Она была так прекрасна...

      Кафельный пол. Стены с обшарпанной краской. Запах медикаментов. Палата интенсивной терапии. Капельница. Искусственная вентиляция лёгких. Множество аппаратов и датчиков, присоединенных к телу проводами. Они оплетают и не дают двигаться, словно змеи. В груди дико колет, пальцы немеют. Неспособность дышать. Глаза быстро закрываются, все происходящее уходит на дальний план, расплывается. Невыносимая боль, пронзающая все органы. Скачок давления. Тело начинают сводить судороги. Врачи. Операционный стол. Дыхание смерти. Она рядом. Яркий свет. Потеряна навсегда. Пустота. Ничего не чувствуешь и не ощущаешь. Песчинка среди бытия. Вы знаете, насколько это страшно? В один момент просто исчезнуть. Раствориться навсегда.       Каори просыпается от этого в холодным поту. Она жива, сердце ещё бьется. В такие моменты ничего не успокаивало лучше скрипки, с которой девушка сроднилась за столько времени. Пронзающие душу звуки уходили вместе с напряжением и очищали разум. Она постепенно приходит в себя. Этот кошмар прожигал её мозг вновь и вновь, растворялся пеплом с прекрасной мелодией. Связан ли сон с её грандиозным планом на день? — Да нет, на вряд ли.

***

В чёрные губы целует смерть, но смерть только улыбнётся.       Накрасившись тёмной помадой и поправив светлые волосы, Каори Миядзоно посмотрела в зеркало. Ей уже 26, прошло 10 лет с тех пор, как последний раз она посещала Токио. Девушка вернулась сюда ради одного человека — Косэя Аримы. В тот вечер, когда четырнадцатилетний юноша играл на отчётном концерте, решающим его карьеру, Каори предстояла операция. Шансов почти не было, врачи давали два из десяти. Но в последний момент нашелся донор, который спас девочке жизнь. Однако после операции предстояло долгое восстановление, химиотерапия. Рак — та болезнь, которую не лечат, а ей повезло, выбралась чудом.        Она была слишком слаба, и как только врачи разрешили перелёт, родители отвезли её в штаты, в Майами. Там тепло и мягкий климат, опытные онко -специалисты, новейшие приёмы «химии». От неё выпадают волосы, крошатся ногти, процедура буквально выжигает все живые клетки. Но она все выдержала. Пройдя через такие испытания, девушка не хотела, чтобы Косэй видел её такой. Его цель — карьера, мировая известность. Зачем она ему со своей болезнью? Отвлекать и быть обузой? Конечно, её образ жизни конкретно сменился: Каори выходила на улицу в основном ночью, а днём спала. Жаворонок, превратившийся в сову. Каори ненавидит свет, Каори избегает солнца. Единственное, что изменилось в ней больше всего — открытость. Всегда весёлая и добрая со всеми девочка закрылась от мира. Он стал попросту ей не нужен. Девушка избегала людей, проводила кучу времени в сети. Словом, прожигала юность.       Но скрипку Каори не бросила. По-прежнему играла для удовольствия, но уже для своего. Повсюду, ночью, на улице; Удивленные данным феноменом местные стали слагать легенды о таинственной скрипачке в чёрном, появляющейся ночью. Темнота смеется ей в ответ.       Теперь её мелодии и мотивы были грустны, иногда пронзительны. Услышавший их застывал на месте от одного звука. От её музыки хотелось плакать. Прохожие понимали, что у автора прекрасных композиций случилось горе. На самом деле, они и не догадывались о происходящем в душе девочки. Там бушевал ураган, а скрипка была зеркалом в её полуразрушенный мир. Через инструмент все умершие демоны падшие ангелы вырывались на свободу, проникая в головы других людей через мелодии. Ночью, на улицах, при свете фонарей рождались шедевры. Которые Каори, к сожалению, не записывала. Мелодии так и умирали, не достигнув того, кому они предназначались. За прошедшие 12 лет облик девушки менялся много раз: от исхудавшего, еле живого полу-трупа, до сильной и выносливой светловолосой красавицы с грустными голубыми глазами. Она слегка сменила стиль на более готический, но не отказалась от платьев и юбок, поэтому выглядела женственной. Облачаясь в чёрное, она сливалась с ночью.       Но Каори по-прежнему оставалась все той же Каори, необычайно доброй, но она прятала эту черту в сердце. Открытой, но не для всего мира. Целеустремлённой и сильной, ведь смогла преодолеть болезнь и пережить расставание. Вопреки прошедшему времени Каори не забыла Косэя, и всё ещё жаждала его увидеть. Она буквально жила воспоминаниями о нём. Следила за пианистом в интернете, за его карьерой и личной жизнью. Создала несколько фэйков, дабы парень точно не догадался. А написать? — Каори не решалась. У неё был свой план по «возвращению из мёртвых» Её месть скоро будет здесь, ему не убежать, дороги нет. Девушка прокручивала их будущую встречу в голове множество раз, и вот наконец, этот день настал. День, когда Каори впервые увидит его, повзрослевшего, заставит вспомнить, заявят о себе; Утопит в глубине своих глаз, холодных, спокойных. Какая будет у него реакция? Раствориться ли он в ней или вовсе сбежит? А может, вообще не вспомнит? Её месть скоро будет здесь, ему не убежать, дороги нет.       А ведь она едва знала нынешнего Косэя. Того, кем он стал сейчас. Юноша мало изменился внешне, лишь стал чуточку выше и почти перестал носить очки, заменив их на линзы. Но они все также оставались его атрибутом во время игры на пианино. Его карьера стремительно набирала обороты, и к 23 годам музыкант совершил мировое турне, а в 26 уже стал генеральным директором одной из крупнейших музыкальных площадок Японии — Tokyo Opera City Concert Hall (TOCCH).       Пианист выступал там бесчисленное количество раз и от выгодной должности с приличным окладом он не отказался. Парень не собирался завершать карьеру, а на данный момент раскрывал свой потенциал в качестве композитора. Его самооценка значительно выросла, вместе с популярностью пришла и уверенность, которой Косэй пользовался умело: у него были девушки, романы с которыми длились недолго. Он не находил в них того, что однажды нашел в одной. Все спутницы казались ему скучными и одинаковыми, потому, что она была особенной. Той особенной, укравшей его сердце.

