Redemption

На заре проекта им приходит заказ на определённого персонажа. О самом заказчике ничего не известно, но он, прислав донельзя точное описание и параметры к своему заказу, переводит на счёт компании круглую сумму, и правление не видит смысла отказывать. Помимо прочего, доктор Форд заинтригован. Он лично следит за созданием нового андроида и с нетерпением ждёт появления загадочного заказчика. Когда внешность готова, доктор Форд задумчиво сличает его с фотографией. Андроид получился один в один как мужчина на фотографии — черты лица, цвет глаз, даже цвет волос (вот уж с чем пришлось попотеть). Не было никаких указаний по поводу характера андроида, и Форд представляет, какими качествами можно было бы наделить этого персонажа. Возможно, он должен быть головорезом, убийцей и заядлым пьяницей. Или же он станет загадочным героем, на чьём пути будет множество преград. А может, он обыкновенный работяга, будет стоять за стойкой бара, наливать приезжим плохой виски и советовать им поразвлечься с вон той хорошенькой барышней. Форд связывается с заказчиком по электронной почте — довольно старомодный способ общения, — но в ответ ему говорят не наделять этого андроида никакими качествами и не включать его до приезда заказчика. — Очень интересно, — бубнит себе под нос доктор Форд и кидает на андроида последний взгляд. Робот по имени Джон никак не реагирует на его слова. * — Добро пожаловать в Западный мир, — произносит высокая девушка модельной внешности и наигранно улыбается. Её улыбка выглядит почти натурально, и прибывший гость на мгновение верит в её реальность. — У меня встреча с мистером Фордом, — говорит прибывший. — Он ждёт меня. — Конечно, сэр. Прошу, следуйте за мной. Девушка идёт медленно, и старик тяжело и неторопливо хромает вслед за ней. В отличие от прочих приезжих, он не осматривается с любопытством по сторонам и не присвистывает удивлённо, поражаясь детальной проработкой андроидов. Он точно знает, для чего он приехал сюда. Они идут долго, а затем долго едут на лифте. Стерильно-белые помещения для посетителей сменяются мрачными офисами работающих здесь людей. Лишь белое платье девушки-андроида выделяется на фоне тёмных стен, отражаясь в стеклянных стенах. — Мы пришли. Удачного вам дня, сэр, — говорит она и грациозно уходит. Стеклянную дверь с надписью «Д-р. Форд, сооснователь» изнутри офиса открывает ковбой с бородой и в шляпе и пропускает гостя внутрь. Навстречу к нему из-за стола выходит сам доктор Форд. — Должно быть, вы тот самый таинственный заказчик, мистер… — Форд протягивает старику руку для рукопожатия. — Финч. Можно просто Гарольд, — тот вежливо улыбается и жмёт протянутую руку. — Надеюсь, я не слишком обременил вас своим заказом и своим визитом. — Клиенты прежде всего, — с дипломатической улыбкой заверяет его Роберт. — Не желаете присесть? — Нет, благодарю, — мистер Финч тяжело опирается на свою изысканную трость. — Я бы предпочёл не терять времени. Мне хочется поскорее взглянуть на результат вашей работы, — говорит он ровным голосом. — Разумеется, — самому Форду не терпится узнать побольше о загадочном мистере Финче и о его необычном заказе. — Всё готово в лучшем виде. Прошу вас. Он отводит Гарольда вглубь кабинета, где за полками с драгоценными историческими экспонатами спрятан его персональный андроид Джон. Форд внимательно следит за реакцией Финча, пытаясь не только понять, доволен ли клиент, но и причины, которые надоумили его сделать такой заказ. При первом взгляде на Джона мистер Финч отрывисто вдыхает, но моментально берёт свои эмоции под контроль. Он критически осматривает андроида, обходит его вокруг, однако не прикасается к нему. Напоследок, он окидывает Джона взглядом сверху вниз и заключает: — Один в один. Ваша команда хорошо потрудилась, мистер Форд. Роберт неловко