Безответственность

Романа была одна, работая допоздна в Бюро древних записей, когда услышала шум — хриплый и стонущий. Она с изумлением огляделась, как ТАРДИС, замаскированная под синюю полицейскую будку, материализовалась рядом с ней, и мужчина высунул голову. Девушка ахнула. — Привет, — поприветствовал он её на улыбке. Он явно был красив с его длинными кудрявыми каштановыми волосами. Он носил странную одежду, которая, каким-то образом, казалась совершенно нормальной. Романа вдруг почувствовала себя невероятно выделяющейся в своей галлифрийской одежде. — Чем я могу быть Вам полезной? — обратилась она к нему, взяв себя в руки. Мужчина засиял, широко улыбнувшись. — Я Романадворатрелундар. Великий Рассилон! Это казалось недоразумением! — Я Доктор, — ответил он ей, с той самой улыбкой. — Мы не встречались раньше, Доктор? — нахмурилась Романа. — У меня такое ощущение, что… — Однажды, мы это обязательно сделаем, — прервал её Доктор, всё ещё обрамлённый дверями его диковинной ТАРДИС. Девушка лениво задавалась мимолётным вопросом: в ТАРДИС была сломана система «Хамелеон», или он был эксцентриком? — Оу, — удивилась Повелительница Времени, — значит, Вы не нарушаете законы времени, будучи здесь? Доктор внезапно помрачнел. — Ну, я думаю это так. — Это очень безответственно с Вашей стороны. — упрекла девушка. — И это всё? — усмехнулся Доктор. Романа хихикнула; она не могла с этим ничего поделать. Он на вид был таким невинным и странным. Её смех, казалось, помог ему расслабиться, и он закрыл двери ТАРДИС, подходя к ней. В этот момент Доктор был самым счастливым Повелителем Времени на свете. Он пристально смотрел на неё, как будто он пытался запомнить каждую деталь её лица. Это выглядело странно, если взглянуть со стороны. Романа лениво поправила волосы так, как будто она не применяла никаких усилий. (Никому не нужно было знать, что она практиковалась это делать перед зеркалом каждый день в течение пятнадцати лет.) Глаза Доктора блестели, как будто он знал о ней всё. Пока он любовался ею, она продолжила работать. — Ну, я полагаю, что должен идти. — сказал он в конце концов, осматривая свои туфли. — Оу! — удивилась она. — Уже? — немного расстроенно спросила Романа. — Боюсь, что да. — серьёзно ответил он. Доктор выглядел таким грустным, что ей хотелось его приободрить, сказать, что всё будет в порядке, но она не знала, как это сделать, как и не знала, почему он был расстроен, или почему ей самой было грустно. Романадворатрелундар всегда предпочитала книги чувствам, поэтому она этого и не сделала. — Я должен стереть твои воспоминания обо мне, — продолжил Доктор. — Как ты и сказала, я вообще не должен был тут появляться. — Я рада, что ты это делал, — ответила она, взглянув на него сквозь ресницы. Она не знала почему, но она была рада этой встрече. Ей стало страшно, понимая, что её воспоминания о этой встрече будут стёрты. Тем не менее, она не подняла суеты. Когда он аккуратно уложил её на пол в полусознательном состоянии, она могла бы поклясться, что почувствовала теплоту своих же слёз на коже. Через некоторое время, Романа проснулась от свистящего шума, который заполнил комнату. Она огляделась и поняла, что лежала на полу, и, в шоке, вскочила. — Я, должно быть, переусердствовала, — пробормотала она про себя и продолжила работу. Что-то было не так. У неё было ощущение, будто она что-то забыла, но отмахнулась от этого. Лишь позже Романа поняла, что случилось. Её лицо было мокрым от слёз, и она не знала, почему.