Продюсер и актриса

Все сильней давят старые раны, А в глазах — безнадёга и боль. Рушатся все надежды и планы — Потеряла контроль ©.

Она сосредоточенно следила за дорогой, периодически сверяясь с движущейся стрелкой навигатора. Лучи утреннего солнца резко били прямо в глаза, пришлось быстрым движением достать из бардачка темные очки. Выспаться ей так и не удалось, даже в состоянии легкой полудремы она ни на секунду не переставала думать о предстоящем событии. Периодами проваливалась в сон, и ей виделись различные варианты разрешения ситуации. То она в последний момент разворачивалась и возвращалась домой, то приезжала на пробы, но проваливала их и слушала нелестные высказывания Жигунова, после чего в слезах убегала из студии, то всё проходило слишком хорошо, и в её адрес звучали аплодисменты. В конце концов, когда прозвенел будильник, Настя уже изнервничалась так, что желала лишь одного — чтобы мучение поскорее закончилось. Выбирая одежду, она думала о своей героине: надела строгие брюки и белую приталенную рубашку. С прической не стала ничего придумывать, просто собрала волосы в невысокий хвост, и макияж нанесла естественный, совсем не яркий. Следы бессонной ночи всё равно проглядывали на лице, как бы она ни старалась замаскировать их всевозможными корректорами. Но уставший вид был на руку для роли — сцены она собиралась играть далеко не радостные. Завтрак состоял только из кофе, на большее не было аппетита. Всё это время ее супруг крепко спал, так что ей удалось покинуть квартиру незаметно. Когда навигатор сообщил: «Вы прибыли на место назначения», Настя заглушила мотор, посмотрела на часы и измученно откинулась на спинку сидения. Она сжимала в ладони мобильный телефон, уговаривая себя собраться с силами и сделать звонок. За вчерашний вечер она даже не занесла его номер в список контактов, но он остался в истории вызовов и переписке. Открыв «WhatsApp», Анастасия пролистала их диалог. Она смотрела на реальное напоминание о том, что всё действительно было, и эмоции от этого возникали странные. По крайне сдержанному деловому тону сообщений трудно было понять, что они годы назад хотели связать свои жизни друг с другом. «Позвони, когда приедешь», — последнее, что написал ей Сергей. Настя пару секунд смотрела на значок телефонной трубки рядом с его номером, и, наконец, решилась. — Приехала? — услышала она вместо приветствия. — Приехала. — Отлично, у нас всё готово. Поднимайся на третий этаж, я встречу у лифта. Тянуть время уже не было смысла, она вышла из автомобиля и направилась ко входу в здание, слушая эхо от цокота собственных туфель. * * * Дверцы лифта разъехались, и она сразу же увидела Сергея. Он стоял на расстоянии метра, держа руки в карманах брюк. По сравнению с реакцией от встречи в аэропорту сейчас Анастасия ощущала себя намного спокойнее, но волнение всё равно зашкаливало не на шутку. Когда она сняла темные очки и посмотрела ему в глаза, на серьезном лице Жигунова промелькнула улыбка. — Здравствуй. — Привет, — Настя остановилась рядом, до боли сжимая в обеих ладонях ручку от сумки. — Пойдем, — он развернулся в сторону коридора и, не ожидая ее, зашагал в нужном направлении. Она едва успевала следовать за ним, ей приходилось почти бежать. Осознав это, Сергей немного сбавил темп. Когда они поравнялись друг с другом, он сказал: — В павильоне сейчас один оператор и один актер. Я побуду в роли режиссера, если ты не против. Времени у нас немного, коротко всё обсудим и сразу начнем. Вот, мы уже на месте, — он остановился у двери и открыл её, пропуская Анастасию. Она перешагнула через порог и увидела пустующий съемочный павильон. Здесь присутствовали двое мужчин, Сергей тут же принялся её с ними знакомить. Настя не запомнила имя ни оператора, ни актера — оба были неизвестны ей, она была слишком увлечена изучением декораций. За то время, что ей довелось провести один на один со сценарием, она представляла себе пространства, в которых происходили те или иные сцены, и сейчас сверяла свою фантазию с виденьем режиссера. — Может быть, вы покажете мне какие-то рабочие материалы, чтобы я имела представление? — вопрос Анастасия адресовала Сергею, но смотрела на оператора. — Нет, это исключено, — Жигунов не оставлял ей надежды. — Мне нужно понять, как всё это видишь ты, как бы ты воплотила образ героини. Я не хочу, чтобы ты подражала, тем более, там и нечему. — Послушай, но я не могу так сходу зайти в декорации и сыграть что-то на свой вкус. Разве это понравится тем, кого ты собрался переубеждать? — Настя начинала дергаться от командного тона Сергея. — Я же говорил тебе, что это эксперимент. И потом, ты уверяла, что уже сроднилась с этой