Прошло две недели
Pov Толик - Нет! Пожалуйста, не надо! – я резко распахнул глаза, прислушался, думая, что показалось. Но просьба повторилась снова. Вскочив в чём был, выбежал в коридор, ведь слева от меня находился номер Ники. Постучал, но никто не ответил, и я стал барабанить в дверь сильнее, на произведённый мной шум из своего номера показала лохматая голова Киоссе. - Ты чего барабанишь в три утра? - Там Ника кричит и сейчас не открывает, что – то случилось. – Школьник тут же вышел из номера, но подошёл ни ко мне, а номеру напротив. После третьего стука из-за двери показался разгневанный Пиндюра. - Чего вам не спится, мать вашу? – мелкий тут же убежал куда – то по коридору, а я рассказал реперу, для чего его подняли. Мы стали стучать в дверь вдвоём, но это не дало никакого эффекта, хорошо хоть другие постояльцы не выходили выяснять, что за шум. Спустя две минуты к нам обратно прибежал запыхавшийся Никита. - Мне на ресепшене сказали, что Ника запретила давать кому-то из нас запасной ключ, что делать будем? - Дверь ломать. – Предложил репер и я был готов с ним согласиться, а вот мелкий убежал к себе в номер. - Ты куда? – спросили мы одновременно. - У неё балкон открыт! - мы с Тёмычем решили не ждать и тоже пошли через балкон. Ника спала. Но ей явно снилось что – то ужасное и спустя минуту, когда она зарыдала, каждый из нас догадался, что снилось девушке. Pov Артём Вот уже две недели, как наша группа гастролирует с Никой вместо Дэна и надо заметить, что за это время бывшая Меладзе нашла язык со всеми, Толей, Ником, нашими музыкантами, (наш барабанщик Тоха ей в каждом городе цветы дарит). Меня же для неё вообще, будто не существует. Нет, когда дело касается работы,я для нее есть, и спасает она нас от особо назойливых поклонниц всех троих, но во вне рабочее время меня словно нет. Хотя нужно признать, что определённого прогресса за это время мы добились, теперь я – Артём, а не Пиндюра, как было до этого. Не знаю зачем, но посмотрел на телефон, который уже три дня предательски молчал после маминого звонка. А всё дело было в том, что после того, как мы попрощались в аэропорту, я ещё ни разу не звонил детям. И они обидевшись рассказали всё бабушке, которая в первые в жизни не скупилась в выражениях и высказала всё, что думает обо мне. Пытался поговорить с малышней через Никин скайп, но Свят, просто положил трубку. В этот момент я осознал, что мой план может рухнуть, потому что я не могу выстроить нормальные отношения ни то, что с Арсеникой, а даже с собственными детьми.***
Мы с парнями подумали, что быть в Уфе и не сходить здесь в какой-нибудь клуб просто преступление, звали с собой Нику, но, как обычно слышали: «Нет не пойду, но спасибо, что позвали». Мне безумно хотелось напиться, но завтра ещё один концерт, а наш договор и Ника запрещали нам пить перед концертом. В итоге в гостиницу мы вернулись к двенадцати, раздевшись, я лег на кровать и моментально уснул. Разбудили меня назойливые и громкие стуки в дверь: «И кому там неймется в три утра, блин!» - думал я, открывая дверь. На пороге стоял Ник, а Цой, не переставая, стучал в дверь Меладзе: - Чего вам не спится, мать вашу? – мелкий тут же убежал куда – то по коридору, а Толик объяснили, зачем меня подняли. Спустя две минуты к нам вернулся Никита и сказал, что на ресепшн ключ от номера Ники ему не дали, потому что она сама попросила об этом. Мы с Цоем уже собирались дверь номера ломать, когда Киоссе вспомнил, что у девушки открыт балкон. Сначала кореец предложил подождать, пока дверь нам откроют изнутри, но я отказался ждать и пошёл вслед за младшим. На нужном балконе мы оказались довольно быстро. Ника спала. Я отгонял от себя мысль, что ей снится та самая ночь, но когда девушка зарыдала, сомнений не осталось. Никита, отошедший от шока первым, подошёл к кровати и сильно потряс брюнетку за плечо: - Ника, всё в порядке, его здесь нет, - понимая, что так будет лучше я ушёл на балкон. - Никита? Толя? Что вы здесь делаете? – кажется, кто – то включил лампу на тумбочке. - Ник, ты кричала, - тихо произнёс Цой. – Я стучал, но ты не просыпалась, и мне пришлось звать на помощь Никиту. - Но на ресепшене мне сказали, что ты запретила давать нам ключи, поэтому мы полезли через балкон. - Ох, я вас разбудила, простите. Мне очень перед вами неудобно, - затараторила Арсеника. - Ник, перестань, мы всё понимаем, но можно я задам тебе вопрос? – кажется, вместо ответа другу просто кивнули. – Тебе часто это снится? – её молчание было для меня словно пытка. - Первый год почти каждую ночь, - я был готов взвыть, но заставил себя молчать. – Сейчас по проишествию почти шести лет этот ужас снится мне только в определённый день, но иногда и в обычные дни. – «День рождение Жеки, которое он с тех пор не отмечает», - услужливо напомнила память. - В день, когда это произошло? – не понятно, зачем уточнил подросток. В комнате стояла просто звенящая тишина, казалось ещё немного и Ника вычислит наше враньё потому, как громко стучит моё сердце. Я немного вышел из укрытия, чтобы видеть, что происходит. Парни сидели на кровати и крепко обнимали младшую сестру Арсения. - Ребят, прошу вас, ничего не говорите Артёму. Боюсь, он захочет использовать это против меня и отнять детей, - и она была права в какой – то степени, но… - Перестань! – отмахнулся кореец. - Тёмыч ни такой. - К сожалению, мы с тобой знаем двух совершенно разных Артёмов, - с явной горечью в голосе произнесла Соколовская. К моменту, когда Киоссе пообещал, что они будут молчать, я перелазил обратно на соседний балкон и твёрдо решил, что никто и никогда не узнает о ночных кошмарах Арсеники.