Ice and Fire

Даже самый холодный лед, поселившийся в самом уголке сердца не способен вытеснить тех, кто занял свое место в нем так давно, что уже никто и не вспомнит, когда. И именно это дает преимущество тем, кто уже думал, что погибнет.

***

Молодая, юная Львица рыскает по лесу, в поиске новой добычи. Ее ушки были подняты высоко вверх, стремясь услышать раньше, чем увидят глаза. Одежда была порвана о колючие заросли и деревья огромного леса. Она уже даже не вспомнит, когда поселилась в нем после смерти своего лусуса, но это и не так важно. Глаза ее смотрели вниз, боясь увидеть солнце. Такое горячее и ослепляющее. Юная охотница даже не сразу почувствовала на фоне запаха дохлых мышей еще чей-то запах. Такой незнакомый, и такой манящий. Раньше Львица здесь никого не видела, и гость вызвал в ней интерес: Кто же это такой смелый, который зашел так далеко в лес? Не кто иной, как тролль. И даже не просто тролль, а высококровный. Какая удача ей пришла - завалить одного из этих мерзких гадов, которые терроризируют низшекровных вариациями, или даже больше. Гемоспектр и деление на высшекровных и низшекровных были приняты давно, что даже, наверное, сама Баронесса не знает, когда. Стоя за деревом, осторожную и тихую Львицу тролль не заметил, уже хорошо. Начав выглядывать из-за дерева, охотница едва ли не рассмеялась. Тролль нелепо распластался на камне, и, кажется, уснул. Ну нет, охотница, такой победы ей не нужно. Она уже собралась уходить, однако залюбовалась чертами лица незнакомца. Длинные рога, напоминающие наконечник стрелы и длинные, прямы волосы. Что-то было одновременно в этом незнакомце и тянущее, и отталкивающее. Взглянув на него последний раз, Львица оставила перед ним пойманную мышку, чтобы не сдох раньше времени с голода, и ушла. На следующий день история повторилась, только теперь ты задремала в своей уютной пещерке, а сюда сунулся этот нахал, навел огромный бардак, оставил маленькую записочку и ушел. По запаху нашел, как подумала Львица, и решила сменить место жительства, поскольку это уже обнаружено, и оставаться здесь будет очень опасно. Никто ведь не может дать гарантии, что этот тролль не сунется сюда снова. Когда она шла в свое другое укромное местечко, которое даже более укромное, чем предыдущее, Львица в сотый раз корила себя за то, что не прикончила его сразу. Глупый высшекровный! Тот пытается замаскировать свой след, и Львица это чувствует. Она вообще не планировала следить за ним, но подумала, что это будет даже полезно. Ведь если тут есть высшекровный, значит поблизости ходят и другие, а от них нужно избавиться как можно скорее. Ее кошачий слух уловил еле распознаваемый звук где-то,а где-непонятно. Это ввело ее в замешательство. Никто и никогда не проводил охотницу, и какой-то высшекровный уж точно не сможет. Побегав некоторое время по лесу, Львица начала сомневаться в том, что она хороший преследователь, а побегав еще больше, она стала задумываться над тем, преследователь ли она вообще. В конце-концов она не выдержала, выпустила коготки и истошно закричала: - Выходи, высшекровный. Тебе долго не удастся прятаться в моем лесу! Моем! И тролль вышел, слегка посмеиваясь, шатаясь, и широко улыбаясь. Львица опять пришла к мысли, что не то, что убить, даже напасть на него она не сможет. Таким уж огромным он был, что в росте и массе превышал ее раза в четыре. - В гости зовешь? - Нет у меня больше дома. - Как это нет? Есть, еще как есть. А вот у меня нет, - добавил он уже потише, но Львица и так его услышала. С минуту выдержав паузу, Львица продолжила разговор: - Какими судьбами очутились в моем...убежище? - нет, домом это назвать нельзя. - Шел следом за запахом мышей. Понимаешь, мышей. Я эту гадость больше в жизни не разнюхаю, - тролль демонстративно скривился. - А как тебя зовут, высшекровный? - говоря это, Львица, дабы подразнить незваного гостя, достала из-за кармана мышь и медленно съела ее. - Так ты записку-то прочитала? Я вроде представился. - А по моему, ты там написал несусветную фигню своим корявым треугольным почерком, в котором невозможно разобрать не то что имя, букву. - Хорусс, - тяжело выдохнул тролль. - Мя-у-лин, - специально растянула Львица, при этом приятно мурлыча. Так выглядело ее первое общение с будущим мойрелом.

