Существуют истины, которые смущают. © Бернар Вербер. «Последний секрет».
Но в шахте лифта послышался грохот. Движение началось. Спустя десять секунд София с Михаилом уже были на втором этаже, где не прерывали зрительного контакта, будто найдя в нем все те ответы, вопросы к которым всплывали ежедневно… ежеминутно. В их глазах были недостающие детали пазла, из которого можно было склеить двух взрослых людей, готовых на все то, на что не были готовы они. Но это случилось слишком поздно и единственное, что могли делать эти люди — разговаривать. Наверное, один из них тот, который в ее глазах спросил бы: «Куда ты уходишь?», а другой бы ответил: «Не знаю… но остаться не могу, ты же и сам все прекрасно знаешь, мне не разрешат…», разговор обретал бы трагический характер, потому что его глаза пустели. «Не уходи, прошу, не исчезай, ты же знаешь, что другого уже не будет!», — кричал бы вслед рыдающий человечек в голубых глазах. «Знаю, но что тут поделаешь? Они думают, что это не та самая сказка о всепоглощающей любви…», — прошептал бы тот… и исчез. Михаил закрыл глаза, будто бы что-то почувствовав, а София тем временем быстро смахнула слезу, которую ненароком смела пустить… это от горя растворился ее человек в ее глазах. — Сонечка, как я рад тебя видеть, я так соскучился. — Крикнул Павел, бежавший к своей возлюбленной. — Я тоже соскучилась… — шепотом выдохнула девушка и повернулась к Павлу. — Я так сегодня устал… так много тебе нужно рассказать… — мечтательно, по-детски, хвастался серб… — Тогда пойдем в номер. — В своей манере произнесла София, приподняв уголок губ и продолжив, — до свидания, Михаил Джекович, было приятно пообщаться. — кинула та, в душе радуясь, что этих «гляделок» не произошло в лифте. «Было бы очень неловко, не будь тут Павла…», — подумала управляющая и скрылась в своем кабинете с сербом. — Ты не представляешь сколько всего сегодня произошло… — продолжал парень. — Ну и чего же такого случилось? Не томи. — По-доброму спросила та. — В общем, к тете Эле какой-то тип приехал и она, походу, изменяет Джековичу… представляешь? Ну, мы с ней из-за этого поругались немного… я хоть и не очень хорошо общаюсь с ним, но чисто по-мужски жалко… — Да, я знаю об этом. И Михаил Джекович тоже. — Ну, все-равно бы узнал… может так и лучше. Они толком еще не встречались… может не успел привыкнуть. — Да, ты, наверное, прав… — почему-то тот момент не выходил у нее из головы. Может она серьезно почувствовала что-то… — извини, я отойду на секунду, ладно? — Да, конечно. — Но, не смотря на то, что Павел пытался казаться веселым и дружелюбным что-то его выдавало. Да и за полчаса этот немного грубоватый и взволнованный голос не мог так просто смениться легким и непринужденным. София отошла в туалетную комнату и села на край ванны… Она думала обо всем… о том, почему ушла из театральной студии, хотя так свято верила в то, что делает. Почему так долго терпела Вадима… почему она встречается с тем, кто для нее как младший брат. — Странно все это… — выдохнула она в пустоту маленькой комнаты. Но, тут же встав, она собралась духом и приняла то, что скоро выйдет за Павла. Выйдя из ванной комнаты, София не увидела Павла, от чего на душе стало как-то не по себе. Вместо молодого человека на кровати лежала записка. «Как банально…» — подумала та, даже не догадываясь о том, какие переживания и боль испытывает сейчас, уезжающий из отеля на такси в сторону аэропорта, серб… Дорогая София, не прими меня за морального урода, пожалуйста. Пусть это будет моей единственной просьбой. Я прекрасно все понимаю и не хочу, чтобы даже где-то в глубине души ты чувствовала сожаление от всего того, что происходило за последние полгода. Возможно, это называется «Я тебя люблю», но, скорее