Искупления не существует

Поправляю колчан со стрелами и нервно кусаю себя за губу, волнуясь перед своим первым сражением. Пусть и по приказу Хирона, я стою как можно дальше от первой линии воинов, под присмотром Аннабет и Перси , я все равно дико переживаю и боюсь спасовать. Земля сотрясается и дело вовсе не в том, что это обычное землетрясение, тут было нечто другое. Я грязно ругаюсь, сквозь зубы, чтобы пытаться успокоить себя, но это не помогает. Перси и Аннабет переглядываются, словно обмениваются своими тревожными мыслями и покрепче перехватывают свое оружие. - Началось, - сухо кидает Джексон, краем глаза посматривая на Аннабет. Перси переживал, что, когда появится возможность остановить Луку, Чейз не сможет это сделать и честно, я думаю так же как Перси. Сильный удар снова сотрясает землю, некоторые полукровки громко ахают. Удар гораздо сильнее предыдущего, и кто-то не может устоять на ногах, сваливаясь в тяжелых доспехах на землю. Очередной удар обрушивается на барьер, и он в этот раз не выдерживает. Барьер просто разбивается, как стекло, лишая нас крепкого убежища и пропуская в лагерь железного монстра. Колхидский бык. Полукровки громко кричат, когда идеальное создание Гефеста прорывает броню и несется на них, они вынуждены бросится в рассыпную, чтобы не оказаться затоптанными. Мои глаза становятся как два блюдца, когда я вижу, как бык, извергая клубня пара, несется вперед, прямо на нас. - Бежим. Аннабет не нужно повторять дважды, мы бросаемся по сторонам. Я бегу так быстро, что мне бы позавидовали дети Гермеса, чувствуя, как бешено бьется в груди сердце, грозясь вот-вот стереть мои ребра в порошок. Дыхание сбивается, я рвано хватаю ртом воздух, в надежде не задохнуться и останавливаюсь, оказываясь на безопасном расстоянии от Колхидского быка. - А вот и ты, - крепкие руки обхватывают меня сзади, приподнимая над землей, как какую-то куклу. – Идем! - Пусти меня,- я бьюсь в руках парня, извиваюсь как змея, и краем глаза мне удается узнать похитителя. – Крис, - выдыхаю я, перестав сопротивляться. – Я думала, что ты Лука. Родригез зло хмыкает, и я кожей чувствую, что что-то не так. Он все еще не опускает меня на землю, таща куда-то в глубь леса, и мне кажется, что мы уже перешли границу лагеря. По лицу ударяют ветки кривых деревьев, что так близко растут друг к другу, и на меня это действует весьма отрезвляюще. Я снова дергаюсь, пытаясь вырваться, но Крис только сильнее сжимает меня в своей железной хватке и тут я остро начинаю паниковать. Голова кружится, от осознания того, что это самое настоящее похищении и мысли сумбурным комом разрывают голову, идея как освободиться никак не желает рождаться. - Мы как раз идем к нему, - оповещает меня Крис, прикладывая к моему лицу какую-то тряпку. Она за несколько секунд окончательно выводит меня из строя. На улице уже становится темно, когда я открываю глаза. Во рту чувствую металлический привкус и хочется начать плеваться, чтобы избавиться от него, но я знаю, что это не поможет. Голова ужасно болит, будто кто-то хорошенько приложил по ней чем-то тяжелым, поэтому я не сразу смекаю, что нахожусь не в лагере, я нахожусь в самом настоящем карцере. Паника охватывает меня волной, сначала медленно, подобно прибою, потом резко с головой. Я поднимаюсь на ноги так быстро, насколько сейчас могу, и тут же вытягиваю руку по сторонам, чтобы сохранить равновесие, потому что рискую упасть обратно. Перед глазами помутнело. - Эй, - громко кричу я, подходя к решетке и хватаясь за металлические прутья. – Выпустите меня! Выпустите! Слышатся тяжелые шаги и инстинктивно отступаю назад, боясь. Смелость не была моей сильной стороной, я была слишком слабой, не такой как Аннабет или Перси, и уж точно не такой как Клариса Ла Ру. Шаги раздаются все громче, эхом отзываясь в моем сердце, отчего я вся буквально трясусь и сжимаю руки в кулак, готовясь, если что вступить в рукопашный бой. Вряд ли смогла бы противостоять похитителям, но покалечить немного точно смогу. - Очнулась,- насмешливо констатирует парень, оставаясь в тени. – Неужели. Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть незнакомца, но мне это не удается. Наконец он делает широкий шаг вперед, попадая под свет луны (слава Артемиде) и мне удается разглядеть юношу перед собой, которого я так часто видела в своей голове. - Лука. - Моя слава меня опережает. Я с интересом осматриваю Кастеллана, видения о котором и привели меня в лагерь полукровок, и не могу сдержать страх. На лбу выступила испарина, а ладони, сжатые в кулаки, вспотели от сильного напряжения. Он тоже смотрит на меня, с кривой усмешкой, делающей его лицо более озлобленное и яростное. - Зачем я тебе? Я бесполезна, обычная дочь Аполлона… - Не скромничай,- резко перебивает меня парень, не позволяя мне закончить. - Ты будешь мне очень полезна. Насупилась, он говорит обо мне так, словно я была жалкой вещью в его сильных руках, и это действует на мои и без того шаткие нервы. Я резко шагнула вперед, не ожидая от себя самой такой смелости, и просунув руку сквозь прутья замахиваюсь с весьма конкретными намерениями дать ему резкую пощечину, но он не позволяет мне это сделать. Лука перехватывает мою руку, крепко сжимает запястье, и я шиплю. Наверняка останутся синяки. - Больше не смей! – Его голос звучит ясно, несмотря на штурм за кормой корабля, Лука будто использует какую-то силу, чтобы донести до меня четкость и ясность своих намерений. Я медленно киваю, боясь накликать на себя еще большую беду. В глазах застывает ужас, когда пальцы Луки подушечками мягко скользнули по коже. Этот парень буквально был воплощением ужаса в моей голове, каждое прикосновение заставляет меня вытянуться, как струна, и даже не дышать, чтобы не сделать что-то не то. Кастеллан, довольный собой улыбается, будто и не было этой злости на его лице минуту назад. - Крис рассказал мне о твоем даре. Так что ты скажешь насчет меня? Поджимаю губы. Теперь даже я не уверена в правдивости своих ведений, ведь в них виднелся шанс, что Лука откажется от своей затеи. Но сейчас, столкнувшись с ним лицом к лицу, я засомневалась, как и Перси, что такое вообще возможно. Лука был словно монстр из глубин Тартара. - Справедливость,- осведомляю его я. Я знала, древние законы обязывали не говорить все прозрачно, как вода, тому о ком было предсказание. – Но цена будет слишком велика. Сын Гермеса удовлетворен моим ответом. Похоже, у него свое мнение насчет справедливости и ответ мой он додумывает сам. У нас с ним резко расходятся понятия. Получив, что ему необходимо, Лука разворачивается, намереваясь уйти. - Ты получил, что хотел. Отпусти меня. Кастеллан оборачивается, насмешливо дергая бровью и смотря на меня так, будто я сказала какую-то глупость. - Отпустить? – переспрашивает он, смеясь. – Ты слишком ценна. И к тому же, когда я с тобой закончу, ты сама захочешь остаться.