Город своего мира

      В эту минуту Кармелиту угнетало абсолютно всё: свет, форма стола, количество наводивших на неё оружие зверей. Всё! Даже сам тот факт, что она находилась в чужой стране – да ладно с этой страной: на этой планете её раздражала каждая мелочь. Но сама она была ещё ничего. Девушка проводила взглядом по листу бумаги уже сотый раз, ничего не понятно. Всё стало ещё туманней, когда к лисице подошёл Ганс. У него в лапах также было оружие – неизвестно какое, но оно выглядело чересчур угрожающе.       - Сколько тебе можно смотреть на документ? – резко сказал он без какого-либо приветствия. – Или ты подписываешь, или мы вас двоих прямо здесь пришиваем.       - У меня ручки нет.       Ганс похлопал себя по карманам, пытаясь найти шариковую ручку. У него её не было, он ничего пишущего уже лет пять не держал. Но для солидности, конечно, можно делать всё, что угодно.       Воспользовавшись неловкой паузой и отсутствием внимания у своих врагов, Купер аккуратно промелькнул за спиной отвлёкшегося официанта и пробежал к безопасному проходу, отгороженного стеной. Там всё равно никого не было. Зато у Слая был гениальный, по его мнению, план.       - И у меня тоже нет ручки, - незадачливо ответил Ганс. – Можем написать кровью.       - Пера нет. Если только у бархатных волков они не растут в неожиданных местах.       - Я не барх… Ааа! – протянул шакал и словно пригрозил Кармелите пальцем. У него из-под рукава выглядывала целая связка оборванных проводов. Девушка сначала не придала этому значения. – Умный ход, умный. Но мне не очень нравится, когда жертва даже перед лицом смерти пытается показать себя непоколебимой. Так и хочется тебя пристрелить. И я это сде…       Не успел договорить этот чудо-террорист, как по всему помещению вдруг вырубился свет. Стало темно, но не совсем. Неизвестно по какой причине, у всех ставших в атаку революционеров из глаз, как из фонарей, повалил целые столбы света. Секунды хаоса хватило, чтобы Кармелита удачно спряталась под стол, прихватив с собой и документ.       Внизу было немного тесно. Под тем же столом только с другой стороны согнувшись сидел Слай и приветливо махал Кармелите лапой.       - У тебя прямо мания находиться подо мной! – прошипела лисица и, приподняв скатерть, заглянула в тёмный, прорезанный редким светом зал.       - Это стрёмно звучит. И вообще, нам надо что-то делать, желательно вместе, если хотим выбраться.       - Да? Ты меня сейчас удивил! – уже даже не шипела, а прохрипела Кармелита.       Слай решил не обижаться на девушку – у неё сейчас ужасное состояние в своём непоколебимом совершенстве. Ей практически левый парень сначала сделал предложение, а потом его же отменил. Это как розыгрыш, только очень неприятный. И после такого Фокс могла пойти на всё, что первое придёт в её голову. Пока ничего не приходило.       Хотя у енота уже давно сверкнула мысль. Он обратил внимание на стоявшего у стола зверя, который явно им не является. У того будто сломалась ладонь, он вертел её по сторонам, оставив оружие без внимания. Как только Купер потянулся за ним, революционер всё починил и продолжил поиски – с оружием в руках.       - Нам нужно отсюда уйти, - предложил Слай. Он схватил одной рукой крюк, второй – Кармелиту и в момент рванул неизвестно куда. Движение было полностью предано взгляду, который привык к долгой работе в темноте.       Вероятным выходом из ресторана оказался вход на кухню, которую механизированные звери не оставили без внимания. Их было двое, они шли вровень, рядом друг с другом – идеальное положение для атаки. Кармелита видела только свет из глаз противников, но ощущения, будто она стоит в пустоте, не покидали. Вся работа досталась Слаю. Первого робота пришлось цеплять крюком, а второй, как назло, повернулся и ослепил парня светом из глаз. Работая на уровне реакции, енот ударил второго острим своего орудия и не ошибся. Тяжеленный робот свалился именно на него.       