All Of Me

      Морозный ночной воздух, проникавший через приоткрытое окно гостиной, деликатно вздымал лёгкие зелёные занавески и наполнял комнату свежестью, заставляя Тэрона зябко кутаться в одеяло, натягивая его до самого подбородка. Он лежал без сна уже битый час и рассматривал причудливый рисунок теней на незнакомом потолке, в то время, как в его голове вращались сотни мыслей.        Ещё вчера он даже не мог знать наверняка, захочет ли Лидия его видеть, а сегодня уже проводит ночь на диване в её доме. Не столь важно, что на широком спальном месте он мёрзнет один – его приятно согревает осознание того, что на втором этаже спит Лидия, и этого вполне достаточно, чтобы чувствовать себя безнадёжно счастливым.        Тэрон не смог сдержать улыбку, вспомнив все их поцелуи за сегодняшний вечер. Они не были похожи на тот первый, с привкусом слёз, поцелуй на Рождество. В них не было отчаяния и мольбы о спасении, которые заставляли их судорожно цепляться за плечи друг друга как за последнюю надежду. Сегодня Тэрону не нужно было бояться внезапно налететь на стену отчуждения и быть отвергнутым за слишком страстный порыв. И оголённые нервы теперь не причиняли боли, позволяя оставить за порогом все страхи и просто наслаждаться происходящим.       Как же невероятно хорошо было держать её в своих объятиях, до хруста прижимая к себе и всем телом ощущая исходящее от неё тепло… Кажется, Тэрон до сих пор чувствовал прикосновение её холодных пальцев к своему лицу и так контрастирующее с этим ощущение разгорячённых от поцелуя губ на своих губах. Все мысли мгновенно улетучились из его головы, оставив место лишь волнительным воспоминаниям, от которых снова кипела кровь. Тэрон не хотел форсировать события, но держать себя в руках, когда она была так опасно близка к нему, становилось всё сложнее. Самое невинное касание рук или встреча взглядов пробуждали жар во всём теле, но он старался не подавать виду.       Тэрону хотелось ухаживать за Лидией. Если бы он мог, он отмотал бы эти годы назад и сделал всё, на что только хватило бурной юношеской фантазии. Он мог бы рвать для неё цветы на городских клумбах и убегать от полицейских, прижимая свою добычу к груди. Или поить её на крыше дома в спальном районе дешёвым вином, а потом, хорошенько набравшись, кричать о любви, заставляя вздрагивать сонные дома. Или возить на отцовской машине за город на выходные, быть нежным и заботливым и читать ей стихи, держа за руку посреди верескового поля. Он мог бы целовать её в машине до изнеможения, до дрожи в коленях и фиолетовых мушек перед глазами, всеми правдами и неправдами оттягивая момент возвращения домой. Они могли бы ругаться на шумной вечеринке из-за каких-то нелепых вещей, вроде ничего не значащего флирта, а потом бурно мириться и клясться, что этого больше не повторится. Проще говоря, как ни смешно это звучит в его неполные тридцать, Тэрон хотел бы сейчас пережить всё то, что было у его друзей,имеющих постоянные отношения ещё в академии. Но вместо этого он прожигал жизнь в пабах и барах, топя одиночество в бокале в компании таких же бродяг и сомнительных девушек, количество встреч с которыми никогда не превышало трёх раз. И всё это время где-то совсем рядом была умница Лидия, которая не напивалась до бессознательного состояния, не прогуливала университет и встречалась с одним парнем, за которого в итоге вышла замуж. Тэрон не знал, какими были её первые свидания с Майклом. По большому счёту, он и не хотел этого знать. Пусть она уже гуляла с кем-то под луной, ужинала при свечах в неприлично дорогих ресторанах и радовалась цветочным букетам – плевать. Он сделает всё иначе, в тысячу раз лучше, потому что для него всё это будет в первый раз. Может быть, в его ухаживаниях уже не будет того юношеского безрассудства, но он постарается возместить каждый день, который мог бы провести с ней, но не провёл.       Случайно промелькнувший в мыслях бывший муж Лидии вызвал ядовитый укол ревности где-то в районе солнечного сплетения, и на смену романтическому настроению пришла неконтролируемая злость. Он понимал, что не имеет права злиться на её прошлое, в котором его не было, но ничего не мог с собой поделать. Чтобы как-то отвлечься от повернувших не в том направлении мыслей, Тэрон поднялся с дивана и прошёлся по комнате, разглядывая привыкшими к темноте глазами предметы гостиной. Слишком длинные и широкие пижамные штаны мистера Уилсона мешали сделать нормальный шаг и беспорядочно путались вокруг ног, из-за чего Тэрону постоянно приходилось их подтягивать. Торопливо пробежавшись взглядом по книжным полкам, он остановился у стены с рисунками