Продюсер и актриса

Грустные люди — Мы друг без друга. Долго не можем, Больше не будем. Стоит представить, что нас не стало — Жизнь под ударом, я под ударом ©.

Она уже несколько минут неподвижно сидела на заправленной постели, даже не сменив махровый халат на ночную сорочку. С лица давно смыты яркие тона, прическа была разобрана, хотя волосы ещё сохраняли волнистость, а воспаленные от макияжа глаза задумчиво вглядывались во что-то невидимое. Часы показывали 00:45, в квартире царила ночная тишина. Вернувшись с премьеры, Настя застала своих домашних крепко спящими. Она всё делала автоматически — раздевалась, принимала душ, снимала косметику, и каждую секунду думала о нём. Вспоминала его сегодняшние эмоции, его внезапное заявление о вмешательстве в ее судебные дела — это поразило особенно, вспоминала каждое слово, услышанное в свой адрес. «И зачем я сказала ему про развод?!», — мысленно вопрошала она, не находя разумного объяснения. Несмотря на сильнейшую усталость, от которой ощущалась даже мышечная боль после непрерывного напряжения, она совсем не хотела спать. Нужно было убрать покрывало, переодеться, лечь, но не хотелось даже шевелиться. Очнуться от этого сомнамбулического состояния помог резкий звонок мобильного телефона. Настя подскочила с кровати и кинулась к своей сумочке, откуда и раздавалась громкая мелодия. Сердце забилось от предчувствия — она даже не сомневалась, что это он. Нервные, нетерпеливые движения — пальцы, как назло, долго не могли нащупать айфон, он как будто намеренно ускользал от неё, не прекращая трезвонить. Наконец, трубка оказалась в её руках. «Сергей Жигунов» — последние секунды мигала надпись на экране. Настя скорее провела подушечкой большого пальца по сенсору. Она еще не успела ничего произнести, как услышала его неуверенное: — Алло? Настя? — Ты с ума сошел, посмотри на часы! — вырвалось у неё. — Наверняка всех перебудил! — Но, главное, ты же не спала, верно? — в его голосе послышалась улыбка. — Ещё не успела, — Настя медленно выдохнула. — Что тебе нужно? — Ты так быстро уехала. А меня постоянно отвлекали — то один, то другой. Мне нужно срочно с тобой поговорить. — Сейчас?! — Сейчас. Это больше не терпит отлагательств. — Что еще ты придумаешь? — возмутилась она. — Тебе не пора домой, Жигунов? Мне кажется, тебя там давно заждались. — Настя, я стою под твоим домом. Я приехал за тобой. Одевайся и выходи. Поговорим по дороге, я всё тебе расскажу. — Что?! — она не могла понять, нравится ей это или раздражает. — Никуда я не пойду! И уж тем более — не поеду. — Но я уже здесь. — И что? Разворачивайся и езжай обратно! Я вообще не понимаю, зачем ты приехал. Что, узнал про мой развод и решил, что теперь тебе всё можно? Это с чего вдруг? — Господи, вот упрямая же! Выйди, мы поговорим в машине. Если не захочешь, я никуда тебя не повезу. Просто спустись сейчас, ненадолго. — Я уже сказала, что не пойду. Хочешь поговорить — говори так. — Нет. Не по телефону, — настаивал Сергей. — Значит, не так это тебе нужно. Спокойной ночи, — недовольно выпалила она и отключилась. Внутри всё кипело от возмущения, но вместе с ним и волнение в крови забурлило нешуточно. Настя подошла к окну и попыталась рассмотреть внизу его автомобиль. Любопытство изводило и не давало спокойно дышать, но она удерживала себя от импульсивных поступков. С высоты ее этажа машину распознать было нереально. Она бросила эту бесполезную затею, отошла на пару шагов назад — в этот момент телефон зазвонил снова. На сей раз Настя ответила незамедлительно: — Ну, что ещё? — Я уже полгода живу один, — без предисловий раздалось в трубке. — С того самого дня, как мы