Сквозь миллиарды...

Космос - место странное. Из иллюминатора (хотя грешно называть так это громадное окно алтеанского замка) почти всегда виден только он. Лэнс иногда пугается, если за стеклом вдруг показывается другой пейзаж. Он словно привык видеть лишь одно. Космос. Вы когда-нибудь задумывались, что космос - это страшно? Бесконечная пустота. И сколько не убеждай себя, что эта красота, видимая через слой герметичной защиты, далеко не пуста, мозг все равно отказывается верить. Космос красив, безусловно. Он не чёрный, нет, отсюда видно столько оттенков, сколько названий им МакКлейну никогда не выучить. Космос сплетает цвета в хаотичном узоре - это чистейший, первозданный хаос. Из тех, что гармоничны без логики и прекрасны в своей бессистемности (но при этом система в них все же есть). Это место на самом деле кажется пустым. Эти громадные расстояния пугают разумных - не только землян. Потому что световой год - это ведь так чертовски много. А миллиарды световых лет? Это немного пугает, что Землю с трудом можно увидеть даже на карте. Просто это корановское " Воооооооооооооооон таааам" до сих пор звенит в ушах. А Лэнс ведь и не помнит, сколько месяцев назад состоялся тот разговор. Время в космосе ведь ещё более относительно, чем там, на одинокой голубой планете. Тут нет световых суток, нет привычных ориентиров. Хотя они все равно считают его: электроника, движение крупнейших планет, межгалактические мерки. Замок живет по-земному. Двадцать четыре часа. "День", "ночь". Лэнсу это кажется фарсом, но он цепляется за него, боясь потеряться окончательно. МакКлейн привык к координатам, к пространству, он может добраться куда и откуда угодно - будь только карта под руками. Но, стоит замереть у громадного окна, и он забывает это. Ему кажется, что его ориентация в пространстве и во времени окончательно помахала ручкой. Он даже перестал спрашивать "который час?" и искать взглядом часы. Время словно течёт, какие тут цифры. Время, пожалуй, нужно мерить в жидких величинах. Литрах, кубических метрах... оно слишком тяжело и объемно. Сколько литров времени обрушилось на него уже? Когда он успел в этом всем утонуть? Космос немного похож на океан. Тот тоже кажется бесконечным и тоже крадет тебя у реальности. Но океан рычит, чувствует (сколько б не говорили умные люди про чувства и одушевление). Океан горд, но не безразличен. Космос выше этого. Космос молчит, даже когда взрывается выстрелами лазеров. И это молчание звенит не хуже самого противного писка. Нет ничего страшнее тишины. И Лэнсу внезапно кажется, что он потерял все чувства - разом. Все самые основополагающие. Что он не видит больше, не слышит и н и ч е г о не осязает. Как вы вообще это представляете: осязать космос? Вообще-то, на самом деле здесь не тихо. Замок гудит постоянно, тут работает то одно, то другое. А львы ещё и могут издавать звуки. Нет, здесь нет молчания. Лэнс, правда, никак не может убедить себя в этом. Космосу сомнения одного паладина безразличны. Он уверенной рукой сводит Синего с ума, заставляя теряться - в громадном замке, в мрачном межзвездном пространстве, в чертогах собственного разума. МакКлейн достаточно нагл, чтобы задрать гордо голову и сопротивляться. Чтобы раз за разом бросать древнему созданию вызов - раз за разом безответный. В Лэнсе достаточно смелости (и безрассудства), чтобы умудряться общаться с молчащим пространством как с другом. МакКлейн врезается в кого-то, но не падает. Широ достаточно крепко стоит на ногах, чтобы не дать упасть им двоим. Лэнс смотрит на лидера и думает, так, мимоходом, что всё его сопротивление космосу держится лишь на них. На людях, которые не дают отчаяться. Он улыбается. И ещё думает, что в благодарность должен удержать их, помочь так же, как они ему, не дав переступить черту. Правда, он не особо верит, что его старания могут хоть что-то. Паладин уже вообще не уверен н у ж н о ли это. С каждым разом цепляться за спасительный якорь "команда Вольтрона" становится все сложнее. Широ спрашивает, все ли в порядке. МакКлейн отвечает очередной глупой шуткой, хотя хочется закричать. Нет, Широ, нет-нет-нет, ничего к черту не в порядке. Но Такаши и сам - как и все они - далеко не "окей". Лэнс не считает, что вправе добавлять к этому ещё что-то. Синий паладин бросает ещё один взгляд в тёмное окно, позволяя себе ещё парочку депрессивных мыслей, и уходит, забив их длинным списком обязательных дел. Когда спасаешь вселенную, как-то глупо отвлекаться. Даже если тонешь. А космосу, по сути, все равно. Он молчит.