Я знаю тебя, но не могу угадать.

      Алла спала не шелохнувшись до самого утра, защищённая крепкими любимыми объятиями. Уже ближе к десяти часам, её дыхание заметно участилось, Алла сильнее и ближе прильнула к Максу, как-будто, стараясь спрятаться. Резко дёрнув головой, она прошептала его имя. Спустя несколько секунд тишины, она продолжила что-то еле разборчиво говорить. Максим к этому времени уже не спал. — Не надо… Макс… Не надо… — шептала она. — Пожалуйста… Он чувствовал, как ускорилось её сердцебиение, дыхание стало ещё чаще. — Не надо… — продолжала шептать Алла, хватаясь рукой за Макса. — Не надо… Из глаз уже текли настоящие слёзы. — Алла, — позвал её он, — Алла, проснись, — чуть громче сказал Макс. Она продолжала бредить, крепко уцепившись за его плечо. — Просыпайся. Алла, проснись. Он крепче обнял её, частота её дыхания немного замедлилась, но сердце продолжало всё так же бешено биться. — Просыпайся, — он слегка потеребил её за плечо. — Просыпайся. Алла потихоньку начала возвращаться к реальности. Она открыла глаза и прищурившись, посмотрела на Макса. — Тебе кошмар снился? — спросил он. — Что-то вроде того… — Не хочешь рассказать? Она неуверенно помотала головой. — Ну, ладно… — Я опять тебя разбудила? — Я сам проснулся, ты тут ни при чём. — Ты можешь идти к себе, если хочешь. — Я с тобой полежу. Алла подняла на него глаза. — Поспи ещё. — А завтрак? — Я пока не хочу. — И я, — выдохнула Алла, сильнее натягивая на себя сползшее одеяло. Макс помог ей укрыться, чуть крепче обняв. Алла в который раз прикрыла сонные глаза.       Через час мнение Макс насчёт завтрака кардинально изменилось. Он осторожно, чтобы не потревожить Аллу, поднялся с постели, и выйдя из спальни, спустился на кухню. Сообразив себе завтрак из того, что нашёл в холодильнике и заварив чёрный кофе, Макс сел за стол. Когда дошла очередь до бодрящего напитка, он решил поискать какое-нибудь печенье. В первом шкафу он ничего интересного для себя не обнаружил и по тому перешёл к следующему, не воззрев там вазы с печеньем, он уже хотел закрыть эту дверцу, но заметил в шкафчике какие-то бумажки. Больше из непредвзятого любопытства, он достал их, и тут же вспомнил, как Алла вчера что-то быстро закинула в этот самый шкаф, когда он неожиданно для неё появился на кухне.       На первой бумажке был снимок УЗИ. «Беременность, тринадцать недель», — про себя прочитал Макс. Минуты две безотрывно тараня взглядом снимок, он отложил его в сторону и принялся вчитываться в содержание следующего листа. Изучив всё до конца, он вернулся к снимку.       «Беременна… Алла беременна…», — он повторял это про себя раз за разом, будто пытаясь что-то понять. — Я ничего не понимаю, — вслух сказал Макс, продолжая смотреть на эти листы. Взгляд перебегал с одного на другой, но каждый раз стандартно задерживался на первом листе с УЗИ. «Почему она мне не сказала? Если, конечно, это мой ребёнок…», — это бездумная мысль пролетела как фанера над всем известным городом, ни на секунду не задержавшись в сознании.       Ещё немного поразмыслив над этим, Макс вместе с этими бумагами поднялся в спальню. Сначала он хотел разбудить Аллу, но немного постояв у кровати, он просто положил листы с анализами на тумбочку с её стороны и спустился обратно на кухню, допивать свой кофе.       Алла проснулась спустя минут сорок, Макса в комнате не было. Сев на кровати, она на пару секунд прикрыла глаза, а открыв их, ненароком взглянула на прикроватную тумбочку. Увидев на ней свой снимок УЗИ, Алла заметно побледнела. Она взяла листы в руки и глядя на них в упор, старательно и заведомо безнадёжно старалась вспомнить, где она их вчера могла оставить. Просидев так ещё несколько минут, она решилась найти Макса.       