ролью, что имеешь представление о том, как это может выглядеть. Вот и покажи, —произнес он и вопросительно поднял брови. — Боюсь, бессмысленная это затея, — она опустила взгляд. — Давай, — Жигунов даже не собирался слушать, он забрал у неё сумочку и жестом показал на декорацию, где была выстроена квартира героини. — Я не прошу тебя сразу попасть в десятку. Начни, попробуй. Пока без камеры, если хочешь. Держи текст, — он протянул ей бумаги. Анастасия молча смотрела на сценарий, борясь с желанием развернуться и уйти. Она не представляла, как ей себя вести и что делать, под его наблюдением тут же забылось всё, что она репетировала. — Настя? — Хорошо, — она напряженно выдохнула и взяла листы. — Дай мне минут десять, чтобы настроиться. — Конечно, — кивнул Сергей и улыбнулся. — Как будешь готова, скажи. Настя зашла в «комнату», села на крутящийся стул, повернувшись спиной к камере и к присутствующим. Она читала текст и заставляла себя углубиться в роль, забыть о том, кто она такая, и кто рядом с ней. Это было не то, что трудно, это было практически невыполнимо. Она сделала себе комплимент, когда решила, что сможет сниматься и даже просто попробоваться в кино, которым руководит Жигунов. Но ей так не хотелось сдаваться в последний момент. Нужно было убедить себя, что он не смотрит на неё, что его нет в этом павильоне, только тогда что-то могло получиться. — Я готова, — скорее робко, чем уверенно сообщила Анастасия. В декорациях появился актер — молодой высокий темноволосый мужчина, к которому Сергей обратился по имени — Андрей. Он пытался обсудить с ней предстоящую сцену, но Настя опять выпала из реальности, она искала такую точку, откуда ей не будет видно продюсера. Словно прочитав её мысли, Жигунов спрятался за камерой и исчез из ее поля зрения. — Начали! — раздался его голос как будто из ниоткуда. По сюжету это был разговор героини со второстепенным персонажем — коллегой по службе, приемником и хорошим другом. Она была готова отказаться от задания и уйти в отставку до его выполнения, а он должен был убедить её этого не делать. Из делового этот диалог постепенно превращался в доверительный и откровенный, когда героине приходилось сообщать причину своего поведения, скрывающуюся в дебрях её чувств к главному герою. Настя начала довольно бодро, тем более Андрей отлично помогал ей и подхватывал там, где она терялась. Всё шло ровно, пока ей не пришлось говорить о любви. Совершенно внезапно до неё дошло, насколько это напоминает ей собственную жизнь. — У меня не должно быть чувств, — говорила она за героиню. — Но я такая же, как все. Я женщина. Если бы быть хоть каплю сильнее. Морально, не физически. Я не боюсь ни одного противника так, как боюсь его. Боюсь человека, который и не собирается наставлять на меня оружие. Это страх, понимаешь? Страх, с которым я совсем незнакома. Я боюсь… — Настя вдруг замолчала. — Я боюсь, что…что не выживу, когда увижу его. Боюсь, что… Простите. Простите, я не могу, — это было уже не по тексту. Она поднялась с кресла и почти бегом покинула декорации, а потом и павильон. Жигунов поймал её уже в коридоре. Он схватил её за плечи и остановил. — Настя, перестань! Что случилось? — заглядывая ей в лицо, он только усугублял ситуацию. Этот встревоженный взгляд голубых глаз, эти кучерявые волосы, в которых появилось уже много седины, эти знакомые складки на лбу, эти губы, всегда немного обветренные — слишком невыносимо, слишком больно. — Я не могу! Не могу! — едва удерживаясь от слез, вскричала она. — Оставь меня в покое, пожалуйста. Это всё невозможно! — Боже мой, да что случилось?! — он схватил её за локоть и завел в соседнюю с павильоном комнату, там было техническое помещение. — Прекрати истерику, всё же хорошо было! Настя дернула рукой, чтобы высвободиться, но не убежала, а прислонилась к стене и сражаясь с самой собой в желании заплакать, отвернулась от Жигунова, часто-часто дыша. — Идеально всё шло! — говорил он, размахивая руками. — Для первого раза даже слишком! Чего ты сорвалась? В чём проблема, во мне? — Нет, в операторе! — возмущенно выпалила она. — Что ты какой-то бред спрашиваешь? Неужели неясно, что в тебе? — И чем я тебе мешаю? — он уже успокоился. — Я даже не комментировал ничего, смотрел через монитор. — Я не смогу участвовать в твоем проекте, — Настя тоже чуть сбавила обороты — поняла, что позволила себе лишнего. — Мой муж будет против. И, думаю, твоя жена тоже не обрадуется. Зачем сейчас пытаться что-то пробовать, если итог неизбежен? — То есть, хочешь сказать, ты из-за этого убежала посреди сцены? — недоверчиво посмотрел на неё Сергей. — Именно так. Я мучаюсь, я не знаю, что сказать Пете, если меня возьмут