на руках Макса, а Алла обнимала мужа за пояс, то ли придерживая его, то ли держась за него. Они с Валей недалеко отстали от своих спутников.       Утро обещало быть весёлым. Так оно и случилось. Лиза разбудила своих горе-родителей уже в начале восьмого. Ей-то было хорошо, она уснула ещё задолго до их возвращения из ресторана, а вот Алле с Максом пришлось несладко, и дело даже не в каких-то жалких пяти часах сна. Добудиться до них у Лизы получилось не сразу, но детское настырство творит чудеса. Когда голос дочки наконец добрался до Аллиного сознания, она что-то спутано пробурчала Максу, плавно повернувшись на другой бок, но он её прекрасно понял, судя по тому, что тут же встал и куда-то ушёл. Через несколько минут Макс вернулся со стаканом воды и пачкой аспирина. Он осторожно посадил Аллу и дал ей попить, а затем протянул таблетку. — Почему так долго? — смочив горло, чуть хрипловато спросила она. — Ты не единственная больная в этом доме, — Макс поцеловал её в макушку. — Эгоист, — глотая таблетку, сказала Алла. — Солнышко, если бы я не выпил таблетку там, то сюда я бы уже не дошёл, — он коснулся губами виска жены и развернулся к Лизе. — Ребёнок, иди сюда? — он протянул ей руку. Лиза подползла к ним. — Ты чего так рано встала, а? — сажая малышку себе на колени, спросил Макс. — Потому что солнышко встало и мешало мне спать, — опустив глазки, поведала Лиза. — Потому что кое-кто забыл закрыть тебе шторки, — вновь воссоединяясь с подушкой, с упрёком прошептала Алла. — Между прочим, укладывали мы её вместе. И ты их тоже не закрыла, — ответил на её претензию Макс. — Кто мужик в доме: ты или я? — отворачиваясь в другую сторону, предъявила она. — А при чём тут шторы? — Макса пробило на смех. — При всём. — Нет, я может быть, конечно, что-то и пропустил в поправках к семейному кодексу, но с каких пор задёргивание штор — стало прямой мужской обязанностью? — он продолжал улыбаться, глядя на то, как она пытается спрятать свою голову в подушках. — С тех самых, — накрываясь поверх ещё и подушкой Макса, ответила Алла. — Так, а я на чём спать должен? — поинтересовался он. — Эгоист, — Алла повторила уже вынесенный вердикт. — Нет, я ещё и эгоист, а… меня обвинили в пробуждении ребёнка, отобрали подушку и ещё и обзываются! Совесть у тебя есть? — он снял с неё свою подушку. — Отдай, — жалобно простонала Алла. — Может в душ? — Нет, отдай… Макс вернул подушку обратно. — Лиз, а может ты ещё спать хочешь? — он с надеждой посмотрел на ребёнка, до сих пор сидящего у него на коленях. — Нет, — твёрдо ответила она. — Жаль, — искренне вздохнул Макс. — Малыш, а ты к Нике с Сашей хочешь в гости? — на него нашло озарение. — Хочу, — кивнула Лиза. — Вот и славно. Где там мой телефон? — Макс… — из под подушек раздался тихий голос Аллы. — Что? Они сами сказали: в любое время дня и ночи. — Ну, наглеть-то уж не надо. — А кто наглеет? У меня биологическая потребность — я спать хочу. А Лиза хочет играть, — дотянувшись до телефона, сказал Макс, — наши с ней потребности в данный период времени не совпадают, — он набрал нужный номер. — Господи, как у тебя на такие слова язык только поворачивается в таком состоянии… — пробубнила Алла, сильнее прижимая подушку к своей голове. Макс в этот момент уже говорил с Павлом. Их разговор длился буквально минуту. Положив трубку, Макс отправил Лизу одеваться. — А язык у меня хорошо поворачивается в любом состоянии, — когда Лиза вышла, с улыбкой ответил он. — Ой, иди отсюда! — Алла засмеялась и тут же слёзно простонала от накатившей боли в голове. Макс аккуратно убрал подушку с её головы и коснулся губами макушки. — Алусь, ну, зачем ты столько пила? Знаешь ведь, что утром будет плохо. — Как-будто ты меньше выпил… — Выпил я больше, но ты посмотри на меня, а потом на