вернулись из Венеции. Вера не захотела пускать меня домой, собрала мои вещи. Я пытался пойти на мировую, но всё было бесполезно. Помнишь, я загремел в больницу с гипертоническим кризом? Я жил на даче и изводил себя, не мог есть, спать… Я думал, что уже не способен вынести такое, но, как видишь, до сих пор жив и вроде бы здоров. А в моем паспорте ещё в июле был поставлен штамп о расторжении брака. У нас с тобой совершенно одинаковые ситуации. Настя медленно села в подвернувшееся под ноги кресло. Она крепко прижимала айфон к уху и как будто лишилась голоса — не могла ничего произнести, только сердце трепыхалось в груди, как безумное. — Ты слышишь меня? — осторожно спросил Сергей. — Это правда? — почти шепотом проговорила Настя. — Ты не выдумал это, чтобы меня выманить? — Я что, по-твоему, совсем ненормальный или подросток какой-нибудь? — Не знаю… Как-то это…странно. — Что же странного? — Ты столько молчал… — Как и ты. Я не хотел, чтобы ты об этом знала. Не видел смысла. Честно говоря, мало приятного признаваться, что тебя выставили из дома. К тому же, когда мы с Верой окончательно решили, что будем разводиться, мы с тобой уже практически не виделись и не общались. — Ну, хорошо, допустим, — Настя пыталась прийти в себя и осознать действительность. — Но я-то тут причем, не пойму? — Настя, я жду тебя внизу, мы продолжим разговор только с глазу на глаз. Она не смогла сказать ни да, ни нет, Жигунов сразу же положил трубку. Её колотило сильнее, чем перед премьерой. Она не могла понять, что делать, как реагировать, разум ещё толком не распознал поступившую информацию. «Да что тут думать?! Он приехал и сказал тебе, что свободен. Ты мечтала об этом еще пару часов назад, всё происходит, как по заказу, а сейчас что? У тебя есть какие-то причины сопротивляться? С другой стороны, вот так сразу бежать в его объятия, как будто только и ждала… Нет, я просто поговорю с ним. Просто поговорю и всё», — этого убеждения оказалось достаточно, чтобы начать собираться. Настя быстро нацепила джинсы и полуспортивную кофту, наскоро расчесалась и выскочила из спальни. Уже в прихожей, надевая полусапожки, она услышала, как открылась дверь комнаты, в которой спала ее мама, а потом раздались спешные шаги. — Настя! — громкий шепот пронзил тишину. — Ты куда собралась? Что случилось? — Валентина Борисовна, щурясь от света, пыталась задержать взгляд на дочери. — Мама, ты спи, спи, — Настя достала из шкафа куртку. — Я ненадолго. — Но куда? — женщина недоуменно смотрела на нее. — Среди ночи! В таком виде! Не заставляй меня волноваться, скажи, что происходит? — Ко мне там…приехали. Я быстро, ты ложись, ложись, — она застегнула «молнию» на куртке и уже дотронулась до ключа в замке. — Ты к нему, да? — вопрос матери заставил замереть на месте. — Настя, не надо ничего выдумывать, так и скажи, что к нему. — Он сказал…сказал, что ему срочно нужно поговорить. Мам, я же говорю, что вернусь. Ни к кому я не поеду. — Зачем тебе это? — Валентина Борисовна страдальчески сдвинула брови. — Женатый мужчина, мало ли, что ему там взбрело в голову. Я видела, как он смотрел на тебя на премьере. Видела, как ты на него смотришь. Но, Настя, хоть ты и ушла от мужа, но там же до сих пор семья. Зачем тебе снова эти проблемы? — Семьи там, как оказалось, тоже уже нет. — Как это? — Не знаю, — Анастасия опустила взгляд. — Говорит, что развелся. — Развелся? Когда? — Сказал, что летом, — она говорила, и сама не верила — кажется, только сейчас приходило осознание, и на губах вдруг появилась улыбка. — Всё, я пошла. Обещай мне, что ляжешь спать, хорошо? Чтобы спала, когда я вернусь! — Что-то я сомневаюсь, что