Кошмарный дневник

- Ты… - Именно я, и никто другой, - медленно, чётко проговаривая каждое слово, сказала Юлия, - Не ожидали, да? - Из-за тебя погибла Вика. Я права? – тихо спросил Женя, но блондинка прекрасно расслышала её вопрос. - Допустим. И я не то, чтобы убила – я просто этого захотела, - спокойно, ни капли не сожалея, пояснила Юлия. В глазах Самойловой блеснул непонятный, дикий свет. Взгляд стал неосознанный, словно она делает то, чего не хочет. В ярко-зелёных глаза Юли читался… испуг? Сопротивление? Да всё подряд, даже жалость. На секунду добросердечная Лиза почувствовала жалость к лучшей подруге. - Юль, ты хорошо себя чувствуешь? Расскажи мне, что с тобой произошло? Почему ты так себя ведёшь? – осторожно, один за другим, из уст Елизаветы стали появляться вопросы, - Расскажи и я постараюсь тебе помочь, правда. - Отстать от меня со своей помощью! У тебя теперь Савельева есть, вот ей и помогай, а меня оставь в покое! Не желаю даже знать тебя, - неожиданно взбесилась Юлия. Быстро преодолев небольшое расстояние между Лизой и собой, Самойлова вцепилась в шею девушки мёртвой хваткой. Виноградова отчаянно сопротивлялась, кряхтела, но ничего не действовало на Юлю. Она стала неуязвима. Женя, не желая смотреть на мучения подруги, постаралась оттащить блондинку от Лизы, но была откинута Юлей. Последовал удар об скамью, от чего рядом с Евгенией начала медленно образовываться лужа крови. Глаза Савельевой закатились, и всё, что она успела сказать, было: «Прости…» В это же время Макс разрывался между помощью Лизе и помощью Жене. Подбежав к Савельевой, он сжал в руках её запястье. Пульса не было… Он не любил Женю, нет, но она любила его, поэтому жаль её было вдвойне. Неприятно осознавать, что человек, которому ты был действительно нужен, умер. Она нравилась ему, но любовью это было назвать трудно. Она поддержала его после смерти Даши, которую он очень любил, и за это он благодарен Жене. Она помогла, не оставила… - Самойлова, отпусти Лизу! – вдруг закричал Макс, - Отпусти, слышишь?! Не трогай её, она тебе ничего не сделала. Если тебе так хочется грохнуть кого-нибудь, то давай уж лучше меня. Лиза тут же упала на пол. Кое-как откашлявшись, девушка подняла заплаканные глаза на Юлю. Та с той же дикостью смотрела на Максима, который вдруг вызвался стать жертвой. Пока она была увлечена разглядываниями Морозова, Лиза осторожно поползла к сумке, где, по всей видимости, находился тот дневник. Дрожащими руками перебирая вещи в сумке Юлии, Лиза с ужасом осознавала, что дневника здесь нет. Или он хорошо спрятан. Юля тем временем прожигала уничтожающим взглядом Макса, готовясь к тому, чтобы напасть на Морозова. Её движения были резкими, ловкими, словно у акробата. Всё было настолько идеально, что, казалось, она репетировала перед тем, как пойти сюда. Откинув найденную в сумке Юли зажигалку, Виноградова продолжала искать. Заметив неаккуратный шов, сделанный, наверное, наспех, Лиза начала рвать нитки, не обращая внимания на порезы, появляющиеся после её действий. Кровь тонкими струйками стекала внутрь сумки. Неужели Юля ничего не предпримет? Наконец, дневник был в руках Лизы. Она нервно оглядывала помещение в поисках чего-нибудь, что помогло бы ей уничтожить дневник. Взгляд невольно остановился на зажигалке. Ну, конечно! Как она могла забыть о ней – недавно же откинула в сторону. Слава богу, что отшвырнула недалеко. Поднеся зажигалку к дневнику, Лиза окликнула Юлию: - Я ненавижу тебя, Самойлова. Как ты могла поступить так со мной, с Викой? Как, объясни мне? – начала Лиза, еле сдерживая поток слёз, - Ты – моя лучшая подруга с пелёнок, и подстроила вот такую… подлянку. Вот от кого, а от тебя не ожидала, - на этих словах дневник загорелся. Юля громко закричала, упала на колени, схватившись за голову. Словно удар тока в тысячу вольт пронзил тело. Дневник продолжал гореть, ярко освещая холл школы. Пронзительный крик, от которого можно с лёгкостью потерять слух и… тишина. Мертвенная тишина. - Макс, - прошептала Лиза. Волосы цвета серебра разметались по лицу, смешиваясь с солёными слезами, - Макс, очнись. Я прошу тебя, пожалуйста. Нет, я не хочу оставаться одна, очнись, Морозов, я прошу тебя! – теперь у девушки началась истерика, - Не надо, Макс! Почти умер. Спустя семь лет. Медленно переставляя ноги, по школьно аллее шла девушка. Брюнетка, крашенная. Она везла парня в инвалидной коляске. Оба молчали, будто только вернулись с похорон. Иногда им так кажется. Они потеряли радость жизни. Потеряли друзей, смысл. У них ничего нет кроме друг друга. Они друзья, но для остальных муж и жена. Пережили всё это, поэтому вместе. У них нет никаких отношений, они выжили и это главное. Всё остальное – неважно… Они есть друг у друга и ничего не случится. С ними. Даже Зло, наблюдающее за ними из того самого сквера, в котором семь лет назад всё и началось…