в одинаковых белых рамах. В основном, это были акварели с цветами и пейзажами, но среди них попадались узнаваемые портреты друзей – Гарри, Эмми, Рози, сама Лидия и он, Тэрон. На одном из рисунков он задумчиво устремил взгляд за горизонт и гладил по спине рыжего дворового пса; на другом - дурачился с Гарри, валяясь в высокой траве; а тут он сидел у костра с гитарой, его лицо подсвечивало пламя огня, а под ногами лежали пустые пивные бутылки – семнадцатый день рождения близнецов. На одном рисунке, скромно висящем в нижнем углу экспозиции, Тэрон и Лидия были изображены вместе. Обнявшись, они смеялись в объектив камеры. Он прекрасно помнил, когда был сделан этот снимок: на утро после дня рождения Эмми и Гарри, когда они все, не вполне протрезвевшие, бродили по берегу реки, вздымая босыми ногами хрустальные капли воды. Рассвет ещё только занимался, и сонное солнце смутно проглядывало сквозь молочный туман, стелившийся над речной гладью. Они смеялись, как сумасшедшие, когда холодные брызги неожиданно разбивались об их горячую от алкоголя кожу.       Тэрон будто снова почувствовал эту прохладу и спешно растёр ладонями плечи в попытке согреться. В очередной раз подтянув сползавшие на бёдра штаны, он подошёл к окну и закрыл створку. Загадочная тишина зимней ночи заставила его замереть у окна, любуясь открывавшимся видом. На чернильном небе проглядывал тонкий серебристый месяц и освещал тусклым светом голубой искрящийся от мороза снег. Антрацитовые тени деревьев сплетались на снежном полотне в причудливый узор. Уличные фонари уже не горели, и можно было без труда наблюдать звёзды и созвездия, которые не увидишь в Лондоне.       - Эй, привет! Тэрон вздрогнул и резко обернулся на голос. В дверном проёме стояла завёрнутая в одеяло Лидия. Прикрыв за собой дверь, она стала медленно пробираться к окну, пытаясь не запутаться в волочившихся по полу краях. - Извини, что напугала, - тихо произнесла она, раскинув руки и впуская Тэрона в своё тёплое укрытие. - Почему ты не спишь? – он с радостью нырнул под согретое Лидией одеяло и обнял её за талию, скользнув холодными руками под футболку. - Аууу, осторожнее со своими ледышками! – Лидия вскрикнула от неожиданности и в отместку ощутимо ущипнула Тэрона за бок. - Так почему ты не спишь? Тэрон поморщился, всё ещё чувствуя, как горит кожа на боку от щипка маленьких женских пальчиков. - Мне не спится, когда я думаю о том, что в моём доме находится такой горячий парень, - со смущённой улыбкой ответила Лидия, вызвав у Тэрона живой интерес к своим словам.       Он вскинул бровь, от чего лицо приобрело выражение опытного соблазнителя, и склонился над беззащитной Лидией, словно коршун над добычей. - Я могу расценивать это как руководство к действию? - Скорее, как намёк на то, что всё возможно, но потом. В будущем, - Лидия чувствовала, как её щёки заливала краска, но этот разговор ей определённо нравился. Она упёрлась ладонями в живот Тэрона, как бы отстраняя его от себя. - Был бы я чуть менее воспитанным, - преувеличенно тяжело вздохнул Тэрон, - я бы уточнил, как скоро настанет это светлое будущее. Но как истинный джентльмен, я не могу позволить себе задавать даме такие вопросы. Лидия потрепала Тэрона по голове, приводя его короткие волосы в ещё больший беспорядок, и кокетливо произнесла: - Кстати, я ничего не имею против поцелуя прямо сейчас. Насколько это соответствует кодексу чести джентльмена? - На все сто, если речь идёт о просьбе дамы!        Смех Лидии утонул в поцелуе. Она обняла Тэрона за шею и почувствовала, как он отрывает её от пола, подхватив руками ниже поясницы. Ей пришлось крепко обхватить его согнутыми в коленях ногами, чтобы не упасть, пока Тэрон нёс её к дивану. Одеяло давно соскользнуло с её плеч и осталось лежать у окна, призрачно белея во мраке комнаты. Тэрон прервал поцелуй, опуская Лидию на подушки и плюхаясь рядом всей своей нешуточной массой, набранной для последнего фильма. Пружины дивана жалобно скрипнули под его весом. - Этому дивану уже много лет, можно сказать, раритетная вещь. Я уверенна, он не планировал так бесславно умирать, - расхохоталась Лидия, устраиваясь у Тэрона на плече. - Я не сделал ему ничего такого, хотя мог бы, - пошло намекнул Тэрон, за что получил от Лидии локтем в бок. - Вот уж не ожидала от вас, мистер Эджертон, такой озабоченности. - Это всё твои… - Тэрон прищурился, чтобы лучше рассмотреть рисунок на пижаме Лидии, - кролики? Серьёзно? Теперь настала его очередь разразиться смехом. - Да, кролики. Что в этом такого? – Лидия попыталась натянуть на себя одеяло, чтобы прикрыть так развеселившую Тэрона пижаму. - Мне очень нравятся твои кролики! Я просто без ума от них, - он прошептал последние слова прямо в ухо Лидии и юркнул под одеяло. Не дав ей опомниться, он запечатал её рот поцелуем.       