Папа - важное слово

      Вечером Кристина привезла Лизу. Алёна предлагала отправить за малышкой Сашу, но Кристина отказалась, аргументируя это тем, что хочет заехать к маме. Она, конечно, хотела её попроведовать, но одновременно с этим ей хотелось узнать, что вообще происходит, потому что никто ничего толком ей не объяснил. Пока Кристина беседовала с Аллой, Лиза пыталась всеми силами пробиться к маме. Устав плакать, она молча ушла и уселась в угол комнаты, отвернувшись лицом к стене. Алёне удалось выманить её оттуда лишь через полчаса, и все эти тридцать минут она методично подкармливала ребёнка вкусненьким. Только успокоившись и, перебравшись с пола на диван, Лиза услышала голос Макса, доносившийся со второго этажа. Они с Сашей о чём-то разговаривали наверху. Макс заранее перебрался в другую комнату перед приездом Кристины. Лиза уже готова была побежать навстречу предмету своего обожания, но её вновь остановили. После того, как её не пустили и к Максу, Лиза закатила уже настоящую истерику. Именно настоящую, потому что в этот момент Алёна осознала, что предыдущая была лишь небольшой репетицией и распевкой перед большим сольным концертом. Услышав дикий плач Лизы, Макс, забыв обо всём, буквально слетел по лестнице вниз. Увидев его, малышка сразу замолкла, внимательно смотря на него и жалобно хлопая глазками. Макс немного поговорил с ней, не двигаясь с места, на котором стоял. Убедившись, что Лиза окончательно успокоилась, он пообещал ей, что после того как Кристина уедет, мама поговорит с ней по телефону, и поспешил вернуться в свою временную опочивальню, дабы не заражать ребёнка. Кристина уехала через полчаса, попросив Алёну докладывать ей о состоянии мамы. Как только старшая сестра вышла за порог, Лиза тут же начала трясти обещанный ей разговор. Алёна ушла с ней наверх и, заходя в комнату, попросила Сашу отнести Алле телефон. Они проболтали больше часа. Лиза очень соскучилась по маме и не хотела класть трубку, а Алла, тем временем, уже начинала засыпать. Самочувствие у неё по прежнему оставляло желать лучшего и поэтому её жутко клонило в сон. Заметив это, Макс, поймав паузу, забрал у Аллы телефон и сам начал разговаривать с Лизой, попутно укладывая Аллу на своё плечо. — Маме что, плохо? — погрустнела Лиза. — Нет, солнышко, мама просто спать очень хочет, скажешь ей «спокойной ночи»? — Да… — Сейчас, — Макс приложил телефон к уху Аллы. — Алло, — устало улыбнулась она. — Спокойной ночи, мамочка, — сказав это, она послала ей поцелуй. — Спокойной ночи, солнышко моё! Слушайся Алёну, ладно? — Угу. — Обещаешь? — Обещаю, — прижавшись к Алёне, ответила Лиза. — С Максом будешь ещё разговаривать? — Буду! — Держи, — Алла протянула ему телефон. — Спи, — прошептал Макс, целуя её в лоб, а затем вернулся к Лизе. Пока они разговаривали, Алла успела несколько раз проснуться. Ей снились кошмары. Максу она в этом не признавалась, иногда даже не показывая ему, что проснулась, если ему не удавалось засечь её пробуждение сразу. Во сне она жалась к нему всё ближе, крепко обнимая его за руку.       Закончив болтать с Лизой и дистанционно уложив её спать, Макс нацелил всё своё внимание на Аллу. Вскоре она в очередной раз проснулась. Открыв глаза, она уже привычно с опаской огляделась по сторонам, а затем с надеждой, что Макс спит, посмотрела на него. — Опять? — вздохнул он, проведя ладонью её по волосам. Она тихонько кивнула. — Ну, что такое тебе снится? — он прижал её к себе, уткнувшись губами в её макушку. Алла молчала, стараясь не шевелиться. — Ты снова в молчанку со мной играешь? Макс чуть отстранился, но не намного, лишь настолько, чтобы видеть её лицо. Её взгляд был сосредоточенно направлен куда-то вниз. — Алусь, нам тут с тобой ни один день лежать, мы что, так и будем молчать? Нет, я, конечно, могу и с собой поговорить, но, боюсь, что после этого Алёна мне уже другого врача вызовет. Алла на эти слова никак не отреагировала. — Солнце моё, да прости ты меня за эту драку. Я знаю, я не должен был. Знаю, что обещал тебе. И, между прочим, я бы тоже хотел получить некоторые объяснения. Судя по всему, ты прекрасно знакома с моим