Снова заработал свет. В такой среде уже можно было проявлять свои бойцовские отличительные качества и лисице, всё ещё не отошедшей после фееричного вечернего шоу. Она без лишних разговоров забрала у павшего бойца вражеской стороны игломёт и принялась за основное.       Эпичным выносом стеклянной двери с ноги Кармелита ворвалась в зал. Стрелять по роботам было в удовольствие: они не живые, их не жалко, отдачи у оружия не было, патроном ещё целая тьма. Обидно было, что мишени кончились слишком быстро.       - Ты, наверное, слишком сердитая.       - А ты как думаешь!? Меня просто использовали! Дважды!       - Я тут причём?       - А ты нигде не причём!       - Ладно, хватит. Давай я тебе лучше выход отсюда покажу.       Фраза была немного странной… выход был виден отсюда – это прочная деревянная дверь в другом конце зала. Но Купер повёл лисицу обратно на кухню. Он открыл посудомоечную машину, вместо которой был проход куда-то вниз. Ступени были сделаны из сваренной арматуры, вели в беспросветную темноту.       - Мне одной интересно, зачем ты залез в посудомоечную машину? «А давно я не видел чистой посуды – хочу посмотреть!», или как это было? Зачем ты здесь?       - Это всё моё профессиональное чутьё.       - Причём здесь ты и профессиональное… просто профессиональное?       - Вместо всего этого могла бы просто сказать одно волшебное слово – спасибо.       - За что?       - Я, между прочим, вывел нас отсюда.       - Не вывел.       - Ну, не вывел, но выход вон, в двух метрах, - Слай махнул головой в сторону чёрного входа.       - В пяти.       Купер незадачливо вздохнул, устав от постоянных лишних комментариев и упрёков. Ему просто хотелось уйти и забыть про всё, что он только видел, где был, зачем и всё такое прочее. Но нет же!       Повторно заглянув в проход, Кармелита стала аккуратно влезать и пробираться вниз. Пришлось идти за ней. Мало ли что может быть под землёй в городе, полным роботизированным зверьём.       Для полного комплекта главной мини-державы зла не хватало атомного реактора. Это к тому, что длинный тоннель вёл именно к нему. Огромный подземный центр, полностью выстроенный из бетона и металла. На подобное сооружение потребовался не один десяток лет.       Кармелита и Слай вышли к пульту управления. За обычным стеклом виднелся тот самый реактор, за тонированным ничего не разглядеть. Явно и там было что-то нехорошее. Чего ещё ждать – главная загадка дня, к которой никто не собирался приступать, разглядывая кнопки, рычаги, различные сканеры. Пульт управления стоял вокруг колонны, с обратной стороны было… нечто. Множество прозрачных колб: центральная наполнена зелёной жидкостью, а из неё вытекало уже другого цвета и консистенции, переработавших в специальных центрифугах.       Позади послышались аплодисменты. Вероятно, это с неким сарказмом или упрёком, больше никак не объяснить, что Кенинг хлопал в ладоши, смотря на раскрывших его главный секрет зверей. На нём был надет экзо-костюм, в котором он выглядел ещё более сжатым и худым, на руках сияли красные неоновые лампы, а единственным обнажённым местом было лицо – затылок закрывал шлем.       - Именно так я себе это и представлял, - сказал гепард и сделал вид, что смахнул пылинку со своего костюма, хотя тот был отполирован, блестела чёрная краска-металлик.       - Это что ещё такое? – строго спросила Кармелита, показывая на реактор.       - Маленький сюрприз на случай, если война пойдёт немного не по плану. У меня, правда, и так нет плана, но тем будет интересней. Это как сериал по телевизору – не узнаешь дальнейшего, пока не посмотришь.       - И ты правда надеешься, что завоюешь континент силами одного города? - вступил в разговор Слай, который с некой завистью смотрел на успех гепарда.       - За мной пойдут все. Сначала вся Германия, потом Австрия, Голландия, и, конечно, заглянем во Францию. Хорошо всё-таки, что Париж не далеко от границы.       