***

С этого момента встречи Львицы с высшекровным участились, и уже не носили неясный смысл и неопределенность исхода. Каждый раз она узнавала что-то новое, полезное для себя с его слов, и умело рассортировывала информацию, чтобы не утонуть в ее потоках. Она больше узнала о жизни высшекровных и низшекровных, о восстаниях, о новом мятежнике и его спутниках, о гемоспектре, квадрантах и многом другом, полезном для нее. В свою очередь и она в долгу не осталась, и рассказывала Хорусссу о жизни в лесу, чем тут можно пропитаться, как выжить в дикой природе (но учитывая то, что сейчас делают с рабами высшекровные, Мяулин думала, что это у них жизнь в дикой среде). Львица жила в своей старой пещерке, не боясь прихода высшекровного. Это продолжалось так долго, как это могло только продолжаться, пока Мяулин не начала задаваться вопросом, как же здесь очутился Хорусс. - Не могу тебе сказать, Мяулин. Все могу, но не это. - Неужто ты не доверяешь своей мойрел? - обиженно пискнула Львица. - Не до такой степени, чтобы доверять дела Императрицы. - Императрицы? - словно в бреду спросила охотница. - Как с ней можешь быть связан ты? Глаза Мяулин испуганно посмотрели на Хорусса, а острые коготки начали больно царапать ногу, в которую она впилась, чтобы хоть как-то чувствовать себя уверенней перед возникшей опасностью, но даже и личинке понятно, что перед Императрицей ее никто не спасет, даже Хорусс, если он имеет с ней связи. А он точно имеет, потому что ее имя даже упоминать не в ее присутствии могут только ее приближенные. Или просто ей угодные. А Императрице могут угодить только такие же беспощадные, как Великий Высшекровный. Это не успокаивает. -Не твое дело, любопытная. - Мы сейчас не про это. -А по моему как раз про это. Это ведь ты вечно суешь нос не в свои дела. - Неправда! Не всегда! И вообще, ты глупый заносчивый высшекровный!- грубо промяукала Мяулин, тыкая прямо в нос этому гаденышу. -А ты оливкокровная, которая чудом не попала на рынок. В этом случае ты бы даже от других низшекровных абсолютно ничем не отличалась, и была бы одной из многочисленных игрушек высококровных троллей, - синекровный выкрикнул это так громко, что наверное, весь лес это слышал. От обиды, злости и боли, Мяулин даже не поняла, куда она побежала. В таких случаях говорят, куда глаза глядят. А затем она наткнулась на что-то мягкое и теплое, в отличие от нее, замерзшей и едва стоящей на ногах. Этим существом был некий Канкри. Львица смутно помнила это имя, но не помнила, где. Его спутница, Долороза, предложила тебе обогреться у их костра, а также ночлег. Охотница была им очень благодарна. Придя в их...убежище, вы застали там еще одного тролля, Псионика, как оказалась позже. Львица знала их имена, но не помнила, откуда. Долороза начала относиться к ней хорошо, даже очень, но о их истинной цели, о многочисленных передвижениях и смысле это делать говорить не хочет. Псионик не то, что говорить с ней о чем-нибудь, он вообще с ней даже говорить не хочет. А Канкри, по мнению Ученицы, слабоват. По этому поводу и по многим другим она уже успела с ним поссориться. И вот стали они так жить вчетвером, постоянно передвигаясь с места на место. Из-за преследователей, как сказал в итоге Канкри. Но откуда у них могут быть преследователи, и почему, ей оставалось только гадать. И эта загадка продолжалась бы до тех пор, пока вы не остановились в одном из городов, и Львица не услышала, как кто-то говорит о равенстве. В этот момент она прогуливалась по улицам Нижней Альтернии и смотрела. И просто смотрела на то, что сотворили высшекровные с низшекровными. И вдруг голос, такой чарующий и манящий, озвучивающий твои мечты от том, что лучшие времена придут. О том, что мы имеем право жить лучше. О том, насколько же несправедливы высококровные. Потом даже