Жадные до любви

Они растворились в тишине. Яркие, сжигающие лучи освещали все своим светом, не щадя угрюмых закоулков, выставляя все на показ. Молодая пара вглядывалась в даль, словно это их единственная цель, словно от этого зависит практически все. Сердце замерло и… через судьбоносное мгновение начало биться вновь. Его руки требовательно развернули ее за плечи, теперь они стояли лицом к лицу. Почему-то она вся дрожала. - Тебе холодно? – Вон спросил что-то несуразное и сам удивился, как может говорить сейчас, да еще таким охрипшим голосом. Она еще глубже запахнула свой халат, боясь поднять глаза, оказавшись так близко к НЕМУ. Да что это с ней? Она словно невинная девчонка боялась своего же собственного мужа. Как же глупо. Дыхание сбивалось, по щекам разливался румянец. Он осторожно обхватил руками ее лицо и вынудил посмотреть ему в глаза. Так она больше не могла избегать его взгляда. Она всматривалась в него, и теперь уже не могла отвернуться. Он словно что-то искал. Черты своей бывшей? По лицу Да Кюн пробежала гневная тень, затем она словно бросила вызов ему, всем своим видом говоря, что он никого в ней не увидит больше. Только свою жену. Но ее руки предательски задрожали. Вон ухмыльнулся, разгладил появившуюся морщинку на лбу – слишком интимный жест, слишком близко он подошел к ней. Она, словно кошка, первой реакцией которой может быть только… приласкаться или ощетиниться? Она потерялась, отойдя на шаг назад, но Вон не разжал ладоней на ее лице, силой оставляя жену на месте. - Ты боишься меня? С чего бы? Ты ведь влюблена. – Ким Вон даже не старался быть равнодушным. Ему нужно было все выяснить, ему нужно было почувствовать, убедиться, что это правда. Она пораженно моргала, с удивлением спрашивая себя: «О чем он? Он думает, что я люблю Со Ха Джуна?» - Ты… - она сбилась и снова смутилась. Он не отстранялся, словно ему было комфортно стоять вот так близко и вести беседу. Да еще так откровенно. «Это что, вызов? Что ж пусть думает, как ему нравится думать». – Ты тоже влюблен. Вон на секунду удивленно отступил, но тут же снова вернулся к ней. - Возможно… - И уже давно. – Да Кюн закатила глаза - словно нужно разжевывать что-то очень простое пятилетнему ребенку. – Ведь так? Но мне хочется знать кое-что. - Спрашивай, сегодня я настроен на откровенность. - Может быть ты просто пьян? – Да Кюн удивилась: что могло вызвать в муже такую перемену? От столь длительного безразличия к происходящему… - Ты хотела спросить об этом? – Вон чуть сощурился, но продолжил стоять, не шелохнувшись. - Скажи, я зря вышла за тебя? Вон снова внимательно посмотрел на ее лицо. Признаться честно, он ожидал чего угодно, но не подобного вопроса. Спроси она его про бывшую, он бы не был столь озадачен, но она определенно не хотела озвучивать то, что так явно лежало на поверхности – своего признания. - Ты много выигрываешь от брака со мной. - Неужели? Как много стоит мой позор? Во сколько ты расцениваешь свою измену? - О чем ты говоришь? – Вон в нетерпении снова схватил ее за плечи, чтобы хоть что-то понять, хоть как-то унять ее внезапный гнев. Но она лишь жадно вглядывалась в него, а затем, словно потеряла запал. - Ты знаешь… - Да Кюн устало опустила глаза. - Я не нарушал наш договор ни разу, я не виделся со своими бывшими. Об измене не может быть и речи. А что насчет тебя? - она в непонимании подняла голову, уткнувшись протестующе руками ему в грудь. – Ты продолжаешь встречаться с тем лживым мальчишкой? - Я не… Ты следил за мной? – она не могла поверить своим глазам, когда он, смешавшись, отступил от нее. Снова он не мог сдержать своих эмоций перед ней. Она постоянно вынуждала его быть искренним. - Я слышал ваш разговор. Да Кюн отстранилась. Ее пустой взгляд говорил о том, что она вспоминала прошлый вечер и с удивлением понимала, что услышать Вон много не мог. Но ее чувства к нему он мог прочитать в тот момент у нее на лице. Ее волнение на сообщение о возвращении Хён Джу… Он все понял. Но она и не скрывала своего отношения. Он и так многое мог понять и раньше. Впору бы порадоваться, что он все слышал, и даже ее бывший поспособствовал зарождению чувства ревности у Вона, но что-то было не так. Что-то настораживало… Похоже без упоминания о той девчонке было не обойтись. - И что же ты слышал? - Скорее много видел. И мне это не понравилось. – Вон яростно схватил Да Кюн за запястье, а второй рукой притянул ее ближе за подбородок. Да Кюн замерла. Сердце готово было вырваться из груди. - Только я могу прикасаться к тебе. Не стоит забывать, что ты -моя жена. - Поэтому я его отвергла. - Значит ты была не слишком убедительной. Мне тебя научить убеждать? – Вон прижал девушку к себе так, что Да Кюн вполне могла бы задохнуться, и поцеловал. Поцеловал неистово… она едва смогла удержаться на ногах. Он был жаден в своих ласках. Настолько, что близость с ней заставляла его пьянеть еще сильнее. Отрываясь от ее губ на мгновение, он дал ей снова сделать вдох и спросил: - Ты ведь любишь меня… Да Кюн со страхом очнулась и поняла. Признайся она сейчас, и возможны два варианта: он играет с ней, пытается заставить ее озвучить очевидное, и как только она это сделает, то игра будет окончена – он потеряет к ней интерес, а еще он может быть пьян, или у него давно не было женщины, но есть и второй вариант – ему нужно это знать. Ему нужно быть любимым, чтобы снова полюбить? Уйти от ответа или же признаться и потерять все? Свою гордость, самоуважение, его интерес. Даже после этой ночи она может так и не получить его сердце… Ей нужно было именно оно… - А ты любишь? – этот вопрос словно вырастил огромную прозрачную стену между ними. Они стояли рядом, но через секунду оба отступились друг от друга на шаг назад. Вон снова закрылся, снова стал серьезным, холодным. Но серьезность в его глазах перерастала в почти детское исступление. Перед ним снова ставили сложную задачу, и он не мог дать ответ. Да Кюн понимающе кивнула - она попала в точку. Как же горько. Он еще не принадлежал ей. И она продолжила: - Почему же того мальчишку ты назвал лживым? Он солгал? Хён Джу не в Сеуле? Не в Корее? – это чужое имя словно отравило атмосферу вокруг. Табу было нарушено. Этот чужой звук теперь звенел в ушах. - Нет… Я бы знал. – Вон, словно провинившись, опустил голову. - Да, ты бы знал. Да Кюн медленно, обреченно отошла в сторону. Он услышал ее удаляющиеся шаги и проследил за ней взглядом. На пороге своей комнаты она почти обернулась, но, подумав, поспешила прочь. Она бы хотела поддаться искушению. Она хотела бы довольствоваться малым – его лаской на сегодняшнюю ночь, его поцелуями и тихим спокойным дыханием, наблюдать за ним спящим. Но не тогда, когда он узнал. Не тогда, когда она призналась в любви. Безответной любви ей было слишком мало.