Слова Августина начинали выводить из себя. Его хотелось не просто ударить, а вколотить по колено в бетонный пол. Но приходилось стоять, контролировать свои эмоции и продолжать слушать сердечную речь гепарда.       - У тебя это не получится. Твой режим провалится. За тобой никто не пойдёт.       - Я тоже об этом думал, - Кенинг неспешно, почти в вразвалочку подошёл к тем самым колбам с неизвестной жидкостью. – Фрау Фокс, угадайте, что там.       - Понятия не имею.       - А это отходной продукт сыворотки аммиака. Знаете в чём его уникальность, в чём эффект? Вколов в зверя, можно повелевать его разумом. Можно, например, настроить на такую волну, что он выполнит всё, что ты только посмеешь захотеть, - гепард злобно улыбался, скалил зубы. Он явно долго ждал этот разговор. – Но это касается только бледно синей жидкости. Розовая, не смотря на мягкий цвет, способствует гниению зверя – за пару недель просто становится… ничем. Жёлтая – уничтожает все нервы и болевые рецепторы: можно отрубить зверю лапу и он не почувствует этого. Только так всю жизнь, а не на два часа, как в стоматологии. От тёмно-зелёной все в прямом смысле сходят с ума – постоянные галлюцинации: и вкусовые, и визуальные, и слуховые. А от прозрачной, моей любимой, просто-напросто сгорают изнутри – умирают. И это всё я придумал сам! Всё это поможет мне сделать задуманное!       - Ты просто сошёл с ума! Как можно ставить такие эксперименты на живых зверях!?       - А они и не живые. Когда-то были – да. А потом, из-за отсутствия медицины и присутствия у меня сверх разума инженерно-биологического склада, начались настоящие опыты. Допустим, у кого-то из горожан отказала почка, а я заменил её искусственной. И всё работает! Это все схватили. Через три года я уже сполна ставил самые настоящие эксперименты – пересадка сердца, замена на мозг искусственным запрограммированным интеллектом. Все при здравой жизни ходили не на больных ногах, а на специальных протезах, на которых даже можно пальцами шевелить. Только требовалось много технологий. Из Англии, из Германии привозились новые украденные образцы оружия и органов, которые я отдавал порабощённым роботам. Если бы я не ездил по Европе – одиннадцать лет не видел живой души.       - Это ладно, а я-то тебе зачем?       Кенинг ослабил пыл, опустил голову. Он из-под бровей смотрел на лисицу печальными глазами, словно его причина была слишком трагичной.       - Вы, Фрау Фокс, похожи на мою погибшую мать, - неожиданно сказал Августин, от чего даже у «бессердечного» Слая внутри всё дрогнуло. – Такая же упёртая, целеустремлённая. В глазах такая же доброта, которая прячется за строгим и равнодушным видом. Вы мне её напоминаете – я не мог Вас убить. Вы единственный зверь, которого я был согласен оставить в живым. А женить – способ уберечь, ничего личного. А свою мать я уже слишком давно… похоронил, ещё до отца. А знаете что с ними сделали? – гепард сжал зубы, его глаза налились яростью. Он с силой ударил по бетонной стене, по которой пошли трещины. – Их убили те любители свободного мира! Я своими глазами видел, как моего отца до смерти закидали камнями! Недели не прошло, после падения Берлинской стены, и они уже были здесь, с оружием, с шинами – город горел! И теперь моя очередь отомстить этому миру…       - Подожди, это ведь было очень давно…       - Мне плевать, когда это было!!! – с истерикой крикнул гепард. Началось самое эпичное за всё время истории с Пророком.       Кенинг без раздумий подбежал к стоящим впереди зверям. Если Кармелиту он просто оттолкнул, словно не обратил внимания, а вот по Слаю нанёс величайший по силе удар. Енот успел отпрыгнуть вверх, хотя уже в воздухе его нашла лапа гепарда. Экзо-костюм многократно ускорял движения Августина – за ним было очень сложно уследить. И не удавалось. Купер забросил дымовую шашку в надежде, что сквозь дым гепард их не найдёт, но тот стал размахивать по разным сторонам, пока не разбил все те колбы с сывороткой аммиака. Кармелита стояла просто нигде: ничего не видела, не ощущала, только слышала грохот разбившегося стекла и тяжёлые вздохи.       