***
Однажды вечером Грейнджеры отвезли детей к кузену Бенни на детский праздник, но сами там не остались, решив прогуляться по живописному побережью. Они гуляли, держась за руки, болтали и смеялись, и потихоньку пили домашнее вино, сунутое им Синтией. Вино пришлось замаскировать под бутылки кока-колы, что очень веселило обоих и придавало оттенок проказы этому маленькому неопасному приключению. На пирсе играла легкая музыка, и им захотелось танцевать. Настроение было чудесным, ветерок с моря дул теплый и легкий, и так же легко на душе было у четы Грейнджеров. Смолкла музыка, начало темнеть. Устроившись на берегу, они смотрели на лунную дорожку в воде, когда услышали протяжные гудки теплохода. Трижды приветственно прогудев, те затихли. Джон поинтересовался: — Дорогая, ты знаешь все и всегда. Почему мы слышим три гудка? Гермиона ответила: — Это сигнал, что корабль возвращается домой. Хотя у моряков есть другая легенда. Жил когда-то юный рыбак по имени Артуро. Он встретил прекрасную девушку и полюбил ее. Девушку звали Катарина. Но у девушки был богатый и жестокий отец, который не хотел, чтобы влюбленные сердца соединились. Он не собирался выдавать свою дочку за какого-то там рыбака. Богач вынудил Артуро покинуть родной дом. Тому пришлось уехать, но сначала он встретился с Катариной и пообещал ей, что вернется за ней ровно через год и один день. А когда он будет подплывать к берегу, то просигналит ей три раза, чтобы она точно знала, что он приехал за ней. Точно также, как мы только что слышали. Ну вот, он отплыл. К сожалению, все пошло не по плану. Он действительно вернулся за ней, корабль прогудел, она его ждала, но был такой густой туман, что корабль не мог пристать к берегу. Тогда она в отчаянии бросилась в воду и поплыла к кораблю. Артуро в ужасе закричал: «Катарина, Катарина!», но Катарина не могла найти корабль и тоже закричала «Артуро, Артуро!», тогда он тоже бросился в воду и поплыл к любимой… Захмелевший Джон расстроенно пробормотал: — Какой кошмар. Надеюсь, они поцеловались? Гермиона тоже смахнула слезу: — Нет, был сильный туман и они оба утонули… не смогли найти друг друга. Но знаешь, согласно легенде, они воссоединились на дне моря, и когда ты видишь брызги на поверхности воды, это они, Артуро и Катарина, они там… Супруг слегка улыбнулся: — Они там занимаются любовью? Любят друг друга? Гермиона ответила: — Ты прав. Это они, и они любят друга вечно и бесконечно. После этой беседы они, крепко прижавшись друг к другу, аппарировали домой, и были особенно нежны и бережны той ночью. Как будто какие-то шлюзы внутри прорвались, и они нежились в счастье и радости.***
А в это время в Великобритании, в фамильном меноре, Люциус Малфой удивленно рассматривал семейное древо. Условное изображение Астории подернулось дымкой, а от Драко протянулись три новые веточки. У бездетного Драко выявилось сразу двое готовых детей с неаристократичными именами, и новая жена без изображения и имени, но с золотой вязью «любимая» поверх изображения. Патриарх рода Малфой пробормотал: — Его что, околдовали? Придется ехать и разбираться. Он вздохнул и щелкнул пальцами по изображению Астории: — Что же ты наделала, дурочка? И обратился к любимому шотландскому дирхаунту: — Ты поедешь с папочкой в маленькое путешествие, ми-ми-ми. Первым делом Люциус нашел семейную яхту, послал невестке вопиллер и вынудил ее пришвартоваться в ускоренном режиме. Йоги были спешно изгнаны, а Астория допрошена с пристрастием. Выяснив, что сноха оставила сына одного в захолустной маггловской лечебнице, Малфой-старший впал в неистовство и чуть было не заавадил предательницу. С трудом взяв себя в руки, он сосредоточился и начал прицельные поиски. Драко как сквозь землю провалился, но нанятые сыщики рыли носом землю и, наконец, нашли слабый след. Некто, похожий по описанию на его сына, приобрел волшебную палочку и расплатился кредитной карточкой на имя Джона Грейнджера. Потянули за ниточку и нашли некоего Джона Грейнджера, школьного учителя из маленького городка на океанском побережье. Дальше поиски были лишь делом техники. Грейнджеры не догадывались ни о чем, жили себе счастливо, даже собирались на первый матч подшефной команды Джона Грейнджера. В день матча все шло кувырком, Гермиона примчалась домой в последний момент и помчалась умываться, потому что полдня ей пришлось ползать в пыли, измеряя комнату богатой старушки, желающей заказать эксклюзивный дизайн в стиле Людовика XIV, незабвенного короля-солнца. Пока она умывалась, Джону срочно потребовалась рулетка, уж непонятно зачем, а Гермиона вспомнила, что в бардачке пикапа как раз завалялась такая линейка. Об этом она ему громко сообщила через дверь ванной комнаты. Заглянув в бардачок, Джон неожиданно обнаружил подозрительные мужские трусы с монограммой «ДМ». Находка ему очень не понравилась. Рулетка была забыта, и он помчался к жене за объяснениями, брезгливо держа находку двумя пальцами. Когда Гермиона увидела мужа с теми самыми плавками, у нее упало сердце. Покорно она ждала его приближения, испытывая