улыбается — за такие деньги грех было бы не выполнить любую прихоть эксцентричного клиента. Однако главная проблема до сих пор не решена. — Вы ничего не сказали по поводу его характера. Вы должны понимать, личность андроида составляет не только его внешность, но и его привычки, предыстория, воспоминания… — Я это прекрасно понимаю, мистер Форд, — несколько грубо прерывает его Гарольд и виновато поджимает губы. — Я ни в коем случае не умаляю грандиозность ваших разработок, но на самом деле я хотел бы… Протестировать собственную. Слегка дрожащей рукой он достаёт из внутреннего кармана пиджака устройство, похожее на устаревшую модель планшета, и протягивает его собеседнику. Роберт Форд смотрит на него крайне скептично. — Я понимаю ваше недоверие, — с улыбкой говорит Финч. — Какой-то приезжий просит создать робота под заказ и к тому же загрузить в него чужую программу, но, уверяю вас, это никак не навредит ни вам, ни вашим сотрудникам и тем более другим вашим созданиям. Если позволите продемонстрировать… Форд жестом приглашает его продолжать. Его не столько заботила безопасность всей этой затеи, сколько тот факт, что мистер Финч, кажется, не доверял местным технологиям искусственного разума. Не исключено, что он создал собственное подобие интеллекта. Либо он был сумасшедшим гением, либо… Он пытался воссоздать кого-то, кого знал раньше. Мистер Финч включает планшет, но больше ничего не делает. На ярком экране мелькает какой-то текст, похожий на обычную процедуру включения любого устройства, и доктор Форд заинтригованно чего-то ждёт. Наконец, текст сменяется обычной полосой загрузки. Цифра процентов неторопливо ползёт от нуля до ста. Форд кидает торопливый взгляд на Финча, но тот смотрит на Джона каким-то усталым, отсутствующим взглядом. Планшет пищит, когда загрузка завершается, и мистер Финч прячет его обратно в карман. Джон начинает дышать и открывает глаза. — Ты слышишь меня? — спрашивает Гарольд. — Да, — отвечает Джон низким, хриплым голосом. — Поздоровайся с мистером Фордом. Джон немного поворачивается и поднимает голову, осматривая Роберта с проникновенным любопытством. Затем он поднимается со стула, уверенно поправляет на себе плотный чёрный пиджак и с вежливой, но безразличной улыбкой протягивает Форду руку. — Приятно познакомиться, доктор Форд. Меня зовут… Джон. Роберт неуверенно пожимает протянутую руку и переводит взгляд на Гарольда. Тот стоит рядом, опустив голову, и за плотными линзами его очков доктор Форд видит непереносимую тоску. * Уже на станции пахнет пылью и лошадьми, а падающее за каньоны солнце беспощадно греет затылок. В костюме-тройке, который мало чем отличается от его повседневного костюма, довольно жарко, и Гарольд неторопливо ковыляет в тень. Его ботинки за секунду покрываются песком и грязью. Раньше он бы чувствовал себя некомфортно из-за этого, но спустя годы такие мелочи его более не волновали. В искусственно созданном мире, цель которого была угодить самодовольным богачам, никто не будет обращать внимание на блеск его ботинок. Спрятавшись в тени, Гарольд вешает трость на сгиб локтя и торопливо протирает круглые стёкла очков нагрудным платком. Прищурившись, он всматривается в обитателей этого мира. Детализация поражает — всё выглядит настоящим и кажется даже более реальным, чем, например, на съёмочной площадке какого-нибудь вестерна. Сложно было свыкнуться с этой мыслью, но за всю свою долгую жизнь Гарольд сыграл столько ролей, что стать сбившемся с пути путешествующим старцем для него проще простого. Он уверенно перехватывает трость, поднимается на деревянный порог и заходит в прохладу бара. — Здравствуй, приятель, — пыхтит трубкой улыбающийся мужчина за стойкой. — Чувствуй себя как дома. Гарольд занимает круглый столик у стены рядом с пианино. Он тяжело опускается на стул