оппонентом. — За драку? — прошептала она. — А за драку я на тебя не злюсь. — А за что тогда? — За твою новую белогривую пассию. — Алусь, ты что, всё ещё из-за этой статьи? Я уже забыл про неё сто раз. — А я нет. — — Золотце моё, — Макс крепко прижал её к себе. — Ну, сказал я, и что теперь? Всю жизнь на меня дуться будешь? — А что? Потерпишь. Потом, глядишь, и мечты свои воплотишь. — Зайчонок, а ты у меня и вправду дурной, такой дурной… — проводя рукой по её волосам, сказал Макс, — дать бы тебе подзатыльника хорошего, чтобы ересь всякую даже в голову брать не смела, ни то, что вслух произносить. — Зайчонок я не дурной, а разумный… — прошептала Алла, не поднимая на него глаз. — Да где же это разумный? Из-за какой-то глупой фразы готова была меня в землю этим журналом вогнать. — Значит, не надо говорить подобных фраз. — Ну, а что я должен был сказать этой журналистке? Что у моей любимой вьющиеся рыжие волосы? Даже назвав один этот факт, можно было бы смело добавить «угадайте с одного раза». — Мог бы просто не отвечать. Есть и есть. — Алусь, меня просто понесло. Не подумал, каюсь. — Всё ты подумал. Специально меня позлить решил. — Ну, не позлить, а проучить, — он продолжал перебирать её волосы, — но, видимо, чуть перестарался. — Чуть? — Хорошо. Судя по твоему всёсжигающему взгляду, не чуть. — Это когда я на тебя так смотрела?! — А когда в спальню с журналом пришла. Я думал, ты меня прямо там им и прихлопнешь. — Раньше думать надо было. — Ты опять? — Что? Заметь, я с тобой разговариваю. — Хотелось бы немного поласковее, — Макс опустил руки на её талию, — совсем капельку, — коснувшись губами её мокрого виска, шёпотом добавил он. — «Поласковее» заслужить надо. — Алусь, — Макс чуть улыбнулся, прижав её к себе крепче. — Когда мы там ко мне переезжаем? — он спрятал свою улыбку в рыжей копне её волос. — Чего? Кто это куда переезжает? — у Аллы неожиданно прорезался голос. — Ну, как же? Лес, дерево, твои обещания. — Я не соображала, что несу. — Это не снимает с тебя ответственности, дорогая. — Перестань. — Что «перестань»? — Вот это всё перестань, — жалобно прошептала Алла. — Давай спать, солнышко. А завтра мы с тобой поговорим. — Тут не о чем говорить. — Вот тут ты ошибаешься. — Нет. — Да. — Нет. — Да, — улыбнулся Макс. — Спи, моя красавица, — прошептав это, он нежно коснулся губами её волос.       Через несколько дней к ним приехал Виктор. Он осмотрел их и в общем остался доволен проявившимся результатам. К концу недели состояние Аллы значительно улучшилось, да и у Макса спала температура, а вот голос окончательно к нему пока не вернулся. Горло по прежнему болело и хрипело. Пока Виктор был у них в комнате, Лиза со сосредоточенным видом наматывала круги по гостиной, в ожидании того, какой вердикт вынесет хорошо знакомый ей доктор. Спускаясь по лестнице, он с улыбкой наблюдал за её хождением. Лиза так была погружена в свои мысли, что не заметила, как врач был уже здесь. — Что она делает? — продолжая улыбаться, спросил у Алёны Виктор. Она в этот момент тоже наблюдала за Лизой. Услышав его голос, девочка остановилась и подошла к ним. — Ждёт, когда ты разрешишь ей посетить наших больных, — улыбнулась Алёна. — В принципе, соплей и кашля у них нет, температура спала… — сказал Виктор. Надежда в Лизиных глазах всё возрастала. — Только, если ненадолго, — закончил он, смотря на ребёнка. Лиза расплылась в довольной улыбке и посмотрела на Алёна. Она ей ничего не сказала, но весь её вид говорил: «пошли». — А как у неё с Максом отношения? — спросил Виктор. — Эти отношения любовью зовутся, — ответила Алёна, беря малышку на руки. — Пусть она к нему поменьше лезет, от него у неё больше шансов заразиться. — Хорошо, я им скажу. — Ууу, — недовольно проурчала Лизы. — Ну, что ты ворчишь? — улыбнулась Алёна. — Вот попробуй только заболеть, нас тогда мама всех на котлеты порубает, — она погладила Лизу по голове. — И в первую очередь — дядю Витю, — легонько щёлкнув малышку по носу, улыбнулся Виктор. — Не факт, — ответила ему Алёна. — Факт-факт, — кивнул он. — Ну, ладно, я поехал. Рецепты я написал, таблетки оставил. Вроде, ничего не