Воровство в книгах Дмитрия Емца

Образ вора в мировой культуре не нов, и многие авторы показывают его не только с отрицательной стороны. Существуют и воры — главные герои, которых мы знаем и любим за их смелость и смекалку (например, Оушен и его друзья). Существует и другой тип: вор, который ворует, чтобы помочь другим (конечно же, известный всем Робин Гуд). Но при этом авторы произведений либо не пытаются выставить своих персонажей хорошими, позволяя им развлекаться по полной, но не оправдывая поведение, либо заставляют их своим воровством совершать хорошие дела и помогать людям. Но что делать с персонажами, которые воруют походя, просто потому, что «им нужнее»? А что, если при этом эти персонажи заявлены как хорошие и правильные личности, на чьи поступки надо равняться? Причем воруют они не у каких-то богачей, не обворовывают злобные корпорации, а отбирают у обычных людей? Дмитрий Александрович Емец в своих произведениях относится к чужой собственности весьма своеобразно. Его персонажи воруют, ничего не стесняясь, воруют в массовых масштабах, воруют и светлые, и темные. Так, например, в серии книг про Таню Гроттер студентов кормят скатерти-самобранки. Скатерть-самобранка — известный артефакт из русских и не только сказок, являющийся символом неиссякаемого изобилия. Логично предположить, что в сказочном же сеттинге мира Емца скатерти создают еду сами (тем более что, в отличие от произведений Роулинг, создание еды магией возможно — см. ниже), однако в середине серии внезапно выясняется, что скатерти еду не производят, а лишь воруют: «Ведь всем известно, что то, что появляется на скатерти-самобранке, несколькими мгновениями раньше пропадает из лопухоидных ресторанов или с рынков» («Таня Гроттер и посох волхвов»). Школьникам и преподавателям надо есть как минимум трижды в сутки, то есть масштабы воровства получаются весьма внушительные. Почему величайшие маги, такие как Медузия, Сарданапал, древняя богиня Ягге не смогли озаботиться тем, чтобы как-то иначе накормить толпу студентов? Не рассматриваются у автора и последствия любого воровства. Так, в примере со скатертями еда исчезает из ресторанов и рынков, но что делать обычным сотрудникам и продавцам, которые внезапно остались без продуктов? Что будет продавать торговец на рынке, чтобы прокормиться? На кого повесят пропажу блюд в ресторане? Кто рассчитается за это из своего кармана — официанты или повара? Иногда персонажи у Емца все-таки пытаются что-то сделать для людей. «Ирка покраснела и принялась объяснять, что пиво приволок Антигон. Учитывая, что магазин он посещал ночью и через окно, набор продуктов был хаотичный. Мародерствующий кикимор вслепую загребал все, на что натыкалась рука. В результате одной жидкости для мытья посуды оказалось около десяти бутылок. Столько же упаковок с зубной пастой и мыла. Видимо, ночной рейд Антигона поначалу пролегал через хозяйственный отдел. В результате весь его пыл там и остался. Зато продуктов кот наплакал — коробка вафель в шоколаде, банок тридцать кукурузы, четыре банки тушенки и полусъедобные каши для отсутствующей микроволновки. Поступок Антигона, аморальный с точки зрения света, оправдывался тем, что кикимор начертил на просыпанном сахаре руну, известную в Эдеме как «руна приятных неожиданностей». В результате у директора магазина за одну ночь на лысой голове выросли русые кудри. Никто из знавших его прежде до конца жизни так и не поверил, что они настоящие. Его заместительница, дама бальзаковского возраста и борцовской наружности, вышла замуж за скромного и застенчивого миллионера, который, будучи человеком демократичным, зашел в магазин купить сухой корм для кота. Учитывая, что украденные Антигоном вафли были скверные, а кукуруза напоминала вкусом рыбьи глаза, можно было считать, что кикимор заплатил больше, чем получил» («Мефодий