Чешские каникулы

Навеяло: Выше гор могут быть только горы (В.С.Высоцкий) Алексис очнулся лежа на земле. Никакой боли в теле, словно он и не падал, не лежал без сознания. Открыв глаза, Беф первым делом увидел плывущие по голубому небу перьевые облака, яркое солнце. Чуть повернув голову, он заметил и горную местность, покрытую местами травой, а местами – маленьким слоем снега. Биатлонист прощупал себя: вроде бы одет в ту же одежду, в которой выходил гулять, нашел в кармане и фотоаппарат. Тогда что же он делает в незнакомом месте? Вконец запутавшись, Алексис, морщась, поспешно поднялся. И только потом услышал и увидел, как неподалеку от него, сидя на камнях, шептались Эмиль и Мартен. У Свенсена на спине висел странного рода большой рюкзак, у обоих отсутствовали лыжи и винтовки, но так же, как и у Алекса, на них были и горнолыжные костюмы, и очки. - Где мы, парни? – спросил он, вставая и подходя к биатлонистам. - Мы бы тоже хотели знать, - вздохнул Мартен, оглядываясь с тоской на Алекса. - Как думаешь, что за место? – спросил Эмиль. Алексис прикусил губу, осматриваясь. С их небольшой горной площадки открывался, в общем-то, шикарный вид-панорама: внизу виднелось озеро, большая равнина с низкой травой. И много-много гор вокруг. Еще Беф только сейчас заметил, что погода напоминала осеннюю, а ведь совсем недавно была зима… Они находились на небольшой высоте, судя по состоянию организма, Алексис не видел вершину. С ровной поверхности, на которой пребывали парни, имелся и спуск, вполне безопасный, в то время как пути наверх Беф сразу не обнаружил. - Я не знаю, не бывал здесь прежде, - пожал плечами он. – А вы что думаете? - Аналогично, - помрачнел Свенсен. - Что вы помните последнее? – поинтересовался Алекс. - Как тренировались, катались со спуска. Потом мы собирались расходиться по своим сборным, как потеряли сознание, - объяснил Мартен. – Ты тоже потерял сознание? - Ага. Шел в номер – и вдруг бац, и все, - подтвердил Беф. – И, конечно, ни у кого из нас не было при себе мобильных… - парни удрученно кивнули. - А как тебе нравится, что у меня внезапно появился этот рюкзак с едой и палаткой? – выгнув бровь, спросил Эмиль в саркастическом тоне. Этого объяснить Алексис никак не мог и просто пораженный пожал плечами. Эмиль потер лоб и стянул шапку. Решительно поднялся и направился в правую сторону – туда, где был спуск. - Ты куда? – поспешно обратился к нему Мартен, порывисто вставая. - Сваливаю. Мне пофигу, где мы, я намерен скорее вернуться назад, скоро чемпионат, - пробурчал Свенсен, поправляя рюкзак на плече. Французы переглянулись и побежали за Эмилем, хватая того с двух сторон за рукава куртки. - Свенсен, ты не забыл, что еда и палатка – у тебя? – строго спросил Мартен. - Ну так пошли, - беспечно отозвался норвежец. И они дружно, молча начали спускаться по склону. Однако примерно за полчаса гора не стала меньше, и до земли парни так и не добрались. Алексис устал рассматривать спину Мартена, что шел посередине, слушать какое-то нелепое бормотание Эмиля, возглавлявшего их импровизированную колонну. Да и, в конце концов, хотелось кушать. - Парни, давайте, сядем и поедим, - предложил Алексис, чуть повышая голос, чтобы его расслышали. - Надо торопиться, - стоял на своем Свенсен. - Эмиль, ты ведь не знаешь, где мы, и как скоро найдем дорогу и транспорт, чтобы уехать отсюда. А кушать надо вовремя, - рассудил Беф. Он удивлялся, почему же молчит Фуркад, его лучший друг. Свенсен согласился остановиться на перевал, и они дошли до первой небольшой площадки, где смогли усесться и достать из рюкзака консервы, что там имелись. - Странное дело, нас кто-то снабдил едой, палатка… - рассуждал Мартен, наконец, включившись. - Конкуренты! – воскликнул Эмиль, будто озарившись. – Они нас