Две сестры

Задержавшийся после каникул Снейп всё-таки отбыл – тихо и незаметно. Просто в один прекрасный день за преподавательским столом его не оказалось, а на месте преподавателя зельеварения сидел невысокий полноватый пожилой джентльмен с густыми усами. – А вот и Слагхорн… – негромко заметил Гарри, изучая нового преподавателя. – Что ж, посмотрим. Говорят о нём много, а вот насколько это правда… Дамблдор в это время поднялся, несколько раз хлопнул в ладоши, призывая к тишине. – Как вы, несомненно, уже заметили, – объявил он, – профессор Снейп покинул нас, к счастью, лишь временно, и на те две или три недели, что он будет отсутствовать, его любезно согласился подменить Гораций Слагхорн! Слагхорн привстал и поклонился, а Дамблдор продолжил: – Профессор Слагхорн – великолепный преподаватель – а заодно и мой давний друг – и я надеюсь, что и вы проникнетесь к нему той же симпатией, что и я. А теперь, профессор, вам слово! – Что ж, признаться, я не ожидал снова вступить под эти своды, – Слагхорн встал, – и я полагал, что навсегда оставил преподавание, ведь годы властны даже над волшебником… И только сейчас, видя ваши сияющие лица, я понял, как же мне недоставало всего этого. Я рад, что, пусть и ненадолго, вернулся в школу, и искренне надеюсь, что расстанемся мы с вами, сохранив самые тёплые воспоминания друг о друге… – Кто угодно лучше, чем Снейп, – проворчал Рон себе под нос. – Локхарт, – тихо напомнил Гарри. – Но вообще-то, Слагхорн Снейпа учил… И говорят, что не только зельеварению и алхимии, но и тёмной магии. Слухи, конечно, но кто знает… В тёмной магии Слагхорн действительно разбирался – это Учитель выяснила довольно давно. Практиковал, правда, крайне неохотно – но будучи загнан в угол, легко мог приложить чем-нибудь исключительно гнусным. Потом, возможно, ему и стало бы стыдно… А может, и нет. В принципе, Гарри сходу видел, как можно подцепить Слагхорна – тот слишком любил комфорт, был довольно тщеславен и любил чувствовать себя этаким серым кардиналом… И, разумеется, коллекционировал связи. Любой мало-мальски значимый волшебник неизбежно оказывался в сфере его внимания, а особенно – молодёжь. «Слаг-клуб», в который Слагхорн сманивал перспективных молодых магов, был полезен всем своим членам, но более всего – самому Слагхорну… Поскольку бывшие члены клуба не забывали своего учителя. Сам по себе клуб Гарри не интересовал – но требовалась возможность подобраться к зельевару… Но для этого требовалось приглашение. И с ним Слагхорн не промедлил… Сова прилетела уже вечером, доставив пухлый конверт. Вскрыв его, Гарри прочитал письмо, отложил и фыркнул: – Всё как мы и ожидали. Слагхорн зовёт нас завтра после уроков, обещает, что мы не пожалеем, и предупреждает, что будут ученики со всех факультетов. Ещё пишет, что нам обязательно понравится… Ну и всякие красоты стиля. – Как будто он там оргию устраивает, – фыркнула Сьюзен. – Интересно, он меня пригласил, или мне придётся изображать мебель? – Если мне вздумается устроить оргию, я уж как-нибудь обойдусь без Слагхорна, – буркнула Гермиона. – А мне с вами можно будет? – вид у Джинни был настолько невинным, что Гарри даже усомнился – а не задала ли она этот вопрос всерьёз. – Уж если я не буду единственной женой, то старшей – неизбежно, – заявила Гермиона, – и буду решать, кому с нами можно… – Гермиона, ты, конечно, моя госпожа и лучшая подруга, – вздохнула Джинни, – но нас ведь неправильно поймут… – Во-первых – а когда было иначе? – Гарри привычным жестом потянулся поправить очки и, разумеется, их не обнаружил. – Во-вторых – что бы мы ни делали, всегда найдётся кто-то, кто всё поймёт неправильно. Ну и в-третьих – а что, собственно, плохого в оргии?.. Чувство юмора у Гарри Поттера было так себе – с этим он никогда не спорил. Но у Гермионы оно было ненамного лучше, так что друг друга они стоили… И подобная чушь, в общем-то, была для них нормальной. Ну а весь остальной Гриффиндор просто не обращал на беседу внимания – просто потому, что от Гарри можно было ожидать и не такого… – К чёрту всех, – подвёл итог Гарри. – Джинни, идёшь со мной, Сьюзен тоже прихватим, а если Слагхорн упрётся, просто разворачиваемся и уходим. В конце концов, потрясти