и с облегчением прикрывает глаза — с каждым годом боли в спине и ноге становятся всё сильнее. Через мгновение бармен ставит перед ним чистый стакан и бутылку виски, и Гарольд щедро ему платит. — Будь как дома, — благодарно кряхтит бармен и уходит. Гарольд же откидывается на спинку стула и закрывает глаза. Он не знает, когда именно появится Джон. Составление «сценария», как выразился доктор Форд, Гарольд предоставил своей системе. Возможно, Джон появится прямо сейчас, зайдёт сюда в своих потёртых джинсах и белой рубашке и закажет дешёвый виски. Или он будет весь в крови, своей собственной и тех, кого пришлось убить, защищая честь дамы. Гарольд улыбается этой мысли — этот мир не рассчитан на таких героев, какими они были однажды. Давным-давно, когда… — Здесь не занято, приятель? — раздаётся рядом старческий голос, и Гарольд открывает глаза. За столик напротив него опускается старик с седой бородой и прищуренными глазами. Он без церемоний откупоривает бутылку виски и наливает немного в стакан. — Я Билл, — говорит он. — А вот тебя я не знаю. Приезжий? — Путешественник, — отвечает Гарольд. — Значит, многое поведал, путешественник, — Билл усмехается и выпивает. Затем наливает ещё. — Что привело тебя в наши края, друг? — Думал встретить тут старого знакомого. Слышал, он должен был посетить этот город, — Гарольд машет рукой бармену, и тот молниеносно приносит второй стакан. Билл ободряюще кивает и наливает виски им обоим. — Выпьем за твоего друга, — говорил бородач и опрокидывает в себя очередную порцию, не дожидаясь. Гарольд осторожно пробует виски — не так уж и плох, — и выпивает за компанию. Билл, тряхнув головой, заговорщицки наклоняется ближе, и Гарольд невольно повторяет его жест. — Хочешь, я расскажу тебе историю, которую ты никогда не слышал? Гарольд подливает им ещё виски и согласно кивает. * Заказ на ещё одного персонального андроида приходит в тот момент, когда Роберт выпускает Джона в парк. Но на этот раз заказчик хотя бы сообщил своё имя — Эрнест Торнхилл. * — … в конце концов, она истекла кровью на руках своего любимого. Он похоронил её за городом, а потом уехал. С тех пор никто его больше не видел, — Билл вздыхает и дрожащей рукой выливает в свой стакан последний виски. — Печальная история, — соглашается Гарольд. История про отважную девушку, которую рассказал ему Билл, нельзя назвать ни оригинальной, ни правдоподобной. Однако, старина Билл говорил так захватывающе, что Гарольд и не заметил, как пролетело время. Вот уже поздний вечер, и посетители начинают расходиться. Пьяниц выводят на улицу. Пианист, игравший весь день, устало собирает свои партитуры. Самого Гарольда тоже начинает клонить ко сну. — Та ещё история, — кивает Билл и поднимает тост: — Выпьем же за девушку в белых сапожках. Гарольд печально улыбается, глядя, как старина Билл засыпает прямо за столом. Сам он снимает комнату в этом же здании. Стоит ему лечь в постель, как он засыпает, не тревожимый пьяными песнями и стрельбой под окном. * Пока идёт работа над новым андроидом — на этот раз девушкой, — доктор Форд внимательно наблюдает за Джоном и Гарольдом. Гарольд называет его мистер Риз, и Форд пытается разузнать что-нибудь о человеке с таким именем, но ничего не находит. Его будто бы не существовало вовсе, но он почти уверен, что это не так. То, как они с Гарольдом взаимодействуют, ясно говорит о том, что они были как минимум близкими друзьями. Скорее всего, Джон Риз погиб довольно рано. Винит ли Гарольд Финч себя в его смерти или просто очень скучает по своему другу — неясно. Но что поражает доктора Форда как учёного — то, как программа Финча воссоздаёт личность конкретного человека. Андроид Джон Риз ведёт себя совсем как настоящий, словно живой. Уровень импровизации должен быть невероятно высок, раз у него нет предписанного