Старушка Петти

— Твой брат — слизеринец, — обвиняюще сказал Рон. — Этого и следовало ожидать. Гарри вздохнул. Тетя не предупредила его, когда решила "вернуться". Перед встречей на кладбище они не разговаривали. Потом тетя призналась: она боялась, что их кто-то подслушает или прочтет их переписку и помешает ей. Гарри понимал ее логику, но все равно был немного обижен. Ему пришлось нелегко: он не знал, что можно рассказывать друзьям, а что нет. Поэтому он просто отмалчивался, а те обижались, и заслуженно. Отношения подпортились. А тут еще тетя призналась в плохом отношении к Гарри — и ее, и Вернона, и кузена. Гермиона принялась его жалеть, что было не нужно, ведь это было так давно, что он даже не чувствовал ничего по этому поводу. Было и было. Он не мог сказать, что это была не их вина. Поэтому просто попросил друзей не касаться этой темы. Невилл и Гермиона проявили тактичность, а вот Рона было не остановить. Нет-нет, да он высказывался по поводу тети и кузена. Один раз Гарри не выдержал и подбил Рону глаз. А потом прочел ему лекцию, что своих родных он любит и не позволит их оскорблять даже другу. Особенно другу. Рон тогда молча удалился к себе, что было не похоже на него, а наутро попросил прощения. Отношения наладились, но намечавшийся приезд Дадли в школу все портил. Гарри чувствовал смятение. Они с Большим Дэ в последнее время переписывались, разговаривали о школе, о Томе, о книгах. Письма были нечастыми, но Гарри им радовался. Он не мог не заметить, как изменился Дадли. Гарри помнил, через что ему пришлось пройти. Летом он старался поддержать кузена, у которого перевернулся мир. Но оценил ли это Дадли? Может, он общался с ним, только чтобы быть поближе к Хогвартсу? Вдруг их наладившиеся отношения пойдут прахом, когда Дадли окажется вдали от тети? Гарри боялся и был в смятении. Он утешал себя только тем, что теперь у него были друзья, но не отвернется тот же Рон от него, если Дадли примется на старое? Гарри так его защищал... Услышав "Слизерин", Гарри очень огорчился. Кто, как не он, знал, что Большой Дэ не так прост, как кажется. Казалось, все самые худшие опасения его подтвердились. Но увидев, каким рассеянным и потерянным выглядел Дадли, когда с него сняли Шляпу, как никто его не поприветствовал, Гарри решил его подбодрить. Будь что будет. Зал его лениво поддержал, а Драко усадил Дадли рядом с собой. Гарри выдохнул. А вот Рон... — Да, стоило, — холодно ответил Гарри. — Он амбициозен и хитер. Разве это плохо? — А еще он с тобой враждовал, — напомнил Уизли. Гарри нахмурился. — Что было, то прошло, Рон. Разве твои братья всегда были за тебя? Никогда не дрались, никогда не... я не знаю, не шутили над тобой? — Это другое! — вспыхнул Рон. Гарри пожал плечами. — Это называется "семья". То, что мы не родные, не делает нас не близкими. — Посмотрим, что ты скажешь, когда Слизерин его испортит, — пробурчал Рон. — Это вряд ли, — встряла Гермиона. — Посмотрите, — она указала на стол Слизерина. — Как враждебно они на него смотрят. — Он магловоспитанный, — печально ответил Невилл. — Для Слизерина это позор. Традиционно это факультет чистокровных. Редкие полукровки туда попадают. А твой кузен, Гарри, даже не достойный полукровка, ведь его мать маглорожденная. Если ты хотел мести, Рон, Шляпа за тебя отомстила. — Ты считаешь, они его побьют? — ахнула Гермиона. Невилл помотал головой. — Нет, конечно, Гермиона. Это же слизеринцы. Но жизнь они ему устроят несладкую. Гарри напряженно глядел на стол змей. Судя по всему, Дадли там приходилось нелегко. Гарри поймал взгляд Драко и сделал умоляющее выражение лица. Тот едва заметно кивнул. Это немного успокоило Гарри. Не то чтобы они с Драко были друзьями, точнее, не то чтобы Драко считал так, но отношения у них сложились хорошие. Рон говорил, что Малфою от него что-то надо, но даже если и так, Поттера это не смущало. Они разговаривали, этого хватало. Драко был надменным, но тем не менее он многое знал о магическом мире и слушать его ехидные разъяснения было интересно. Они иногда встречались, наедине, и просто говорили. Гарри задавал вопросы, Драко отвечал. Один раз Малфой остановил его после урока Зелий и предложил объяснить, какую ошибку Гарри допустил на занятии. Если даже что-то он и задумал, то пока вел себя дружелюбно, и Гарри это нравилось. Правда, Малфой избегал общества Рона и Гермионы, за что было обидно, но это проблемы Драко, что он не узнает, какие они хорошие, на самом деле. И сейчас Гарри был уверен, что Драко поможет его брату. Ужин прошел как-то быстро и нервно. Даже медленно кушающий Невилл, которого они обычно ждали, в этот раз управился наравне со всеми. Сидеть дальше не было смысла, поэтому компания пошла на выход. Оглянувшись, Гарри заметил, что Дадли тоже стал вставать. — Подождем кузена, ладно? — предложил он. Рон скривился, но все согласились. Разговор вышел неловким. Гарри старался показать все свое дружелюбие. К его радости, Дадли ответил ему тем же. Значит, у них все хорошо? Увы, поговорить обо всем, о чем хотелось, в присутствии свидетелей было нельзя. Они договорились на завтра, и с плеч Гарри словно гора упала. Он поднимался в башню с улыбкой на лице.