Алла заглянула в его спальню, там никого не было. Посмотрев ещё пару комнат, в которых он мог быть и, так и не обнаружив Макса, она спустилась вниз. Зайдя на кухню, она увидел как он пьёт очередную чашку кофе. Какую по счёту, Макс и сам уже не помнил. Рядом стояла небольшая, но уже почти опустевшая бутылка коньяка. — Доброе утро, — увидев Аллу, сказал Макс, чуть приподняв кружку с кофе, а затем вылил в него остатки янтарного напитка. — Макс, ты что, один всю её выпил? Алла подошла к столу. — А что? — сосредотачивая на ней свой нетрезвый взгляд, спросил он. — Тебе нельзя пить. Она хотела забрать у него хотя бы эту кружку, по меньшей мере, половину содержимого которой составлял коньяк. — Кто сказал? — чуть ли не вырвав из-под её руки чашку, спросил Макс. — Врач сказал, отдай. — Мне он этого не говорил, — сделав несколько больших глотков, ответил он. — Макс, тебе плохо станет. Алла присела с ним рядом и обняла, чуть поглаживая по плечу. — Тебе нельзя пить, пока ты не поправишься. — Я отлично себя чувствую. — Макс… Она поцеловала его в плечо, в последствии уткнувшись в него. — Тебе правда нельзя пока пить. — Пить тебе нельзя, а я сам разберусь. — Где ты их взял? — наконец решилась начать разговор Алла, прижавшись щекой к его руке. — Здесь, в шкафу. — Я забыла… — дрожащим голосом прошептала Алла. — Почему ты мне не говорила? — Тебе и так было тяжело, я не хотела тебя загружать ещё больше… — Загружать? — в его глазах мелькнул недобрый огонёк. — Успокойся. Она легонько поцеловала его в щёку. — Успокойся, пожалуйста. — Загружать она меня не хотела, какая поразительная забота. — Пойдём, — она продолжала успокаивающе поглаживать его по плечу, — я тебя в кровать уложу, пойдём. — Не надо меня укладывать, я сам справлюсь. — Тогда я тебя просто провожу. Пойдём, пожалуйста. — Я здесь останусь, — допивая содержимое кружки, ответил Макс. — Нет, не останешься, тебе нужно поспать. — Я выспался. — Где ты коньяк нашёл? — Не помню, но его там уже нет. И перестань меня гладить! — он буквально скинул её руку со своего плеча, брезгливо поморщившись. — Иди в спальню… — осторожно попросила Алла. Она опасалась его. Дима предупреждал её, что если он выпьет, в нём может проснуться агрессия, он может перестать себя контролировать, у него могут возникнуть какие-либо «ложные» воспоминания, может возникнуть иллюзия чего-то, вплоть до галлюцинаций. — Я сам разберусь, что и когда мне делать, — сверкнул в её сторону горящими глазами Макс. Аллу от страха передёрнуло, но она не унималась. — Тебе нужно поспать. — Что непонятного я сейчас сказал? — Макс… Она ласково погладила его ладонью по щеке. — Убери, — приказал он. Алла тут же одёрнула руку, в обиде отведя глаза. — Что ты вообще ко мне пристала? Как-будто заняться больше нечем! Что-то ты дружку своему давно не звонила. — Макс, ты чего? Какому ещё дружку? — Диме своему. Слушай, а это вообще чей ребёнок? Макса уже по-настоящему понесло. Он смотрел на неё в ожидании ответа, который по сути ему был и не нужен, градус уже всё решил за него. У Аллы в горле встрял ком, она не могла промолвить в ответ ни слова. Она лишь напугано смотрела на Макса, стараясь сдержать подступающие слёзы обиды. — Ну, ты вспомнишь — сообщи, — поднимаясь из-за стола, сказал он, и покачиваясь, вышел с кухни.       Алла ещё несколько минут сидела, уставившись в одну точку и лишь потом, по истечению некоторого времени, слёзы хлынули наружу. Она помнила слова Димы, где-то в глубине души она понимала, что это не он…это не Макс… Но всё равно было больно, всё равно её душили слёзы. Её всю безумно колотило и её нервная дрожь передавалась ребёнку, он начал толкаться, никак не успокаиваясь.       