его на тему хоркруксов и попозже можно будет… Компания в гостиной Слагхорна собралась весьма пёстрая… И, как нетрудно было заметить, состоявшая из сторонников Поттера или нейтралов – того же Малфоя не пригласили, несмотря на всё влияние его папаши. – О, вот и вы! – Слагхорн прямо-таки истекал радушием. – Хм, Джинни… Честно говоря, я не был уверен, что ты придёшь, но место найдётся и для тебя. Что ж, теперь, когда все собрались – прошу к столу! Гарри, я слышал, ты знаток кофе? Думаю, тебе понравится моя находка… – Хм… – Гарри аккуратно взял чашечку, отпил, покатал на языке. – Поразительно. Невероятно насыщенный вкус, но без горечи, и… Вы добавили туда бодроперцовое зелье, профессор? – Ошибаешься, мальчик мой, – ухмыльнулся в усы Слагхорн. – Этот кофе растёт в одной магической долине в Йемене и буквально пропитан магией… – Поразительно, – повторил Гарри. – Профессор, я умоляю – дайте мне адрес продавца этого кофе… – Кто о чём, а Гарри о кофе, – хохотнул Седрик Диггори.– хотя кофе, конечно… Обалденный кофе, короче. – Соглашусь, дорогой коллега, – хмыкнул Гарри. – Итак, профессор, вы собрали нас только для того, чтобы угостить кофе? Если да, то я, пожалуй, задержусь… – Вот и замечательно, – Слагхорн потёр руки. – Думаю, стоит ограничиться лёгкой закуской к кофе, но если кому-то потребуется нечто более серьёзное, всегда можно попросить домовых эльфов… И, разумеется, кофе мы не ограничимся. Мы здесь, прежде всего, для приятной беседы – да к тому же я совсем не знаю нынешнюю молодёжь, а ведь здесь столько талантов, столько необычных людей… Вот кстати, Гарри, а что значит твоё прозвище? – Лисан аль-Гаиб, Глас Иного Мира… – Гарри хмыкнул. – Так соратники прозвали Пола Атрейдеса, героя магловского фантастического романа. Луна Лавгуд полагает, что мы похожи… Ну, во всяком случае, Пол, как и я, дитя пророчества, Избранный, как и мне, ему это, по большому счёту, не надо… Но пришлось. – Хм… И что же с ним стало? – Стал императором, в старости ослеп и ушёл в пустыню, однако прожил ещё довольно долго, а его сын Лето правил межзвёздной империей больше трёх тысяч лет… Правда, для этого ему пришлось слиться с чудовищем. – Вот даже как… – протянул Слагхорн. – Да уж, фантазия человеческая неистощима. Сьюзен, как поживает твоя тётя? С тех пор, как она возглавила Аврорат, нам так и не удалось перекинуться даже парой слов… Слагхорн не обошёл вниманием никого из собравшихся. Словно античный симпосиарх, он следил, чтобы у каждого вовремя была наполнена чашка, закуска была под рукой, а беседа не прекращалась и не забиралась в какие-нибудь дебри. А ещё – время от времени вставлял намёки, подталкивая гостей общаться друг с другом и потихоньку напоминая, что с удовольствием примет благодарность учеников, причём отнюдь не словесную… Намёки, надо отдать ему должное, были довольно тонкими, хотя и не слишком сложными… Или, вернее, не переусложнёнными, как любили старые чистокровные семьи. Намекал он на разное, но в основном, разумеется, на всякое приятное и полезное его собственной персоне… Правда, за рамки приличий и здравого смысла не выходил. В общем, с точки зрения Гарри клуб был ограниченно полезен, а вот для кого-нибудь другого его ценность была бы гораздо выше – здесь встречались на нейтральной территории и спокойно общались люди, которые иначе вряд ли бы когда-либо пересеклись. Отличная возможность обсудить неудобные вопросы, договориться за спиной партнёров, заключить сомнительную сделку… Разве что, по мнению Гарри, всё это стоило оформить в виде тайного общества – масонской ложи или чего-то подобного. Просто так смотрелось бы лучше, да и кое-какие дополнительные возможности появлялись… Но увы, фантазии Слагхорна на это не хватило. – Профессор, а правда, что вы хорошо разбираетесь в тёмной магии? – спросила Гермиона, когда гости Слагхорна уже начали разбредаться. – Чисто теоретически, юная леди, чисто теоретически, – покачал головой Слагхорн, – мои познания, боюсь, сильно преувеличены. К тому же у вас уже есть ЗОТИ… – Да, но профессор Моуди всё больше налегает на практику, а теории очень мало, потому всё получается сумбурно и плохо понятно, – ответила Гермиона, – так что это хорошо, что вы знаток именно