В пепел

— Хорошо. — Сказал Эскиль, усаживаясь во главе стола и с любопытством уставился на Эву. Её сконфуженный взгляд перескочил на Нуру, которая ласково улыбнулась ей. Эва пришла к подруге, так как поняла, что ей крайне необходима поддержка. Чем больше времени проходило, тем больше жизнь Эвы превращалась в один до невыносимости раздражающий колтун. Чувства к Крису портили любые её попытки к обустройству собственной жизни. Быть друзьями было слишком сложно, но и оставить его в прошлом уже давно стало невозможно.  — Эскиль, может, ты оставишь нас? — Сжалилась Нура и похлопала соседа по плечу. Он испустил громкий возмущенный визг и подлил в бокал Эвы белого вина. — Я просто буду сидеть здесь и быть вашим лакеем. — Секунды шли одна за другой, но Эва молчала, чувствуя себя неловко. Она знала, что Эскиль заслуживал доверия, но уровень их дружбы был совсем иным, нежели у них с Нурой. — Ой, да, брось! Давай, сучка, рассказывай! Эва осушила бокал и приподняла бровь, указывая Эскилю на то, что ему всё же придётся выполнять свои обязанности лакея. Ей хотелось оттянуть время, ведь сейчас уверенность в ней поутихла. Открыть перед кем-то часть своей души, даже друзьям, как оказалось слишком сложно. Эва боялась, что в сущности её проблемы надуманны и глупы и вызовут только смешки. Быть непонятной и отвергнутой будет для неё слишком.  — Это Крис. — Промямлила она и сделала ещё один глоток вина. Нура и Эскиль молчали, ожидая продолжения и Эва откинулась на спинку стула, потянув бокал за собой. — В общем, всё запутанно. Да, я даже не знаю с чего начать. — Ты о Шистаде? — Подал голос Эскиль и Эва бросила на него резкий взгляд, призывая к молчанию. Ей требовалось время, чтобы собрать мысли в голове и понять, что именно нужно сказать, а что просто ненужный мусор, не относящийся к делу.  — Да, о нём. Вы знаете, что мы долгое время…спали вместе. — Ей так хотелось сказать «встречались» и это почти соскочило с её языка, но боль в сердце напомнила, что это далеко не так.  — О, Дорогуша, это больше, чем просто «долгое время». — Эскиль! — Вспылила Нура. — Дай же ей сказать.  — Извини. — Прошептал Эскиль и его лицо в ту же секунду приобрело то выражение, которое Эве никогда прежде не доводилось видеть на его лице. Оно было озабоченным и совершенно учасным.  — В общем, это глупо, но я влюбилась в него. Не знаю, как это произошло. Мы же просто веселились вместе, а потом вдруг я осознала, как много оставила ради того, чтобы быть с ним. — Эва снова осушила бокал и со стуком, опустила его на стол. Эскиль, в свою очередь, не дожидаясь подсказок, налил вина почти до краёв. Эва закрыла глаза вспоминая, как Крис мог рассмешить её, пока они лежали в его постели. Он был такой настоящий и шагнуть в эту пропасть было так просто и должно быть, именно по этой причине Эва не знала, когда именно влюбилась в него. Теперь это просто было в её сердце и в её сознании. В каждой частичке её беспомощного тела. — Я люблю его. Эва судорожно выпустила воздух сквозь сцепленные зубы и расслабила плечи. Так странно было произносить это в слух и странно было почувствовать неожиданное облегчение от этого признания. Словно она сейчас призналась в этом не своим друзьям, а самой себе. Принятие, — поняла она.  — Я люблю Криса. — Снова попробовала Эва и уголки её губ дрогнули. Один канат, сковывающий её лёгкие ослаб и Эва сделала вдох. Совершенно иной, чем любой другой до этого. Эва дышала, наслаждаясь свободой, которую ощутила, пока скверное напоминание не взаимности и роящихся сомнений в голове, не ударило по ней. — Да, полное дерьмо, не так ли? Её злой смешок разорвал последние силы, держать лицо, в пыль и она вздрогнула, ощущая, как слёзы слишком быстро наполняют глаза. Эскиль отодвинул стул, чтобы обнять девушку и Эва покачала головой. — Не нужно. Иначе совсем расклеюсь. — Твердым голосом приказала Эва, претерпевая боль от давящего кома в горле. Ребята сидели почти неподвижно, пока Эва корила и ненавидела себя, пытаясь успокоиться и привести дыхание в норму. Слёзы были непозволительной слабостью и Эве было стыдно, что она позволила себе это в компании друзей, поставив их в неловкое положение. — Никогда в своей жизни, не плакала так много, как с осознания, что мои чувства больше, чем просто платонические. Первое время я отмахивалась, думала, девчачьи глупости. Потом я начала пытаться найти в нём хоть какой-то признак или намёк, что Крис ко мне что-то испытывает. Я потерпела полный провал во всём, что касается этой чёртовой