на эту роль. Представь, что будет с прессой, когда они узнают, что мы в одном проекте. Да, это очень удачный сценарий, да, роль подходит мне, но…не судьба. Не судьба, — Настя все-таки на него посмотрела. — Ты хочешь сняться в этой картине? — он посмотрел на неё пытливо и пристально. — Сер… — она осеклась, чуть не назвав его Серёжей, но быстро исправилась, — Какая разница, Сергей? — Большая. Ответь мне на вопрос, — он скрестил на груди руки. — Конечно, хочу, — Настя рассматривала свои руки. — Очень хочу. Зачем спрашивать, если мы уже об этом говорили. — Тогда пошли в павильон. Забудь про мужей, жен и прочее, что тебя останавливает. Тебя никто ещё не взял на роль. Это всего лишь пробы. Давай решать проблемы по мере поступления. — Побыл бы ты хоть минуту на моем месте, — Настя прерывисто вздохнула. — Думаешь, мне просто? — усмехнулся Жигунов. — Только тебе приходится с собой договариваться? — Не знаю. — Я действую, как профессионал. И от тебя жду того же. Какая тогда из тебя актриса, если ты не можешь абстрагироваться от собственных страхов и мыслей? — Это уже обидно, — Настя прищурилась, глядя на него. — Ну, а как ещё это назвать? — Сергей пожал плечами. — Я говорю, что думаю. Она не стала реагировать на это, обошла его, открыла дверь и вышла. Слышала, что он шёл за ней. Вернулась в павильон, чтобы забрать сумку, но, оказавшись там, вдруг передумала. — Давайте снимать, — обратилась она к обескураженному оператору. — Простите за заминку. Через несколько минут прозвучала команда «Мотор!». Второй дубль выдавался уже совсем другим. Анастасия разозлилась — на него, на себя, на всю эту безумную ситуацию. Она играла уже иначе, вкладывая в реплики больше страсти, больше чувств. Возникло четкое ощущение дежавю: тринадцать лет назад, находясь на съемочной площадке сериала «Моя прекрасная няня», она точно так же пыталась доказать своему партнеру, что достойна быть главной героиней. Он не помогал ей, когда проходили пробы, и уже во время съемок смотрел скептически, никак не поддерживал. Настя знала, что за глаза он называл ее далеко не литературным словом и мечтал, чтобы её не взяли на эту роль. Теперь же, больше десятилетия спустя, он хотел ею заменить бездарную, по его мнению, актрису. А в данный момент заставлял переиграть саму себя. — Стоп! — крикнул Жигунов. — Настя, замечательно получилось, намного лучше. Давайте еще пару дублей для верности и перейдем к следующей сцене. Анастасия метнула в него настороженный взгляд, а потом глубоко вдохнула и выдохнула. Самое сложное было позади, настрой поменялся — она вошла во вкус. Они попробовали снять ещё некоторые фрагменты, разные по эмоциональной окраске, максимально возможные в условиях павильона. Нетронутой осталась только сцена с главным героем, не успели по времени. Только к концу проб Настя поняла, что всё её тело — от макушки до пят — покрылось потом, настолько она выкладывалась с каждым дублем. — Совсем шикарно было бы попробовать и сцены с драками, — говорил Сергей, когда они уже попрощались с коллегами и остались в павильоне вдвоем. — Но у нас не было времени тебя тренировать. — Я не знаю, получится ли у меня. Я уж и не помню, как это делается, — она грустно улыбнулась. — Ну, никто не отменял дублеров. — Для «Кода» я два месяца готовилась. И мышцы качала. А тут всё так внезапно… Если я и подойду для роли, то моя физическая форма… — Всё с твоей физической формой в порядке, уверяю тебя, — произнес Сергей, и от ее внимания не ускользнули нотки ухмылки. — Если нужно будет, я готова поселиться в спортзале, — предупредила Настя. — Я не против дополнительных нагрузок. — Это похвально, — Жигунов забрал из студии свои вещи. — Пойдем, уже пора. Мы не должны оставить никаких следов нашей незаконной деятельности, — засмеялся он. — А видео? — Анастасия закинула на плечо сумку. — Я всё перекинул на жесткий диск и стёр. Здесь ничего не осталось. — И как долго ждать решения? — Мне нужен день-два, чтобы отсмотреть всё снятое и выбрать лучшие дубли. Потом я сразу пойду ва-банк. Я тебе позвоню, когда что-нибудь станет понятно. — Хорошо. Я пойду, — Настя поспешила выйти из павильона первой. — Боюсь не успеть на съемку. — Тогда до свидания. — До свидания, — она развернулась к нему спиной и только сделала шаг, как снова услышала свое имя из его уст. — Что такое? — она встала вполоборота. — Спасибо тебе, что пришла, — казалось, Жигунов говорил очень искренне. — Даже если ничего не получится, я всё равно благодарен. Честно, не ожидал, что ты решишься. — Я и не решилась, — Настя грустно улыбнулась. — Я просто попробовала. Она резко развернулась и пошла к лифту, спиной чувствуя, как Сергей провожал её взглядом.