забыл. — Когда приедешь? — Думаю, дня через три. А вот Макса надо бы в больницу свозить, флюорографию сделать. Всё-таки, столько часов на морозе — это не шутка, да и хрипы у него не проходят. — Повезёшь? — Ну, вот в следующий раз приеду и посмотрим. Кстати, я ведь говорил тебе изъять у Аллы телефон? — Да… — Так что он делает у неё на тумбочке? — Да это она так с Лизой общается. Я его просто забрать утром забыла, они два раза в день разговаривают. — Ладно, идите уже, а то она у тебя из рук скоро выпрыгнет, — кивнув на Лизу, с улыбкой сказал Виктор. — Там Сашка на улице, он тебя проводит, — улыбнулась Алёна. — Хорошо. Они с Лизой поднялись наверх и зашли в комнату Аллы и Макса. — Алён, ты чего? — переведя взгляд с дочери на подругу, удивитёльно спросила Алла. — А нам с вами свидание разрешили, — отпуская Лизу на кровать, ответила Алёна. — Только просили ограничить общение вот с этим мужчиной, — она посмотрела на Макса. Лиза в это время уже повисла на шее у мамы. — Алён, я отъеду ближе к вечеру, — проводя ладонью по Лизиным волосам, предупредил Макс. — Куда собрался? Ты себя слышал вообще, Дарт Вейдер? — усмехнулась она. — Вот именно! — присоединилась Алла, кинув на него испепеляющий взгляд. — Я в конторе больше недели не был, — ответил он. Лиза потянула к нему руки. — Вот вы бы оставили это чудо, — беря ребёнка на руки, сказал Макс, — нет, десять вот таких вот чудиков в этом доме одних на неделю? — продолжил он. — Если ты перевезёшь нас потом жить к себе, то, пожалуйста. — Вот-вот, — кивнул Макс. — А у тебя что, в конторе трёхлетние дети работают? — Мне четыре! — возмущённо воскликнула Лиза. — Прости, зайка, я забыла, — извинилась Алёна, послав малышке воздушный поцелуй.- Так что, Макс, у тебя десяток четырёхлетних детей в офисе работают? — Знаешь, они мало чем отличаются, и мне сейчас также страшно туда ехать, как тебе было бы страшно заходить в этот дом. — У тебя постельный режим, ничего не знаю. Распоряжений по поводу того, что вам можно выходить из дома, не было. — Алёна! — Всё. Ничего не знаю, ничего не слышу. — Не уезжай, тебе нельзя, — сказала Лиза и обняла Макса за пояс, уткнувшись в него носиком. — Лизочка, но, если я не поеду сегодня на работу, то потом мне придётся там ночевать, — ответил ей он, ласково поглаживая её по волосам. — Пусть дядя Дима съездит, — прошептала Лиза, продолжая его крепко обнимать. — У неё, кстати, намного больше разумных идей, чем у тебя, — отворачиваясь, сказала Максу Алла. — Милая, если ты отвернулась от меня, это не значит, что я тебя не достану, — улыбнулся он, поправив на ней одеяло. — Диме позвони. — Он тоже занят. — Тогда я позвоню. — Ну, щас! — Да, именно щас, — Алла потянулась к своему телефону. — Алл, не надо. Я быстро съезжу и всё. Она уже набрала номер, ожидая ответа. — Вот что ты делаешь, а? — Макс попытался забрать у неё трубку. — Пытаюсь сохранить остатки твоего здоровья! — Алла дёрнулась, стряхнув его руку. — Алло! Привет, Дим! — Алла? Здравствуй, — он улыбнулся. — Неожиданный звонок. — Извини за беспокойство. — Да нет, ничего. Я рад тебя тебя слышать. Ты по делу? — Ты не очень занят сегодня? — В принципе, нет, но, смотря для чего. — Ты не мог бы в офис к Максу заехать? — А сам он чего? — Он заболел, ему строгий постельный режим назначили. — А почему ты мне звонишь? — Максу говорить нельзя, голос пропал. — Ну, хорошо, я съезжу. Может мне и к вам заехать? — Мы у Буйновых сейчас. Вряд ли тебя сюда наш фейсконтроль пропустит. У нас тут карантин. — Ты тоже что ли болеешь? — Да я-то уже почти здорова. — Ну, ладно. Выздоравливайте там. Максу привет. Скажи, что я как съезжу, позвоню. — Хорошо, спасибо большое. Давай, пока. — Пока. Повернувшись обратно, Алла положила телефон рядом со своей подушкой. Подняв глаза, она столкнулась с осуждающим взглядом Макса. — Что? Никуда ты не поедешь. Я всё сказала, — произнеся это, Алла тихонько погладила дочь по голове. — Я уже почти здоров. — А я уже попросила Диму. Тебе, кстати, просили передать привет и скорейшего выздоровления. — Ладно, не буду вам мешать, — открывая дверь, сказала Алёна, — нянчитесь пока, — уходя, добавила она.