Падшие ангелы

В твоих глазах чернее ночи мерцают звёзды, Словно мёртвые души угасших светил иных миров. Ты неустанно молишь брата своего о спасении жизни её, Взывая к милосердию его, В сердце своём вечно любимой верность храня. Ты унижаешься, в себе гордыню укрощая, В бессилии колени преклоняешь пред очами владыки небес, В душе сберегая осколок утаённых надежд. На твоих пересохших губах замирает шёпот мольбы! Ты ниже склонишься к землям мёртвых теней, Словно отчаявшийся человек,

И рукою дрожащей укажешь в тёмную бездну земель;

Под завесой тумана тянутся бурные потоки ледяной синевы, Под песнь страданий и вопли, леденящие кровь, Смерти несущей ладьи касаются руки умерших людей. Во мраке обители ужаса стоят фигуры умерших божеств, В пыль медленно обращаясь, они исчезают в тени забытых времён. — Ни за что и никогда! — раздаётся его громогласный ответ, В сердце твоё вонзающийся, как острый кинжал. В твоих глазах чернее ночи сияют слёзы, Словно далёкие звёзды, утопая в сгущающейся тьме, И в них больше не пылает надежды огонь. Ты с ярой ненавистью вслед кричишь проклятия ему. Ты, пленник ослепляющих чувств, В сердце растоптанные надежды продолжаешь хранить, И, на коленях стоя пред телом умирающей любви, Вспоминаешь о прошлом минувших дней, Когда она смело разделила с тобой тяжкое бремя твоё, Путеводной звездой осветив во мраке пути. Была она всегда для тебя частью жизни твоей, Но по воле жестокой судьбы в камень обратилось тело её. Ты, безумием опьянённый, губ её касаешься вновь и вновь, Слепо надеясь чары развеять любовью своей, Осыпая мгновенными поцелуями холодные руки любимой, Пытаясь отчаянно в неё дыхание жизни вдохнуть. — Персефона, — со слезами, в муках сердечных шепчешь имя её, — Потерять тебя — худшая кара небес для меня, Но помнить буду всегда тлеющий в твоих глазах багряный огонь! И только увядающий асфодель — цветок теней и мёртвых душ — Возле безжизненного тела богини оставался лежать, Гадес, в сердце твоём по сей день сохраняя к ней былую любовь!