тетрадку с ручкой раздобыла, лишь бы записать это все, а затем перечитывать - и вдохновлять других. Какого же было ее удивление, когда в том, кто говорит за нее и ее мечты был Канкри. Тот Канкри, которому она чуть лицо не расцарапала во время их последней ссоры. И она наконец признала, что он не так бесполезен, видя, сколько же троллей с удовольствием его слушают и готовы пойти за ним. Все таки, ты не зря тогда сбежала с ними. Время летело, ее спутники уже знали, что она записывает речи Канкри, и в шутку прозвали Львицу его Ученицей. Не сказать, чтобы прозвище ей не нравилось, даже наоборот. Нравилось, и как раз подходило к главной задаче Мяулин - записывать учения. Иногда Мяулин вспоминала Хорусса, и ее до дрожи пробирали и гнев, и разочарование, и сильная боль, и что-то еще, едва различимое для нее самой. Псионик больше не игнорировал ее, и поэтому Львице стало хоть немного, но легче находиться в компании тех, кто поднимает революцию. Потом у вас появился корабль. Маленький, но уютный. Так добираться до следующих городов низшекровных стало значительно проще. Жизнь шла обычным путем - Канкри говорил, ты записывала, толпа восхищалась его упорством и мужеством. Пока, в самом конце вашего путешествия (а поэтому оно и стало концом), среди слушателей не появились шпионы высококровных. А затем, во время одной из проповедей вас поймали. Всех - и Долорозу, и Псионика, и Львицу, и Канкри. Следующим моментом, особо засевшим в памяти Ученицы, был Канкри, висящий на оковах в виде клешней краба, Долороза, которая еле сдерживала себя и свои эмоции, готовые градом выйти наружу, Псионик, скалящий зубы, и сама Львица, плачущая, наблюдающая за смертью того, кого еще несколько дней назад видела свободным и прекрасным, готовым прийти на помощь всем, кто в ней нуждался. Конечно же, Баронесса не пропустила лишнего удовольствия, и поставила их в первый ряд собравшейся толпы, которая с ужасом наблюдала за мучениями Неклеймленного. Затем, она показала 2x3зубцем на Долорозу и сказала: - В рабство. Потом на Псионика. - В мой корабль. Будет отличным рулевым, - сладко проговорила Кондесс. Канкри уже больше не двигался. - НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Т! - завопила Ученица и со всей силы дернула оковы, связывающие ее руки, и разорвав их побежала к Канкри. К тому, кого и любила, и ненавидела больше себя самой. Взяв с собой последнее, что у него осталось, а именно брюки-единственное доказательство его существования, помимо ее тетрадки. - А ее - убить. Дарклиир! Из-за тени вышел высокий и массистый тролль со стрелами и луком в руках. Ученицу сзади схватил стражник. Возможности сбежать теперь практически нет, как подумала Ученица. Особенно после того, как она узнала в этом высоком и большом тролле того, кто так просто разорвал с ней хорошие отношения. И он сейчас убьет ее, как и приказала Императрица. Ученица уже мысленно готова была встретиться с Канкри в загробном мире, как вдруг стрела полетела не в Львицу, а куда-то назад. Ее стражник был мертв. - Беги, Мяулин. Два раза повторять было не нужно, и Львица с первого же слова скрылась в огромной толпе, затерялась среди многочисленных троллей, которые даже не соизволили проявить хоть капельку сочувствия к тому, кто столько времени подбадривал их, успокаивал и помогал ценой своей жизни. Неблагодарные, и жизнь Канкри их не стоила. Мяулин сейчас знала только одно единственное место, где она может скрыть абсолютно ото всех, и зажить также, как и до этого. Вернувшись в свою пещеру, спрятанную далеко в лесу, Мяулин продолжила записывать учения Канкри в свою тетрадь. И только через несколько часов оторвавшись от этого занятия, Мяулин заметила, что стены ее пещеры были усеяны надписями: "Прости" и "Я искал трех низшекровных...". Однако, Львица их нашла раньше.