это будет сегодня, — мама усмехнулась ей вслед, но Настя уже не отреагировала на это — открыла дверь и выбежала из квартиры. *** Анастасия в замешательстве оглядывала автомобили, пока не увидела, как ей помигали фарами. Изо всех сил сохраняя невозмутимость, она пошла навстречу диодному свету, и, когда поравнялась в машиной, заметила, что Сергей сидел на заднем сидении. Разумеется, он приехал с водителем. Настя открыла дверцу, села на свободное место и вопросительно посмотрела на серьезного Жигунова. Как по команде, водитель щелкнул замком и вышел из салона, закуривая сигарету. — Я уж было подумала, мы будем разговаривать при нем, — Настя проследила за действиями незнакомого ей мужчины. — Ну, нет, конечно. Хотя он, в общем-то, и так про меня всё знает. Но некоторые подробности, все же, стоит опустить. — Мне ты звонил тоже из салона? — Нет, выходил на улицу. Не переживай, наш разговор никто не слышал. И не услышит. — Что ты вообще придумал? Что это за ночные визиты? Что за история с разводом? — История грустная и, к сожалению, реальная. Хотя, может, и к счастью. Если тебе интересно, я расскажу подробнее, вот только не уверен, что нужно. Факт есть факт. А ночной визит… Ну, вот такой ночной визит. Ты же пришла, — многозначительно отметил Сергей. — Пришла, — она неуверенно кивнула. — Пришла, потому что…просто ты сказал, что… Боже, ну, не заставляй меня оправдываться, — сказав это, Настя откинулась на спинку сидения. — Просто пришла и всё. — Я и не заставляю, — он внимательно смотрел на неё. — Мне кажется, довольно уже пустых разговоров. Их у нас и так было с лихвой за это время. Повисло молчание. Она не знала, что говорить и нужно ли было что-то говорить. Невысказанные вопросы и так читались по глазам. Решительный и уверенный по телефону, Сергей внезапно стал растерянным и робким. Он сидел на расстоянии от нее, и отводил глаза каждый раз, как их взгляды пересекались. — Прошел без малого год, Настя, — в конце концов, он нарушил напряженную тишину. — Почти год со съемок в Париже. Ты можешь себе представить? Мы мучаем друг друга уже столько времени! — И что ты хочешь услышать от меня? — она устало вздохнула. — Я не задумывалась о датах. Ну, год… И что? Мне кажется, все мучения давно закончились. Я живу вполне спокойно. Адаптируюсь к новым условиям. Даже стараюсь находить положительные моменты в своей новой жизни. — Хорошо, если у тебя это получается, — Сергей сел чуть-чуть ближе. — Я в этом не слишком преуспел. Во второй раз проходить через все эти круги ада с разводом — не самый приятный опыт в моей жизни. — Понимаю тебя, — Настя грустно улыбнулась. — Я предпочитаю и не вспоминать, что творилось этим летом. Пусть просто забудется, как страшный сон. — И нашу историю ты тоже хочешь забыть? — осторожно спросил Жигунов. — Боюсь, с этим сложнее. Ты слишком активно о себе напоминаешь. — Тебе это не нравится? — Сережа, — произнесла она и недовольно закатила глаза. — Причем здесь — нравится или не нравится? Я не могу тебя понять. Ты так торопился сообщить мне, что развелся, чтобы…чтобы что? По-твоему, я должна была обрадоваться этой новости? — Сегодня я увидел тебя и понял, что всё, финиш, бесполезно, — он протянул руку и крепко сжал ее холодную ладонь. — Что бесполезно? — Настя вздрогнула от его действия, но не сопротивлялась. — Бесполезно уверять себя, что это просто страсть, помутнение, или, как мы думали, ностальгия. А когда ты сказала, что развелась, я готов был там схватить тебя в охапку и утащить прямо из кинотеатра. И больше не отпускать. Никогда. На этой фразе он не выдержал — резко пододвинулся вплотную к ней и припал к губам — сначала