***

      Каори ненавидела вставать по утрам, но заставила себя проснуться пораньше, чтобы все успеть. У неё грандиозный план, который ещё предстояло воплотить. Неделю назад она отправила свое резюме в TOCCH, и теперь должна была прийти на собеседование, на должность в симфонический оркестр.       Положив скрипку в футляр, она надела чёрное кружевное балеро на плечи и отправилась в путь. Её золотистые волосы переливались на солнце, ветерок развивал шелковое платье угольного оттенка. Прохожие оглядывались на неё, девушку это смущало, но она старалась не замечать их внимания. Они смотрели на неё не из осуждения, а от того, что Каори была красивой, запоминающейся и яркой, несмотря на тёмные деяния. Она выделялась из толпы не только внешне, а словно лучик света, как нераспустившийся бутон среди сорняков, которому ещё предстоит раскрыться.       С полной уверенностью в себе Каори переступила порог TOCCH. Пройдя множество ступеней, девушка направилась в коридор, в поисках нужного кабинета. В глаза бросилась огромная стеклянная дверь с табличкой «231». Тот самый номер. Сердце забилось быстрее, а руки слегка задрожали. Каори переборола напряжение, немного помедлив, дёрнула ручку и вошла. Едва войдя в тёмное помещение, девушка поняла, что судьи смотрят прямо на неё. Почувствовав это чисто на интуитивном уровне, Каори принялась действовать согласно своему плану. Она вынула скрипку из футляра, и стоя спиной к судьям, мысленно прогоняла мелодию у себя в голове. Ей было спокойно, пока она не видела их лица. Но первичное волнение стала находить на неё. Увы, девушка ничего не могла поделать с этим. Вдруг сзади раздался голос одного из представителей. — Миядзоно Каори, 26 лет?  — Да, это Я. — Что будете исполнять?  — «Муки любви» Крейслера.  — Приступайте. Сердце Каори замерло, как только она подняла смычок и начала играть первые ноты. Ведь среди судей находился он. Тот, по которому она скучала долгие 12 лет — Косэй Арима. Парень не в первый раз оценивал собеседование, но сейчас он действительно не понимал, кто перед ним и чего ожидать. Пианист зашёл на несколько секунд позже и не успел узнать имени участницы. - Она была так прекрасна, что у меня нет слов, — размышлял Косэй, наблюдая за изящной игрой светловолосой скрипачки. Выбранная мелодия сама по себе являлась грустной, но в исполнении Каори скрипка буквально плакала. Судьи перешептывались между собой, а он не переставал наблюдать, и не заметил того, как от удивления у него открылся рот. Она как будто явилась из песен, из книг, из снов.       Косэй пытался приглядеться к ней, увидеть знакомые черты. Сердце забилось громко и часто, ощущение, будто он знал её 1000 лет, не покидало его. В своевольной и свободной игре он слышал что-то знакомое, до боли родное. То самое, пробуждающее чувства и будоражащее кровь. Музыка касалась самых скрытых уголков его души… На момент парень выпал из реальности и погрузился в бездну, которую принесла её мелодия. Будь она самой обычной, он бы сейчас думал, о чем заговорить с ней. Я сказал ей: Глядя на вас, мне хочется с вами выпить и пригласить на вальс.       