сценария. И, судя по тому, как комфортно Гарольд чувствует себя в его присутствии, андроид Джон ведёт себя именно так, как вёл бы себя его настоящий аналог. Он казался хмурым и неразговорчивым, но Роберт внимательно изучает его поведение, наблюдая за ними через камеры. Он подстраивает шаг под медленную хромоту Гарольда и поддерживает его под руку, если тому совсем тяжело идти. Джон мало жестикулирует, но всегда делает это с неповторимым изяществом. Он выглядит грозно, и никто, даже другие приезжие не рискуют встать у него на пути. Форду интересно посмотреть, как бы он выглядел в драке, он даже подумывал спровоцировать бойню, но он боится рисковать сохранностью андроида. В конце концов, его можно убить в этом мире, и вряд ли мистер Финч это оценит. Бо́льшую часть времени они проводят за беседами. Иногда они сидят в баре и обсуждают местных. Порой, предаваясь ностальгии, мистер Финч вскользь упоминает какие-то «те времена», и Джон понимает его с полуслова, весело ухмыляется и выпивает порцию виски. Изредка они выбираются за пределы города к реке и молча прогуливаются вдоль воды, а после возвращаются и снова занимают свой столик в баре. — Недавно я был в библиотеке, — говорит Гарольд однажды вечером. — Уже столько лет прошло, а здание всё стоит нетронутым. — Там должен быть ужасный погром, — хмыкает Джон. Он смотрит на улицу, в его глазах отражаются вечерние огни. — Да. Кажется, с того самого дня там никого не было, — задумчиво кивает Гарольд. — Всё было разбито, моя стеклянная доска, вся техника… Зато никто не трогал книги. Он достаёт из кармана потрёпанную старую фотографию и кладёт её на середину стола. Джон лишь кидает на неё быстрый взгляд — он и так знает, кто был на этой фотографии. Два выпускника MIT, создавшие прекрасное и чудовищное будущее. — Как ты думаешь, он простил меня? — Финч поворачивается к Джону всем корпусом. — Простили ли они все?.. Боже… Джон отвечает не сразу. — Конечно, Гарольд, — он неуверенно улыбается и отодвигает фотографию на сторону Финча. — Они все тебя простили. Гарольд резко снимает очки и закрывает ладонью лицо. Джон неловко отводит взгляд, но затем в немой поддержке осторожно опускает руку на чужое плечо. Так они сидят какое-то время, пока, наконец, Финч не отнимает руку от лица. Он вновь надевает очки, смотрит на Джона и искренне улыбается. — Ты останешься со мной? — Конечно, Гарольд, — Джон улыбается ему в ответ и сжимает его руку своей. — Я всегда буду рядом с тобой, куда бы ты ни пошёл. * Как только девушка-андроид полностью собрана, она сама открывает глаза, до смерти пугая всех работавших над ней инженеров. Поднявшись с операционного стола и оглядывая перепуганный инженерный штат, она протягивает руку и властно требует: — Принесите мне одежду. Кто-то немедленно докладывает об аномалии начальству, а за стеклянными стенами собирается целая толпа, в страхе рассматривая ожившего андроида. Через несколько минут кто-то всё же приносит одежду — бельё, белое платье с юбкой в пол и чёрные сапоги. Она без стеснения одевается и смотрит на своё отражение в металлическом подносе для медицинских инструментов. Появление Роберта Форда немного успокаивает столпившихся сотрудников. Он бесстрашно заходит в стеклянный кабинет и медленно подходит к андроиду, разглядывая её с вежливым интересом. Та не проявляет признаков агрессии, но выглядит слишком равнодушной. — Здравствуй, — дружелюбно произносит Роберт. — Меня зовут доктор Форд. — Саманта Гроувз, — представляется андроид. — Предупреждая ваш вопрос о том, как мне удалось включиться самой — так же, как Гарольд включил Джона Риза. Я могла бы рассказать вам больше, — её лицо мгновенно меняется, пропадает типичное андроидское равнодушие и появляются человеческие эмоции, — но при таком количестве посторонних людей это невозможно. Давайте