легко и поверхностно, как будто проверяя реакцию. Настя не закрывала глаза — она удивленно смотрела на него, и как только почувствовала напор в движениях его губ, сомкнула ресницы и неуверенно ответила. Глубокий, но короткий поцелуй — она резко оттолкнула Жигунова, упершись руками в его грудь. — Подожди, Сережа, подожди! Мы же поговорить хотели. И потом, здесь не место. И не время. — Хватит, Настя, ну, хватит! — умоляюще шептал он, нависая над ней. — Сколько можно играть в прятки? Сколько можно искать место и время? Я люблю тебя. Я все эти годы любил тебя, — он не стал дожидаться реакции и снова поцеловал ее. Через пару мгновений в его сильных объятиях, под гнетом его умелых губ и рискованно страстных движений, Настя, наконец, расслабилась. Она полноценно отвечала ему, вцепившись пальцами в куртку за его спиной. Казалось, этого момента они оба ждали целую вечность. Невозможно было наверстать столько дней, недель и месяцев тоски одними поцелуями, но они отчаянно пытались это сделать, упиваясь губами друг друга с таким рвением и пылом, что в автомобиле тут же стало жарко. Когда Сергей в очередной раз немного отстранился, чтобы перевести дыхание, Настя посмотрела на него захмелевшими от ощущений глазами, обхватила ладонями за щеки и прошептала: — Мы же не сможем вместе. Мы же не уживемся. — Мне нравится, что ты говоришь «мы» и «уживемся» в одном предложении, — он улыбнулся. — Не всё ли равно, что там будет дальше? Ты же хочешь того же, что и я. И потом, в наших руках всё изменить. — Мне страшно, Сережа, — честно призналась она, когда он опять приблизился и касался губами ее щек, подбородка, носа, лба, потом снова подбирался к воспаленным губам. — Почему? — Сергей не прекращал ее ласкать. — Боишься, что не будешь счастлива со мной? — Я очень бы хотела… — Мне кажется, этого вполне достаточно, — он тут же вовлек ее в очередной безумный поцелуй. — Всё, всё, остановись! — Настя умоляюще смотрела на него. — Там твой водитель… Я не могу так… — Ты права, — Жигунов выпрямился и отсел чуть подальше, после чего опустил стекло и позвал водителя. — Я совсем про него забыл. — Можно подумать, — улыбнулась Настя, всё ещё неровно дыша. Когда мужчина с невозмутимым видом вернулся за руль, Сергей скомандовал ему: «Едем домой». Уже даже не обсуждалось, что Настя отправится вместе с ним, да и она сама не собиралась противиться. Всю дорогу они держались на расстоянии друг от друга, периодически посматривая один на другого. То, что творилось на душе у обоих, можно было сравнить с мощным взрывом, когда от прежнего мира остаются лишь обломки, всё стремительно меняется, оставляя место для чего-то нового, неизведанного и сладкого, как всякий запретный плод. Поездка до дома, где располагалась квартира Сергея, прошла будто в тумане. Настя не могла сказать, куда они ехали, по каким дорогам и проспектам, и сколько времени занимал их путь. Ей только казалось, что слишком долго тянулись минуты, слишком мучительным было ожидание их скорого уединения. Они накинулись друг на друга ещё в лифте, как только дверцы соединились, и маленькая кабинка помчала их на предпоследний этаж высотки. Если бы не звуковой сигнал, они вряд ли бы разомкнули объятия и губы. — Приехали. Пойдем, — прошептал Сергей, взял ее за руку и подвел к квартире. Настя даже не осматривалась вокруг. Стоило им переступить порог, они продолжили, даже не включая свет. В разные стороны летела верхняя одежда, короткий перерыв наступил, когда возникла необходимость избавиться от обуви, а после они снова целовались и целовались, продвигаясь по пространству практически на ощупь. Кровать они нашли скорее