Сильные часоводы любви.

У меня проснулась совесть! Ура! _________ Ярослав и Василиса очнулись, по всей видимости, в подвале. На стенах висели тиски и клещи. Всю эту картину дополняли кости, да пятна крови. Было жутко находится в таком месте. Василиса попыталась подняться, но цепь, закрепленная на ноге, помешала. От резких движений по всему телу разлилась тупая, ноющая боль. Одежда была порвана в клочья, кое-где проступали пятна запекшейся крови. В углу этого помещения, которое скорее всего именовалось "камерой пыток", ребята увидели темный силуэт. Ярослав, вызвав часовую стрелу, наэферил небольшой огонек и приблизился к телу. На холодном полу лежало окровавленное тело женщины. Василиса, рассмотрев поближе, ужаснулась. Перед девушкой лежало тело Лиссы. Слезы градом полились из глаз Василисы, оставляя за собой мокрые дорожки и прокладывая путь остальным. Ярослав заметил записку, лежащую рядом с мертвой Королевой Фей. На клочке бумаги было написано имя Василисы, по этому парень не медля передал записку девушке. Вытерев слезы тыльной стороной ладони, она начала читать. С каждой строчкой ее лицо принимало все новое выражение. Слезы с новой силой полились из глаз, капая солеными каплями на желтую бумагу. "Дорогая Василиса, я расторгла договор с Астрагором, но из-за этого вам придется некоторое время побыть здесь. И помни, я тебя люблю. Твоя мама." - гласила многострадальная записка, которую Василиса беспощадно разорвала. Ярослав принялся успокаивать девушку, но это плохо у него получалось, так как парень и сам не верил, что все образуется. - Все будет хорошо, - севшим голосом произнес он, вытирая слезы подруги. - Да? А когда твоя мать умирает? Это хорошо по-твоему, да? - слезы полились с новой силой. - Но… - он не договорил. Дверь со скрипом открылась, и из темноты вышел Войт. За спиной парня стояли двое мужчин. Оба за руки держали Дашу и Арсения. Втолкнув ребят внутрь, все трое скрылись. Откашлявшись и сплюнув кровь, Арсений помог Даше подняться с пола. Поморщившись, девушка с трудом поднялась. В голове звенело, в глазах плыло, а ноги предательски подкашивались.