Если рассудок с душою в ссоре.

      Поход всё-таки состоялся, но чисто мужским коллективом. Алла с Алёной и Наташей остались дома, как выразился Буйнов: «охранять от врагов домашний очаг». О беременности Аллы никто так и не знал, но Макс наказал девочкам хорошенько следить за ней и, главное, не пить с ней, под предлогом того, что лекарства, которые ей выписали, не совместимы с алкоголем. Дав клятвенное обещание не спаивать подругу, они проводили мужчин и поднялись наверх. — Ну что, Алл, чем займёмся? — заходя к ней в спальню, спросила Алёна. — Мне пить нельзя, — моментально ответила Алла. — Да это мы знаем, твой заботливый муж нас уже просветил. Я так понимаю, это твой единственный вариант, чем могут заняться три молодые женщины одиноким вечером? — Честно говоря, даже не знаю… — Ну, а глинтвейн тебе можно? — Глинтвейн…? Не знаю… — А горячий шоколад? — Ну, это точно можно. — Вот и отлично. Значит, мы — варить шоколад, а ты отдыхай. — Да я с вами спущусь, чего я тут лежать-то буду. — Нам приказано следить за тем, чтобы ты не вставала. — Девчонки, я себя нормально чувствую. — Так, сказано лежать, значит, лежать. Вот, — Алёна подняла с пола зашедшую в комнату Марусю, — держи свою собакен, — она отдала её Алле, — и лежите с ней на пару. — Эх, Маруська, никому мы с тобой не нужны, — вздохнула Алла, запустив питомицу под одеяло, — даже шоколад нас с тобой варить, не берут. — Отдыхай давай, попрыгунья-стрекоза, — улыбнулась Наташа. — Да куда я денусь, — прижимая к себе собаку, ответила Алла. — Зови, если что. Мы на кухне. — Хорошо. Не волнуйтесь, на меня тут есть, кому порычать, если что. — Алл, ну чего ты так? — Да и идите уже, не денусь я никуда. — Не дуйся, — Алёна с улыбкой чмокнула подругу в щёку и, прихватив Наташу, вышла из комнаты. — Девочка моя, — Алла погладила Марусю по спинке. Она в ответ лизнула хозяйку по больному плечу.       Через пару часов Наташа поднялась к Алле, проверить как она там, и застала её спящей. Не став будить эту засоню, она спустилась обратно вниз. — Ну что, где наш водолаз? — спросила Алёна, увидев, что Наташа спускается одна. — Спит наш подводник, будить не стала. — Ну ладно, пусть отдыхает. Слушай, ты не можешь Димке позвонить? А то я чего-то волнуюсь за них, сколько времени уже прошло. — А ты чего Саше не позвонишь? — Как-будто он телефон с собой взял.…На природу он, понимаете ли, собрался, мобильник ему ни к чему. — А Макс? — Не знаю, но я слышала, как мой ему агитации зачитывал. — Ладно, сейчас наберу. Я как раз собиралась, а то Дима позвонить обещал, как доберутся и, либо они решили ползти туда по-пластунски, либо у кого-то от свежего воздуха память проветрилась. Я склоняюсь ко второму, — набирая мужа, усмехнулась Наташа. Дима долго не брал трубку, но спустя время раздался его запыхавшийся голос. — Да, любимая? — Любимый, а ты ничего не забыл сделать? — Прости, я как раз собирался тебе звонить. — Ну, я так и поняла, что ты уже с телефоном сидел. — Да мы тут просто…не важно, — запнувшись, улыбнулся Дима. — Все живы-здоровы? — Так точно. — Домой-то ещё не собираетесь? — Наташ, ну полдня не прошло, — улыбнулся он. — Ну ничего, ещё не вечер. Посмотрим, как запоёте. — Посмотрим-посмотрим, вот через пять дней и посмотрим. — Да может и раньше. — Если только позже. — Если позже, то жить вы останетесь в этом самом лесу. Как раз и опыта уже поднаберётесь. — Какого опыта? Жизни с волками? — Какими волками? — Наташка, — рассмеялся Дима. — Да иди ты… — Ну ладно. У вас-то всё нормально? — Да, хорошо. Половина спит, половина пашет. — И кого вы там распилили? — В смысле? — Когда мы уходили, вас было трое. А три на две целые части как-то слабо делится. — А Маруся? — Ах да, про эту составляющую вашего женского коллектива