Естественный отбор.

      История повторялась. Лифи поняла это в тот самый момент, когда Шэд бросил к ее ногам демонессу и приказал привести ту в чувство для «задушевной беседы». Пять лет прошло с прошлой трагедии, пять лет им не позволяли действовать самостоятельно, и вот теперь, когда у них появился шанс проявить себя с лучшей стороны, напарник снова взялся за старое.       — Шэд, не вздумай! Тебе прошлого наказания было мало? — девушка пыталась найти хоть какой-то способ образумить товарища. Сама она с дрожью вспоминала целый год, проведенный в казармах под непрекращающиеся наставления постоянно сменявшихся «истинных». Лифи несколько раз едва не отказалась от крыльев, и только возложенные на нее обязанности по лечению редких раненых удержали ее от этого шага. А вот на Шэда должного влияния проведенное на коротком поводке время определенно не оказало:       — Победителей не судят.       — Победителей? Молчун, да скажи хотя бы ты ему! Немногословный напарник, которого даже истинные редко звали по имени, и в этот раз не изменил своей привычке, лишь слегка повернув голову. В его холодных глазах читалось полное одобрение происходящего.       — Похоже, кто-то опять в меньшинстве, а Лифи? Не волнуйся, я учел прошлые ошибки — сторожевое заклинание сообщит мне о любом демоне или вампире поблизости. Хотя… — ангел прищурился, — если хочешь делать по-своему — делай.       — Шэд?       — Я не собираюсь сам лишать себя удовольствия, но, если ты очень просишь, то возьми и прикончи ее сама.       — Шэд? Я… я… ШЭД!       Возможно, не будь блондин так замкнут на себе, что-нибудь бы и изменилось. Но этого не произошло, ангел не услышал прозвучавшего в последнем выкрике предупреждения, за что и поплатился. Дважды мелькнул клинок, на мгновение высунувшись в начале из груди, а потом, пробив основание черепа, из рта. И, всего через долю секунды после этого, уже мертвое тело с силой ударило в еще не осознавшую произошедшее девушку, сбивая ее с ног и погребая под собой.       — Ах ты тварь! — Ирис перехватила копье и начала осторожно обходить появившегося из ниоткуда убийцу, на пару с Молчуном стараясь взять его в клещи. — Может назовешься? Должна же я знать, что ставить в графе «вид твари»? Вместо ответа незнакомец слегка расправил черные крылья, и над головой зажегся тусклый, грязно-серый нимб.       — Мраааазь! — осознание того, что перед ней падший, настолько выбило охотницу из колеи, что она, забыв про свой план по отвлечению внимания от Молчуна, бросилась в атаку.       Заклинание слегка изменило форму и иллюзорный нимб взорвался яркой вспышкой, на мгновения ослепив обоих ангелов, только вот Ирис уже не успевала остановиться и разорвать дистанцию. Последним в своей жизни, что она успела почувствовать, был сильный удар чем-то тяжелым по голове.       Яркая вспышка привлекла внимание Лифи, успевшей скинуть с себя мертвого Шэда и боровшейся с нежеланием признать, что здесь все ее таланты лекаря бесполезны. Девушка быстро повернулась, но лишь затем, чтобы замереть, парализованной ужасом — убивший Шэда незнакомец, с все так же закрытым шлемом лицом, с силой ударил Ирис щитом и тут же завершил начатое, отрубив голову потерявшей сознание ангелу еще до того, как она упала. Молчун остался один на один с неизвестным противником. Как и всегда, он попытался взлететь, но падший оказался быстрее. Щит исчез и что-то похожее на многохвостую плеть ударило по ангелу — чернокрылый, не опуская меча, управлял заклинанием левой рукой. Лифи еще никогда не доводилось видеть такого быстрого преобразования заклинаний — меч Молчуна почти коснулся плети, перерубая ее, как та, внезапно, разлетелась в стороны острыми ледяными осколками. С подрубленным крылом и без правого глаза, ангел рухнул на грешную землю. На этот раз ничто не помешало сплетенной из воды «веревке» опутать контрактника, короткий взмах меча и Молчун замолчал навеки.       Не в силах пошевелиться, девушка сидела и смотрела на приближающуюся смерть, когда за спиной у незнакомца, хотя еще довольно далеко, мелькнули белые крылья. Почти сразу же у ее ног взорвалась земля, осыпая Лифи осколками асфальта. В отличие от Шэда, падший был гораздо внимательнее и успел убраться с пути заклинания. Пришедший на подмогу ангел заговорил и Лифи узнала голос наставника:       — Впервые вижу, чтобы падший охотился на ангелов.       — Не люблю подонков вне зависимости от принадлежности. — Спокойный, приятный голос звучал так, словно на говорящем и не было шлема. Девушка посмотрела на говорящего и едва не закричала от ужаса. Шлема действительно не было, как пропал и появившийся после смерти Молчуна щит, но не это ее напугало. Глаза, холодные, насыщенно-синие глаза. Как пять лет назад. Как каждую проклятую демонами ночь после. Синие глаза из почти забытого кошмара…       — Значит, делающие свою работу ангелы для тебя уже подонки? — в голосе наставника звучал сарказм.       — Свою работу? И когда это работой ангелов стали пытки и наслаждение чужой болью? Даже среди демонов питающиеся болью не особо уважаемы. Впрочем, забирай свою воспитанницу, пока у нее сердце от страха не остановилось. Уж больно ее пугает моя внешность, хотя не помню, чтобы мы встречались.       «Не помню чтобы мы встречались», эти слова помогли Лифи стряхнуть наваждение и вернуть толику самоконтроля. Незнакомец не имел ничего общего с тем демоном из прошлого, кроме цвета глаз. Синих глаз водного демона.       — Хочешь сказать, что это не ты не свою подружку спасал?       — Мою подружку? — падший посмотрел на то место, где Шэд бросил демонессу, — умная девочка. И шустрая, хотя явно недостаточно. Я так понимаю, проблема решена?       — Не успел. Кто-то умный догадался поставить блокировку телепорта на приличную дистанцию, так что успел только поставить метку. Твоими стараниями у меня теперь полно работы, так что разбирайся с ней сам. — Наставник швырнул в падшего что-то похожее на магического светляка.       — Благодарю. — Чернокрылый на секунду взглянул на добычу в руке, после чего стряхнул заклинание на землю и ушел, не обращая внимание на полетевшего к последней своей подопечной ангела.       — Наставник! Я… я не хотела… — девушка беззастенчиво разрыдалась на груди у ангела, забыв про все правила поведения.       — Ну, Лифи, успокойся, все уже кончилось.       — Он… он не вернется?       — Зачем ему возвращаться?       — За мной!       — Нет. До моего появления ты была ненужным свидетелем. А сейчас смысла в твоей смерти все равно нет.       — Наставник, — девушка, наконец, отстранилась и попыталась вести себя как положено. — почему он не стал сражаться с вами? Он испугался настоящего ангела?       — Лифи. Я могу летать, он — нет. С учетом дистанции между нами у него почти не было шансов помешать мне уйти. Это означает, что избавиться от свидетелей у него все равно бы не получилось, а как цель мы его не интересуем.       — Наставник, но почему?       — Потому что Шэд и остальные действительно были теми, кем были — ангел дипломатично обошел слово «подонки», но Лифи его поняла прекрасно. — Я был против того, чтобы им сохранили крылья, но приказы, увы, не об…       Ангел схватился за сердце, но тут же выдохнул и расслабился, со странным восхищением пробормотав:       — Силен, мерзавец.       — Наставник?       — Все в порядке, наш друг просто воспользовался слабой стороной моего заклинания и заставил меня почувствовать то же, что и отмеченная мной демонесса.       — Он хотел вас убить?!       — Убить? Что-ты, Лифи, я вообще не представляю, чтобы кто-то в одиночку, без ритуала, смог по этой связи убить ангела. Честно говоря, даже смертному со здоровым сердцем оно бы не повредило. Наш друг просто таким способом дал мне знать, что дело сделано.       — Наставник, а откуда вы узнали, что он не ее спасал?       — Ни откуда.       — Но тогда почему?       — Не стал с ним сражаться? Запомни, Лифи, не всегда стоит махать оружием. Он падший, в этом нет сомнения. Скажу тебе более, кто-то из его родителей был демоном, настолько насыщенно-черный цвет перьев — редкость. Но он не похож ни на одного из падших, что я встречал за свою жизнь, даже… — ангел запнулся, — ни на одного.       — Наставник, — столько открытая беседа, без обычной надменности со стороны истинного, породила в Лифи догадку, — это ведь вы постарались, чтобы у меня было дело? Ну тогда, в год наказания?       — Я.       — Спасибо, Наставник.       — Не стоит Лифи, считай тебе повезло. Ты очень похожа на мою дочь. Не внешне, конечно, но душой. А теперь, ты уж прости, но нам придется заняться грязной работой по уборке трупов…       — Как прикажете, Наставник. — Несмотря на все ужасы прошедшего дня, девушка впервые за последние годы чувствовала себя по настоящему живой и счастливой.       Ангел вздохнул, глядя ей в спину. Он многое мог бы рассказать своей подопечной. О падших, о настигающем их безумии, о своей дочери, которая, при всех своих качествах была никем только потому, что ее мать низвергли с небес до ее рождения. Он мог бы рассказать, как почти не бывал дома, как все самые важные годы Амалиэль росла без отца, потому что отец брал на себя самую грязную, самую тяжелую работу, лишь бы только чистые «не замечали» его семьи. Он мог бы многое рассказать, Мог бы, но не стал. Потому что некоторым знанием лучше никогда не владеть…