Но нет, всё гораздо сложнее. Каори растворялась в собственной композиции, отражая все самые сложные моменты. Она вкладывала частички своего сердца в «Муках любви». Музыка завладела душами присутствующих и унесла за собой. Девушка напрягалась, но никак не могла подойти к финалу мелодии, он вылетел из её головы, когда она почувствовала на себе взгляд судей. Было очень страшно. Каори сходила с ума от мысли, что сейчас Косэй следит за её игрой. Она сказала: Не смейте на меня так смотреть.       Душераздирающе. Взяв последнюю ноту, она закончила композицию. Сердце замерло у обоих. Она опустила скрипку и повернулась лицом к судьям. Внутри всё сжалось. Представители компании уже готовили вердикты, а он не мог вымолвить ни слова. Волнение Каори достигло предела: руки затряслись, а лицо покраснело. Она готова была умереть на месте. Весь гениальный план исчез из её мыслей. — Почему вы выбрали столь грустную мелодию? Ваше исполнение на высоте, но вы сделали его слишком траурным. Скажите, вы думали о смерти во время игры? — Абсолютный слух одного из судей не ошибся, его высказывание оказалась точным. — Не совсем. Ведь я не боюсь Смерти, потому что я есть — Смерть…— прошептала Каори. Её реплика поразила слушателей. Косэй до сих пор не мог прийти в себя. Действительно ли это она? Или просто галлюцинация, сон? Они не знали, что и думать: не сошла ли она с ума? - Слушатели не понимали ничего из сказанного ей. Как может случиться, что есть она Смерть сама? - Косэй не верил глазам, кажется, в них начало темнеть. — Что ж, мы приняли решение, — объявил один из лидеров TOCCH, — Ваша игра слишком своевольна и не правдива. Вы передали свои ощущения, наплевав на посыл автора. К сожалению, вынуждены вам отказать.       Услышав вердикт своих коллег, парня бросило в холод, тут же накрыв жарой. Она была так прекрасна… Как может такая игра не впечатлить их?! Она унесла его в тот самый придуманный мир, где прежняя Каори была жива. Подарила те чувства, которые он бережно хранил в сердце 12 лет. Но бесчувственным старикам из TOCCH не понять этого.       Но Каори было все равно на их слова. На лице появилась еле заметная улыбка. - Не лезьте в мою игру, чтоб потом не жалеть, — тихо произнесла она. Косэй был не в силах произнести что-либо, шок был слишком силен и отобрал его голос. Каори лишь развернулась и медленно вышла вон. Казалось, что сердце сейчас разорвется от боли. Внутри все сломалось в один миг. В её жизни никогда, никому не понять её застывших слёз.        Тот, ради кого она вернулась в Токио, позабыв обо всём, ничего не сказал, не заступился за неё. Бесчувственный болван без души… Как он мог предать её?! Сказать хотя бы пару слов её адрес… Но пианист молчал, пока его коллеги несправедливо судили её. По пути домой девушка не уронила ни слезинки. Невзирая на взгляды прохожих, собрала остатки воли в кулак и шла, пытаясь оставаться сильной. Не смейте на меня так смотреть, ведь я не боюсь Смерти, потому что я и есть — Смерть.