я и забыл. — Именно. — И чем же занимается ваше священное животное? — Преданно спит вместе с хозяйкой. — Ответственная собака. — Ответственная или всё же ленивая? — улыбнулась Наташа. — Ответственность с ленью друг другу никак не противоречат. — Ну, в принципе да. Ладно, не буду отвлекать. Отдыхайте, пионеры. — Приказ ясен, принят и будет исполнен. — Только сильно не увлекайтесь. — А это как получится. Целую, завтра позвоню. Пока. — Пока-пока. Наташа положила трубку. — Ну что там? — спросила Алёна. — Всё в порядке. И, по-моему, они уже приняли. — Ну, это-то само собой, — усмехнулась она. — Пообедаем и будем ждать пробуждения нашей подопечной? — предложила Наташа. — Да, давай, а то я уже проголодалась. — Так когда мы ели-то ещё, с путешественниками только этими, — направившись в сторону кухни, ответила она.       Алла присоединилась к ним сама ближе к вечеру. К этому времени уже был готов ужин и далеко не первая порция шоколада. Подруги устроились у горящего камина, укутавшись в плед, и просидели так с чашками горячего напитка почти до рассвета. — Алл, ты как себя чувствуешь? — видя, как подруга прикрыла глаза, спросила Алёна. — Если мне кто-нибудь из вас, хоть ещё один раз сегодня задаст этот вопрос…я не знаю, что я с вами сделаю. — Боюсь, то, что с нами сделает Макс, если мы за тобой не уследим, будет страшнее. — Ты думаешь, его фантазия лучше моей? — Я думаю, что вы друг друга стоите, но всё же. — Нормально я себя чувствую, рука просто немного ноет. — Синяк-то как? — Сходит помаленьку. Пойду шоколада себе ещё налью. — Давай, я принесу, — Алёна забрала у неё кружку. — Знаете что, меня это уже начинает раздражать, — высказала Алла. — Сиди и не вякай, — удаляясь, ответила ей подруга. — Я и сама могла сходить, — пробурчала она себе под нос. — Слушай, наслаждайся моментом. Выздоровеешь — хрен она тебе стакан воды подаст, — рассмеялась Наташа, отпивая из своей чашки. — Какие вы добрые все, я не могу, — с улыбкой усмехнулась Алла. — Да, а ещё очень заботливые, — вернулась Алёна, — держи, — она протянула ей её кружку. — Спасибо, нянюшка. — Пожалуйста, детонька, — садясь в кресло, ответила Алёна. — А я, между прочим, серьёзно. Вы же знаете, что я всего этого не люблю. — Да? А вдруг здесь везде камеры понатыканы, и Макс сидит там, в палатке и смотрит, как ты тут сама по дому носишься? — Получше ничего в голову не пришло? — улыбнулась Алла. — Что уж есть. — Тоже мне, надзиратели колонии строгого режима. — Надзиратели горячий шоколад заключённым с доставкой не организуют. — Девчонки, вот серьёзно. От того, что я лишний раз отдеру свою пятую точку от кресла, хуже никому не станет. — Может. — Кому? — Сначала тебе, а потом и нам. — А мы, оказывается, в будущее смотрим. Примеряем перспективы, так сказать. — Конечно, а ты как думала? — Я думала, что мы выпьем по 50 грамм и забудем про все ваши обещания. — А кто нам ещё с утра сказал, что пить не будет? — А мне кто-то предлагал? — А ты бы согласилась? — Нет… — И что тогда тебя не устраивает? И вообще, мы обещали тебе не наливать. — Ну ладно. Вы бы выпили по 50 грамм, и МЫ бы забыли про все ваши обещания. Я под таким конвоем, господа начальники, пять дней не протяну. — Куда ж ты денешься? — Я улечу, убегу, испарюсь… — пропела Алла, под конец рассмеявшись. — Жениться мы тебя не просим, — прохохотавшись, ответила Алёна. — Мы просим тебя быть примерным ребёнком и не лезть в неприятности ближайшие пять дней. — Я никуда не лезу, я сижу, — поболтав ногами, ответила Алла. — В детство-то совсем не впадай только. — А вы сами сказали: «примерным ребёнком». Возраст никто не уточнил. — Что-нибудь всё же постарше. Лично мне и дома двоих знаешь, как хватает, — усмехнулась Наташа. — А как же ваши наполеоновские планы? — А ты у Наполеона спроси, который сейчас по лесам бегает. — Обязательно поинтересуюсь. — Угу.       