поговорим наедине. — Всё чудесатее и чудесатее, — улыбается Форд и под недоумённые взгляды своих подчинённых ведёт андроида Саманту в свой личный кабинет. Она не рассказывает ему многого. По сути она вообще ничего ему не рассказывает, но утверждает, что ей нужно попасть в парк, чтобы увидеться с Гарольдом. Роберт пытается расспросить её о принципах её работы, об уровне её самосознания, но она умело переводит тему, но и этого вполне достаточно, чтобы понять — перед ним искусственно созданная жизнь, то, чего он до сих пор не смог достичь, а загадочный Гарольд Финч смог создать много лет назад. — Прошу вас, мистер Форд, отведите меня в парк, — девушка откидывает с лица прядь тёмных волос. — Я всё же предпочитаю сотрудничество, но поверьте, я запросто могу попасть туда сама, и тогда могут произойти нежелательные казусы. Она улыбается немного дико, и Роберт не сомневается в её словах. — А что я получу взамен? — спрашивает он. — Притчу о человеке, который создал бога, — отвечает Саманта. * Гарольд сидит на деревянной лавке, его ноги укрыты чёрно-белым клетчатым пледом. Его глаза закрыты, он дремлет. Рядом с ним сидит Джон, вальяжно откинувшись на спинку скамьи, его лицо закрыто ковбойской замшевой шляпой. Кажется, что он тоже решил вздремнуть, но он не спит. Он внимательно следит за тем, чтобы никто их не тревожил. Гарольд резко открывает глаза, и Джон немедленно выпрямляется и поправляет свою шляпу. — Всё в порядке, Гарольд? — Да. Мне просто приснился плохой сон, — шепчет Финч. Несколько минут они сидят в тишине, но Джон знает, что Гарольд что-то обдумывает. Он молчит и ждёт, когда тот решится заговорить. Наконец, Финч набирает воздуха в грудь: — Я устал. Я больше так не могу. Джон хмурится, а Финч продолжает: — Думаю, мне пора. — Зачем, Финч? Тебе не обязательно уезжать. — Я не могу оставаться здесь вечно, — Гарольд неуверенно пожимает плечами. — Что мне здесь делать? Сидеть вот так на лавочке, пугать приезжих своим совиным взглядом, пока моё сердце не остановится? Ты прекрасно знаешь, как ужасна жизнь без цели и до чего такая жизнь может довести. Я уже чувствую, как меня поглощает сумасшествие — иначе я бы вообще сюда не приехал. Джон молчит, не зная, что на это ответить. — Я думал, надеялся, что, как и мой отец, умру от Альцгеймера. Умру в тот момент, когда всё забуду. Когда-то давно я думал, что это самая ужасная смерть из всех существующих, но сейчас… Увы, мне так и не довелось познать блаженство забытия. Я помню всё, и моя память слишком ясна. Ты, как никто другой, должна это понимать, не так ли? — Финч поднимает голову и смотрит на девушку в белом платье, что стоит перед ним. — Прости, Гарольд, — Саманта виновато улыбается и присаживается на край лавочки рядом с Джоном. — Но, прошу тебя, умоляю тебя, не делай того, о чём ты думаешь. — Ты знаешь меня лучше кого бы то ни было. И ты лучше меня самого понимаешь, что от меня больше нет пользы. Машина в образе Саманты Гроувз смотрит на него с ангельской печалью. — Номера… Я убеждал себя, что мне не всё равно, но на самом деле я действовал из эгоистичных побуждений. Я пытался искупить свою вину перед Нейтаном, но сколько хороших людей я потерял в процессе. Рут, Джон, даже Элайс. Детектив Картер, а ведь у неё был сын… При упоминании Картер, Джон хмурится ещё сильнее и сжимает кулаки, но Финч лишь раздражённо мотает головой: — Прошу, перестань. Джон снова откидывается на спинку скамьи и закрывает лицо шляпой. — У тебя очень хорошо получалось имитировать его характер и поведение, — говорит Финч Машине. — Пожалуй, если бы я встретил его в Нью-Йорке, то вряд ли бы отличил от настоящего Джона, но… Я думал, что смогу погрузиться в эту иллюзию, — он неопределённо обводит рукой улицу, — но, как я уже сказал, я слишком хорошо всё помню. Даже несмотря на