Буслаев. Лёд и пламя Тартара»). Итак, кикимор вроде бы пытается возместить кражу — он рисует руну, и в жизни директора и его заместителя внезапно происходят условно благоприятные события. Условно — потому что доподлинно не известно, нужны ли были кудри директору или муж его заместительнице. Но из данного уравнения вычеркнуты обычные сотрудники магазина — продавцы, охранники, кладовщики. По всей видимости, на них действие руны не распространялось. В реальной жизни именно на них, скорее всего, повесили бы пропажу товара (в первую очередь — на охранника, в чью смену произошла кража). Д. Емец очень легко забывает о простых людях — тех, кто просто работает за зарплату, чтобы было что есть и где жить, и кто сильнее всего страдает от необдуманных действий его персонажей. Жизнь среднестатистического человека в нашем мире (а поскольку Д. Емец не представляет другую картину мира в своих книгах, у нас нет оснований считать, что в этом плане его миры хоть сколько-нибудь отличаются от нашей действительности) состоит из необходимости обеспечивать семью, платить за съемное жилье или выплачивать ипотеку, возможно, оплачивать другие кредиты. Многие, очень многие люди живут от зарплаты до зарплаты, когда заработанных честным путем денег едва хватает на жизнь. Любой штраф в данной ситуации станет трагедией. Интересно, стало бы этим людям легче от знания, что эти штрафы они выплачивают из-за тех, кто считает себя «светлыми»? Персонажи Емца мало того, что не уважают чужой труд и чужую собственность, так еще и искренне считают, что они способны распорядиться ей лучше, чем сами люди. «Эссиорх послушно полез за бумажником. Последнее время доставать неудачливые деньги в Москве стало совсем просто. Многим они совершенно не шли на пользу». («Мефодий Буслаев. Ладья света») Эссиорх, как известно, светлый страж, так разве не должен такой персонаж подавать правильный пример? Ведь, как говорит нам автор, светлые стражи ближе всего к свету, благому и милосердному. К сожалению, всю серию этот персонаж не только ворует, но и постоянно занимается оправданиями, иногда откровенно смешными: «— По рукам. Найти сто блоков неудачливых сигарет будет проще простого. Кто-нибудь заработает себе желтые зубы на пару недель позже, — прикинул Эссиорх, протягивая ей для хлопка руку». («Мефодий Буслаев. Карта Хаоса») Так свет следит не за чистой людских помыслов и чувств, а за чистотой зубов? «— Нет, я не платил. Но меня оправдывает, что это был неудачливый обед, — сказал он. — В каком смысле неудачливый? По-моему, вполне такой удачный обедик, — сказала Даф, созерцая поднос и его содержимое. <...> — Речь идет о прозрении судеб. Согласно теории всеобщего пространства, поднос с этим обедом должен был грохнуться около кассы, когда хозяйку окликнул бы ее приятель. Хозяйка подноса поскользнулась бы и сломала себе лодыжку. Пока она лежала бы в больнице, ее четырнадцатилетняя дочь бросила бы школу, муж по ошибке выпил бы рюмку укуса и сжег бы желудок, а любимую собаку переехал бы грузовик. Теперь всего этого не случится. Так что, рассуждая логически, я сделал доброе дело. — То есть ты мало того, что прикарманил обед, еще и сделал доброе дело? Сразу виден подход светлого стража: совместить полезное с приятным и при этом не остаться внакладе! — насмешливо уточнила Даф, запуская в апельсиновый сок трубочку». («Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака») Мало того, что оправдания Эссиорха выглядят абсолютно смешно и вызывают ощущение, что он привирает, лишь бы оправдаться, так еще и Дафна очень верно подмечает, что он в первую очередь отстаивает свои интересы. Более того, старания Эссиорха не приводят ни к чему: «— А твой мотоцикл — он тоже неудачливый мотоцикл? Или ты его банально угнал? — Обижаешь, — сказал Эссиорх, негодуя. — Сегодня вечером на этом мотоцикле должны были увезти