С того момента, как мужская половина отдыхающих ушли в поход, прошло три дня. За это время Алла начала чувствовать себя намного лучше и успела смертельно обидеться на мужа, за то, что тот не взял с собой телефон. И уже сутки сама не желала с ним разговаривать ни под каким предлогом. Максу, конечно, было на что списать эти выпады, а вот остальные разразились разного рода догадками и домыслами. Прошло ещё два дня их слияния с природой, Алла с Максом по-прежнему не разговаривала, но когда они вернулись домой, напрочь забыла про обиду на мужа. Вид у этих туристов был ещё тот. — На вас дерево упало? — оглядывая их, поинтересовалась Алёна, скрестив руки на груди. — Не совсем, — ответил Дима. — Да? А что же тогда? — вступила Наташа. — Волки ночью напали?! — Не волки. — А кто? — любуясь подбитым глазом мужа, поинтересовалась она. Алла тем временем подошла к Максу и обняла его. — Ты в порядке? — уткнувшись в его шею, тихонько спросила она. — Всё хорошо, — Макс обнял жену за талию, поцеловав её в волосы. — Натаааш, — протянул Дима, распахивая свои объятия. — Прибила бы, — прошипела Наташа, подходя к мужу. Она покорно устроилась в его руках. — Ну, а ты чего молчишь? — спросил Саша, глядя на жену. — А я тебе потом всё скажу. Тебе надолго хватит. — Ну, Алёнка, — он слегка улыбнулся. — И нечего тут Алёнкать. — Ну, иди ко мне, не вредничай, — он сам подошёл к ней и обнял. — Прошлялись непойми где пять дней, вернулись как из-под асфальтового катка, и ещё возникают. — Девчонки, не ругайтесь, мы вам всё объясним, — пообещал Дима, — только вы нас сначала накормите. — Пойдёмте, залётчики. Накормив мужей, Алла, Наташа и Алёна устроили им настоящий допрос. Саша сначала пытался что-то плести, Дима с Максом попутно подхватывали его ахинею, но всё это резко рухнуло о три скептических взгляда. — А теперь заново и правду, — прервав их произвольное сочинение, попросила Алла. — А с чего ты взяла, что я вру? — Сашка, ты, когда врёшь, у тебя уши краснеют, — сообщила мужу Алёна. — Да-да, — подтвердила Алла. — Я просто с улицы. — Вы уже больше часа как с улицы, пора согреться. — И вы обещали нам всё рассказать. — Не мы, а Дима, вот пусть он и рассказывает, — тактично перевёл стрелки Буйнов. — Ай-яй-яй, а как же «один за всех и все за одного»? — улыбнулась другу Алла. — А как же свобода слова? — Так я даю твоему слову свободу, говори. — А я не хочу, — упёрся он. — А твоего желания никто не спрашивает. — Чего на меня-то налетели? Я тут не один, как-никак. — Не один, но самый целый. — И вы решили добить меня морально? — Сашка, ну заканчивай. Выкладывай всё. — Так заканчивать или выкладывать? — Клоун, — шикнула на мужа Алёна. — А вот обзываться, милая, не надо. — Это не обзывательство. Это констатация факта. — А ты чего помалкиваешь, господин путешественник? — вспомнила про мужа Наташа. — Натусь, ну ты-то не начинай, — попросил Дима. — Неубедительно. — Девчат, мы устали, давайте попозже поговорим? — Мы это уже слышали, «попозже» настало. Вы всё равно с этого места не сдвинетесь, пока всё нам не объясните. — А нам и тут не плохо, да, пацаны? — улыбаясь, усмехнулся Буйнов. — Да! — дружным хором ответили Макс с Димой. Все трое вальяжно раскинулись на диване. — Братцы-кролики, блин. — Девочки, дорогие наши, правда, пойдёмте отдыхать, а вечерком мы вам всё расскажем. — Что, новую версию ещё не придумали? — поинтересовалась Алла. — Макс, забирай свою Ехидну и иди, — в упор смотря на подругу, сказал Саша. — А тебе такую Ехидну устрою! — Макс, быстрее, пока она меня не съела. — Пойдём, дочь Тартара, — усмехнулся Макс, подхватывая жену на руки. — А тебе я устрою Тартар, — обняв мужа