Закон Мёрфи

«Закон Мёрфи не утверждает, что случится что-то плохое. Он гласит: что может произойти, то произойдёт... и нас это вполне устраивало». Мёрфи всхлипнула и крепче сжала кулаки. Из всех слов, сказанных ей отцом, вспоминались почему-то только эти. И хорошо, и к лучшему. Иначе – по закону Мёрфи – в голову навязчиво лезли мысли о том, что отец кинул ее, оставил на Земле медленно умирать вместе со всей планетой, оставил одну, просто-напросто одну, хотя обещал всегда быть рядом. Что бы отец ни говорил, плохое всё-таки случилось. Оно могло произойти – и произошло, внезапно, поспешно, словно боялось не успеть со своим чёрным делом. Успело. Отныне Мёрф была одна-одинёшенька на всём белом свете – и отца это вполне устраивало. Правда, дед с братом так не считали. Том пожимал плечами: – Фермер из него никудышный, зато он может попытаться спасти человечество. Я в это не верю, зато верит он. После этих слов Мёрфи бросалась на брата с кулаками. В глубине души, где-то далеко-далеко и едва ощутимо, она тоже верила, что папа спасет человечество. Вот только когда? Дед, старый ворчун, всегда недовольный Купером, тоже вставал на его сторону. Однажды он зашел в комнату Мёрф после очередной ссоры с Томом и, постояв у порога, сказал: – Понимаешь, Мёрф… У Купа был шанс, и он им воспользовался. Я горжусь им. Мёрфи понимала. Всё, включая те слова, что невысказанными повисли в воздухе: «Мы ведь даже не знаем, жив ли он». Так прошло два месяца. Кукуруза на полях стояла жёлтая, её сухая ботва под порывами ветра тихо шуршала, медленно покрываясь наростами пыли. Том выиграл какой-то конкурс селекционеров и собирался в колледж. Саму Мёрфи едва не исключили из школы, когда она в очередной раз доказывала учителю физики абсурдность его заявлений и перешла на личности, но всё обошлось выговором. Дед жутко кашлял по ночам и становился все ворчливее… Папа улетел. Накануне он позвонил и долго разговаривал с дедом и Томом. Звали и Мёрф, но она не захотела. На следующий день в окно школы она видела прочертившую небо светлую полосу – след ракеты. Дед потом сказал, что Куперу можно будет отправить сообщение, надо только позвонить в НАСА вот по этому телефону. Через восемь месяцев папа все их прослушает и обязательно ответит. – Ну же, Мёрфи, позвони ему, – просил дед. Мёрфи молчала. В голове у неё уже давно созрел план, оставалось только решиться и претворить его в жизнь. Сегодня. Нет, завтра. Нет, сначала выучить наизусть законы Кепплера, они точно были в папиных учебниках… – Позовите профессора Бренда, – срывающимся голосом просит Мёрфи телефониста НАСА. Папины часы у неё в руке тревожно тикают, и пусть время на них застыло, Мёрфи точно знает, что скоро пробьёт десять вечера. Ничего у неё не получится в такое время. Если профессор Бренд и согласился бы с ней поговорить, сейчас он наверняка спит… Когда в трубке раздается усталое: «Бренд слушает», Мёрфи сначала даже не понимает, что это к ней обращаются. – Алло, алло! – возмущается трубка. – Бренд у аппарата! – Это Мёрфи, – слабо шепчет она в трубку. – Мёрфи Купер. Профессор Бренд, возьмите меня в ученики… Невероятно, но старик ее слышит. Что ещё более невероятно – он соглашается. И уже на следующее утро Мёрфи садится в серую, побитую песчаными бурями машину, присланную из НАСА, крепко прижимая к себе отцовские учебники по астрономии. «Однажды, – обещает она себе, – я составлю собственный закон Мёрфи, и он не будет обещать ничего плохого. И устроит абсолютно всех».