Звездная болезнь

POV Луи Это второй ужаснейший день в моей жизни, первый был вчера. Самолет через три часа. Всего каких-то три часа и мы покинем Америку. Не то, чтобы я не хотел домой, я скучаю по Англии, по семье, по Эль, но здесь остается Эмма. Наша малышка, которую мы полюбили всем сердцем. И сейчас, когда у нее не лучшие времена – мы уезжаем. Да, собственно, из-за нашего отъезда у нее и не лучшие времена. Мне так жаль ее, так жаль Гарри и всех нас! Гарри не выходит из комнаты с тех самых пор, как ушла Эмма. И я знаю, что будет с ним дальше: отрицание всего, маска безразличия, “Да кто такая Эмма? ”, клубы, выпивка, девушки… А мне вытаскивать его из всего этого дерьма. Гарри это Гарри. Но Эмма! Я понятия не имею, как она будет себя вести. Черт, как бы я хотел остаться. - Ну что, не берет? – Зейн в очередной раз заходит ко мне. Я отрицательно качаю головой. - Давайте заедем к ней, убедимся, что она в порядке, - на этой фразе Найла Зейн закатывает глаза. - Ну, что она более менее в порядке, и попрощаемся, - поправляется Найл. Резкий хлопок двери. Это Стайлс. Я знаю. - Эй, ты куда? – кричит ему поднимающийся наверх Лиам. - В аэропорту увидимся. POV Гарри Ненавижу. Всех ненавижу. Ненавижу Луи, Зейна, Найла, Лиама. Ненавижу Эмму. Саймона ненавижу. Петь ненавижу. Я закидываю сумки в багажник машины и неожиданно для самого себя ударяю в него. Костяшки еще не зажили с прошлого раза, и поэтому я просто сгибаюсь от боли. Плюю на асфальт. Господи, как хочется выпустить всю накопившуюся злость. Набить морду Саймону и дел с концом. Секунда, и я в машине. На спидометре 120, я должен с ней попрощаться. Через пятнадцать минут я уже у дома Эммы. Но единственное, на что я решаюсь, так это выйти из машины. Эмоции на пределе. Я либо сейчас сорвусь, и поднимусь к ней, перекину ее через плечо, увезу с собой, либо обматерю. Какого хрена она вчера убежала? Как будто мне легко ее покидать. Я облокотился на машину и поднял голову вверх, отсчитал тринадцатый этаж, третье слева окно. Что она там делает? Как это мучительно, не слышать ее голоса, не ведать, что с ней и как она. Еще этот долбаный кусок метала на шее, который бьет по сердцу еще больнее. Я ведь никогда ее не забуду. - Прощай, Эмма, - срывается с моих уст. Она не услышит, и не надо. Пусть думает, что я монстр, так будет лучше для всех. Машина срывается с места, и я уже мчусь в аэропорт. POV Луи Мы нашли Эмму в кабинете ее матери. Когда мы зашли – дверь была нараспашку. Я даже испугался поначалу. Но потом мы увидели ее, и один из множества камней упал с моей души. Она не двигалась, глаза были открыты и устремлены в пустоту. - Эмма? – тихо, почти шепотом произнес я. - Ребята, - на ее лице сразу появилось подобие улыбки. – Вы что, еще не уехали? – Эмма делала вид, что ничего не случилось, это злило меня. - Как мы могли уехать, не попрощавшись, - мы все, как один, сели вокруг девушки и обняли ее. - Обнимашки с дирекшинами, - фальшивый смех. Боже, Эмма, хватит. - Мы ведь не вручили тебе свои подарки, - осторожный голос Найла. Мы все не знаем, как вести себя с ней, она может сорваться в любую секунду. - Да? И что же вы мне приготовили? – фальшивый интерес в глазах. Хреновая из тебя актриса, Лерман. Зейн отдал Эмме большую коробку, в ней она найдет фотоальбом со всеми нашими фотографиями. Вчера Лиам предусмотрительно достал все их совместные фотографии с Гарри и сложил в отдельный конверт. Придет время – распечатает. В это время Найл одевал на руку девушки браслет. Она с интересом взглянула. - Что это за подвески? - Наши имена, - улыбнулся Найл. - L – это Лиам, N – Найл, Z – Зейн, вторая L – я, E – Эмма, и… - И Гарри… - закончила за меня подруга. На секунду слезы застыли в ее глазах, но потом она моргнула и снова надела маску плохой актрисы бродвейского театра. - Это, это так мило, - она обняла нас. – Я люблю вас, мальчики. - А мы любим тебя. - С Рождеством, Эмма. - С Рождеством. Мы все сидим в полной тишине пять минут, десять, полчаса. - Сколько времени? Вы не опоздаете на самолет? – вдруг раздаётся голос Эммы. - Да, нам уже пора. Эмма встает, она и не переодевалась со вчерашнего дня, накидывает кофту и идет провожать нас до машины. У самого выхода из дома она немного останавливает меня, взяв за руку. - Я не смогу без вас, - большие детские карие глаза полны боли и слез. Я просто не могу смотреть. Я сжимаю девушку в своих объятиях и целую в макушку. Господи, какая она низкая, хрупкая и беззащитная. - Эмма, я всегда буду рядом. Мы все будем рядом. Я не позволю тебе совершить глупостей. Я буду приезжать к тебе. Я не забуду тебя, обещаю. Чувствую слезы на плече. Ей это нужно. Минута и она отстраняется, вытирая слезы. - Уезжай, - эта малышка чуть ли не запихивает меня в машину. Парни дружно налетают на нее и обнимают, я присоединяюсь. - Вы что, хотите опоздать на самолет? – маска опять надета. – Я вас люблюююю. Буду безумно скучать. Но я к вам еще приеду. Она блефует, не приедет, и я это понимаю. Раны не скоро затянутся в ее сердце. В наших сердцах. В сердце Гарри. POV Эмма Машина отъезжает от дома, я машу последний раз рукой, еле как выдавливая очередную улыбку. Им не надо мучиться из-за меня, они этого не заслужили. Сначала Он, я не решаюсь даже в мыслях назвать его имя, а теперь и все Они. Я закрываю лицо руками и сдерживаюсь, сдерживаюсь, чтобы не зарыдать при консьерже, жду лифта, наконец, двери открываются, и я даю волю слезам. За что он так со мной? Зачем нужно было прощаться на такой ужасней ноте? «Мне будет не до тебя». А было ли тебе когда-нибудь до меня или это просто мимолетный роман? Не знаю, как для него, но я, тупая идиотка, отдала свое сердце ему окончательно и бесповоротно. Боже, полюбить настолько не взаимно и обреченно. За что мне это? За то, что я не верила в любовь, теперь я буду наказана и пронесу ее через всю свою жизнь? Нет. Нет. И еще раз нет. Я этого не хочу. Но кто меня вообще спросит? О боже, Эмма, я себя ненавижу.

