Карие глаза и радужные крылья

Марианна и Болотный Царь проводили уже не один час на совещании в одном из конференц-залов в замке фей. Встречу можно было назвать скучной. Настолько, что Марианна думала, что сдохнет прямо здесь. Они изучали и обсуждали различные документы, по которым предполагалось установить новые торговые маршруты, новые границы, урегулировать некоторые мелкие споры. А мысли принцессы путались, ей уже хотелось выйти проветриться, в сад, например. Тут, к счастью, король фей объявил перерыв на обед. И все поползли из зала в коридор. Царь поднялся из кресла и потянулся, треща спиной и плечами, пожужжал крыльями, чтоб разогнать кровь по жилам. Солнечный свет, сочившийся в узкие окна, тут же попал на его крылья и рассыпался радужными зайчиками по комнате. Марианна тихо ахнула. Царь точно не понимал, что сейчас сделал. Его крылья всё вздрагивали. Фея наклонилась вперёд, не мигая наблюдая за его движением. Зрелище опьяняло. Принцесса закусила нижнюю губу. Когда Царь повернулся к ней, она низко прорычала ему о том, что может съесть его прямо здесь и сейчас. Болотник смутился, глядя на выражение её лица: - Марианна? Она поднялась и шагнула к нему. Глаза Царя стали удивлёнными, огромными. Марианна подступила так близко, что ему пришлось попятиться, пока спина не упёрлась в стену. А фея прижала ладошки к его груди, погладила, обняла потом Царя за шею. Он же выглядел напуганным. Осторожно взял девушку за талию, чуть отодвинул и просипел растерянно: - Что ты делаешь? Марианна улыбнулась медленной соблазнительной улыбкой, вновь закусила нижнюю губу, когда поднялась взглядом от воротника к его глазам. - А ты знаешь, что мы, феи, очень чувствительны к цвету? Царь выглядел совершенно растерянным, когда Марианна начала лизать и покусывать его грудь, пробормотал: - Ну… я… не… Фея кивнула, провела руками по его животу, погладила бёдра: - Да... Мы очень любим цвет, особенно цвет крыльев… Царь недоуменно нахмурился, а затем напрягся, потому что руки принцессы уже добрались до его спины и игриво защекотали между крыльями. Он возразил заикаясь: - Ну, т-ты ж видела и раньше м-мои крылья. Марианна прижалась подбородком к его груди, посмотрела глазами, которые горели особым голодом: - Да, видела. Но сегодня я первый раз увидела, как они переливаются на солнце. Это красиво! Потрясающе. Это… Она теперь с упоением гладила его широкие плечи, а затем – шею. Потом встала на цыпочки, чтоб дотянуться до лица и впиться губами в его губы, с жадностью и стоном. Получилось так жарко и страстно, что Царь тоже здорово завёлся, потянул фею к себе, хищно зарычал. Они слегка сдвинулись, и солнечный свет опять рассыпался на радугу из-за его крыльев. Светящиеся разноцветные блики наполнили комнату, и Марианна мягко застонала от желания. Крепко схватила Царя за руки и толкнула к столу. И метнулась к дверям, подпёрла их стулом, чтоб никто не мог зайти. Потом вернулась к предмету своего желания, криво ухмыляясь, а его крылья всё творили и творили волшебство со светом. Взгляд и походка Марианны обещали Царю весьма сладкие неприятности. Она приблизилась к нему, прыгнула сверху. Он едва поймал фею, вновь попятился от неожиданности и врезался в стол. Бумаги, чернильницы, перья полетели на пол. А принцесса опять напала на рот Царя, руками заласкала его тело. Потом с урчанием стала кусать за ухо, шею, похотливо потёрлась бёдрами о его бёдра. Царь впился пальцами в её крепкие ягодицы, наклонился, чтоб вернуть страстные поцелуи, лизнул губы феи, напал зубами на её язык. А Марианна, ноя от нужды, стала дёргать свою тунику, заставив его ахнуть: - Марианна! Она захихикала, когда встала на стол, сбрасывая и сапоги, и трико. Царь едва не задохнулся, видя, как она швыряет по комнате свою одежду. А принцесса вновь прильнула к нему, зашептала жарко: - Я хочу тебя. - Сейчас??!! Здесь??!!! Царь наклонил голову назад, чтобы посмотреть вверх ногами на двери конференц-зала, которые удерживались закрытыми только благодаря подпирающему их стулу. Над ним трепетала и урчала голая фея, раскидавшая вещи по всему залу, под спиной шелестели важные бумаги, трещали поломанные перья. На мгновение он подумал, что всё это недопустимо и ужасно. Но тут Марианна вновь принялась кусать и лизать его шею, требовательно застонала, потёрлась грудью о его грудь, и все трезвые мысли упорхнули из головы правителя Тёмного Леса. Ее бедра толкались, язык и зубы агрессивно нападали. Он совсем ослаб, и она наступала. Царь зарычал, обхватил фею. Она уже опустила сильную руку ему между ног, где разошлись латы, стала гладить, сжимать. Царь дёрнулся так сильно, что чуть не сбил Марианну со стола. Она же сжала сильнее, и Царь вновь подпрыгнул на столе. Его стон больше напоминал мольбу, когда фея заползла на него и медленно опустилась, сливаясь с ним. Марианна дрожала и шипела от наслаждения, пока не погрузила его всего в себя. Царь схватился за края стола, чтобы удержаться, когда принцесса наклонилась, упёрла руки по обе стороны от его головы, и начала медленно