интуитивно, постоянно обо что-то запинаясь, с чем-то сталкиваясь, что-то роняя и задевая. Они занялись любовью, лежа поперек заправленной постели, так и не расквитавшись со всеми деталями гардероба. На Насте остался съехавший на половину бюстгальтер, а Сергей так и не скинул с ног сползшие брюки и нижнее белье. Всё это отправилось на пол уже в процессе, между громкими вздохами, стонами, вскриками и всхлипами. Им больше не нужно было себя контролировать и сдерживать, они могли отдаться ощущениям без остатка, и по полной использовали эту возможность. Когда их голоса затихли, а дыхания, сбиваясь, еще отстукивали неровный ритм, оказалось, что этого ничтожно мало. Сергей убрал с кровати покрывало, уложил утомленную и разгоряченную Настю на мягкую подушку, устроился сверху и стал целовать — медленно, нежно, расслабленно. Она и не планировала засыпать — от его ласк желание разгоралось с новой силой. Всё начиналось опять и продолжалось до тех пор, пока они, измученные любовным сумасшествием, не погрузились в сон. Засыпая, сплетаясь ногами и обнимаясь, они так и не сказали друг другу ни слова. *** Настя медленно открыла глаза. Она чувствовала себя вполне выспавшейся, но тело отчего-то безумно ломило, как будто она сутки не выходила из спортзала. Тут же вернулись воспоминания о прошедшей ночи, она шире распахнула ресницы — перед ней была стена незнакомой ей спальни, платяной шкаф, стул, на котором в беспорядке раскидана мужская одежда, прикроватная тумбочка с какими-то папками и бумагами. Она перевернулась на другую сторону. Сергей полусидел, облокотившись спиной на подушку, и что-то внимательно изучал в мобильном телефоне. Услышав шорох, он посмотрел вниз и довольно заулыбался. — Доброе утро, Настя. — Доброе утро, — одними губами проговорила она, не отрываясь от его глаз. — Могу поспорить, ты читаешь рецензии. — Угадала. Не надо так напрягаться, всё в порядке! Хочешь, посмотри потом сама. В основном хвалят, ругают только по мелочам, совсем незначительным. Наш с тобой экранный дуэт взбудоражил умы наших зрителей. — А наш жизненный дуэт взбудоражил мой ум. Сереж, не поверишь, сейчас мне совершенно наплевать, что они там о нас думают… — Очень даже поверю. До этого должно пройти еще несколько часов. Как спалось? — он отложил мобильный. — Как никогда, — смутилась Анастасия и спрятала лицо, уткнувшись в подушку. — И мне, — он съехал вниз, чтобы поравняться с ней, лег на бок. — Никак не мог поверить, что это реальность, когда проснулся. Самое чудесное утро за много, много лет… — Мы спали, наверное, целую вечность, — она снова на него посмотрела. — Ты куда-то торопишься? Помнится, вчера ты грозилась, что у тебя куча дел с утра. — Я солгала, — призналась Настя. — Мне никуда не нужно. — Ну, я не удивлён, — он пододвинулся совсем близко. — До сих пор не верится, что ты здесь… Такая родная, такая красивая… Как будто и не исчезала никуда. — Я страшно проголодалась, — она поморщилась, сбивая его романтический настрой. — В твоей холостяцкой квартире найдется, чем меня покормить? — Ты еще сомневаешься! — он цокнул языком. — Я проснулся уже давно и обо всем позаботился. Скорее вставай, и увидишь, сколько всего я для тебя приготовил! Он собирался подняться, но Анастасия цепко схватила его за запястье и попросила: — Нет, подожди, подожди… — Что такое? — Давай запомним это утро, — она улыбалась, а в глазах проступили слезы. — Это же первое нормальное утро, когда нам не надо никуда бежать, ни от кого прятаться, ни о чем беспокоиться. Только представь, за всё это время в первый раз так… — Главное, что не в последний, — Сергей наклонился и поцеловал ее. — Что бы ты мне