за шею, ответила Алла. Макс поднялся с ней на второй этаж. Там Алла попросила, точнее сказать, даже потребовала отпустить её, что Макс покорно и сделал. — Солнышко, ну что ты злишься? — он прижал жену к себе. — Я не злюсь. Я требую, чтобы ты сейчас же мне всё объяснил. — Алусь, ничего страшного не произошло. — Да? Знаешь, от человека с рассечённой бровью и сбитыми костяшками это звучит как-то неубедительно. — Ну… — Макс начал поглаживать Аллу по голове. — Версия про удар о косяк, с учётом синяка на всю руку, звучала тоже не очень убедительно. — Перестань, — проныла Алла, отодвигаясь от мужа. — Пойдём, — Макс вновь подхватил её на руки. — До дверей два метра. — Хоть десять сантиметров, тебе лежать нужно. Он занёс её в спальню, аккуратно уложив на кровать. — Мась, не уходи, — Алла крепко ухватилась за шею мужа. — Да куда я уйду? — он улыбнулся. — Сейчас разденусь и лягу к тебе, — он нежно поцеловал жену в губы. — Я сама. — Что сама? — Сама тебя раздену, — нащупав молнию на его джинсах, прошептала Алла. — Солнышко, тебе нельзя. — Раздеть тебя нельзя? — улыбнулась она. — Алусь, ты и без меня прекрасно знаешь, что именно тебе нельзя, — он коснулся губами её шеи. — Но тебе-то можно… — И что это значит? — Увидишь. Алла притянула его ещё ближе, жадно впившись в губы мужа. С подачи жены Макс перевернулся на спину. Она лихо стянула с него свитер и приступила к штанам. Скинув почти всю одежду и с себя, оставшись в неплотной тунике, она стянула с мужа плавки. — Алусь… — Макс попытался приподняться на локтях, но Алла тут же пресекла его. — Лежи, — выдохнула она, обжигая своим дыханием его достоинство. Он рухнул обратно на кровать. — Что ты удумала? — с подступившей хрипотцой спросил Макс. — Не хочешь говорить по-хорошему — будем пытать, — хищно улыбнулась Алла, пальчиками проведя вдоль его плоти. — Сомневаюсь, что это тебе что-то даст, — прохрипел Макс. — Думаешь? — сжав в руке его достоинство, переспросила Алла. С губ Макса сорвался стон. — А вот и ответ, — прошептала она, приникнув к его плоти губами. Перед глазами у Макса окончательно всё поплыло. Больше недели он не ощущал на себе этих губ. Для него это было сродни с вечностью. Алла колдовала над его достоинством, ускоряясь и замедляясь, то и дело, заменяя свои губы нежными прикосновениями пальцев, и наоборот. Она открыто издевалась над ним, останавливая свои ласки в паре мгновений от его пика. Максу сейчас жутко хотелось просто перевернуть Аллу на спину и проникнуть в неё со всей мочи, а в его голове тем временем не переставая, циркулировало слово: «нельзя». Это ещё больше сбивало его с толку. Мало того, что Алла измывалась над ним как могла, не давая закончить, так и он сам не мог с этим ничего поделать, он сдерживался изо всех сил, чтобы не поддаться своему искушению и из-за этого не мог в полной мере насладиться коварными ласками жены. — Так ты ничего не хочешь мне сказать? — поинтересовалась Алла, медленно проведя вдоль достоинства мужа языком. — Хочу, — прошептал он. — И что же? — Я люблю тебя, — с ухмылкой прохрипел Макс. — А ещё? — она сжала в руке его набухшую плоть. Макс надрывно простонал, до боли сжав кулаки, но ничего ей больше не сказал. — Ну, хорошо… — Алла последний раз проскользнула языком по его достоинству до самого основания, и начала подниматься с поцелуями выше, попутно не упуская возможности задеть его плоть любой частью тела. Наконец, она настигла его губы. Она играла с ним, одаривая его мимолётными поцелуями, а её промежность, то и время, почти незаметно тёрлась о его достоинство. С каждым разом Максу приходилось всё не слаще. — Не играй с огнём, — прохрипел он ей в губы, оглаживая руками её бёдра. — А ты терпи, — выдохнула Алла в ответ, прильнув к его губам и в очередной раз проскользив промежностью по его достоинству. Макса колотило, его пальцы судорожно сжались на бёдрах жены, нехотя доставляя ей жгучую боль. Алла прикусила ему губу, не в силах стерпеть.       