себя. Кому хуже-то, а? Я может и спать жутко хочу, но желания засунуть голову в песок, в отличие от некоторых, у меня не наблюдается. — Говори нормально, не доламывай мне мозг, — попросила Алла, пытаясь нащупать рукой отобранную у неё подушку. — Не ищи, она у меня, — осторожно поглаживая жену по голове, сказал Макс. — Верни… — Алусь, давай всё-таки в душ? Охладишь немного голову — полегче станет. — Если я её смочу, мне придётся её мыть, а на это у меня сил нет. — Ничего не станется с твоей головой. Тем более, из дома ты сегодня никуда не пойдёшь. — Мы с Валей в бассейн вечером собирались… — Какой тебе бассейн? Лежи давай, пловчиха. Мы с Лизой после обеда может покататься сходим, а ты спи. — Вот как у тебя это получается? Вы же ещё до ресторана хорошие уже были, в ресторане больше нашего выпили, а почти как не бывало… — сокрушалась Алла. — Талант и никакого мошенничества, — улыбнулся Макс, продолжая поглаживать её по голове. — Всё. Поцелуй меня ещё раз, накрой подушкой и иди. Он ещё раз коснулся губами её макушки, а затем виска. — Не вставай только. Если пить захочешь, меня дождись. Я быстро. Макс вернул ей подушку и, одевшись, пошёл к Лизе. Она была уже почти готова. Подхватив её на руки для большей скорости, он направился в сторону Пашиного дома. На пороге их встретил сам хозяин, с довольно помятой физиономией. — Ты чё такой свеженький? — с подозрением кося на Макса, спросил Павел. — Мне примерно этот же вопрос жена минут пять назад задавала. Доброе утро. — Добрее не бывает, — усмехнулся Паша. — Чё, хреново? — Ну так, средненько. Слушай, а тебе не кажется, что наши благоверные вчера до нас ещё хлебнули, не? — Не поверишь, всю дорогу об этом думал. Твоя тоже встать не может? — Да она ни то, что встать, она сказать ничё не может. — Неее, моя говорит. Не очень разборчиво, правда, но говорит, — с улыбкой усмехнулся Макс. — Ну-ка, погоди, — он посмотрел на Лизу. — Солнышко, а вы где вчера с мамой были? — На массаже. — А мама там что-нибудь пила? Лиза пожала плечами. — Мы не вместе были. — Ах, вы не вместе были…, а потом? — Потом мы в пузырьках сидели. — Они ещё и в джакузи забрели. А там они что-нибудь пили? — Мы коктейли пили. — И мама с Валей тоже? — Да, — Лиза кивнула. — Не факт, что безалкогольные, — вставил свои пять копеек Паша. — Кстати, я могу посмотреть, что они заказывали. — А щас можешь? Хотелось бы вернуться подготовленным. — Да без проблем. Ты зайдёшь или тут постоишь? — Я постою, ты ребёнка забери. — А, давай. Паша отвёл Лизу к своим детям, которые тоже какого-то рожна поднялись в такую рань, а сам, позвонив в СПА-центр и добыв важную сиратегическую информацию, вышел к Максу. — Ну, что тебе сказать: четыре кровавых Мэри и бутылка красного вина. — Н-даа… Водка, вино и за ужином полирнули коньячком. Ну, теперь понятно, чё у неё так голова-то болит. Ладно, спасибо за ценную информацию, сладких снов. — Давай, до завтра, — зевнув, ответил Павел. Придя домой, Макс тихонько поднялся в спальню. Алла горько и удручающе постанывала, — по-прежнему зажимая голову между подушек. — Я вернулся, Алусь, — присев рядом, сообщил он. — Какая радость… — Не проходит? — Нет… и ещё в висках как-будто что-то булькает… — простонала она. — Интересно, что же именно: кровавая Мэри или винцо, м? Алла замерла и стихла, казалось, она даже перестала дышать. — А что это мы затихли? Стыдно? Не напомнишь, кто там на меня вчера наезжал, а? — Ну, зачем ты так… — А как? — он убрал подушку, которую она стала прижимать ещё сильнее. — Пожалел бы хоть… — Алла тоскливо посмотрела на него. — Вот не надо только пронзать меня своим щенячьим взглядом. — Мне плохо, Мась…очень… обними меня… — Горе ты моё… — вздохнул Макс, — иди сюда, — он осторожно приподнял её и прижал к себе. — Откуда ты