теории. Вы ведь не откажете ученикам в консультациях по теоретическим вопросам? – Только теория, касаться практики я не имею права, – ответил Слагхорн, налив себе кофе, – и это касается всех, леди и джентльмены. Моё расписание вы знаете, а помочь разобраться в сложном теоретическом вопросе – моя прямая обязанность. Разумеется, я приглашаю всех желающих… Желающих оказалось довольно много, так что устроить консультации всем сразу Слагхорн не мог – и не слишком этому обрадовался. Работать он, видимо, тоже не очень любил… И уж тем более не ожидал подобного энтузиазма. Гарри, впрочем, тоже не ожидал такого энтузиазма – хотя и не ожидал, что на консультации напросятся только они с Гермионой. – Похоже, ты недооценил своё влияние, – шепнула Гермиона, когда Слагхорн, наконец, закончил возиться с расписанием и принялся аккуратно разгонять учеников. – Ну, раз мы остаёмся, начнём, пожалуй?.. – Итак, молодые люди, что вы хотели узнать? – осведомился Слагхорн. – Многое, – тут же заявила Гермиона, – и мы, разумеется, понимаем, что всё это в один раз не уместится. Но для начала – чисто академический вопрос: а насколько тёмные ритуалы пластичны? Вот, скажем, для зелий есть таблицы замещения ингредиентов, а для ритуалов? То есть, например, если в ритуале нужна плоть раба, что было бы, если бы использовали не раба в буквальном смысле? Или взяли не гениталии, а какую-то другую часть тела, руку, например? – Такие вопросы, мисс Грейнджер… – Слагхорн покачал головой. – Говоря откровенно, вопросы эти настораживают. Касательно же ответа… Полагаю, ритуал просто не сработает – в ритуальной магии слишком многое основано именно на символизме используемых предметов, и заменить их невозможно. Конечно, может получится что-то – какой-то другой эффект, или нужный, но ослабленный…. Но вряд ли. – Спасибо, профессор, – кивнула Гермиона. – Гарри, твой черёд. Задав ещё несколько вопросов – относительно безобидных и с хоркруксами никак не связанных – парочка откланялась. Для первого раза результат получился вполне приличным, как раскручивать Слагхорна, было примерно понятно… А всё остальное – дело времени. Гораций Слагхорн не без оснований считал себя человеком хитрым и проницательным, способным без труда вскрыть любые фокусы школяров. Обычно так и было, но когда за спинами школяров стоял мастер с многовековым опытом интриг и предательств… Тогда картина была иной, о чём Слагхорн, разумеется, не знал. Несколько аккуратно подброшенных вопросов заставили Гарри подозревать, что Слагхорн вообще ничего не знает об Учителе, считая её если не выскочкой, то, во всяком случае, рядовой волшебницей. Опасное заблуждение… Которое сама Учитель старалась поддерживать – недаром ведь говорят: умеешь считать до десяти – остановись на восьми. И Слагхорн расслабился. И позволял себе сказать всё больше и больше – гораздо больше, чем собирался… – То есть, несколько хоркруксов – это реально? – уточнила Гермиона, потихоньку выведя разговор на изобретение безвестных минойских чародеев, века спустя восстановленное и доработанное Герпием. – Мисс Грейнджер, это ещё более омерзительная идея, чем сам хоркрукс… Но да, это возможно. Теоретически – неограничено. – А практически, разумеется, есть препятствия, – кивнула Гермиона. – И как минимум одно я вижу сразу – вся эта, простите за выражение, хрень будет нестабильной. – Крайне нестабильной, – подтвердил Слагхорн. – Правда, опять же теоретически, если число хоркрусов будет одним из магических, система будет стабильной. – Как магические числа в ядерной физике, – Гермиона задумчиво прикусила перо. – Да, примерно так, – кивнул Слагхорн. – И по той же самой причине – когда маггловские мистики рассуждают про оболочки души, они, как ни странно, правы. Конкретно это – части того, что египтяне называли Ба – воплощения чувств и совести человека, человечности, я бы сказал… Гермиона подвисла – уж чего-чего, а познаний в ядерной физике она от Слагхорна не ожидала, а уж подобных сравнений – и подавно. Тем не менее, с удивлением она совладала достаточно быстро, и снова задала вопрос: – А что будет, если хоркруксы исчерпают эту оболочку? – Тогда их создатель не сможет даже пожалеть о глупости, заставившей его сделать