чужую жену. А еще два дня спустя мотоцикл должны были угнать, ограбить на нем обменный пункт, а потом утопить его в болоте за городом. Какой вандализм! Какое жестокое обращение с мотоциклами! — Но теперь, конечно, всего этого не случится. Ты опять сделал доброе дело, не так ли? — поинтересовалась Даф. Эссиорх закашлялся. Было похоже, что вопрос ему не слишком понравился.. — Кх-кхх... Ну как тебе сказать... — промычал он. — Так и скажи, как есть. — Э-э... ну... Вообще-то, если честно, реальность изменится мало. Обменник ограбят на «Жигулях» пятой модели, а чужую жену увезут на метро. Причем за карточку на проезд она заплатит сама. — Но мотоцикл в болоте не утопят? — Разумеется, нет. Пусть только попытаются! — произнес Эссиорх с вызовом». («Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака») То есть плохие события все равно произошли, просто другим способом, зато Эссиорх остался при мотоцикле. Был бы он темным стражем, это можно было бы объяснить банальным эгоизмом, так ведь нет, светлый страж, более того, хранитель другого стража, призванный следить, чтобы она не скатилась во мрак. Хороший же он ей подает пример! А его подопечная послушно впитывает знания. Если в первой книге она ворует кроссовки, но благодарит за это хозяина магазина даром предвидения, то потом она, верная принципам своего хранителя, просто берет то, что ей хочется. «Новые кроссовки, которые Даф самым наглым образом телепортировала из одной из витрин — плевать на предупреждение Троила не использовать магию, — стояли рядом. <...> Хозяин магазинчика еще не знал, что Даф, верная принципу стражей света не брать ничего без награды, любезно отблагодарила его даром предвидения. Отныне он всегда знал, сколько денег у пришедшего в его магазин покупателя, насколько серьезны его намерения и не мелкий ли он жулик, мечтающий отвлечь продавца и стянуть швейцарский походный нож с двумя дюжинами лезвий и щипчиков». («Мефодий Буслаев. Маг полуночи») «Она предложила Мефу не изобретать велосипед, а пойти по стопам Эссиорха. — Найдем неудачливую квартиру, в которой должно что-то случиться, и поселимся там. Хозяева только спасибо нам скажут, — сказала она». («Мефодий Буслаев. Светлые крылья для темного стража») Что ж, ее хранитель действительно может быть доволен, его подопечная берет с него пример. «— Что, нашел неудачливую квартиру? — Можно и так сказать. Она вроде как должна была сгореть. Взрыв бытового газа. Хозяева на радостях сдали мне ее за такие символические деньги, что я пока ни разу не платил». («Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка») Взрыв газа еще не произошел, но испугавшиеся хозяева, по сути, просто отдали Эссиорху квартиру, раз он не платит за съем? Что он сделал с ними: запугал или заколдовал? К слову, согласно статье 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Таким образом, если бы взрыв произошел не по вине хозяев квартиры, они должны были бы получить компенсацию, что уже больше, чем ноль, который им дает Эссиорх. А если взрыв должен был произойти по вине хозяев, то Эссиорх мог бы просто предупредить их, но он опять эгоистично ставит собственные интересы выше чужих. А что же делают тёмные, которые, если вспомнить историю Мокши Гая из ШНыра, чуть ли не с рождения предрасположены к преступлениям и тьме? Если начинать рассматривать абсолютно все серийные книги, то, конечно, обнаруживается пират Крокс — вор, убийца и разбойник. Но его мы осмелимся вынести за скобки данной статьи — в первую очередь из-за нетипичности данной серии в принципе по сравнению с современным творчеством писателя. А что же делают современные «коллеги» Крокса? Если «тёмные» в цикле о Тане Гроттер таковыми являются лишь условно, то стражи мрака в цикле о Мефодии Буслаеве вроде как воплощения зла, и, на наше счастье, один из них, Арей, даже периодически бывает