Дым стал проходить, а Слай никак не мог найти в нём Кармелиту. И не успел. Кенинг, увидев своего врага, бросился на него, разбив стекло и влетев к реактору. Куперу удалось избежать удара, поскольку он успел выбраться из хвата гепарда, который вообще ничего не чувствовал. Кармелита уже видела двух вступивших в реальную смертельную битву парней, пыталась нацелиться, чтобы попасть Августину в лицо – единственное незащищённое место. Но его движения были слишком быстрые.       Драка была не на жизнь, а на смерть. Гепард был удивлён мастерством своего оппонента – даже без фантастического снаряжения тот успевал среагировать, отпрыгнуть в сторону и нанести удар крюком. Вот только Кенинг не уставал, а Купер уже после минуты такой бойни был готов откинуть лапы. Череду бесполезных ударов Слая прервал один полезный, когда удалось повредить костюм и просто оторвать часть с задней лапы. Августин не обратил должного внимания, хотя весь мир застыл после того, как Кармелита попала ему в это открытое место иглой. Гепард даже не дрогнул, лишь посмотрел на иглу, вынул её и со смешком сказал:       - Вы думаете я из плоти? О, нет.       И всё заново продолжилось, хотя Кармелиту это навело на очень приличную идею. Девушка выстрелила в стену, забрала выпавшую иглу, которую аккуратно искупала в синей жидкости, забыв для чего она нужна, и зарядила иглой магазин. Теперь оставалось только попасть. Самым подходящим моментом было, когда Кенинг всё же попал по Слаю, ударив его о борт реактора. Гепард хотел добить упавшего енота, на секунду замер. Этого вполне хватило Кармелите, чтобы красиво поставить точку в поединке. Ну, почти точку… Игла угодила Августину в щёку, пронзила её и вылетела через другую.       Пятнистый загнулся. Боль была невыносимой – хорошо ещё, что не попала в язык, которым гепард почувствовал странный привкус, похожий на знакомый ему запах. Сразу смекнув о произошедшем, он побежал к пульту управления, но чудовищно закашлял. По его подбородку текла кровь, а сам он будто задыхался. Кармелита побежала к Слаю.       - Ты в порядке? Жив? – лисица оглядела енота, который лежал чуть сморщившись и сжавшись.       - Всё хорошо. Ты лучше бы за ним присмотрела.       Девушка обернулась. Кенинг уже в смертельных муках дополз до пульта управления, тянулся до кнопки активации атомного реактора, но так и не дотянулся, упал. Уже приподнялся Слай и они вместе подошли к павшему врагу – Пророку, который десятилетие держал весь преступный мир Европы в ежовых рукавицах, терроризировал всех и вся. А ведь притворялся он совсем не таким. Теперь же лежал на холодном полу с пустыми зрачками и капающей из проколотых щёк кровью.       - Это его так с одной иглы что ль? – усмехнувшись спросил Слай.       - Я обмакнула её в сыворотке.       - А в какой именно? Просто хотелось бы посмотреть на то, как он будет «гореть изнутри» или «гнить».       - В синей – я не знаю, что это.       - Это для манипуляций. Но как-то это не работает.       - А вдруг работает?       Кармелита осторожно приподняла голову Августина. Чувствовалось, что он ещё дышит, причём ровно, должен выжить.       - Стань прежним, - чётко, не задумываясь сказала она. – Стань Луисом Рефалем.       Стань борцом за справедливость и закон, самым лучшим во всей Германии и всегда помогай нуждающимся.       - И ты думаешь он им станет?       - Я надеюсь.       - А я надеюсь, что мы успеем в Париж до утра. Утром жуткие пробки, особенно на Елисейских полях. Ты ведь поедешь?       - И всё?       - Ладно, - сказал Слай и громко выдохнул. – Ты поедешь со мной?       - Конечно, поеду.       Кармелита выбросила оружие подальше, отряхнула уставшие ладони. Девушка медленно подошла к Слаю и легонько поцеловала его в щёку, как знак признательности за помощь.       - Я ведь должна тебе желание. И какое оно?       - Ты скоро узнаешь…