***

Придя домой, Каори села у порога двери и разрыдалась. Она кричит, ей больно.       Да лучше бы я умерла в тот день… Её надежды разрушены окончательно Она не произвела на него никакого впечатление своей игрой. План рухнул. А она 12 лет боролась и жила ради него. К чему это все, если он изменился? - Больше не тот Косэй, которого она знала раньше. Не способный чувствовать, пустая оболочка, коих миллионы. Он стал ей противен.       Внутренние демоны её подсознания пробудились. Чувства, которые поглощали её, страх, сжигающий все, отчаяние, заполоняющее все несуществующие границы. Она закричала от потока того негатива, внезапно нахлынувшего на нее. Ураган, разрушающий изнутри. Прячется в темном углу, в отражении; В самом кошмарном бреду, без движения. Девушка попыталась встать и дойти до ванной. Увидев свой поникший облик в зеркале, она испугалась: мертвенно-бледное опухшее лицо, красные глаза и спутанные волосы. Рот застыл в кривоватой улыбке. Затаилась с улыбкой, полной ненависти. Каори умылась и выпила успокоительных. То была не она. Демон отчаяния, внезапно вселившийся в нее. «План по возвращению из мертвых» не удался, но это не повод ставить крест на собственной жизни. И снова ждет, чтоб до конца довести Свою главную месть, что ей даст покой….

***

      В Токио разыгралась сильная буря. Огромные капли дождя падали на крыши, а громоотводы не успевали отражать молнии, пугающие жителей мегаполиса. Стихия бушевала, многим ужасно не повезло оказаться на улице в такую погоду. Этим же вечером Каори, оправившись от нервного срыва, сидела на уютном маленьком диванчике и читала книгу. «Мой любимый спутник» — Харуки Мураками. В последнее время она очень прониклась творчеством этого автора и находила успокоение в подобной литературе.       Звонок в дверь. Нехотя покидая нагретое место, девушка поднялась и направилась к порогу. Тёмные волосы свисали на лоб, закрывая лицо; по ним и одежде стекали многочисленные струйки воды; Насквозь промокший Косэй стоял у её двери. - Ты пришёл попросить прощения? — Тихо произнесла девушка.       Косэй слегка кивнул. Его глаза были полны сожаления — сможет ли она когда-нибудь простить? Парень хотел сказать что-то очень важное. Каори вздохнула и все-таки согласилась его выслушать. Он пытался рассказать ей о бесподобном исполнении на собеседовании, об её игре, повергнувшей его в шок и заставившей внутренний мир перевернуться. Он говорил быстро и иногда запинался, ведь утром она лишила его возможности говорить. Спустя столько времени он наконец нашёл её и обрёл нечто большее. Ту частичку себя, безвозвратно утраченную так давно. — Все 12 лет я не находил себе места от незнания того, где ты была… Твои родители удалили все контакты, и никто из друзей не знал ни о чем. Прости, что отпустил тебя в тот раз. Я даже не могу представить, что пришлось пережить тебе за эти годы... - Он подошёл к ней и нежно коснулся её щеки, по которой стекала прозрачная слезинка.       Теперь Каори знала, насколько ошибалась. В этот же день Косэй забрал документы и уволился из TOCCH, поняв, что связываться с таким людьми себе дороже. Чудесным образом разыскал Её резюме и адрес, и помчался к ней, невзирая на дождь и другие обстоятельства. — Но я хотел сказать… — Помолчи, — Девушка осторожно приобняла его и пыталась отпустить всю обиду, накопившуюся за вечер. Уткнулась головой в его плечо. Тепло… Косэй продолжил: — Я любил тебя тогда, и сегодня понял, каким идиотом я был. И сейчас люблю сильнее. Больше не отпущу тебя. Слышишь? Никогда не отпущу.