малодушное желание сбежать из дома. К счастью, Грейнджеры всегда поддерживали друг друга, поэтому сегодня кузен Бенни со всей семьей приехал к родным, чтобы вместе болеть за команду Джона. Не успел злой муж приблизиться к Гермионе, как она обреченно выдохнула: — Где ты их нашел? Ну что же, я рада, что это случилось. — Ты рада? Ну еще бы. Скажи только, вы прямо в пикапе этим занимались? Где ты с ним познакомилась? Он в этой вашей артели работает? Шкафы таскает? Ну, скажи что-нибудь! Ты вообще кого любишь? Его, да? Да? Да? Гермиона обессилено закрыла лицо руками: — Честно? И да, и нет. Джон вообще взбесился и заорал: — Ну так больше да или нет? Не определилась еще? Я сделаю это за тебя! Я с тобой разведусь! Из-за таких вещей люди разводятся в нашей стране! И детей заберу, чтоб тебе ничего не мешало наслаждаться новой жизнью! Гермиона выпучила глаза, ей было и смешно, и грустно. — Бред! Ты не можешь забрать детей. И вообще, хватит! Это твои трусы, мы не женаты, ты мне не муж, я тебе не жена. Хватит, конец истории! Наконец-то я это сказала. Тут к ним подпрыгнул Бенни и утащил Джона куда-то в сторону. Гермиона пыталась успокоиться, но поспешила за ними и услышала, как Бенни говорит мужу: — Фу, Джон, успокойся. Это мои трусики. Ну, в смысле, мы с Синтией пытались немножко оживить нашу страсть и немного заигрались. Одолжили ваш пикап, я притворялся продажным мальчишкой, а Синтия была требовательной клиенткой. Мы несколько увлеклись и забыли некоторые аксессуары в чужой машине. Извини, друг. Ты не станешь меня презирать за это? Джон облегченно расхохотался: — Да ты затейник, брат. Но мне нравится, это забавно. Пожалуй, когда-нибудь попрошу у тебя пару идей. Хотя это случится не скоро. Моя курочка заводит меня одним лишь видом. Я с ума от нее схожу… Подошедшая Гермиона попыталась урезонить мужа, но он ее не слушал. — Все, не прикрывай его. Он мне сам все рассказал. Прости, что сорвался, надо поторапливаться. Я пошел за детьми, заводи машину. Джон убежал за детьми, а Бенни довольно прокрутил на пальце дорогие плавки, хитро подмигнув кузине: — Ну как я, а? Молодец, верно? Будешь должна, красотка. Кузина подозрительно поинтересовалась: — Ты боишься за подделанные фотографии? Я не скажу, кто мне помогал, даю слово. Бенни постучал себя пальцем по лбу: — Я беспокоюсь о тебе. Вы прекрасная пара. В жизни не встречал людей, которые бы больше подходили друг другу. И они все вместе поехали на матч. Все прошло великолепно, команда их школы победила, Джона качали на руках счастливые отцы юных победителей, он смеялся и взлетал под небеса. Они еще сходили на торжественный ужин, долго со всеми прощались и возвратились домой уже в сумерках. Джон, держа в руках победный кубок, вылез из машины и направился к дому, когда рядом раздались хлопки аппарации. Он резко развернулся и столкнулся нос к носу с приятным джентльменом средних лет, дорого и старомодно одетым, который удивленно разглядывал его наряд, а вот у Джона в голове внезапно прояснилось. Драко Малфой приветливо поздоровался: — Добрый вечер, отец. Я только поставлю кубок на полку и вернусь к тебе. Он весьма хрупкий. С этими словами Драко зашел в дом, но почти сразу вернулся с пустыми руками. Он обвел глазами людей на поляне и радостно заявил: — Ты мой отец Люциус Малфой, я вспомнил. Теперь я помню все. С тобой рядом моя жена Астория Малфой, мою маму зовут Нарцисса Малфой. Я учился в Хогвартсе на Слизерине, я богатый потомственный аристократ. Деньги, у меня есть деньги! Куча денег, даже в Швейцарии есть активы. Драко развернулся к Гермионе, она устало привалилась к двери машины, тихо радуясь хотя бы тому, что дети крепко спят на заднем сидении. Так они хотя бы не увидят ее унижения. Драко прыжком преодолел расстояние до Гермионы и сжал ее в объятьях, говоря при этом: — Ты бы знала, как чудесно все помнить о себе! Спасибо, спасибо тебе за то, что поддерживала меня, что сделала меня счастливым мужем и отцом, спасибо, спасибо! Тут он отшатнулся от нее и продолжил: — Кстати, зачем ты это сделала? Ах да, я теперь знаю зачем. Ты же заучка Грейнджер, которая меня терпеть не может. И это твои дети, дети Уизли, а ты заставила меня поверить, что… Довольно! Я не муж тебе и не отец им. Это не мое место, не мой дом. Я здесь чужой. Он отвернулся и резко направился к отцу: — Папа, ты на яхте остановился? Пошли отсюда. Собрав все свое мужество, Гермиона смогла выдавить: — Драко… Заметив его бешеный взгляд, она поправила сама себя: — Мистер Малфой, возможно, вам все равно, но я все же хочу сказать вам спасибо. Драко даже не повернулся в ее сторону, дернул плечом и аппарировал. Астория последовала за ним. Остался только Люциус, который вежливо обратился к расстроенной женщине: — Я тоже хочу сказать вам спасибо, мисс. Сын провел время не в лечебнице или в приюте. Хоть и без памяти, но он жил в семье и был счастлив. Всего хорошего, мисс Грейнджер. С этими словами он аппарировал. Гермиона осталась совсем одна. Она вздохнула и стала будить детей, нужно было переложить их в кровати.