Affection

Его зовут Мирон Фёдоров и он учится на четвёртом курсе факультета журналистики. Ему двадцать один, или, быть может, двадцать два. Хрен его знает. Он учится здесь уже четыре года и, к тому же, с отличием, что вообще не клеится с его образом плохого мальчика. А я не учусь вообще, да ещё и разница между нами в четыре курса. К слову, меня зовут Настя и мне девятнадцать. На Фёдорова я смотрю ещё с момента поступления. У него голубые глаза, а улыбка такая широкая и ослепительно белая. Среднего роста, с подтянутыми ягодицами, ровной осанкой и татуировками на шее и руках. Уверенную походку его можно увидеть ещё вдалеке, она существенно отличается от остальных. Я часто стою у расписания во время перерывов и выжидаю, когда по холлу пройдёт Фёдоров, непоколебимо и степенно, сжимая ремень сумки. Стоя вблизи, возле стенда объявлений, я пару раз смогла рассмотреть едва заметную щетину, разглядела каждую складочку на его одежде, изгиб шеи, тон кожи, татуировку, руки, длинные пальцы и форму ногтей. А ещё, задержавшись чуть больше секунды на его лице, я поняла, что у него необычайно длинные для мужчины ресницы. Короче говоря, я конкретно помешалась на старшекурснике, который и не догадывается о моем существовании. Знал бы он, что я каждый день, с особым энтузиазмом, дотошно сканирую каждую частичку его тела. И как бы все это ни звучало, мной движет только сексуальный интерес. Да, так и есть. Он притягивает меня физически и запах мне его нравится, который я успела учуять за те доли секунд, что мы находились вблизи. Но при всём при этом, дальше своих фантазий двигаться я не собираюсь. И даже если я признаюсь, то это что-то вроде: "Привет, я Настя. Переспим?" Марина посоветовала мне сказать ему все как есть, но я не представляла этой картины. Не представляла, как я скажу ему все это напрямую, зато я прекрасно представляла его реакцию. Лучше я и дальше буду представлять его руки на себе, губы на моей шее, обнаженное тело и то, как он надо мной нависает. В моих фантазиях все было донельзя хорошо и мне даже было стыдно, что фантазии даже на один процент не совпадают с реальностью. Сегодня на нем, как обычно идеально выглаженная чёрная рубашка и джинсы пепельного цвета, а на но... - Соколовская! - меня окликнули сзади и я по инерции повернулась на свою фамилию. Это Дима-одногруппник, который очень любил меня донимать. Я кинула вопросительный взгляд, еле сдерживая своё раздражение, но в этот момент кто-то толкнул меня плечом. Небрежно так, и наверняка случайно. - Осторожней, - фыркнула я, даже не поняв, кто именно меня толкнул, из-за большого потока студентов. - Прости, - сухо бросили где-то сбоку и среди трясины студентов, я заметила обернувшегося через плечо Фёдорова, который изобразил что-то вроде виноватой улыбки. Я так и застыла. Застыла и смотрела ему вслед, потирая ушибленное место и то касание уже не казалось таким неприятным, как в первые секунды. - Насть, ну гоу с нами, - обратился ко мне одногруппник, о котором я успешно забыла. - Куда? - Новый бар открылся, говорят там пиво вкусное. - Не, я пас, - повторила я заученную фразу, которою говорю ему уже в сотый раз. - Да ты достала. Мы же группа все-таки! Надо ходить вме... - возмущался он. Не особо люблю шумные места вроде баров и клубов, куда часто ходили одногруппники, да и не хотелось мне с ними время проводить. - У меня после пар дела, - перебила я его и поспешила в лекционную. К слову, о "делах". Я пропустила дохрена пар по английскому и должна буду отрабатывать сегодня. То есть, мыть полы в кабинете английского. Надо будет подумать о своей посещаемости все-таки. После окончания пар, я дожидалась, пока студенты испарятся и я смогу быстро прошмыгнуть в подсобную, чтобы взять швабру с тряпкой и приступить к уборке чертового кабинета. Перспектива быть увиденной за таким делом меня не особо прельщала. Наконец дождавшись, пока добрая половина окажется за пределами университета, я толкнула дверь в аудиторию, волоча за собой все требующееся. И как только дверь за мной захлопнулась, я ощутила по-настоящему зимний холод внутри. Большие окна были открыты настежь, защитные сетки на них беспорядочно развевались, а на последней парте я увидела того, кого не хотелось бы видеть за подобной работой... Он поднял на меня мимолётный взгляд и молча продолжил писать что-то в тетради. Я так и застряла с ведром в руках, не в силах оторваться от него. Да вообще сдвинуться с места. Аудитория должна была быть пустой, а тут какого-то хрена он, сидит весь такой... - Мне тут как бы помыть надо, - еле слышно пробормотала я, смотря на то, как он что-то увлечённо пишет, совершенно не обращая на меня никакого внимания. Мои слова ненавязчиво пролетели мимо его ушей и я решила повторить: - Мне надо аудиторию помыть, - проговорила я чуть громче и только тогда он снова поднял на меня свои глаза. - Мой, - пожал плечами, - Или рассчитываешь на помощь? - кинул он с издёвкой, но я коротко мотнула головой. Он ещё секунд пятнадцать смотрел на меня после того, как я оставила его саркастичный вопрос без ответа. Постояв так ещё несколько секунд, я все-таки решила, что нужно побыстрее с этим заканчивать и принялась отодвигать стулья. - Я не рассчитываю на помощь, - наконец ответила я, когда добралась до его парты, - Просто ты будешь мне мешать. - Ирина Викторовна разрешила мне здесь заниматься. - А мне полы вымыть. - Разрешила? - он недоуменно приподнял брови, а я затаила дыхание и слышала как собственное сердце бьется в ушах. Нас разделяют буквально пару шагов и что мне сейчас мешает накинуться на него?.. - Заставила, - выдохнула я. Он медленно поднялся с места и отодвинул свой стул, прошёл мимо меня, почти касаясь, и встал в конец аудитории. - В чем же ты провинилась, раз заставили всю аудиторию вымыть? - послышался вопрос позади, а я крепче сжала ручку швабры от неожиданности. - Пропуски, - отвечаю я, - Исправляюсь. - Вот как. Я кивнула, но отвечать не стала, сама не знаю почему. Может это шанс, который выпадает раз в миллион лет, а я так бессовестно его растрачиваю. Спиной чувствуя его взгляд, я заметно напряглась, методично размазывая воду по полу и никак не могла сконцентрироваться на своём занятии. От его присутствия стало невыносимо жарко и даже холодный морозный воздух, который гулял по помещению, никак не мог меня остудить. - Как твоё имя? - прозвучал следующий вопрос и я чуть не выронила швабру из рук, вздрогнув. Подумала, что мне послышалось и я развернулась, тут же пожалев об этом. Он стоял в паре метров от меня, оперевшись о стул. - Настя. - Значит... Анастасия Соколовская? А у меня дар речи пропал, когда я услышала свою фамилию. Я смотрела на него секунд двадцать, пока он не развернулся ко мне спиной, закидывая в сумку свои принадлежности. - Откуда... - Я объясню, - спокойно кинул он, не оборачиваясь.