двигаться вверх и вниз. По его лицу видела, как ему сейчас сладко. И Марианна желала, чтоб он всё хорошо прочувствовал: как сжимаются и расслабляются её внутренние мышцы, как они горят. Она желала быть главной в этой «схватке». Ещё больше наклонилась, чтобы укусить его губу, чтоб он дрожал и стонал, а сама сильней толкнула бёдрами, принимая любовника глубоко-глубоко в себя. Потом она простонала, чувствуя, как кружится голова: - Ты можешь сесть на краю стола? Он онемел на минутку, пока пытался выровнять дыхание, прежде чем кивнул: - Да, да, хорошо. Он схватил Марианну за бёдра, не желая размыкаться, его когти скользнули по нежной коже, а фея уцепилась руками за его шею. Царь поднялся, сел на край стола. Марианна перекинула ноги, чтоб ими обнять его за талию, и впилась теперь пальцами в плечи гоблина. Все мысли их обоих были теперь о том, что всё сладко и хорошо, и они упрямо хотели продолжать. Марианна снова задвигала бёдрами, слегка откинулась назад. Царь ахнул, когда она начала качать телом вверх и вниз. Тут фея вскрикнула, ловя удар наслаждения, а Болотник заскрежетал зубами, чтобы сдержаться. Он перевернул принцессу, усадил на край стола, и сам напал, стал бить в неё жёстко и быстро. Марианна закричала, схватив его за руки, чтоб держаться, не скользить по столу и бумагам от его яростных ударов. Крылья Царя дернулись, расправились, и солнечный свет опять волшебно от них отразился. Радужные зайчики заплясали по стенам, потолку, столу, по розовой и влажной коже Марианны, и ей казалось, что они её щекочут, возбуждая всё больше и больше. А древний стол скрипел, Царь рычал и скрежетал зубами, сдерживая стоны. Марианна почти рыдала, впиваясь пальцами в острые края его доспехов, и рычала: - Да! Ещё! Ох, ещё! Тут Царь удивил ее, поступив наоборот – он скользнул наружу. Марианна ахнула от удивления, заскулила, требуя продолжения, но её любовник опустился на колени и пустил в ход язык и губы. И весьма зло, искусно. Принцесса вновь зарыдала, хватаясь за края стола. Он быстро нашел самое чувствительное пятнышко и потревожил его языком, и Марианна закричала, заметалась, выгибая тело, стуча кулаками по бедному столу. Она так страстно вопила, что Царь сам горел, как в пожаре, низко рычал, ублажая фею. Потом она села и схватила его голову, сжала колени, а его когти вонзились в кожу её бедер, и это довело Марианну до оргазма. Все в ней полыхнуло, заставило тело биться, рухнуть на стол. Царь не отпускал, крепко держал и не прекращал ласкать, принуждая фею плакать и стонать, просить пощады, снова и снова, и дёргаться, как в жутком припадке. Радуга от его крыльев вновь расцветила зал и тело Марианны, и её заколотило с новой силой. Царь довёл свою фею до нового оргазма, а затем поднял и опустил на пол. Получилось даже грубо. И вновь устроился меж её ног, вошёл в Марианну, ударил жестко, схватив за запястья одной рукой. Вторую, низко и хрипло рыча, пустил гулять по горящему телу феи, гладя и царапая её нежный живот и мягкую грудь. И вновь толкнул, погрузился глубже, и застонал её имя. Она отозвалась криком, корчась. Из-за этого и Царь рванул вперёд, достигая пика, забился в конвульсиях. Марианна с дикой радостью почувствовала, как он её заполнил тягучим, жарким соком, и затопилась блаженством, заскулила, обхватывая его ногами, притягивая ближе. Они бились, дрожали, рыча и стеная, забыв обо всём-всём. Царь, тяжко дыша, первым пришёл в себя, погладил Марианну, нежно и медленно поцеловал её в искусанные губы, шепнул о любви, хрипло, низко. Принцесса потянулась к нему, погладила его шею, уши, так же страстно поцеловала в губы, дав понять, как много он для неё значит. Именно тогда, стараясь выровнять дыхание, они услышали, что в двери стучат. Царь зарычал уже гневно, собираясь обрушить на стучавших потоки отборной гоблинской брани, но Марианна схватила его за локоть и закричала дверям: - Ой! Извините! Тут дверь заклинило. Подождите минуту! Они услышали некое бубнение из коридора и другой шум. Потом глянули друг на друга. Им было весело и страшно одновременно. Пришлось теперь быстро двигаться и спасать ситуацию. Царь неуклюже заметался по залу, собирая одежду и сапоги своей Амазонки. Марианна же попыталась бодро и быстро облачиться. Ещё стол требовал внимания, потому что беспорядок там царил невероятный. Наконец всё более-менее уладили, и Царь, схватив посох, рухнул в своё кресло, а Марианна – в своё. Как раз и дверь распахнули – стул-запор с грохотом отлетел в угол. Марианна и Болотник с самым невинным видом сидели за столом, просматривая бумаги. Король фей выглядел раздражённым, когда зашёл и окинул зал взглядом. Он минуту постоял у дверей, затем прошел к Царю и дочери. Его глаза на мгновение сузились, а после он вздохнул: - Думаю, на сегодня мы закончим с делами. И тут же повернулся к ним спиной, закрыл лицо руками, покачивая головой. Марианна усмехнулась Царю: - Думаешь, пронесло? Повелитель гоблинов тоже хихикнул: - О, даа, пронесло. Только они двое не заметили, что туника на Марианне надета наизнанку.