Макс резко опрокинул жену на спину, изрядно напугав её. Он опустился к её шее жадными поцелуями. — Макс… — она пыталась вразумить его. — Макс, не надо, — Алла упёрлась руками в его плечи. Он начал расстёгивать её тунику. — Мась… — слабо выдохнула Алла. Макс остановился. Его руки проскользили по плечам жены, а губы нежно накрыли её губы поцелуем. — Я предупреждал, — прошептал он, оторвавшись. Макс провёл ладонью по её щеке. Алла притянула мужа обратно, обнимая его за шею, и впилась в его губы, ничего не ответив. — Плохая девочка, очень плохая, — вновь отстранившись, прошептал он ей в губы. — Ты тоже не примерный мальчик, — продолжая крепко обнимать мужа за шею, тихонько ответила она. — Это всё твоё дурное влияние, — краешком губ улыбнулся Макс. — Может, ты слезешь с меня? — немного потупив взгляд, спросила Алла. — Может, а после этого «может» ты закончишь начатое, — не сводя с супруги глаз, ответил он. Алла осторожно толкнула мужа в грудь и не получив сопротивления, без особого труда перевернула Макса на спину. Её губы вновь завладели его достоинством. На этот раз она не останавливалась, целенаправленно всё ближе и ближе подводя его к финалу. Волосы Аллы были намотаны на кулак мужа, в этот раз он контролировал её. Она ускорила свои движения. Её язык, губы, пальцы двигались как единое целое, приближая его к краю всё ближе. Она завладела его плотью полностью, и он пролился, протяжно прохрипев.       Через полчаса полнейшей тишины, Алла села на мужа, требовательно упёршись ладонями ему в грудь. Он открыл глаза, вопросительно смотря на неё. — Ну что? — после затянувшейся паузы, с лёгкой улыбкой спросил Макс. — Я не отстану. Он тут же помрачнел. — Алусь, ложись, — Макс уложил жену на бок, прижав её к себе. — Я думал, ты спишь давно, а ты тут… — Я не смогу спокойно спать, пока ты мне не расскажешь. — Ну, подрались мы немного, вот и всё. — Немного? Из-за чего? — Землю не поделили. Алл, спи. — Какую ещё землю? — Обычную. — Ты серьёзно сейчас? — Ты просила сказать — я сказал. — Ну и зачем было друг с другом драться? — Да мы не между собой, ты чего? — А с кем? — Я их фамилий не спрашивал! — вспылил Макс. — Не кричи на меня… — Солнышко, — выдохнул он, — я не кричу. — Я не глухая… — Не глухая, — Макс поцеловал её в мочку ушка. Алла провела пальчиками по его губам, он нежно улыбнулся, глядя на жену. — У тебя кровь… — Я знаю, Алусь. Мне не больно, — он крепче обнял её. — А у кого-то очень острые зубки. — Сам виноват. — Сам, конечно. Я ведь не спорю, — Макс ласково погладил её по голове. — Чёрта с два я тебя с этими двумя ещё куда-то отпущу. Дома будете сидеть. — Будем, — согласился Макс, прижимая Аллу к своей груди. — Только попробуйте ещё куда-нибудь намылиться, — продолжила Алла. — Я со всем согласен. — Ещё бы ты поспорил. — Алунь, если тебе так нравится ругаться самой с собой, то я, конечно, не против, но я бы предпочел поспать, — улыбнулся Макс. — Ну, не издевайся. — Я не издеваюсь, малышка. Я просто хочу, чтобы ты прикрыла глазки и отдохнула. — Тебе нужно бровь обработать, — обнимая мужа за пояс, выдохнула Алла. — Всё потом, солнышко, ты спи. Макс хотел было поцеловать жену в волосы, но вспомнив, что может испачкать её, оттёр засохшую кровь со своих губ, а затем уже уткнулся в её макушку.       