узнал про Мэри и вино? — шёпотом спросила Алла, изо всех сил прижимаясь к нему как можно крепче. — Свои источники я не сдаю, но будь уверена, что я это тебе запомню. Кстати, помнится, ты мне кое-что обещала за этот ужин. Я так и не получил полагающуюся благодарность. — Ты себя в баре вчера сам неплохо отблагодарил. — Алусь, вспоминать мой бар сейчас не в твоих интересах. Она вновь сникла. — Так что там с поощрением? — Ну, ты же не будешь насиловать беспамятное тело…? А на что-то осознанное я сейчас не готова… — Что за человек, вечно она давит на мою мораль. — Мась, давай вечером? Отведёшь Лизу к ребятам после лыж и придёшь, — она легонько поцеловала его в шею. — Только, если ты будешь трезвый. — Алл, я кататься иду с Лизой, с кем мне пить? — Да уж не знаю, у тебя как-то компания всегда сама находится, да и Пашу никто не отменял. — У Паши видок, я тебе скажу, не многим лучше твоего, так что насчёт него вообще можешь не волноваться. — А я что… так плохо выгляжу…? — прошептала Алла. Она понуро опустила голову, отведя в сторону глаза. — Нормально, — улыбнулся Макс, — но на Пугачёву не тянешь. — Совсем? — Ну так, разве что отдалённо, причёска чем-то на сценическую смахивает. — Иди в пень, — она хмуро зыркнула на него и отвернулась. — Я бы может и пошёл, вот только, если я встану, то ты упадёшь. Встать? — Сиди. — Я так и думал. — Ты можешь не издеваться над больным человеком? — Могу, но не хочу. Макс аккуратно уложил её в постель, придерживая за затылок. — А больная сегодня ты по своей воле, — напомнил ей он. — Никакого сочувствия. Ни капли сострадания, — сокрушалась Алла, с трудом поворачиваясь на бок. — Чёрствая бесчувственная сволочь, — договаривая это, она накрылась простынёй по самые уши. — А ты не боишься, что я сейчас обижусь и уйду? — краешком губ улыбнулся Макс, целуя её за ушком. — Не умру. — Да? Да ты же встать сама не сможешь, — он положил голову на её подушку, а затем полностью лёг на кровать, обняв супругу на талию. — Вот правда, уйду и всё, а ты кукуй тут одна. Совсем обурела, — Макс легонько коснулся губами её затылка. — Обзывается ещё. — Не уйдёшь. Тебе совесть не позволит. — А, то есть сочувствия и сострадания во мне нет, а совесть присутствует, да? Ну, что ж, для начала неплохо, — усмехнулся Макс. — Чуть-чуть, — она немного поёрзала в его объятиях и наконец замерла, прикрыв глаза. — Что это сейчас было? — приподняв бровь, поинтересовался он. — Что? — не поняв суть претензии, Алла даже обернулась. — Просто я на пару секунд почувствовал себя креслом, — с отстранённым видом произнёс Макс. — Вот знаешь, когда в своё кресло садишься, пытаешься колею годами высиженную найти… — продолжил он. Алла с улыбкой отвернулась, а через несколько секунд тихонько засмеялась. — Судя по всему, знаешь, — с лёгкой улыбкой усмехнулся Макс. Он лёг чуть выше. Так, что теперь его подбородок упирался в Аллину макушку. — Ну, что ты… ну, зачем…ну…ну… — вздыхала Алла, вновь начав устраиваться поудобнее. — Так, всё, — Макс волевым движением накрепко прижал её к себе. — Неудобно ей. — Теперь удобно, — улыбнулась она, блаженно уткнувшись носиком в подушку. — Спи, — прошептал, коснувшись её макушки губами. — Любимый, а ты мне стриптиз обещал… — тише мышки прошептала Алла. — Вспомнила. — А я и не забывала… — Вечером поговорим, — прикрывая глаза, ответил Макс. Ничего больше не сказав, Алла тоже сомкнула глаза.       