В лабиринтах памяти

“Beneath the candle bed Two saddened angels - in heaven, in death” T.Holopainen “Two for tragedy” © В лабиринтах памяти Перед глазами плясали строчки из песен, раскатами грома отдавались в ушах звуки музыки. Раскалывалась голова, а губы шептали только одно слово: «Прости меня». Измученный разум уводил далеко-далеко. Туомас не знал, куда, но понимал, что там ему будет хорошо. Он видел себя в шестилетнем возрасте, видел отчий дом, маму и воздушного змея. Сказки, волшебство детства…. Ему хотелось остаться там, где поселилось счастье, там, где не было проблем, и царила безмятежность. Голос разума противно шептал: «Что же ты? Пойдем со мной, пойдем скорее. Здесь так хорошо» Но Туомас понимал, что должен вернуться, вернуться и исправить ошибки. Он отрицательно качнул головой и пошел на свет. Внезапно перед ним растворились двери, двери, где жили его кошмары. Туомас оказался на кладбище, все его страхи ожили и двинулись на него. Вокруг все кишело пауками, горела земля, то и дело что-то взрывалось, вдалеке кричала ворона. Перед глазами роились мухи, в их жужжании он слышал строчки собственных стихов. В ужасе он закрыл лицо руками, мухи стали пить его кровь, оставляя следы, более похожие на буквы. «Уходите, прошу, уходите! Мне больно», - кричал Туомас, пытаясь отогнать страхи. Голоса в голове отвечали: «Ты сам виноват. Знаешь ли ты, что победить страх может только любовь? Искренняя и чистая. Но ты лишился этого дара, а теперь тебя ждет смерть». Перед глазами поплыли картины прошлого. Он видел ситуации, в которых был не прав, видел людей, которых обидел и которые его не простили. Туомас упал на землю, пытаясь унять невыносимую боль. Ему казалось, что голова разорвется на части. Голоса не умолкали. Туомас закричал: «Простите меня! Простите! Мне больно…. Больно! Прости меня…» Ему казалось, что настал его последний час, в изнеможении Туомас закрыл глаза. *** «Туомас, успокойся, милый, тише, все хорошо», - он услышал голос Тарьи, почувствовал, что она гладит его по голове и прижимает к себе. Он открыл глаза и с удивлением отметил, что головная боль отступила. Его кошмары улетучились, и лежит он на коленях Тарьи: «Тарья, я…. Прости меня». Она взглянула на него: «Ты ни в чем не виноват. Ты все вспомнил, верно?». Он кивнул головой и почувствовал, что засыпает: «Не уходи». Тарья взяла его за руку: «Я буду с тобой. Спи». *** Когда Туомас проснулся вновь, весь дом окутала ночь. Тарья не включала свет, чтобы не разбудить его. Он встал и сел на диван, она – в кресло напротив. В воздухе повисло напряжение: предстоял серьезный разговор. - К тебе вернулась память, значит, моя миссия выполнена - О чем ты? - О том, что я дала себе слово: вернуть тебя к жизни. Теперь я могу уходить - Как уходить? Я думал, что ты останешься со мной… - Нет, Туомас. Больше мне нечего здесь делать. Ты был забыт всеми, я пришла на помощь, всё - Но, Тарья, я думал, нам хорошо вместе - Так и есть - Тогда останься, вернись ко мне - Поздно. Слишком поздно что-то менять - Ты… ты ведь говорила, что любишь меня - Я не отрицаю этого - Так почему тогда? - Туомас, я устала. Даже в самые тяжкие для нас времена, мы выживали. Выживали потому, что были вместе. Вспомни 2002 год? А потом…. Знаешь, почему все закончилось трагически? Потому что ты опустил руки. Я собиралась уходить от мужа, ты это знал, но поддался импульсу. Ладно, к чему бередить старые раны? – Тарья встала с кресла - Не уходи, прошу тебя, не надо - Ты опоздал, Туомас. Опоздал на целую жизнь. Не смотри на меня так. - Тарья, я… - Прощай.