***

Записка прилетела после урока Чар. Дадли назначил место в одной аудитории и просил прихватить с обеда еды. Гарри улыбнулся. Он взял с обеда пирога с мясом на двоих, сделал несколько бутербродов, взял кексов и задумался над тем, чем они это запьют. — У меня есть фляга, — сообщил Невилл. — Бабушка дала на случай, если ночью я захочу пить. Перелей туда сок. — Спасибо, — поблагодарил Гарри и налил во флягу апельсинового сока. Тыквенный Дадли явно еще не распробовал. Улыбнувшись друзьям, Гарри поспешил на место встречи. Дадли нервно ходил по заброшенной аудитории и резко повернулся, когда Гарри зашел. — Привет, — как-то нервно улыбнулся он. — Привет, Дадли, — поддержал Гарри, проходя и ставя добычу на стол. — Очень голоден? — Невыносимо, — ответил Дадли, с жадностью смотря на еду. — Мама нас бы за такой обед убила. — Наслаждайся, пока она не видит, — подмигнул Гарри. Дадли явно расслабился, сел за стол и надкусил пирог. — А здесь неплохо готовят. Гарри усмехнулся и принялся за свой кусок. По его мнению, готовили в школе отлично, но это же Дадли. — Как первый день? — спросил он. Дадли дернул плечом. — Скукота. Я все это уже знаю, а сказать им не могу. Так сложно притворяться, что ничего не знаешь! Это кошмар какой-то. Они еще требовали записывать. Мол, проверят. Пришлось писать. Такая засада! У тебя тоже так было? — Ну, поначалу, — признался Гарри. — Сейчас мы уже проходим то, чему тетя меня не научила. Но тебя-то наверняка. Так что сочувствую. — Если так будет продолжаться, я сделаю вид, что я гений, — пригрозил Дадли. — Маму выдавать, конечно не буду, но что-нибудь придумаю. Например, что ты меня учил. — А что, в это можно поверить, — подумал Гарри. — Но лучше ты держи себя в руках. — Даже книгу под партой не почитаешь! — пожаловался Дадли. — Потому что ты один в классе. Ужасно. — Как... как тебя приняли? — задал Гарри важный вопрос. — Как-как, хреново, — просто ответил Дадли. — Только твой Малфой вроде ничего так, а остальные... Скажи, на Гриффиндоре было бы лучше? — Я не знаю, Дад, — честно ответил Гарри. — Многим не понравилось, что вы с тетей какое-то время меня не любили. Там, конечно, не было подробностей, но факультет у нас вспыльчивый... — Короче, надо было на Хаффлпафф, как мама, — понял Дадли. Гарри с сомнением посмотрел на кузена. — Это ты-то трудолюбивый? — И тихий, — кивнул Дадли, и мальчики рассмеялись. Потом Дадли как-то серьезно спросил: — Гарри, почему все так сложно? Почему такая ненависть к нам? — Давняя вражда и недопонимание, как объяснила мне Гермиона. Как у эльфов с гномами. Ты же читал? — Читал. И теперь понимаю, какая это глупость. — Из этой глупости вырос Волдеморт, — тихо сказал Гарри. Дадли кивнул. — Прости меня, — вдруг сказал он. Гарри удивленно посмотрел на Дадли. Тот, опустив глаза и немного заикаясь, продолжил: — Я ненавидел тебя, как они ненавидят меня. Ты был другим, и я тебя не понимал и не хотел понять. Просто давал волю чувствам. И мне нравилось, очень нравилось это чувство. Этот огонь внутри. Я словно был драконом. И я издевался над тобой, потому что считал себя лучше. Я много думал, еще дома, а теперь, мне кажется, я понял, каково тебе пришлось... Прости меня, Гарри. Я... не лучший человек. Гарри просто обомлел. Он не ожидал такого от кузена... никогда. Сейчас он увидел влагу в глазах Дадли и не поверил своим глазам. Надо было что-то сказать. Что? — Дадли, — хриплым голосом начал Гарри, — ты намного лучше, чем ты думаешь. Ты признал свои ошибки. Знаешь, как это нелегко? Посмотри на взрослых! Они продолжают жить своей войной, что маглы, что маги. А ты... конечно, я тебя прощаю. Давно простил. Мы братья? — Братья, — надтреснутым голосом подтвердил Дадли и вдруг разрыдался. Гарри опешил. Что делать? Он пересел к кузену и неумело обнял его. — Без мамы так паршиво! — признался Дадли. Гарри погладил его по голове. Сам он об этом никогда не думал. Да, первое время без тети было тяжело, но он быстро привык — слишком короткими были их отношения. А Дадли... да, для него это, должно быть, тяжело. — Как ты живешь так?! — спросил Дадли. — Я привык. И ты привыкнешь. Скоро каникулы, мы поедем на Рождество домой. Надо только продержаться. Тетя... наши мамы всегда с нами, Дадли. В сердце. Просто найди ее там. Я свою нашел еще в детстве и никогда не отпускал. Не плачь, брат, я с тобой. — И Живоглот, — всхлипнул Дадли. Гарри удивился. — Кто? — Мой кот, — Дадли отсранился. — Боевой полукниззл. Он вчера меня успокаивал. — Я рад, что у тебя есть друг, — улыбнулся Гарри. Дадли шмыгнул носом. — Малфой сказал, что кота покормят домовики. Это так? — Ну, жабу Невилла они кормят, — неуверенно ответил Гарри. — И потом, если что, мышей здесь навалом. Главное, чтобы он Коросту не съел — это крыса Рона. — Я ему скажу, — кивнул Дадли. — У нее одного пальца нет, — предупредил Гарри. — Это будет серьезный разговор, — ответил Дадли, и мальчишки снова рассмеялись. Они быстро закончили с обедом, и тогда Дадли хитро улыбнулся. — Время подарков от мамы! — он достал и школьной сумки пирожные. — Они были под чарами, так что не испортились. Она сказала, что торт отправить не может, но хоть так отпразднуем, что теперь мы оба в Хогвартсе. — Здорово! — воодушевился Гарри. Дадли продолжил рыться в сумке. — А это — амулет. Для защиты. Мама не говорила, от чего именно, но велела передать тебе. Я тоже такой ношу, — он вынул из-под рубашки формы красивый камень с рунами на цепочке. Такой же он протягивал Гарри. Тот взял подарок и надел. Руна засветилась и погасла. — Ого, — только и сказал он. — Да, — кивнул Дадли, и они приступили к пирожным. Распрощались они, вполне довольные друг другом.