Алла просидела там практически час, а потом решилась подняться наверх. Она тихонько прошла мимо спальни Макса и зашла в свою. Раздевшись она полусидя легла на кровать, положив руки на свой уже заметно округлившийся живот, который все эти дни она так старательно скрывала. — Не бойся… — вслух прошептала она, поглаживая свой животик и по-прежнему глотая слёзы. Малыш всё ещё продолжал толкаться, никак не унимаясь. — Успокойся, мой хороший, — шептала Алла, продолжая поглаживания. — Всё хорошо… — она прикрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь для начала, хоть более-менее успокоить себя.       «Это не он, это всё не он… Дима же предупреждал. Это не он…», — пыталась убедить себя Алла, по-прежнему держа свою руку на животе.       В коридоре послышался какой-то шум, в следующее мгновение дверь комнаты распахнулась. Алла на автомате натянула на себя одеяло, поскольку по пояс была абсолютно голой. Макс немного пошатывающейся походкой начал приближаться к кровати, сверля Аллу звериным взглядом. Он сел на постель, потянув на себя одеяло, которым Алла была укрыта. Алла вцепилась в него, не давая себя раскрыть. Макс дёрнул сильнее и обнажил её. Она сжалась, поджав к себе колени и обняв их. Макс провёл по её коленке ладонью. Его взгляд был стеклянным, безумным, ей было неподдельно страшно, но от его прикосновений всё равно пробегала приятная дрожь, на пару с холодящими тело и разум мурашками. — Макс… — прошептала Алла. Его реакция была нулевой. Он продолжал водить своей ладонью по её коленям, впиваясь в её тело животным взглядом. — Мась… Она осмелилась дотронуться до его руки. Его глаза тут же пугающе сверкнули на неё, внутри от страха будто что-то оборвалось, но Аллу это не остановило. — Успокойся, — она наклонилась немного вперёд, ближе к нему. — Успокойся, — повторила Алла, начав робко поглаживать его по голове. Ещё через минуту своих манипуляций, она его обняла. — Успокойся, хороший мой, — Алла поцеловала его в щёку. — Ты не можешь сделать мне больно… Я знаю… Не можешь… — она успокаивающе гладила его по спине. — Хороший мой, родной мой, ты меня слышишь? — Алла крепче обняла его. — Успокойся, пожалуйста, — она уткнулась в его шею. — Мне страшно, Мась…       Макс осторожно обнял её, по-прежнему смотря куда-то в пустоту. Алла немного расслабилась, почти невесомо поцеловав его в шею. — Дай мне руку. Взгляни на меня, дай мне руку. Алла отстранилась. Она сама взяла его ладонь, когда он посмотрел на неё проясняющимся взглядом. Она положила его руку на свой живот, продолжая внимательно смотреть на Макса. Он выдохнул, опустив взгляд на её живот и робко провёл по нему ладонью. — Алла… Макс прижал её к себе. — Девочка моя, я напугал тебя? Он поцеловал её висок, поглаживая по спине. — Мась? Она отстранилась, глядя на него с робкой надеждой в глазах. — Ты…? — Прости меня, — он коснулся губами её лба. — И ты меня прости, — Макс опустился губами на её живот, вновь положив на него руку. — Почему он так сильно толкается? — Почти час уже так… — хлюпнув носом, прошептала Алла. — Ложись. Макс сграбастал её и уложил в постель, а сам прилёг рядом. — Тебе не больно? — Тянет немножко, но это не страшно… — Сейчас, — он начал поглаживать её животик, а свободной рукой прижимал ближе к себе. — Сейчас, — Макс несколько раз поцеловал её в лоб. — Сейчас, моя родная. Сейчас всё пройдёт. — Мась… — Тихо…тихо. — Это твой ребёнок… — Солнышко моё, ну что ты? Конечно же мой, а чей ещё? — Я просто хочу, чтобы ты был уверен… — Я бы никогда не подумал… Алусь. Прости меня. — Всё равно… — Маленькая моя… Неужели у меня есть причины в этом сомневаться? Алла отрицательно помотала головой. — Вот видишь. Как малыш? — Вроде, успокоился… Алла теснее прижалась к нему. — Мась, это ты? — она заглянула ему в глаза. Макс не смог сдержать улыбки. — Спи, моя хорошая, — он крепко поцеловал её в губы, а затем ещё сильнее прижал к себе, зарываясь носом в её макушку.