***

Шли дни, недели, месяцы, а я все никак не отходила. И мои надежды, что все-таки это не любовь, рушились с каждым днем, как корабли о скалы. Вскоре я и вовсе перестала бороться, мой Титаник окончательно разбился об айсберг и теперь покоился на дне океана. Вместо борьбы набор болячек: депрессия, булимия, апатия. Уже март, а мама все так и не появлялась дома. Я ей ничего не говорила, не хочу, чтобы она переживала из-за меня. Я теряла смысл в жизни каждый день. Я чувствовала себя жалкой, ненавижу это чувство. Ведь я всегда была сильная, полная решимости, нерушимая, меня не мог сломить никто. Абсолютно никто. Но, как я уже говорила, мой корабль потерпел крушение. Как все-таки хорошо не иметь чувств, быть бессердечной тварью или просто научиться их прятать. Хм, а что, это идея. - Хватит киснуть, Лерман! – с этими словами я резко встала и тут же упала, голова кружилась. Когда же я последний раз ела? Еще одна попытка встать, но опять безуспешно. Я раз десять пробовала поднять эти непослушные ноги и наконец, мои попытки увенчались успехом. Еле как доковыляв до зеркала, я взглянула на свое отражение и ужаснулась: обычно густые волосы выглядели жалко, да и худоба до неприличия страшная. Бегом в ванну, на кухню и к стилисту. Хотя бегом у меня вряд ли получится. Боже, как не хватает друга рядом. Но мои друзья сейчас были на другом континенте. Я снова тяжко вздохнула. К вечеру истощенные волосы вернули свой шик и блеск, чего не скажешь о моей фигуре. Зато можно есть сколько и чего угодно. По этому случаю я зашла в любимый Starbucks. - Привет! – со мной поздоровался Чак, он здесь работает. – Давно тебя не видел. - Привет, Чак. Дааа, были некоторые проблемы, - я попыталась улыбнуться, я так давно не улыбалась. - Выглядишь отлично! – хороший знак. – Что будешь? Я заказала свои любимые куриные Santa Fe Panini, чернично-овсяный тортик и кофе Misto. Мой любимый столик у окна. Все как раньше. - Привет, - бархатный голос красивого блондина с зелеными глазами. – Можно к тебе сесть? Я еще раз осматриваю его и только тогда киваю. - Я Адам. - Эмма, - протягиваю руку, и парень нежно целует ее. Мы мило болтаем, пока я ем свой ужин. Я знаю, чего хочет этот парень. И хочу того же. - Ну так что, ко мне? – допивая кофе произношу я. Парень немного шокирован, но спустя пару секунд он улыбается и кивает. Он берет меня за руку и мы идем ко мне. Двери лифта закрываются, и я жадно набрасываюсь на него. Парень вновь опешил, но не подает виду, он проникает в мой рот своим языком и похабно сжимает мою грудь в своей руке. Неприятное ощущение. Но плевать, мне ведь нужен просто секс. Вот мы уже в моей квартире, поднимаемся в комнату, на ходу Адам задирает мою юбку и гладит внутреннюю часть бедра. Стоп. Я так не могу. Я резко отстраняюсь от парня и отталкиваю его. - Проваливай. Тот в недоумении, снова. - С тобой все нормально? - Проваливай, я сказала! – я кричу, я способна на эмоции! - Сходи к врачу, больная! - парень громко хлопает дверью.