Ближе к четырём часам дня Макс зашёл за Лизой и они отправились кататься на лыжах. Точнее, учиться кататься. У Лизы получалось довольно хорошо, хоть без падений и не обошлось. Ничего серьёзного не было, но Макс чувствовал, что и за эти пару синяков ему достанется по полной. После очередного такого падения он уже думал идти с ней домой, потому что она очень сильно разревелась, отказываясь вставать. Но, проплакавшись, Лиза попросила ещё покататься. Дальше всё обошлось малыми потерями. Алла звонила им пару раз, узнать как у них дела и, интересовавшись, долго ли они ещё там будут. Ей было гораздо лучше. Три таблетки аспирина и контрастный душ сделали своё дело. И хоть в висках продолжало отдалённо колотить, но она уже уверенно держалась на ногах.       На часах доходило уже девять часов. Для катаний было поздновато, а Макс с Лизой до сих пор не возвращались и дозвониться до них Алла не могла. Лишь при пятой попытке она вспомнила, что у Макса садилась батарея при их последнем разговоре. Тогда она позвонила Павлу, но он, после того как Макс заходил за Лизой, больше их не видел. Алла спросила у него, где они могут быть и решила сама пройтись по местам обетованным. В одном из таких мест она и наткнулась на своих блудных лыжников. — Мама, — увидев Аллу, улыбнулась Лиза. — Где? — улыбнулся Макс, посмотрев на ребёнка. — Там, — малышка показала за его спину. Макс обернулся и чуть нервозно улыбнулся жене. Алла продолжала стоять у входа, дожидаясь, пока он догадается выйти. Макс скоротечно попрощался с двумя своими спутницами и, быстро прихватив Лизу, пошёл на выход. Увидев это, Алла начала отдаляться от бара. Макс догнал её. — Алусь, ну, ты чего? Ты что здесь делаешь вообще? — Я что здесь делаю? А кто мне не пить обещал? — Ну… ты же сказала утром, что у меня компания сама собой находится. — Кстати, о компании…ты где этих двух красоток подцепил, а?! — она резко остановилась, развернувшись к нему лицом. Макс от неожиданности чуть не врезался в неё, перехватив поудобнее Лизу. — Д-да нигде я их не подбирал, — поперхнувшись, ответил он. — Это сотрудницы мои. Не делай так больше, заикой остаться можно. — А инвалидом ты остаться не хочешь?! — пронзая его грозным взглядом, не менее внушительным голосом спросила Алла. — Алусь, это просто мои сотрудницы из агентства. У них отпуск. Мы встретились случайно, они меня в бар на полчасика позвали, только и всего. — Ты время видел? — Не так уж и поздно. — А позвонить ты не мог? И не надо мне сейчас рассказывать, что у тебя батарейка села! У сотрудниц бы вон своих одолжил. Не отказали бы уж поди дорогому начальству… — Алл, ты ревнуешь? — Нет, я не ревную, я негодую. И вообще, ребёнка туда тащить было обязательно? Привёл бы её домой и гулял на все четыре стороны! Взяли моду, детей по барам таскать… Макс прервал затянувшуюся тираду жены, впившись ей в губы требовательным поцелуем. Отстранившись, он легонько коснулся губами её лба и они молча пошли в сторону дома. Около Пашиного коттеджа Макс остановился. На Аллин недоумённый взгляд он ответил, что всё-таки отведёт сегодня Лизу к Павлу с Валентиной. С Пашей днём он уже договорился, да и Лизе пообещал, что ночевать она будет у новых друзей. Алла не стала ждать его здесь. Пожелав дочке спокойной ночи и, сказав Максу, чтобы поторапливался, она пошла домой. Алла разделась, поднялась на второй этаж и, пройдя в зал, плавно опустилась в кресло. Там она и дожидалась мужа. Свет в комнате она включать не стала, поэтому Макс благополучно прошлёпал босыми ногами мимо неё, зайдя в спальню. — Не меня ищешь? — спросила Алла, когда, не найдя её, он вышел обратно. Макс нажал на выключатель, находившийся рядом с ним. — Ты чего тут сидишь? — Жду. — И чего? — Явления блудного Максима. — Отчего же блудного? — улыбнулся он, облокотившись о стенку. — А кто с бабами вечерами по кабакам шатается? — изящно закинув ногу на ногу, спросила она. — А ты ревнуешь, — протянул Макс, совсем слегка улыбаясь. Алла оглядела мужа, пропустив его слова мимо ушей. — Ты почему в джинсах и рубахе? Или у нас теперь такие костюмы горнолыжные? — Я сам ведь не катался, а просто так в нём