Mon general

      Спалось сладко, как никогда. Только мало. Грудь зацарапали острые коготки, мокрый нос ткнулся в подбородок.       - Мыр-мыр-мыррр…       Пришла. Ну, значит, все в порядке. Не открывая глаз, Шинья почесал гостью за ухом.       - Ой, кошечка!       Мито села в кровати и уставилась на Моргану.       - Какая хорошенькая! Кис-кис-кис…       Она потянулась, чтобы погладить. Шерсть на кошачьем загривке встала дыбом, Моргана сощурила глаза, открыла пасть и громко зашипела. Мито отпрянула.       - Дикая что ли? Не сожрет?       Шинья схватил грубиянку за шиворот и развернул к себе.       - Где твои манеры? А если хозяйке скажу? Потерпи две минуты, сейчас пойдем.       - Это у вас такой канал связи? Конспираторы! – Мито пристально смотрела на него. – Она тебя на свидание зовет или по политической надобности?       - Имеет какое-то значение? – резко спросил Шинья.       Глаза у Мито потухли.       - Нет, - негромко выдохнула она и отвернулась.       Шинья вздохнул. Он не хотел сцен. Протянул руку и погладил Мито по плечу.       - Все было здорово. Очень. Но это ведь ни к чему нас не обязывает, правда?       - Нет.       - И все же я хотел тебя попросить…       - Нет!       - Про канал связи. Ты ведь никому не скажешь?       Молчание.       - Мито. От этого многое зависит. Не только для меня. Для нас всех. Не скажешь?       - Нееет… Только…       Она усмехнулась и вдруг грубым движением спихнула на пол расслабившуюся Моргану.       - Брысь отсюда!       Наклонилась над Шиньей и поцеловала. Крепко, требовательно. Потом откинулась на спину, заложила руки за голову. Красивая, стерва! Невозможно было оторвать глаз от дерзко торчащей груди, тонкой талии, изгиба бедер.       - Проваливай, - сказала она, не глядя на Шинью.       Снизу раздалось громкое чавканье. Моргана с удовольствием лакала чай из забытой чашки.                     Осенний дождь, хлеставший в лицо, стих. Сандра вытерла ладонью щеки и скинула капюшон. Ветер, однако, никуда не делся. Рвал плащ, поднимал с земли сухие листья. Но она не мерзла. Они никогда не мерзнут.       А вот тепло оказалось вдруг вполне осязаемо. Сзади ее обняли горячие руки, шею обдало жарким дыханием.       - Привет. Я соскучился. Ты не могла раньше? Что-то случилось? – выпалил Шинья.       Сандра развернулась в его объятиях. Запыхавшийся, с лихорадочно блестящими жадными глазами. О, она тоже соскучилась. Да что там, соскучилась… Истомилась!       - Подготовка к операции. Не хотела тебя отрывать.       Что-то в нем не так... Способность читать чужие мысли была, конечно же, мифом, рассчитанным на глупых людей. Но как любой миф, он имел под собой вполне реальное обоснование. Мысли не мысли, но эмоциональные фон они, почти не способные чувствовать сами, воспринимали вполне четко.       Сейчас от Шиньи во все стороны расходились яркие, будоражащие волны. Сандра прислушалась. Это не был уже привычный ей набор мужских эмоций: азарт решения трудной задачи, волнение перед важным событием, гордая радость достижения цели. Сегодня от него перло сочным восторгом обладания, тягучей сладостью удовлетворения и - самое страшное! - ненасытным предвкушением продолжения. Женщина… Другая женщина… Такого густого, насыщенного букета чувств Сандра не ощущала от своего генерала никогда, даже в самые прекрасные моменты. У них все было легко и почти невесомо. И страсть, и желание. А теперь ей казалось, что она задыхается в этой тяжелой пряной волне.       Шинья потянулся к ней губами. Чужой аромат, чужой вкус. Сладковато-терпкий, с сильной перечной ноткой. Сандра еле сдержалась, чтобы не оттолкнуть Шинью, отчаянно ища за этой завесой тот знакомый, любимый запах… Нашла. Но легче от этого не стало. Когда же он умудрился? Как посмел? Это… ревность? Ты ревнуешь? Человека?! И тебе… больно? Страшно? Кто она, кто?! И что же теперь делать…       «Я не могу чувствовать холод телом, - тоскливо подумала Сандра. – Почему тогда я так ясно чувствую холод внутри себя?».       Она выскользнула у Шиньи из рук. Сделала несколько шагов в сторону.       - Вы молодцы. Все прошло великолепно. Надеюсь, твое начальство довольно?       - Еще бы!       - Теперь нужно притормозить. Мы с тобой кое в чем засветились.       - Но Курэто, напротив, требует развивать успех…       - А это уже ваша проблема, мой генерал!                     Кроули был на том же самом месте, у камина.       - Предупредила?       - Не твое дело, Кроули Юсфард.       - Понятно. Полного доверия не заслужил. Но зачем тебе это Сандра? Люди, их беды, их желания…       - Неужели интересно? Изволь. Общение с людьми придает смысл существованию. Можно помочь, можно защитить. Кем-то менее симпатичным – поманипулировать.       - Развлекаешься за счет людишек? Ну-ну. Вот и Ферид…       - Будь добр, не сравнивай меня с этим… ублюдком! Я не развлекаюсь. Рядом с людьми я живу! И только благодаря им я еще могу чувствовать. Радость, печаль, страх… А Ферид просто двигает фигурки на игровом поле. В перерывах между питием живой крови. Детской, между прочим! Гнусная мразь!       - Тебе свойственна даже ненависть. Невероятно…       - Да, и это замечательно! Но не думай, что легко. Потому что…       Скрипнула, приоткрывшись дверь.       - Кроули-сама…       - Убери их. И где ты нашел таких фантастических идиоток?       - Оставайтесь там. Я занят. Если кто-нибудь появится – предупредите! Ты не права, Сандра. Они отнюдь не идиотки. Хорн даже слишком умна. Чесс ее уравновешивает, но зато с ней не скучно. А мне они верны, потому что…       - Потому, что ты их обратил.       - Нууу… не совсем. Тебя тоже обратил Лест, но ты же не ходишь за ним хвостом. О, взъерошилась! Я посмел сравнить тебя с остальными? Какой нехороший мальчик Кроули! Думаю, они скорее испытывают ко мне чувство благодарности.       - Ты осчастливил их в своей человеческой ипостаси или несколько позже?       - Хорн я в 16-м веке утащил с костра в Германии. Красавица-дочка местного землевладельца на свою беду заинтересовалась лекарским делом. Донос. Вердикт суда - стопроцентная ведьма. А соседи здорово поживились за счет папаши… На аутодафе ее вынесли прямо из подвалов инквизиции. Испанский сапог, пытка водой, не буду вдаваться в подробности, тебе самой все известно. Человеческое тело было уже не залатать… А Чесс растерзали королевские солдаты незадолго до штурма Бастилии. За то, что распевала революционные куплеты. К тому времени я уже приглядывал за девчонкой. Она так искренне во всем этом участвовала. Почему-то мне было жаль ее потерять.       - Ох, я не знала. Прими мои извинения. Ты не такой бездушный пень, каким хочешь казаться.       - Хм, комплимент? Но продолжай. Нас больше не побеспокоят.       - По правде говоря, я хотела было тебя вербовать. Приготовилась излагать с надрывом. Но теперь вижу, что смысла нет. Просто расскажу. Сначала была Инесс.Белошвейка из Гавра. Мы познакомились, когда я в первые годы после обращения скиталась по Европе, разрываясь между двумя взаимоисключающими желаниями - смириться или сопротивляться. Она была первая, кто меня… пожалел. И принял, такой, как я есть. А еще она меня не боялась. И так мило верила, что в человеческое обличие можно вернуться. Таскала кровь с бойни, чтобы я с голоду не вышла на охоту. Если бы ее поймали с этой кровью – это обвинение в колдовстве. Но Инесс это делала! Она была как… сестра. С ней все было хорошо – хихикать, плакать, просто молчать. Родная. Потом вышла замуж и умерла в родах. Я не стала ее возвращать. Это не для нее… Но мне стало ясно, что люди так сильно чувствуют, так ярко живут именно потому, что живут мало, и им много надо успеть. Я тоже хотела так. Сгорать вместе с ними. Быть живой. Но они рассыпались пеплом, а я оставалась…       Сандра встала, прошла по комнате, остановилась перед Кроули.       - Лет двести я отиралась около людей. Знакомилась, общалась. Но постепенно мне стало казаться, что я покрываюсь коркой, меня все меньше волновали человеческие беды, все меньшее удовольствие доставляли обычные радости – хороший танец, остроумная беседа, свежая мысль…       - А потом?       - А потом под конец Столетней войны я подобрала в разоренной деревне мальчика. Сначала думала на несколько дней, хотела пристроить в человеческую семью. Но не смогла. Привязанность – моя вечная проблема… Растила его, учила, проводила в армию. Как сына.       - Погиб?       - Хвала небесам, нет. Клаус вообще был очень мирный человек. Немного неуклюжий, немного смешной. Добрый. На фронте сразу же прибился к лекарям, да так там и остался. Потом учился в университете. Я парила вокруг него, как ястреб. Оберегала от всего, что, как мне казалось, могло помешать. От пьяниц-друзей, навязчивых девиц, завистников однокурсников. Вот это был, как сейчас говорят, драйв! Я не знала ни одной спокойной минуты. Он стал отличным врачом – легкая рука, большое сердце. Я им гордилась. А когда поняла, что он больше не нуждается в моей поддержке, постаралась отойти в сторону. Знаешь, как это нелегко – принять факт, что твой ребенок уже не нуждается в тебе?!       Кроули только качал головой, изумленно глядя на Сандру.       - У Клауса была большая семья, пятеро детей. Я устроилась неподалеку, изображала одинокую знатную даму, которая от скуки опекает это семейство. Клаус посмеивался надо мной. Говорил, что алхимики ищут секрет вечной молодости, а ему бы в пору изобрести для меня элексир старения. Он прожил достойную жизнь и умер среди близких людей. Правда, от тяжелой болезни. В последний момент мне пришлось помочь, чтобы было не так мучительно…       Кроули вдруг поймал себя на мысли, что сопереживает Сандре. Он на это способен? Или она такая талантливая рассказчица?       - После этого еще лет триста я зализывала раны. На мое счастье удалось познакомиться с необычными людьми, которые даже в этой серой безнадежности и необходимости выживать изучали окружающий их мир. Жадно, самозабвенно. Коперник и Джордано – это что-то! Мощный интеллект и сила духа, уверенность в своей правоте и мужество,чтобы ее отстаивать. Галилей, конечно, гений, но не такой. Жалок. Умолял обратить его, утверждал, что хочет увидеть своими глазами, как восторжествует разум. Но на самом деле, я думаю, просто боялся инквизиции.       - Смотрю, ты времени не теряла! Но старик-то в итоге оказался не промах. И все-таки она…       - Вертится, да! Но это красивая легенда, не более, - со вздохом сказала Сандра. – А потом на этой научной волне меня вынесло к Руссо. Он до конца так и не понял, кто я такая. Точнее, не поверил. Его модель общества не предусматривала мистики. Но это не мешало ему заботиться обо мне… по-отечески. В его дом я могла прийти в любое время, в любом виде. Мне всегда были там рады. И готовы поддержать беседой, советом, если было нужно. Или просто оставить в покое. Там я могла быть маленькой девочкой – баловаться, капризничать. Не нужно было никого спасать. Напротив, папаша Жан-Жак так трогательно пытался спасать меня. От коварных мужчин, в первую очередь. А его философия заставила по-другому посмотреть на этот мир и на себя в нем. Именно там лежит начало…       - Подожди, подожди! Сестра, сын, отец… Но ведь получается, что мужчин в твоей жизни не было?       - И не мечтай! Их было слишком много. Моя коллекция очень богата. Когда мне надоест дергаться, и я осяду в каком-нибудь тихом уголке, то непременно напишу энциклопедию мужских психотипов. В трех томах.       Она по своему обыкновению ерепенилась, но Кроули чувствовал какой-то подвох.       - Ты не договариваешь. Держу пари, что знакомых женщин, детей и стариков в твоей жизни тоже было достаточно. Однако…       - Да, мой прозорливый друг! Конечно, это так. Но ни женщины, ни дети, ни старики не предавали меня. А мужчины… Мой опыт был слишком печален, чтобы доверять им. Я и не доверяла. До недавнего времени… И вообще… пошел бы ты к черту!       Сандра отвернулась к камину и уставилась на огонь.       - Как ты мне все разбередил, Кроули. Именно сейчас…       Удивительное дело. Кроули казалось, что скучно-серая картина его привычного мира пошла трещинами и вот-вот рассыплется. Оказывается, можно жить совсем по-другому. Первое время он тоже пытался так. Чего ему не хватило? Сил, желания, идеи?       - Мне жаль, - неожиданно для самого себя сказал он. - Жаль, что у нас ничего не получилось… тогда… Ты не потащилась бы с Лестом в Париж…       - А ты не уехал бы в лапы к Фериду…       - И мы прожили бы всю жизнь где-нибудь…       - В шотландских горах…       - И умерли бы…       - И умерли бы… Правда, прекрасно?       Тогда у нее были зеленые глаза. И звонкий голос. И насмешливый взгляд. Тонкие запястья. А щиколотку он мог бы обхватить двумя пальцами. Ему всегда хотелось так сделать, когда маленькая ножка кокетливо выглядывала из-под тяжелого подола платья. Оказывается, он ничего не забыл!       Кроули рванулся и, коротко рыкнув, подхватил Сандру на руки. Она тихо ахнула от неожиданности. Забудь все, что есть. Вспомни все, что было. И возможно, станет легче. Она на секунду прикрыла глаза. Запах вереска. Дым костров. Трепещущие на ветру знамена. Боль расставания. Горечь несбывшихся надежд. Плотная ткань тамплиерского плаща в судорожно сжатых пальцах…       - Оооо, мой страстный рыцарь! Некоторые эмоции и вам не чужды?       - Тысяча чертей! Да ты дохлого расшевелишь!                      - Очень даже неплохо! – промурлыкал Кроули и сладко потянулся. - Веский довод в пользу общения с людьми. Не ради этого ли все и затевалось, а, Сандра?        - Не стоит упрощать. Что такое секс без привязанности, уважения, доверия? Комплекс гимнастических упражнений, не более…        - Хм… Правильно ли я понимаю, что тебе было лучше с человеческим мальчишкой, которого можно выпить… ну скажем, за пять глотков? Только честно.       - С какой стати мне врать? Пожалуй, лучше.       - Ну, ты и стерва! Я уже готов выпрыгнуть из собственной шкуры, чтобы доказать тебе обратное!       - Ха-ха, какие у вас человеческие желания, сэр Юсфард!