ни сказала, я больше не дам тебе убежать. — Я и не собираюсь. Если бы даже и хотела, не смогла бы. Ты выбил меня из сил. — Это еще кто кого, — он засмеялся. — Знаешь, о чем я думал, пока ты спала? — Сергей нежно провел ладонью по ее спутавшимся волосам. — Я думал, что в моем преклонном возрасте таких страстей уже и не бывает. Как-то это несолидно, что ли. Но ты творишь со мной что-то невообразимое. Ты видела, что мы сделали с комнатой? Я тут никогда не наводил такого бардака. — Я смутно помню, как мы здесь оказались, — Настя приподнялась и осмотрела комнату. — О, да. Впечатляет. Ты снимаешь эту квартиру? Надеюсь, погром не нанес серьезного урона? — Нет, до серьезных повреждений нам еще далеко. Да, я пока живу в аренду, так сказать. Давно пора заняться покупкой квартиры, но все как-то не до того было. Так утомился после развода, потом нужно было готовиться к премьере… Мне дача перешла во владение, а всю остальную московскую недвижимость я отдал Вере и Маше. Такое дежавю, конечно… — Представляю, — она перестала улыбаться. — Так и не укладывается в голове этот твой развод. Как Вера согласилась тебя отпустить? — Просто я окончательно ее достал. — Ну, в это я, кстати, легко поверю! — Настя усмехнулась. — С какой радостью ты это сказала, — Сергей взял ее за руку. — Давай не будем сейчас поднимать эти темы. Ты сама сказала, что хочешь запомнить это утро. Пусть оно останется без негативного оттенка. Настя нащупала обручальное кольцо на его руке. Он почувствовал движение ее пальцев, высвободил руку и снял золотое украшение. — Пора покончить с тайнами, — сказал он, вертя перед ней ювелирным изделием. Анастасия резко сдернула со своего безымянного пальца и обручальное, и «помолвочное» кольца, положила их на раскрытую ладонь. Сергей добавил туда свое кольцо. — Вот и всё, — философски заключил он. — Десять лет, — шепотом проговорила Настя, глядя на эту картину. — Этой ошибке десять долгих лет. — Уже одиннадцать, — уточнил Жигунов. — Но, я думаю, никогда не поздно всё исправить. Теперь я так думаю. — Обещай, что сейчас всё будет по-другому, — попросила она, глядя ему в глаза. — Обещай, что с нами больше ничего не произойдет. — Я не могу обещать, Настя. Это зависит от нас обоих. Я только скажу, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты была счастлива. Чтобы мы были счастливы. За эти годы я достаточно понял и осознал. Взросленький уже дядя. И ты тоже, смотри, второго Петю я тебе точно не прощу! — Я и сама себе не прощу, — серьезно произнесла она, приподнялась, убрала кольца на тумбочку и повернулась к нему. — И что нам теперь делать? — Завтракать, — резонно заметил Сергей. — А потом ты перевезешь свои вещи ко мне. Мне кажется, в нынешней ситуации вопрос: «Что нам делать?» решается намного проще, чем год назад. — Нет, как это я перееду? — Настя сдвинула брови. — Я не хочу жить здесь! Лучше тогда у меня. Не сразу, конечно, но я подготовлю своих домашних к этому. — В твою квартиру я точно возвращаться не стану. Если и начинать новую жизнь, то где-то в новом месте. Надо будет подумать на этот счет. Но явно не сейчас! Пошли завтракать. — Я сначала в душ, — Настя поднялась с кровати и быстро прикрыла наготу подвернувшейся под руку рубашкой Жигунова. — По коридору и направо, — подсказал Сергей, с любовью наблюдая за ней. Настя шла к двери, по пути осматривая, как они разгромили спальню, и периодически что-то восклицала. Как только она скрылась за дверным проемом, Сергей расслабленно упал на постель, закрыл глаза и улыбнулся. Впервые за много лет его охватило ощущение острейшего счастья и непоколебимого умиротворения. (Продолжение следует...:)