Не боясь за себя.

— Знакомьтесь, Ли Горт. Моя племянница. Здесь она будет жить до тех пор, пока не вступит в армию. Ривай, присмотри за ней, — всю свою речь Эрвин стоял ровно, а правая его рука покоилась на плече невысокой блондинки лет одиннадцати. У девушки были короткие волосы и зелёные глаза. — Почему сразу я? — выкрикнул молодой парень, который выглядел на семнадцать-восемнадцать. — Потому что так сказал я! — крикнул мужчина в ответ и посмотрел на Ли. — Малышка, ты теперь должна бегать вон за этой маленькой глыбкой сарказма и гнева, — сказал Смит и показал на Аккермана взглядом, — поняла? — Так точно, капитан! — крикнула девушка, сжав правую руку в кулачок и приложив к сердцу, а левую убрав за спину. — Ваши приказы, Сэмпай, — обратилась Горт к парню. — Вали отсюда в комнату, не мозоль глаза, — с явным презрением сказал Ривай, показывая на дверь.       Он не любил детей. Они были слишком наивны и просты, открыты и добры. Они не знают, что такое боль от потери близкого. Они сами погибают, не в силах спасти свою шкуру. А иногда и забирают чужие жизни, думая, что поступают правильно. Но это не так. Он это знал, как никто другой.       «И эта маленькая девочка, наверное, тоже не испытывала подобной боли».       Так думал Ривай. Но как же он ошибался.       Эта добрая и наивная, на первый взгляд, девчонка пережила многое, потеряла что-то действительно дорогое сердцу, но продолжала улыбаться. Она делала это для того, чтобы было легче пережить потерю. Начни она реветь прилюдно, все бы бросились её утешать и говорить, что родители не хотели бы, чтоб она плакала.       А стоять с безразличной физиономией она не любила. «Главное — чувствовать. Не важно, что — боль или счастье. Главное — чувствовать, не стоять с равнодушной миной, а то все подумают, что ты — ледяная глыба. А то друзей и не найдёшь», — так всегда говорила мама. Мама. Такой светлый и добрый человек умер в одно мгновение, оказавшись в пасти титана. Это лучик, который грел Ли на протяжении нескольких лет, исчез, испарился. И от этого было больно. Очень. «Но улыбаться гораздо лучше, чем грустить. Улыбка в трудный период жизни — удел сильных», — сказал как-то раз отец за ужином, когда девочка плакала из-за потери любимой игрушки. Отец. Мужчина, состоявший в «Легионе разведки», строгий, но, в то же время добрый. Этот человек мог успокоить лишь одной фразой, сказанной с философским контекстом, из-за чего малышка часто смеялась. Он погиб во время очередной вылазки, спасая друга. В семь лет девочка лишилась отца. — Есть, Сэмпай! — крикнула она и, развернувшись на пяточках, ушла в сторону двери.       Как только в коридоре стих звук шагов, Аккерман, выдохнув, произнёс: — Она меня уже бесит.       Поймав на себе несколько вопросительных взглядов, он, махнув на них рукой, скрылся за дверьми, за которыми несколько минут исчезла Ли Горт. — И что это было? — спросила Петра, смотря на дверь, за которую ушёл Ривай.       Ответа так и не последовало.