Весна Юности Хинаты

Глядя в потолок больничной палаты после очередной драки с моим участием, я пытался осознать, что я делаю не так, хотя вроде старался быть как можно более незаметным, ношу тёмные и неприметные вещи, стараюсь не забредать в малолюдные места, но даже так проблемы находят меня. Что я делаю не так? Моя удача. Она работает очень странным образом. Это всё она виновата. Чтобы я ни делал, я обязательно попаду в неприятность, при этом выпутаюсь из неё с минимальными потерями для себя, как в этот раз, когда на меня в очередной раз напали, но не смогли нанести ни единого удара из-за упавших на них с крыши железных бочек. И кто из туда закрепил? А если бы эти бочки упали бы на меня? И что самое смешное, нападавшие, не желая терять свою репутацию крутых бойцов вышедшего против "сильного" меня после таких случайностей стараются распространить слухи о том, как я их сильно побил. И так каждый раз! Вот и сейчас, после того, как на нападающих упали бочки по неведомым причине оказавшимися закреплёнными на крыше для неведомых мне целей, пошли слухи об очередном избиении несчастных мною. После того как я "избил" этих парней, спасая их, на меня напала хрупкая девушка, пришедшая на крики боли нападавших, и прежде чем на неё сработала моя удача, заставив её поскользнуться как ни странно на банановой кожуре выпавшей из одной бочки, смогла нанести мне кулаком удар в глаз. Ах да, забыл представится... Моё имя Наруто. Простите неведомый читатель... Я не особо общительный тип. Я не из тех у кого подвешен язык,не способен строить диалоги, спорить, да и вообще, общаться с другими людьми. Я не коммуникабелен, совсем, поэтому стараюсь держать молчание в любых ситуациях, какие бы они ни были, ибо очень сильно стесняюсь общаться, опасаясь сказать не то, не догнать разговор, да и вообще сглупить, как это сделал сейчас, не представившись перед читателем. Простите меня... С самого детства я боюсь конфликтов, даже не знаю особо почему, но вероятно это постоянное давление со стороны матери и отца, которые являются очень сильными личностями. Мне просто страшно перечить кому-либо, с кем-то конфликтовать, у меня всегда сосёт под ложечкой когда я думаю над этим, руки потеют и дрожит всё тело. Я старался стать сильнее морально тренируя тело, становясь сильнее, но мне это не особо помогло. Да, я стал силён телом, но не стал особо силён духом. Мне. Просто. Страшно! Деревня в которой я живу представляет из себя наёмников головорезов, сам я часть одного из сильнейшей семьи на деревне и сейчас прохожу обучение в одном из закрытых центров боевой подготовки, где отец специально для меня выделил место. К сожалению как бы он ни старался в бойца меня превратить не смог, от чего я стал позором семьи, и лишь протекция моей матери не давала старейшинам семьи выкинуть меня, да и отец до сих пор не оставлял надежд сделать что-нибудь путное из меня. — Сын, чтобы ты ни произошло, помни о том, что я люблю тебя, — говорил мне отец, трепля мои ярко золотого цвета волосы. У отца были такие же. — И я ни за что не позволю тебя выбросить из семьи, чтобы эти старики ни говорили. Я же кивал в ответ содрогаясь от страха, от невероятной мощи и силы исходившей от него, от жажды крови, которая была укрыта стальным щитом воли, но даже так продолжала давить на окружающий мир. Казалось, стоит бате хоть немного ослабить свои внутренние щиты и всё вокруг него умрёт от страха или сгинет в ужасе. Каждое движение этой машины убийства заставляло трепетать мою душу, даже не смотря на милую улыбку на его лице и чувство любви отображавшееся в его глазах. Мой батя просто монстр! Мне тогда было двенадцать лет и после очередной миссии я серьёзно пострадал. Мне сказали, что у меня был повреждён спиной мозг к тому же психологическая травма, из-за чего нижняя половина тела была парализована и я больше не могу ходить. Шансы научиться заново ходить были, но они были минимальны, мне пророчили, что я не смогу ходить до конца своей жизни. Сложная ситуация была. — Выздоравливай, — сказал мой батя, а я ВСТАЛ и ПОШЁЛ. Как я мог его ослушаться? Опаснее бати была моя маман, особенно со сковородкой. Со сковородкой даже батя не смел ей перечить. Не считая того, что у неё просто невероятно сильный давящий характер, я внутри своей мамы в животе чувствую невероятный сгусток ненависти ко всему живому усиливающегося каждое полнолуние. Меня она конечно старалась не пугать, да и вообще ни разу не ругала, стараясь быть ко мне добрее. Вот только её доброта вызывала у меня приступы паники, а улыбка заставляла шевелиться волосы даже там, где их с роду не было. Мне было страшно. — Может покушаешь? Ты наверное не хочешь, а я тебе навязываю, прости меня, я плохая мать, — говорила мне мама стоя передо мной на коленях и зашнуровывая мне ботинки после того как я волшебным образом исцелился от паралича. — Может тебя понести на себе? Мне будет не сложно, или всё же нет? Наверное тебе будет стыдно, прости. Я тогда тихо молился про себя, чтобы это чудовище отпустило меня из стальных объятий, стараясь не перечить ему. Моя мама спокойно держит под каблуком, иногда, моего батю, а это поверьте то ещё достижение. Как он вообще смог её приструнить и заставить выйти замуж за себя, а также заделать нас, детей? По слухам в молодости она никого из парней к себе не подпускала, а батю подпустила. Он ей какой-то особый сорт цветов подарил? Напал из засады и связал, поведя под венец? Не понимаю. — Связал? — удивился Минато, мой батя, моему вопросу. — Хм... Было дело... — сказал он под медленно опускающуюся на его голову сковородку. Переведя взгляд с потолка на вход в палату, обратил внимание, что ко мне ввозят на каталке ту самую девушку, которая сделала мне сотрясение мозга. Слеповато бело-лавандовые глаза без зрачков смотрели на мир с лёгким высокомерием и презрением, забинтованные левые нога и рука покоились привязанные к каталке. Пока врач объяснял, что для девушки просто не нашлось другой палаты, все были заняты, сама девушка увидела меня, узнала и ухмыльнулась, видимо радуясь встрече со мной. Вот только я был не рад, совсем. — Ну что, пацан, познакомимся поближе? Я Хината Хьюга, и тебе конец. — Глоть.