отправили сюда, - норвежец сузил глаза и заговорщицки прошептал: - Это русские или немцы. Раз уж французы здесь, - он внимательно посмотрел на Алекса и Мартена, - то точно они. Беф мягко улыбнулся, не понимая, серьезно ли он, а Фуркад ответил: - Не заводись, - наблюдая за тем, как мучается со своей консервой Эмиль, Мартен протянул ему свою открытую банку, а ту забрал себе. Алекс поразился такой трогательной картине. – Анди, Арнд – мои друзья, и никто другой из немцев тоже не стал бы нас устранять таким…странным способом. - Ага, заперли бы нас в туалете и все, - безмятежно предложил Алексис. - А русские? Они хитрые… - уплетая тушенку, проговорил Свенсен. - Уже не смешно, - остановил его Фуркад, аккуратно доставая содержимое консервы и жалея, что у них нет столовых приборов. Алексис тоже жалел о последнем, но, тем не менее, и не замечал неудобств, все больше удивляясь дружбе Марти с его главным соперником на лыжне. Как он это пропустил? Еще в том году Фуркад и Свенсен пересекались и болтали, конечно, но сам Мартен сетовал Алексу на то, что чувствует себя рядом с Эмилем и Тарьеем – верным другом норвежца – неуютно и стесненно, а их шуток не всегда понимал. А теперь, спустя всего два месяца с начала сезона, и вдруг Свенсен и Фуркад понимают друг друга едва ли не с полуслова, вместе тренируются… Нет, Алексис потому и не замечал, что Марти постоянно находился рядом с ним, и жили они вместе в отсутствие Симона, и отдыхали, и тренировались, поэтому такая дружба «на стороне» оказалась сюрпризом… - А когда вы двое успели подружиться? – вслух спросил Беф, и раньше отличавшийся наивной простотой. Эмиль хмыкнул, качнув головой, скрывая улыбку, а Мартен притянул Алекса к себе и приобнял на секунду. - Мы слишком часто ходили вместе на пресс-конференции и бежали вдвоем по дистанции, - хихикнул Фуркад. – Волей-неволей привыкнешь. Свенсен откровенно рассмеялся, Марти – более скромнее, а Алексис так и не понял, когда эти двое успели подружиться. Меж тем, парни поели и отправились дальше. Однако долго идти снова не пришлось, потому что очень быстро стемнело. Эмиль, разумеется, долго упирался, чтобы остановиться на ночлег, по-прежнему сам тащил рюкзак, Мартен почему-то молчал, а Алексис внимал разуму обоих, и в итоге уговорил сначала своего собрата, а потом они вдвоем достучались и до Свенсена, когда солнце садилось, и ощутимо похолодало. Палатку ставили втроем, не очень умело, с перебранками, но сумели завершить все до наступления темноты. И только внутри небольшой палатки, когда зажгли свечки, найденные на дне рюкзака, любовно прибранного к рукам Свенсеном, биатлонисты забеспокоились, как бы им там без одеял-то не замерзнуть. На этот раз заспорили Эмиль и Мартен, а Алексис молчаливо рассматривал фотографии в своей камере, сидя в позе лотоса на своей куртке в уголке палатки. - Берем куртки скопом и ложимся ближе друг к другу, - настаивал Мартен. – Это логично, Эмиль. - Да не стану я обжиматься с двумя полуголыми мужиками, - отнекивался Свенсен. - Да ладно, с Бё ты постоянно обжимаешься на публике. Свенсен порозовел. - Ну ты не сравнивай, вы с Бефом – тоже обжимаетесь. Это другое, мы как братья с Тарьеем. Во, как ты и Симон, - вспомнил Эмиль. Алексис с интересом уставился на них. - Молодец, оправдался, - парировал Мартен, усмехнувшись. – Но если не хочешь закоченеть тут, надо укрываться тем, что есть. - А почему я не могу один укрыться своей курткой? - Потому что куртка не такая теплая, - вздохнул Мартен. – Делай, что хочешь, я устал тебя уговаривать. - Ну надо же, - буркнул Эмиль и умолк. Фуркад придвинулся к Алексису, чтобы тоже посмотреть фотографии. Они смеялись, тихо обсуждали снимки. Свенсен с завистью смотрел за ними, а если кто-то из французов поднимал на него взгляд, то тут же