***

Дадли не хотелось возвращаться вечером в гостиную. Это было трусливо, но он просто не мог снова окунуться в эту атмосферу ненависти. Обед он провел с Гарри, и это было светло и хорошо. Потом у него были уроки, на которых преподаватели задали много заданий. Они явно хотели побыстрее от него отделаться. Что ж, он тоже хотел с этим покончить. В той же аудитории, где они обедали с Гарри, он сделал уроки. Намеренно пропустил ужин в Большом зале, благо пара пирожных с обеда еще осталась, не осилили они все. Но вот теперь все было сделано, и заняться больше нечем. Дадли побродил по замку в одиночестве, изучая его, но был пойман завхозом, который сказал, что скоро отбой и все должны быть в своих гостиных. Выбора не оставалось. Пароль он с утра еще уточнил у Малфоя. И записал. На всякий. Он не думал, что вчерашний трюк пройдет у него снова. Тогда он очень рассердился, а мама и учебники говорили, что у подростков и детей в такие моменты получается спонтанное колдовство. Сейчас он просто устал. Он хотел к своему коту. Он хотел, чтобы скорее наступило Рождество. Хогвартс оказался совсем не сказкой. Впрочем, мама предупреждала рассказами. Обидно, что он попал на место тех, кто в этих рассказах попадал в неприятности. По подземелью как раз шли старшекурсники, Дадли увязался за ними и так нашел гостиную. — О, надо же, явился! Мы думали, ты сбежал! — встретил его противный голосок Панси. Дадли не стал отвечать. — Или ты просто потерялся? — продолжила она. — Наверное, ты даже на уроки не попал. Кто тебя нашел, Филч? Привел маленького мальчика домо-о-ой, — пропела она. Дадли серьезно посмотрел на нее. — Не пой никогда, это звучит жалко, — посоветовал он. Панси тут же окрысилась. — Твой голос здесь — вот что звучит жалко, грязнокровка! — Замолчи, — резко приказал ей какой-то старшекурсник. Панси открыла рот от обиды. — Он явно не грязнокровка. Не называй его так. — Это еще почему? — вмешался темноволосый мальчик с их курса. Глядел он воинственно. Дадли отметил, что в гостиной стало практически тихо. Все ждали ответа. — Он не может быть грязнокровкой, потому что ему доступен великий дар. Я сам слышал. Он — змееуст. Гостиная ахнула. Дадли непонимающе смотрел на говорившего. — Змееустом был, как известно, сам великий Салазар Слизерин! — продолжил тот. — Это дар его рода. Чистокровного благороднейшего Рода. Так что он как минимум полукровка, — он обратился к Дадли. — Советую расспросить мать, кто твой настоящий отец, парень. — Ну, Эванс, ты даешь, — присвистнул Малфой. Дадли высоко задрал нос. Прибежал Живоглот и с громким недовольным мявом прыгнул ему на руки. — Привет, — прошептал Дадли коту, почесывая его за ухом. Тот замурчал. Так с котом на руках Дадли пошел в спальню, словно все это его не касалось. "Надо написать маме," — подумал он.