Оказав вялое сопротивление, Лидия сдалась под натиском настойчивых мужских рук, скользивших по её телу от плеча до бедра и обратно. У Тэрона был твёрдый пресс и сильная спина, а под гладкой кожей отчётливо чувствовался каждый мускул. Она наблюдала за трансформацией его тела от мальчика до юноши, но никогда не видела его таким, как сейчас, разве что на экране. Признаться, уютный Тэрон нравился ей гораздо больше демоверсии бодибилдера, но в данный момент всё это не имело никакого значение. Вообще, всё на свете перестало иметь значение, кроме их жаркого дыхания, смешивающегося на губах и опаляющего кожу. Исчезли все чувства, кроме прикосновений его рук к её бёдрам где-то на границе коротких пижамных шорт. Пропали все звуки, кроме судорожных вздохов и чуть слышных хриплых стонов, растворяющихся в поцелуях, таких долгих, как прыжок в бесконечность.       Волосы змеились по подушке, путались, попадая в глаза и на язык, и Лидия дрожащей рукой то и дело откидывала их с лица, пока Тэрон не перехватил её руки и не завёл их назад, лишая Лидию возможности пошевелиться. Ей хотелось обнять его, но она могла лишь сильнее стиснуть его торс своими ногами, притягивая его ближе и ощущая на себе тяжесть его тела ещё сильнее.        В какой-то момент Тэрону стало казаться, что ему не хватает воздуха и он тонет в накрывшей его волне возбуждения. Он уперся коленями в диван и приподнялся на одной руке, смотря на Лидию почерневшими от желания глазами. Пижамные штаны, зажатые между ногами и постелью, поползли вниз. Тэрону пришлось отпустить Лидию, чтобы свободной рукой подтянуть их обратно. Воспользовавшись его замешательством, она опрокинула Тэрона на спину и села на него сверху, уперев острые коленки в его судорожно вздымающиеся рёбра. Сплетя свои пальцы с его и балансируя на вытянутых руках, Лидия склонилась к крепкой шее и коснулась губами родинки. Её распущенные, пахнущие цветочными духами волосы закрывали его лицо, когда она целовала его в губы, и щекотали грудь и плечи, когда она прокладывала дорожку из поцелуев от колючего подбородка до ключиц. Он ловил ртом воздух, выгибая шею и закидывая голову назад, когда чувствовал на своих плечах её горячее дыхание. Лёгкие наполнялись ароматом её волос, и он проваливался в бездну всё глубже и глубже.       Тёплые, чуть влажные ладони скользнули под футболку Лидии, оставляя невидимые ожоги на животе и пробираясь выше, попутно сминая пальцами тонкую ткань. Почувствовав нежное, но в то же время настойчивое прикосновение к своей груди, Лидия всхлипнула и как кошка выгнула спину. Она напрочь потеряла способность к критическому мышлению и готова была идти до конца, когда Тэрон внезапно замер и убрал свои руки с её напряжённого тела. - Уилсон, если ты сейчас же не ляжешь спать, я за себя не отвечаю, - задыхаясь, прорычал Тэрон и сбросил с себя Лидию.       Он резко сел, опустив ноги на пол и ощутив ступнями холодный ворс ковра. Тело ныло от разбуженных, но не реализованных желаний, а в висках стучал пульс, мешая сосредоточиться и взять себя в руки. «Нет, ещё не время» - повторял он про себя. Он хотел, чтобы их отношения развивались постепенно и, хотя он и сделал сегодня много лишнего, он всё же смог вовремя остановиться. Однако, эта правильная мысль приносила мало утешения. - Спасибо, - Лидия обняла его сзади и коснулась щекой его плеча, - я ещё раз убедилась, что ты – настоящий джентльмен. В её голосе слышались смешливые нотки, которые заставили его улыбнуться. - А ты – маленькая хитрая лиса, бесстыже совратившая джентльмена. - Я больше так не буду, обещаю. Лидия откинулась на подушки, одёрнула свою весёлую пижаму и похлопала рукой по свободному месту рядом с собой - Давай уже спать, – позвала она.       Тэрон глубоко вздохнул и лёг обратно в постель, расправляя одеяло и накрывая им Лидию и себя. Она немедленно устроилась у него на груди, перекинув левую руку поперёк его живота, словно боясь, что он может исчезнуть до утра.       Оказавшись в надёжном кольце его рук, она почувствовала себя маленькой и беззащитной, и в то же время защищённой, как никогда. Всё, что действительно было важно, находилось теперь в его руках – она, Мелли, он сам. Мир сузился до тесного пространства между ними, и ей этого было вполне достаточно. Засыпая, Лидия успела услышать, как он шепчет «я люблю тебя» ей в затылок. Смыкающий веки и парализующий язык сон запечатлел на её губах не произнесённый вслух ответ. "Я люблю тебя ещё сильнее".