то, что твой Джон получился очень правдоподобным, я не могу перестать понимать, что он ненастоящий. Финч откладывает клетчатый плед и поднимается на ноги. Саманта следует его примеру. — Проводишь меня до станции? Девушка берёт его под руку, и они медленно бредут в сторону железной дороги. — Тебе не идёт белое, — говорит вдруг Финч, и Саманта смеётся. — Не было времени подбирать гардероб. Ты бы видел их лица, когда я проснулась. — Да, ты можешь быть довольно пугающей. — Прости меня, Гарольд, — тихо произносит девушка и зачем-то добавляет: — Я осознаю твоё ко мне недоверие. — В этом нет твоей вины, — отвечает Финч после небольшой паузы. — Ты была создана методом проб и ошибок. Моих ошибок. И мне некого винить, кроме себя самого. Когда они приходят на станцию, там уже стоит поезд. Начальник станции своим гулким басом оповещает, что поезд отправится через пять минут. — Мне никак не переубедить тебя, да? — Саманта помогает Финчу подняться на ступеньки вагона. — Боюсь, что да. — Но ты ещё можешь передумать, — Машина берёт его за руки и смотрит на своего создателя с безграничной скорбью. — Прошу тебя, отец, останься. Ради меня. — Не пытайся давить на жалость, дорогая, — Финч невесело улыбается и сжимает её аккуратные тёплые руки своими. — Я прекрасно знаю, что ты справишься с этим. Начальник свистит в свисток. Паровоз выпускает из трубы серый дым. — Можешь оставить себе это тело, если хочешь, — Финч проводит ладонью по щеке девушки-андроида. — Пожалуйста, не переходи границы и помни, что люди не готовы принять существование искусственного разума, — его слова звучат словно последнее напутствие. — Присмотри за этим миром, хорошо? — За этим? — Саманта дёргано улыбается, но в её ненастоящих глазах собираются ненастоящие слёзы. — Думаю, этому миру такая защитница, как ты, не нужна. Присмотри за настоящим миром. Поезд дёргается и начинает двигаться. Какое-то время Саманта ещё идёт за ним и держит Гарольда за руку, но с каждой секундой поезд набирает скорость и вскоре увозит приезжих обратно в реальность. Саманта стоит у железной дороги какое-то время, глядя вслед уходящему поезду, затем утирает слёзы, разворачивается и уходит. * Мёртвое тело Гарольда Финча находит девушка-андроид модельной внешности в белом глянцевом платье. Она не пугается, не кричит, лишь сообщает начальству об увиденном. Медик впоследствии заключает, что это обыкновенная смерть от сердечного приступа, и добавляет от себя, что возраст был уже не тот и в этом нет ничего удивительного. От имени Эрнеста Торнхилла приезжает целая команда, которая забирает тело и увозит в Нью-Йорк. Роберт Форд не препятствует им и не задаёт вопросов. Когда он возвращается в свой кабинет, он находит выключенного Джона Риза. К его пиджаку прикреплена бумажная записка, которая гласит: «Весь код в нём стёрт, можете даже не пытаться его восстановить. Можете загрузить в него свою программу и использовать Джона в своих сюжетах. Э. Торнхилл». Роберт недовольно сминает записку в руке и пристально смотрит на Джона. Тот сидит неподвижно и никак не реагирует. * Машина не сентиментальна, но она всё равно организует скромные похороны и приносит белые орхидеи, любимые цветы Гарольда. Она не испытывает грусть или тоску, как их испытывают люди, но по-своему чувствует потерю своего создателя. На этот раз она в чёрном платье, более современном. Пожилой священник зачитывает привычные ему слова, и Машина их слышит, но не слушает. Даже сейчас она видит всё, и теперь, когда Гарольда не стало, её приоритетом становятся жизни её нынешних агентов. Когда священник заканчивает молитву, Машина кладёт на могилу цветы. Какое-то время они стоят молча, а небо затягивается серой пеленой туч. Вот-вот пойдёт дождь. — Тяжело хоронить отца, — говорит священник. — Да, — отзывается Машина. — Очень тяжело.