ПОВом истории. Возвращаясь к созданию пищи, можно отметить, что именно Арей показывает, что оно реально; тренируя Мефодия, он просит создать его что-нибудь, и его ученик решает создать яблоко: «Мефодий попытался, стараясь поймать в марлевый сачок воображения мельчайшие подробности. На столе возникло яблоко. Большое. Зеленое. Меф с тревогой взял его, и — яблоко не рассыпалось, Правда, на вкус оно было кислым, и, укусив его один раз, он понял, что больше не хочет». («Мефодий Буслаев. Месть валькирий») Неужели темные стражи и их ученики способны создавать пищу, а светлые могут ее лишь уводить у несчастных лопухоидов, прикрываясь неудачливостью этой самой еды? Или же они просто не заморачиваются? А как же он расплачивается за вещи? «Сунув руку в заведомо пустой карман, Арей, не глядя, сунул ей пару купюр. Варвара взяла, удивленно посмотрела: бумажки были крупные, — и вышла». («Мефодий Буслаев. Ожерелье дриады») Он создаёт деньги. Да, деньги ничем не обеспеченные, но, положа руку на сердце, что лучше — пара-тройка лишних купюр среди миллионов, где заранее заложен процент на фальшивки и ветхие купюры или же утащенный из вашего личного кошелька последний стольник на проезд (где на вас неприятно надышит сосед и вас обругают потом в магазине — для Эссиорха это уже повод позаимствовать денежки)?.. Впрочем, созданием купюр Арей баловался совсем недолго. «— Да вроде банкомат пока выдает. Что у меня за кредитка такая бесконечная? Арей смущенно промычал что-то. Лишенному эйдоса банкиру со съедобной фамилией Тыквочка было популярно растолковано, что он отправится в Тартар первым рейсом, когда у Варвары закончатся деньги». («Мефодий Буслаев. Танец меча») Опять же, вопрос, откуда банкир берёт деньги — довольно скользкий (хотя вытаскивать из вкладов нелогично — их крутят во вложениях и кредитах. Вот чуть снизить процент доходности или повысить кредитную ставку... Хотя при таких угрозах он мог бы и сам раскошелиться). Но при прочих равных — Арей не лишает никого еды, вещей или даже квартиры и, что немаловажно, не встаёт при этом в позу добра молодца, который делает людям только лучше тем, что устраивает свою личную жизнь. Впрочем, и Арею далеко до вершин истинно тёмного обращения с деньгами. Гай и компания из ШНыра, будучи обычными людьми, требующими еды, одежды и прочего, имеющими семьи, не создают империю по продаже наркотиков-псиоса, а пестуют самых обычных деловых людей, которые крутятся, как белка в колесе, и добывают деньги тоже самым обычным способом — вложениями, играми на курсах валют, производством... И пусть им в этом помогает их волшебный дар — всё равно они прикладывают усилия, и немалые, для получение прибыли, в отличие от бездельников-шныров, которые только и пытаются свалить на кого-нибудь другого свои счета. «— А за электричество мы что, перестали платить? — Как мы можем платить за электричество, когда последний месяц мы числимся как электроподстанция? Правда, скоро, боюсь, эту лавочку прикроют». («Глоток огня») У них огромное здание, где постоянно живут около 30 человек, плюс конюшни с минимум одним отапливаемым денником, а за их счета платил... кто-то другой. Интересно, что же персонажи Д. Емца имеют против обычной работы и честного зарабатывания денег? Книги Д. Емца — подростковое чтиво, однако не многовато ли сомнительной морали для подростковых книг? Ребенок, взрослеющий на этих книгах, будет невольно примерять на себя манеру поведения персонажей, и хорошо, если этот паттерн поведения не отложится у него в подсознании. Впрочем, проблемы с уважением труда родителей у него могут возникнуть. Так зачем подобное поведение так подробно расписывается в книгах, которые занимаются откровенным морализаторством? При этом при всем забавно, что «темные» в своих поступках ведут себя как-то честнее. А воровство, к слову, уголовно наказуемо.