Спустя неделю с их поездки в больницу, врач сам позвонил им и напомнил о приёме. — Да, конечно. Мы помним. Макс в комнате был один, Алла уже спустилась вниз. — Мы скоро выезжаем. -… — Да. -… — До свидания. Договорив с доктором, Макс захватил забытую женой сумку и спустился на первый этаж. Минут через пятнадцать супруги уже сидели в машине. Ехали они, казалось, целую вечность. Если в первые дни их приезда по улицам гуляло перекати поле, то теперь как-будто весь город разом решил сесть за руль. На дорогах было не протолкнуться. С московскими пробками это, конечно, не сравнится, но Алла с Максом уже изрядно отвыкли от этого пресловутого удовольствия. — Долго ещё? — находясь в пути уже довольно долго, не выдержав, спросил у водителя Макс. — Нет, близко уже. Сейчас я здесь сверну, и мы объедем пробку. — А что у вас вообще сегодня творится? Вроде, так тихо было все прошедшие дни. — А так праздники же закончились. Кто с работы, кто на работу. — Аа, точно. Я и забыл. Ещё минут десять и, Алла с Максом были доставлены до места. Доктор принял их быстро. Он осмотрел Аллу и, назначив анализы, наказал медсестре проводить её до лаборатории. Макс хотел было пойти с женой, но прислушавшись к ней, остался ждать в кабинете. — Вы ей ничего не говорили? — оставшись с Максом наедине, спросил врач. — Нет, Вы же сказали, что до повторного приёма не стоит. — Это хорошо. Не стоит ей сейчас нервничать лишний раз. — С Аллой всё в порядке? — Да. Всё даже лучше, чем я рассчитывал. Сейчас посмотрим результаты анализов, и можете ехать домой. — Хорошо. Спасибо. — Вы сами скажете? — Да, сам. Доктор кивнул в знак согласия. — Вы уж следите за ней получше. В её положение такие падения… Да и… Вы же сами понимаете, что возраст тоже не лучшим образом сказывается на беременности. — Да, понимаю, — без какого-либо желания развивать эту тему, ответил Макс. — И не следует оставлять её одну. Может случиться всякое. Она курит сейчас? — Ей врач на первое время по одной сигарете выкуривать разрешил, но она несколько дней, вроде, к ним уже не притрагивалась. — Так «вроде» или не притрагивалась? — чуть улыбнулся доктор. — Я не замечал. Но вчера и сегодня точно. — Побыстрее надо с этим заканчивать. Резко бросать, конечно, тоже не есть хорошо, но и затягивать с этим процессом в её положении не следует. — А Вы попробуйте отобрать у ребёнка любимую конфету, — с грустью усмехнулся Макс. — Ну, зачем же отбирать? Можно просто её на что-то обменять, заменить. Понимаете? — На что? — Например, на те же самые конфеты, или печенье. Я когда курить бросал, купил себе банку монпансье и каждый раз, когда хотелось курить, вместо сигареты брал одну эту конфетку. — Ну, карамели ей много нельзя, а с печеньем можно попробовать. Только она уже пыталась так бросить, в прошлый раз не особо помогло. — Сейчас у неё для этого больший стимул. — Возможно, Вы и правы. — Попробуйте. Хуже, во всяком случае, не будет. — Да, конечно. Через несколько минут этот разговор прервала Алла, зайдя в кабинет с целой пачкой бумаг. — Вам все результаты сразу отдали? — поинтересовался врач. — Да, вот, — Алла протянула ему результаты. — Ну, что ж… — перелистывая эту стопку, произнёс доктор. — Всё в порядке. Напомните мне, когда Вы собираетесь домой? — В двадцатых числах. — Замечательно, — отложив анализы, удовлетворительно кивнул он. — Пропьёте витамины, которые я Вам выписал и, если ничего не будет беспокоить, то покажитесь уже своему доктору по возвращению. — Хорошо, спасибо. Мы можем идти? — Да, до свидания. И впредь, будьте аккуратнее. — Постараюсь, спасибо. До свидания! — До свидания, — попрощался Макс.       