принимался рассматривать свои ногти на руках. Не выдержав возникшего напряжения, Эмиль накинул куртку и вышел на улицу. Не успели французы взволноваться, как норвежец вернулся обратно. Еще злее, чем был, замерзший и уставший. Скрипя зубами, он обнял сам себя руками и прилег. Мартен и Алексис с жалостью посмотрели на Эмиля, понимая, что так он совсем замерзнет. Беф кивнул Фуркаду, и тот тихонько подполз к своему главному сопернику в биатлоне, так мило подложившему себе под щеку ладонь и пытавшегося заснуть, свернувшись калачиком… - Жаль, что мы не раздобыли горячего чая, - прошептал Мартен осторожно. - Здесь нигде нет поблизости воды, что ж ты хочешь, - отозвался Эмиль. - И согреться нечем… - Оставь свои намеки, я не буду с тобой спать, - усмехнулся Свенсен, причмокивая. - Упрямец, - в шутку разозлился Мартен, подставляя поближе к норвежцу свечу – какой-никакой, а источник тепла. – Я свечу пододвинул, осторожнее. Свенсен промычал что-то, а Мартен и Алексис тоже приготовились ко сну. Сняв куртки, они легли поплотнее и укрылись. Им было не привыкать так согреваться, потому что по юниорам их сборная тоже ходила в поход и однажды, правда, в лесу, было так холодно, что им пришлось лечь вместе. Всю ночь они тогда, двое мальчишек, накрывшись одеялами с головой, болтали и рассказывали друг другу анекдоты, а потом и страшилки, найдя эту ситуацию довольно забавной. Марти и Алекс и сейчас проделали бы нечто похожее, если бы не вымотались за день, да и Эмиля будить не хотелось. Однако прошло не так много времени, когда Свенсен проснулся от холода. Свеча сгорела, и он не смог бы в темноте найти спички, да и вряд ли это согрело бы. Он не так часто боялся чего-либо в жизни, не признавал авторитетов и недоумевал, когда журналисты всерьез спрашивают, а не боится ли Эмиль Фуркада. Да, на трассе, Мартен был нагл, как и любой другой спортсмен, если идет борьба за золото, но в жизни он был безобидным и добрейшей души человеком. Однако Свенсен-то был наглым и хитрым, как на лыжне, так и самоуверенным, взрывным, несносным – в жизни. Так что порой Эмиль боялся самого себя, а не кого-либо другого. Боялся, что заведется и увлечется погоней, что отразится на стрельбе в решающий момент, боялся, что однажды ему не хватит финишного рывка для победы – но каждый раз именно в минуты сомнения он выигрывал золото, а если был излишне самоуверен, то лишался всего. Вот так: или все, или ничего. Вторые роли Эмилю были не нужны, и он знал, что и амбициозный Фуркад не довольствуется малым, поэтому хорошо понимал в этом плане француза. И потому столь легко нашел с ним общий язык после нескольких лет нежелания понять или даже попытаться увидеть в Мартене не только стеснительного юношу, коим он был, и неплохого соперника, а вполне себе особенную личность, у которого самому многому есть, чему учиться. А, в свою очередь, терпеливо выслушивать и брать на заметку слова другого человека Эмиль научился не так давно. Содрогаясь от холода, Свенсен чертыхнулся, что снова не послушал умного парня, пусть даже им был Фуркад. Беспрестанно ругаясь про себя, Эмиль пополз вперед, к французам. По едва виднеющимся силуэтам он увидел, что они оба лежали «солдатиками», и кто из них кто, было тем более не понять. Плюнув на приличия, норвежец присоседился к кому-то из них, накинул сверху свою куртку, нехотя расставаясь с ней, и жадно прижался к биатлету, обняв его. Тот неожиданно обнял в ответ…Эмиль, засыпая, молился только, чтобы это был Мартен – с Бефом потом объясниться было бы труднее. ___________ Отмечу: 2, 3 и даже 4 главы уже в процессе :) Но 2 обещаю на днях, а с остальными как пойдет ) Самореклама: читайте маленький оридж, авось и мой собственный герой-биатлонист придется вам по нраву http://ficbook.net/readfic/590989