всего, уважаю и ценю. Я безумно устал от России, от этих интриг и недомолвок. Я не амур, не провидец и уж тем более не Бог, чтобы что-то предначертывать или предсказывать… но побуждать и подталкивать мне еще никто не запрещал. Сонь, пожалуйста, не натвори глупостей еще больше, чем есть. Ты мне действительно очень дорога и я не хочу, чтобы ты страдала, потому что и так допустил слишком много женских слез. Я не знаю с чего мне снизошло озарение, но когда ты сказала мне о том, что ты там с Джековичем я был уверен, что это все — отношениям конец. И вероятно, поэтому тетя Эля не смогла долго быть с Джековичем. Идея в том, что это невозможно… невозможно бороться с вашими постоянными зрительными контактами, чудом не приводящим к измене… невозможно каким-то седьмым чувством ощущать, что насильно препятствуешь счастью человека. Я уехал потому что так надо и я обязательно вернусь… это будет уже не избалованный маленький Павлик, а солидный мужчина, с бородой и усами. Как Джонни Дэп, ну или хотя бы почтальон Печкин. Не переживай за меня, на самом-то деле я уже взрослый мальчик… еще с того времени, когда я сам решил пойти покурить на ту самую крышу… я тогда спасся, уйдя без спроса… сейчас, кстати, тоже.С уважением, любовью и улыбкой, избалованный серб Паша, обещающий стать лучше.
В ее глазах читалась гордость за него, смешанная с чувством стыда и отчаянья за себя. Она не знала откуда растет это чувство, но понимала, что, скорее всего, из сердца. Однажды в какой-то книге она прочитала о том, что любовь — это чувство, когда встречаешь человека, а в легких будто перекрывается воздух… Она в это свято верила, кстати. Но, не смотря на всех адвокатов их пары с Мишей, она не понимала… она не понимала ничего. Будто она напрочь забыла то время, когда они встречались. Для нее это почему-то стало настолько обыденным в те дни, что казалось абсолютно естественным, а если вдуматься… как же все быстро произошло… Вернувшись в реальность, София вышла из кабинета и пошла в сторону лестницы с целью спуститься в холл. «В лифт сегодня больше не шагом» — подумала она и, сама не заметив того, оказалась на первом этаже. В новогоднюю ночь в холле не души. Лишь один охранник, да бедный бармен Александр, которого не отпускал своим присутствием Михаил Джекович, сидевший около стойки. — Привет, чего домой не пошел? — Спросила София, севшая рядом. — Мне шампанского, пожалуйста. — Продолжила девушка. — А что дома-то делать? Тут веселее… алкоголя много, люди иногда ходят… Саш, можешь идти, прости, что задержал. — Парень молча ушел, дабы не нарываться на перемены настроения пьяного начальника. — Понятно… от меня вот Павел ушел… точнее уехал… в Сербию. — Да, я знаю, он же мимо проходил. Попрощался. — Символично вышло… — выдохнула девушка. — Да уж… — Ты тут уже долго сидишь? — Спросила София, смотря на почти опустошенный стакан заместителя. — Да нет, может минут пятнадцать… Ты не подумай, что я уже в «зю-зю», я почти не пил. Просто нужно было как-то снять напряжение… ужасный день… — Да, день сегодня тяжелый… как там было, — что-то вспоминая, спросила девушка, — «у меня такое ощущение, что за эту ночь мы прожили целую жизнь», — усмешкой процитировала она. — Смотри-ка, точно… и сюжет похож… почти. Слушай, а как насчет того, чтобы погулять вдоль набережной? Новый год все-таки, чего в помещении тухнуть? Если тебя конечно не утруждает моя компания. — Если бы меня утруждала твоя компания, я бы не сидела тут. — Сказала она, улыбнувшись. — Я не против того, чтобы прогуляться. Михаил взял бутылку шампанского, стоявшую на барной стойке и вместе с Софией вышел из отеля.Если головоломка не сложилась, и тебе уже не собрать пазлы — начни сначала. ©Тетрадь смерти
До нового года оставалось пятнадцать минут…