мордредову дюжину хоркруксов, – буркнул Слагхорн. – Его личность будет уничтожена, а его душа распадётся и постепенно перестанет существовать. И право же, Гермиона, ваши вопросы меня настораживают. Юности свойственны горячность и любопытство… – Даже один хоркрукс гарантирует безумие, – поморщилась Гермиона, – а я слишком ценю свой разум и не хотела бы вечно жить идиоткой. Нет, если уж я захочу бессмертия, то придумаю что-нибудь другое… – И что же, позвольте узнать?! – Техномагический трансгуманизм, – ответила Гермиона. Пройдя быстрым шагом десяток метров, Гарри толкнул Гермиону в нишу за доспехом, прижал к стене и крепко поцеловал. – Я, конечно, не возражаю, но с чего вдруг?.. – спросила Гермиона, отдышавшись. – С того, – Гарри снова попытался поправить несуществующие очки и тряхнул головой, – что ты сейчас в два слова уложила все мои идеи по переустройству магического мира… Да и большого вслед за ним. Спасибо, теперь я знаю, какой идеологии мы следуем. Надо только почётче сформулировать тезисы… – Гарри, ты серьёзно?.. – Абсолютно, – Гарри подался вперёд и снова поцеловал Гермиону. – Это последнее, чего мне недоставало, но теперь, благодаря тебе, у меня есть всё. Безупречный герой только нужен, но и его найдём… – Героям – подвиг, подонкам – повод… – протянула Гермиона. – М-да… Ничего не поделаешь, придётся. Быть Мессией в своей стране… – …Незавидная роль, – закончил Гарри. – И да, физиономия Слагхорна в тот момент… – Да уж, – ухмыльнулась Гермиона. – и он всё-таки проболтался. И про магические числа, и про дюжину… – Намекаешь, что их семь? Вместо ответа Гермиона подалась вперёд и сама поцеловала Гарри. – Видимо, я угадал, – ухмыльнулся Гарри пару минут спустя. – Только нам теперь надо бежать бегом, иначе к ужину опоздаем… Сразу после ужина Гарри написал Учителю, сообщив всё, что удалось узнать. В принципе, Слагхорн больше не нужен… Но его стоило послушать – он мог рассказать много интересного о зельеварении и алхимии, а Гарри всё ещё собирался создать собственный философский камень. Правда, продвижение в этом направлении было мизерным – но как раз это было нормально, Великое Делание – работа на годы, если не десятилетия. Да и вообще, лишних знаний не бывает, а Слагхорн вполне может проболтаться о чём-нибудь ещё, особенно если напустить на него Гермиону… Что ж, всё, что можно было сделать – сделано, теперь их дело – готовиться к второму испытанию Турнира, а проверкой добытой информации займутся другие. Всё же выбить из Слагхорна прямой ответ не вышло, да и не предполагалось – не давать прямых ответов он умел как бы не лучше Дамблдора. Как оказалось, Слагхорна развели крайне своевременно – за завтраком Дамблдор объявил, что Снейп вернётся послезавтра. Новость не обрадовала никого – даже слизеринцы своего декана не то, чтобы разлюбили, но относиться к нему стали с гораздо меньшим почтением. Здравомыслящий Снейп Малфою с компанией почему-то не нравился… – Как хорошо, что главное сделано, – тихо шепнула Гермиона на ухо Гарри. – И как жалко, что мы его едва начали раскручивать… – Можно же переписываться, – пожал плечами Гарри. – Договорись с ним, да и продолжим самообразование… – О, точно! – Гермиона хлопнула себя по лбу. – Так и сделаю, может, даже прямо сегодня. Да и тебе не помешает… Действительно, подумал Гарри, переписка со Слагхорном, даже если она процентов на девяносто девять будет состоять из пустой болтовни – это уже серьёзная заявка. Это сильно пригодится в будущей политической карьере, не говоря уже о том, что Слагхорн действительно учил… А лишних знаний не бывает, и это Гарри готов повторять всегда. Договориться со Слагхорном удалось неожиданно легко – настолько, что Гарри ожидал подвоха. Но подвоха, кажется не было – сама по себе переписка с Мальчиком-Который-Всё-Не-Сдохнет была для него ценной. Плюс, возможно, он собирался и влиять на Гарри, пытаясь склонить его в нужную сторону… Но это он зря. Как-то влиять на Гарри Поттера дозволялось только двоим. Двум женщинам – Дороти Сент-Жак и Гермионе Грейнджер. Остальным желающим следовало отправиться лесом, полем и торфяником – в лучшем случае. И за всей этой суматохой как-то незаметно и неожиданно наступил день второго испытания…