Отдушина

      Сакура думала, что война сделала её достаточно чёрствой. Она видела, как умирали люди, как их грудь вздымалась всё меньше и реже, как они шептали: «Пожалуйста» в предсмертной агонии и как отчаянно хотели жить. Совсем молодые, старые, дети, её друзья. Война не щадила никого. И она всей душой ненавидела каждый день своей жизни, но жила, потому что на десяток мертвых приходится один живой. Шли дни, и лица погибших перестали вставать перед её глазами, сменившись размытой туманной картинкой: их было слишком много. Она больше не плакала, и теперь отлично понимала свою наставницу, которая периодически забывалась, вдоволь насладившись подогретым саке. Алкоголь временно разжигал внутри пьяный огонь, и из-за жара, текущего по венам, Сакура вновь чувствовала себя живой. Однако взгляд её вечно был прикован к зеленому жилету, исполосованному алыми следами от окровавленных пальцев тех, кого она так и не смогла спасти.       К счастью, война не бывает вечной. Пусть битва была окончена, а жилет, испорченный жалящей кислотой, навечно остался в другом измерении, Сакура не чувствовала ни грамма счастья. Былой предсмертный азарт сменился всепоглощающей пустотой и безмерной усталостью. Её друзья видели смерть и победили, она же в чистую проиграла. Нечестно, неправильно, почему она вечно позади? Как они могут так улыбаться: грустно, но абсолютно искренне? Сакура давно забыла, как это.       Однако, шли месяцы, и она пыталась учиться жить заново. «Я сделала всё, что могла. Нельзя спасти всех». Она шептала изо дня в день эти слова, словно мантру, сжимая в кулаки дрожащие руки. «Я сделала все, что могла». Но всё это было очередной фальшью. Она ненавидела себя. «Будь я хоть капельку сильнее, будь у меня больше чакры и знаний… этот маленький мальчик не остался бы без семьи и глаз».       – Я не хочу жить! Не буду! Зачем мне жить?! Я слепой, а моя семья мертва! – надтреснутый и полный отчаянья детский голос раздался эхом в больничном коридоре. – Уберите свои руки от меня!       Сакура жестом указала медсестре, удерживающей ребенка за плечи отпустить его. Мальчик сразу же рванул в сторону, выставив руки перед собой, пытаясь, избежать рокового столкновения. Однако, через пару размашистых шагов он зацепился за маленький порог, находящийся в паре метров, и кубарём полетел вниз на выложенный плитами пол. Ребенок вскрикнул, а медсестры охнули в один голос, готовые кинуться поднимать малыша с земли.       – Не помогайте ему, – голос Сакуры был жестким, и женщины замерли на месте, ошарашенные тоном нового главного врача.       – Но… – начала пожилая медсестра, бессильно сжимая край белого халата в руках и украдкой посматривая то на ребенка, то на Харуно.       – Возвращайтесь к работе.       Женщины учтиво поклонились и, не скрывая удивления, удалились в процедурную. Теперь точно не избежать слухов о новом вечно злом и недовольном главвраче. Сакура тяжело вздохнула, взглянув на ребенка. Ей было невероятно жаль его, ей было невероятно жаль всех детей, потерявших на этой проклятой войне семью. В каждом из сирот она видела своих друзей: маленьких, одиноких, нуждающихся в любви и поддержке. Но чем она могла помочь им? Что сказать? Она не знала. Будь здесь Наруто, он точно смог бы вселить в ребенка надежду. Но Сакура была другой. У неё и самой-то надежды не было.       – Ты думаешь, что единственный, кто потерял семью на этой войне?       – Я… – ребенок на мгновение запнулся, сжимая руки в кулачки. – Мне плевать! Оставьте меня в покое! – его голос был тихим, а первые ручейки слез уже катились по щекам.       – Уверена, твои родители хотели, чтобы ты жил.       – Тогда им нужно было не умирать и не оставлять меня одного!       Сакура закусила губу. Что сказать? Внезапная мысль поразила девушку и её голос наполнился уверенностью:       – Они умерли, чтобы ты жил. Поэтому ты не имеешь права умереть или растрачивать жизнь попусту. Иначе ты будешь самым большим эгоистом на свете, – мальчик повернул голову на звук её голоса, широко распахнув глаза. Тихий всхлип и слезы с удвоенной силой покатились по щекам ребенка.       – Ты – молодец, – шептала Сакура, прижимая к себе ребенка. Её голос дрожал и впервые со дня начала войны, губы девушки украсила настоящая улыбка. – Спасибо, что выжил.       Гладя мальчика по голове и шепча ему ободряющие слова, Сакура, кажется, нашла свою отдушину. Она не смогла спасти их родителей, но она всё еще может спасти этих маленьких, израненных болью потерь детей.