После клиники они собирались ехать домой, но Алла вдруг заметила, что на полпути машина свернула не туда. Она посмотрела на Макса, муж сидел, как ни в чём не бывало. Заметив обеспокоенный взгляд жены, он придвинулся к ней чуть ближе, приобняв за живот. — Мы куда? — убедившись, что едут они явно не домой, спросила Алла. — Погуляем немного. — В парке. — А люди? — Там никого не будет, — целуя её в макушку, ответил Макс. — Это что же за парк такой? — Скоро увидишь, мы уже почти приехали. Минут через пять машина остановилась. Макс помог супруге выйти из машины и захлопнул дверь. Автомобиль уехал. В парке действительно было ни души, но и на заброшенный он никак не был похож, хоть его кольцом окружал небольшой лес. — А почему здесь никого нет? — Алусь, давай прежде, чем ты будешь на меня ругаться, мы съедим по мороженому? — лучезарно улыбнулся Макс. — Так, эта поездка начинает нравиться мне меньше… — Ничего криминального, клянусь. — Да? — Да, — продолжал улыбаться он. — Ну хорошо, мороженое так мороженое. Веди, интригант. Они зашли в какое-то кафе, там, как и во всём парке, не было никого, в том числе, и персонала. Макс на пару мгновений куда-то скрылся, а затем вернулся с двумя порциями мороженого. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — дождавшись, пока муж займёт место напротив неё, спросила Алла. — Ты ешь, Алусь. — Я ем, — облизав ложку, ответила она. — Ешь, — улыбнулся Макс. — Что здесь вообще происходит? Объясни мне, Мась. — Что конкретно тебя интересует? — Почему здесь пусто? И где ты взял мороженое? — Мороженое я взял на кухне. — А первый вопрос? — Ну,…это…как бы тебе сказать.… Это теперь наш парк. — Чего? В каком смысле «наш»? — В прямом, Алусь. Я его…выиграл. — Выиграл? — вскинув бровью, переспросила Алла. — И во что же? — В карты… — Так. Давай сначала. Ты. Выиграл. Парк. В карты?! — Да, — улыбаясь во все тридцать два зуба, в подтверждение кивнул Макс. — Тааак… Давай ещё раз. Когда? Как? А главное, зачем? — Дня четыре назад. Я же сказал — в карты. А кто его знает…он поставил, а мне-то чё. — Содержательный ответ, особенно, последний пункт. Он — это кто? — Владелец парка, — ответил Макс. — Бывший, — добавил он. — Насколько мне помнится, четыре дня назад вы были в походе? — Ну… — И как ты умудрился выиграть парк отдыха сидя у костра? — Да они мимо проходили. — Кто они? — Мужик этот с друзьями. — Я ничего не понимаю. — Ну что непонятного? Они шли мимо, поддатые уже… — Ну, естественно, не трезвые, — прервала его Алла. — Увидели нас, — продолжил Макс, решив вернуться к комментарию жены позже, — предложили сыграть пару партий. Мы и согласились. — А дальше? — А дальше, их деньги плавно перекочевали к нам, и играть им больше было не на что, вот он и поставил… — Иии? — И теперь это мой парк. Что непонятного? — Нет, он что, тебе его просто так отдал? — Во-первых, не отдал, а проиграл. Во-вторых,…помнишь, ты с пристрастием интересовалась, почему мы такие побитые? — Это они вас что ли? — Ну… Мы договорились, что играем три раза, и все три раза он мне с треском проиграл, а после этого пошёл на попятную. — И вы решили отбить у него парк? — Да нет… Лично я уже был готов отпустить его с миром… — Но? — Но последняя бутылка Сашке была лишней… — И? — Ну, не бросать же друга в беде! — И вы решили помочь Сашке побить их и заодно отвоевать свой выигрыш? — Выигрыш мой… А Сашка… Да чё с ним делать-то было? Оттаскивать его уже было поздно, вот мы и… — Помогли, — закончила мысль мужа Алла. — Именно. Ты ешь, солнышко, а то растает, — кивнув на мороженое, напомнил Макс. — Ем-ем. И что, и документы уже на тебя переписали? — Да, он звонил вчера. Я вообще об этом еле вспомнил. — Видать сильное вы на него впечатление произвели. — Слишком, — рассмеялся Макс. — Слушай, а вот если серьёзно, то он мог на вас и в милицию заявить. — За что? — За избиение. — Это было не избиение, а равносильная драка: трое на трое. Может это вообще они на нас напали? Мы сидели, никого не трогали, а тут бац и эти трое выходят. — Макс… — Алла смотрела на него, улыбаясь. — Что? — Ну, вы хоть немного головой думаете? Ваши рожи на каждом столбе, а вы кулаками