ходить, я тебе скажу, жарковато. — Мог бы хоть футболку надеть. — Если тебе не нравится моя рубашка, то я прямо сейчас могу её снять, — с этими словами Макс выключил верхний свет, оставив гореть небольшие ночники. — И что это было? — улыбнулась она. — Я обещал тебе стриптиз, — медленно потянувшись к пуговицам на своей рубахе, с обворожительнейшей улыбкой ответил он. — Ну, попробуй, — вальяжно откинувшись в кресле, вызовом улыбнулась Алла. Макс приблизился к ней, остановившись в паре шагов. Он продолжил расстёгивать пуговицы на своей рубашке, бросая на Аллу недвусмысленные взгляды. Губы от выпитого спиртного периодически пересыхали и он иногда проводил по ним языком, что впрочем было очень даже под стать ситуации. Он обыгрывал этот жест, делая всё нарочито медленно. Когда последняя пуговица была расстегнута, Макс снял рубашку сначала с одного плеча, затем с другого и в итоге отточенным движением откинул её куда-то в сторону. Алла с интересом наблюдала за ним. На её лице светилась глуповатая, но явно довольная улыбка. Скулы уже затекли, но она просто не могла перестать улыбаться.       Руки Макса опустились на пряжку ремня. Алла невзначай сглотнула, проследив за его жестом, а затем шумно выдохнула. Это не ускользнуло от ушей Макса. Он самодовольно ухмыльнулся, медленно расстёгивая кожаный ремень. При этом Макс не сводил с жены красноречивого взгляда. Наблюдая за этим, Алла начала ёрзать в кресле, сама того не замечая. Чем дальше он заходил, тем тяжелее становилось её дыхание. А Макс, тем временем, уже расстегнул ремень, по-прежнему не сводя с Аллы полных желания глаз. С каждым своим движением он становился ближе к ней. Он неспешно расстегнул пуговицу джинс, а затем еще медленнее молнию. Джинсы упали вниз. Макс грациозно переступил через вмиг рухнувшие штаны и, поддев большим пальцем резинку плавок, провёл по её внутренней стороне, слегка оттягивая их. На этом моменте Алла не выдержала и отвернулась, но уже в следующую секунду вновь вернула к мужу свой пристальный взгляд. Дождавшись этого, Макс чуть приспустил плавки, но пока лишь на половину. Её ноготочки проскребли по обшивке кресла. Алла нервно закусила губу. Макс довольно улыбнулся, медленно стянув плавки до конца. Алла и не заметила, как он очутился с ней совсем рядом, а её дыхание окончательно сбилось. Он стоял полностью обнажённый буквально на расстоянии вытянутой руки. Она смотрела на него снизу. Он возвышался над ней. Алла протянула к нему руки, зазывая его к себе. Макс припал к губам жены, крепко обняв её за талию. Его готовое достоинство настырно упиралось ей в бедро. Алла схватилась за его шею, пылко отвечая на поцелуй. Макс нащупал молнию её джинс и в момент скинул ненавистную ему сейчас вещь. В след улетел свитер, а затем и бельё. Алла осталась совсем без одежды. Макс кусал её губы, истязая их страстным поцелуем. Он совершил движение и в две секунды она уже сидела на нём. Он незамедлительно толкнулся в желанное тело. С губ Аллы сорвался звонкий стон. Внутри всё пульсировало. Она крепче обвила руками его шею, с большим напором отвечая на его поцелуй. Макс поднимал и вновь опускал её тело на своё достоинство, полностью контролируя все её движения. Алла улетала. Раз за разом сладко простанывая его имя. Голова кружилась, дыхание было прерывистым. Она ничего не соображала. Она чувствовала приближение очередного края. Макс тоже приближался к своему апогея. Ощущая это, он вновь сменил положение. На этот раз он усадил Аллу на довольно широкий подлокотник, начав проникать в неё в бешеном ритме. Толчки становились глубже и резче. Макс до боли сжимал её бёдра. Он вбивался всей силой. Её ноги, содрогаясь, обвивали его за пояс. Толчок. Ещё один. Ещё и ещё. И вот она громко вскрикнула ему на ухо и он пролился.