Девочка из цветов

Август правда пытался быть хорошим мальчиком. Честно. Он слушался отца, не дёргал девчонок за косички и не лепил жвачки под парты и стулья. Получал стабильные A и B, изредка перебиваясь баллами ниже, по вечерам резал фигурки из кусков дерева, что без надзору оставлял отец. Но в жизнь Августа пришёл Бэй, соседский мальчишка, мать которого ушла к какому-то моряку, оставив его на отца-инвалида. Мистер Голд от отчаяния запил, Бэй стал убегать из дому, чтобы не попадаться ему на глаза. Голду было больно на него смотреть, наверное, поэтому, из большой любви, Бэю стало прилетать тростью. — Сбежим, — как-то твердо сказал Август, сдувая с бесформенного куска дерева мелкие опилки. Бэй слишком уж не по-детски хмыкнул. — А то. Что это? — Лебедь. — Похоже на курицу, если честно. Август беззлобно зыркнул на него ясными глазами. — Сам ты курица. ~~~ Август пытался быть хорошим мальчиком. Закончил школу на неплохие отметки, поступил в университет. И сбежал. Не потому что его позвал Бэй, не потому что учёба не давалась, ещё чего — ему даже начало нравиться. Август остро чувствовал недостаток в свободе, словно в воздухе, который резко стал заканчиваться. А мир шёл мимо, как редкостный щёголь, пытающийся показаться чуднее, чем он есть. Они встретились, когда у Августа кончились последние деньги, которые он откладывал на бензин, а Бэя взяли за курение травки в общественном месте. А тот ведь только рядом с Грэмом постоял, у которого как раз всё и было. — Я Эльза, — белокурая девушка, широко улыбаясь, повела рукой, отчего бахрома на её замшевой куртке встрепыхнулась, — а это Эмма. Эмма неумело перебирала струны на расписанной всякими похабными словечками гитаре, пытаясь вытянуть из неё хоть что-то похожее на приличную мелодию. Рядом с ней сидела рыжая Анна, со смехом вплетая ей в волосы тайком сорванные в ближайшем парке жёлтые цветы. Эмма морщилась, сбивалась, в конце концов, дернула головой вперёд и, вырвавшись из цепких рук хохочущих сестёр, поднялась с земли. — Эмма Свон, — она приложила ладонь ко лбу ладонь козырьком, щурясь от солнца, — как лебедь. Потанцуем? — Я слишком деревянный, — отмахнулся Август. Эмма весело покачала головой и схватила его за руки. Потёртые нитяные браслеты оплетали ее запястья, как наручники. Цветы посыпались из её спутанных светлых волос на землю, прохожие с ужасом старались обойти нарезающую бессмысленные круги парочку, но получалось плохо. И у прохожих, и у Эммы с Августом. ~~~ — Кто ты? — Эмма затянула волосы сзади в узел, чтобы не мешались, но Август потянулся к ней и распустил их. — Дурак. — И ведь не поспоришь. Хочешь уехать со мной? — А наши как же? — Эмма приложила его ладонь к своей щеке и резко смахнула руку. — Анна, Эльза?.. Август, как? Эмме семнадцать. Она сбегала из всех детских домов, из всех приёмных семей, и сейчас сидела перед ним, нервно натягивая юбку на колени. Стать хиппи для неё было, как наступить на саму себя — мир был жесток, но она распахнула для него объятия так широко, как только смогла. — Неоправданный риск, лебёдка, — Эмма вывернулась из-под его тяжёлой руки и вскочила на ноги. — Эмма? Эмма, не ответив ничего вразумительного, наклонилась, поцеловала его в лоб и была такова. Ей понравилась его идея — уехать на этом визжащем мотоцикле куда-нибудь совсем далеко, чтобы никто не нашёл и никогда не вспомнил. Эмма остановилась только когда отошла на приличное расстояние от Августа, его мотоцикла и бара, где он за гроши подрабатывал, будучи совсем без документов. Август старше её, но Эмма не могла бы сказать, умнее ли. С колючей бородой, в потёртых джинсах-клёш и нервной сигаретой между жилистых пальцев он напоминал ей того, кого она бы никогда не потащила с собой танцевать. Но она это сделала. И была рада этому. ~~~ Август пытался удержать Эмму и её компанию, коммуну, как они себя называли. Август бы назвал их кучей самонадеянных девочек, но они бы вряд ли обиделись на это — правда же. Они пошли на демонстрацию. И что им там делать, девочкам с цветами в головах? Вкладывать пушистые солнышки-одуванчики под шлемы полицейских, которым не велено пускать таких? Там будут на радость всем проезжать военная техника и строем вышагивать мужчины в форме. — И ты их оставишь? — в Бэе проснулась совесть, которая благополучно спала, свернувшись сладким калачиком, когда он вскрывал чужие автомобили или воровал из дорожных магазинов пачки снеков. Август даже смотреть не хотел бы. А босая Эмма по горячему асфальту бы шла перед остановленными танками и в каждую наведенную на нее пушку она вложила бы по уныло поникшей без влаги маргаритке. ~~~ Август пытался быть хорошим мальчиком. Но всё пошло крахом, разбилось, разлетелось на крохотные осколочки, не собрать, не увидеть больше целого. Эмма злилась ровно до того момента, как он ни сказал, что останется. Навсегда, если понадобится. — Август Уэйн Бут. Ты будь, пожалуйста, хорошим мальчиком, и не бросай меня больше. — Буду. Эмма засмеялась, в танце под тишину прикладываясь щекой к его плечу. Мерзко пахло куревом, Эльза смеялась навзрыд, пока Бей лениво ворошил не очень-то законный костёр палкой. Было хоть и лето, но холодом по ночам дуло. Анна уже сонно сопела, завернувшись по все имеющиеся у них вещи. — Ты похож на лето, Август, — Эмма хихикнула, вытягивая высохшую травинку из волос. — А ты на утёнка, — на это замечание Эмма щёлкнула его по носу. — Я стану лебедем и улечу далеко-далеко? — Только когда придёт время моего окончания, — Август потёр кончик носа. Отец говорил, когда был жив, что если Август начинает врать, то в нем происходит такая перемена, будто он собирается чихнуть, но никак не может. Кажется, Эмма поняла, как это работает. Она сощурилась, хватаясь за чужие руки, будто стало нестерпимо холодно. — Лето будет долгим.