влюблённости. Вот к чему меня привело это чувство. Говорят, любовь преображает, а я чувствую себя такой жалкой и абсолютно беспомощной. Я всё жду, когда это пройдёт, а оно не проходит. Я просто устала бороться с тем, чего просто не понимаю. Эва схватила несколько салфеток и промокнув слёзы с щек, высморкалась, не заботясь о том, как выглядит. — Я ушла от него. Решила, что будет легче, когда я оставлю наши отношения в прошлом. Но он как ищейка, словно на зло мне, желая причинить как можно больше боли, начал строить из себя моего друга. — Злостно выплюнула Эва, хотя на самом деле так не думала, но ей отчаянно хотелось. Выставить виновным Криса было легче. — Я познакомилась с Юнасом, и он такой хороший. Вы должны с ним познакомиться, он однозначно вам понравится. Мне нравится. Юнас достойный парень, и он поистине предан мне. Он такой хороший и это так кардинально отличается от Криса. Юнас нежный и всегда спрашивает моё мнение, относится ко мне с уважением. Я говорила, какой он хороший? — Да, говорила. — Улыбнулась Нура, хватая ладонь Эвы и крепко её сжимая. Она могла позволить ей это и с удовольствием отметила, что это помогает. Словно это дружеская поддержка, держит её на плаву, заставляя грести дальше.  — Всего лишь пару сотен раз. — Подтвердил Юнас, и долил остатки вина в бокал. Эва даже не помнила, как допила его, но лёгкое тепло и тяжесть в мышцах ушла, помогая открыться перед своими друзьями.  — Мне хочется быть с ним. Разве я не заслуживаю его? Но я чувствую, что предаю его каждый раз, когда говорю или переписываюсь с Крисом. Как можно любить одного и встречаться с другим?  — Ты его не предаешь и не должна так думать. — Сказала Нура. — Ты стараешься идти своей жизнью дальше и после такого разрыва это сложно сделать.  — Сложно? Особенно, когда Крис заявляется среди недели ко мне домой и приносит мне глинтвейн, а потом говорит: «Это же твой любимый, да? Видишь, я запомнил». Он запомнил, понимаете? И я начинаю убеждать себя, что раз он запомнил, то это что-то значит. А конкретней, это значит то, что я ему не безразлична. Как мне идти дальше? Я не могу держать его на расстоянии, а он и не пытается мне в этом помочь.  — Зачем он пришел к тебе? — Спросил Эскиль и Эва пожала плечами.  — Все мои вопросы он едва удостаивает ответом. Чувство, что мы совершенно друг друга не пониманием. Как я могла влюбиться в него? Мне ведь было известно какой он самовлюбленный бабник. — Эва сделала последний глоток и перевернув бокал верх дном, поставила его на стол. Она несколько секунд ловила взглядом, как несколько маленьких золотистых капель, скатывались по стеклу, подбирая за собой несколько других, пока не оказывались одной большой каплей на столе. — Это было вчера. Он даже не предупредил, что приедет. Мы сели смотреть фильм, затем ещё один, а Крис всё не уходил и не уходил. Я заснула, а он решил, что может остаться.  — Вот почему ты опоздала сегодня. — Догадалась Нура и Эва судорожно вздохнула.  — Я полная неудачница. И вопрос времени, когда Юнас поймёт, какая я дерьмовая. — Ей так не хотелось его разочаровать.  — Это не так. И ты не разочаруешь его, если он действительно такой славный, как ты о нём говоришь. В конце концов, друзья остаются на ночевку и в этом нет ничего зазорного. — Поспешил поддержать её Эскиль и Эва слабо улыбнулась. — Ты ведь общаешься со мной. — Это другое. Ты гей и попадаешь совсем в другую категорию. — По-прежнему с улыбкой ответила Эва. — То есть, по твоему, я не могу соблазнить тебя? В смысле, ты вообще меня в деле видела? Я же супер сексуальный и если бы захотел, мог бы уложить и довести тебя до самого лучшего оргазмического оргазма, какой только может быть в твоей жизни. — Эва усмехнулась, а потом покачала головой и искренне засмеялась. — Не смейся! Ты же ранишь мои чувства. — Ладно. — Эва поднялась на ноги и раскинула руки в стороны. — Теперь можно меня обнять.  — Это будут самые неприличные объятия. Готовься к тому, что я тебя ощупаю. — Заткнись уже и обними её. — Сказала Нура, оборачивая руки вокруг талии Эвы и ложа голову на её плечо. Эскиль обнял их своими длинными руками и сжал так крепко, что стало трудно дышать, но именно это помогло ей почувствовать себя цельной. Друзья были её опорой и как важно и действительно легко было поговорить с ними, несмотря на все первые сомнения.  — Останешься у нас с ночевкой. В моей комнате и на моей кровати. Вообще будем спать вместе. — Эскиль чмокнул её в лоб и опустив руку, ущипнул Эву за попу. — Так ведь и поступают друзья.