тут машете. Вы соображаете, какие заголовки могли выйти? И могут, если эта жертва артистов додумается к журналистам пойти. — Алусь, не волнуйся, никуда он не пойдёт. — Это почему, интересно? — Дима сказал, что мы потом отлично посидели, выпили… — Вшестером? — Ну да… — Интересная компания. Черепашки ниндзя недоделанные. — Солнышко моё, не ругайся. В конце концов, у нас теперь есть парк. — И что мы с ним будем делать, добытчик ты мой? — улыбнулась Алла. — Не знаю, разберёмся, — улыбнулся Макс. — Разберётся он, — вздохнула Алла, не переставая улыбаться. — Именно. Всё решим в кратчайшие сроки. — Придурки вы, всё же, — усмехнулась Алла, после чего рассмеялась. — Зато свои, — невозмутимо заметил Макс. — Ну да…лучше придурок в руках, чем журавль в небе — старая русская истина. — Как-то так, — рассмеялся он. — А мороженое ещё есть? — Сколько Вашей душе угодно. — А принеси, пожалуйста, — положив последнюю ложечку себе в рот, попросила Алла. — Тебе какое? — спросил Макс, поднимаясь. — Карамельное есть? — Есть, — поцеловав жену в висок, улыбнулся он. — Тогда неси. — Один момент. Через несколько секунд Макс вернулся с новой порцией. Алла продолжала дальше выпытывать у мужа подробности этой неожиданной «сделки», с аппетитом поедая своё мороженое. Её вопросы не закончились и на следующей порции, и на следующей. Алла чувствовала, что Макс что-то ей не договаривает, что он что-то скрывает, только не могла понять что именно. Да и рассказал он ей вроде всё, даже то, за что в другое время она дала бы ему по голове, в самом прямом смысле. Она не понимала, что он ещё мог скрывать, поэтому подходила со всех сторон, задав ему уже, наверное, вопросов сто. И они всё продолжались. — Ладно, — сдалась Алла, — пойдём, покажешь мне свои владения, картёжник, — отодвигая от себя пустую креманку, улыбнулась мужу она. — Пойдём, тут красиво, — он поднялся со своего места и подал ей руку. Они обошли весь парк вдоль и поперёк. Он был довольно большой. На его территории были и карусели, тиры, всевозможные кафе, и небольшой лесопарк с лавочками. Обойдя всё, они вернулись именно в него. — Ой, Мась, смотри! Белочка! — радостно воскликнула Алла, увидев, перебегающую через дорожку, рыжую прелестницу. — Здесь их много, — улыбнулся Макс, обнимая жену за плечи. — Здорово… — внимательно наблюдая за тем, куда побежала белка, ответила Алла. — Слушай, а их кормить можно? — Можно, только у нас нечем. — Жаль… — Мы ведь с тобой не торопимся. Там много киосков, наверняка что-то такое есть. Пойдём потом, посмотрим. — Хорошо, — Алла положила голову ему на плечо. — Алусь, я тебе кое-что сказать должен. И честно говоря, я даже не знаю как, — Макс улыбнулся, крепче обнимая жену. — Что-то случилось? — Нет, ничего не случилось. Всё хорошо, всё очень хорошо, — он поцеловал её в висок. — Говори, не томи. — У нас с тобой двойняшки будут. — В каком смысле? — Алла ошарашенно посмотрела на мужа. Это было настолько неожиданно, что не укладывалось у неё в голове. — В самом прямом, в каком ещё? — он с улыбкой провёл ладонью по её щеке. — Я…я не поняла… Откуда ты это знаешь? — Мне доктор в тот раз ещё сказал, просил не говорить тебе до этого приёма. — Почему не говорить? С ними всё в порядке? Мась… — Солнышко моё, ты чего так разволновалась? — Макс нежно взял её лицо в свои руки, — раз я тебе об этом говорю, значит, да, всё хорошо. — А почему он просил не говорить? — Он не объяснил мне, просто попросил, — Макс поцеловал жену в носик и крепко прижал к себе. — А почему он сегодня ничего не сказал? — Я сам хотел тебе рассказать, — Макс коснулся губами её макушки, ласково поглаживая рыжие волосы. Она выдохнула, ближе прижимаясь щекой к груди мужа. — Двое… — еле слышно прошептала Алла, с улыбкой прикрыв глаза.