Darkest shadow

[Питер никогда не приезжал в Хемлок-Гроув. Роман знает, что он упырь. Елена не знает ничего о вампирах и о том, что она является двойником — Гилберты переезжают в Хемлок сразу после гибели Миранды и Грейсона] «Дорогой дневник! Переезд, по мнению Дженны, должен стать тем лекарством, которое излечит наше с Джереми горе, хотя лично для меня ничего не изменилось — новые декорации, несомненно, живописны, но мама и папа все еще мертвы, и утопающий в зелени Хемлок-Гроув не в силах этого изменить. Впрочем, в смене места жительства есть все же один плюс — никто здесь не знает о случившемся и не станет заочно жалеть бедных сироток, навязывая неуместную помощь и окружая фальшивым вниманием. Но смс-ки от Кэролайн все еще приходят — надеюсь, ей скоро надоест и она переключится на кого-нибудь другого, живущего поближе к ней. Наш новый дом мне нравится — здесь уютно, Дженна здорово постаралась, правда. Мне стоило быть менее апатичной и тоже принять участие в выборе обстановки, но что теперь сожалеть — я уже не сделала этого, и теперь просто заглажу свою вину перед тетей каким-нибудь другим способом. Она заслуживает того, чтобы ее поблагодарили — за все, что она делает для нас с Джером. Кстати, о Джереми! В Мистик-Фоллз он вел себя ужасно, а перед нашим отъездом и вовсе пустился во все тяжкие. Надеюсь, те гадкие слухи о нем, Викки Донован и наркотиках все же были голословны… Ладно, мне пора вставать — я слышу, как на кухне что-то напевает Дженна, и аромат свежесваренного кофе достиг даже второго этажа, где располагается моя комната. Начну новый день по-новому — и даже не новый день, а целую новую жизнь! Надеюсь, в Хемлок-Гроув мне повезет, и я буду счастлива. Целое лето меня преследовало такое тяжелое, удушающее ощущение… Будто бы темные тени обступают меня все плотнее и плотнее, угрожающие, неотвратимые предвестники беды! Мне постоянно снились кошмары, а сегодня… Сегодня их не было — и пусть это будет знак, что все получится!» Юная Елена Гилберт дописала последнее предложение, закончив его оптимистичным восклицательным знаком, отложила свой дневник и выбралась наконец из постели. На часах было семь тридцать — Елена всегда была ранней пташкой и обычно в это время она уже возвращалась с утренней пробежки, но сегодня утром она не уделила времени спорту. Это была ее первая ночь в Хемлок-Гроув, на новом месте, и она позволила себе несколько расслабиться и поваляться в постели, поверяя свои сокровенные мысли своему самому надежному другу — пухлому дневнику в кожаном переплете, который подарил ей отец на прошлый день рождения. Отца больше нет, и оттого его подарок еще ценнее… Умывшись и почистив зубы, Елена прошлась расческой по своим длинным каштановым волосам, позволив им свободно спадать на плечи, и храбро взглянула в лицо своему отражению в зеркале. — Мы справимся, — пообещала она своему зеркальному двойнику. Двойник лишь скептически моргнул в ответ: наверное, ему стоило бы быть оптимистичнее. — Доброе утро, соня! — поприветствовала племянницу рыжая и миловидная тетя Дженна, вынырнув из недр объемного холодильника, когда Елена показалась на кухне. — Как себя чувствуешь? Переезд утомил тебя? — Нет, все отлично, — заверила Дженну Елена. — Просто решила начать новую жизнь по-новому. — С толстой задницей? — хмыкнул Джереми, который отирался рядом, прихлебывая кофе из огромной чашки. — Спасибо, милый братец, — состроила ему гримаску Елена. — Не ты ли говорил, что мне стоит спать больше, чтобы не выглядеть усталой? — Я просто пошутил, женщина, — закатил глаза младший Гилберт. — Никакого чувства юмора, о чем вообще с тобой разговаривать… — Ладно, детишки, прекращайте, — велела обоим тетя Дженна. — Елена, милая, съездишь со мной в школу? Нужно отдать ваши с Джереми документы, а по пути я думала заскочить в местный салон. Нам необходим новый маникюр! — Гениально, — буркнул Джер. — Вы вдвоем будете развлекаться, а я заслан в супермаркет. — Ты уже обещал, — напомнила племяннику Дженна. — К тому же, кому, как не единственному в доме мужчине таскать тяжелые пакеты? Список необходимого я оставила на столике в прихожей, карточка там же. — Я уже понял, что обречен, — покорно вздохнул Джереми, и Елена рассмеялась: все-таки, Дженна умела обращаться с трудными подростками.

***

— Зачем ты говоришь мне об этом? — Оливия Годфри выпустила тонкую струю дыма в потолок, прекрасно зная, что Норман следит за нею, словно завороженный: эта женщина даже курила так, что это простое действо можно было выдать за произведение искусства. — Я подумал, что тебе будет интересно, — несколько растерянно пробормотал Норман Годфри, глядя, как Оливия изящно склоняет подбородок, обращая на него взгляд своих темных глаз, напоминающих ему две бездны, в которых он тонул уже много лет, и каждый раз находил в них какую-то новую, опасную и вместе с тем трогательную красоту. — Интересно, что земли Руманчеков выкупила какая-то домохозяйка из еще большего захолустья, чем наше? — улыбка Оливии была снисходительной, но Норман уже привык к этому: с ней иначе не бывает. Оливии просто необходимо смотреть на всех свысока и постоянно напоминать окружающим о том, что она чужда их бренных забот. Впрочем, так оно и было — хлопоты этой женщины, как и она сама, являлись уникальными. Норман был уверен, что ему никогда не удастся до конца постичь ее загадку — никому не удастся, никому в целом свете, только если Оливия сама того не пожелает. — Эти земли вплотную прилегают к твоим, — смущенно напомнил Норман. Он ощущал себя маленьким провинившимся мальчиком перед нею, и так происходило довольно часто. Откуда в ней столько превосходства, столько магнетизма, власти над ним, в конце-концов?.. — Да и черт бы с ними, — небрежно отмахнулась Оливия и уронила пепел на ковер, но даже не заметила этого, а вот Норман испытал порыв броситься к ее ногам и убрать все. Сплошное раболепие — ну отчего она так влияет на него?.. — Ее имя Дженна Саммерс, — зачем-то сказал он. — Той домохозяйки. И при ней двое племянников, для которых она является опекуном… — Скучно, — закатила глаза вдова его покойного брата, а в следующее мгновение лукаво улыбнулась: — Может, забудем о домохозяйках и сиротках и снимем друг с друга одежду, пока Роман и Шелли не вернулись домой? Я дьявольски хочу ощутить тебя в себе. Прямо сейчас. Кто он был такой, чтобы отказывать ей, или чтобы противиться?..

***

— Я подгоню машину поближе, — Роман Годфри, как всегда, рядом со своей очаровательной белокурой кузиной Литой, становился джентльменом до мозга костей. Но даже он не готов был бродить с ней по магазинам, при всем обожании, которое он испытывал к девушке. — Не хочешь бродить со мной между стеллажей в поисках ежедневных прокладок? — проницательно уточнила Лита и рассмеялась, когда Роман сделал страдальческое лицо. — Так и знала, что ты боишься этого! — Я вообще не особенно люблю бродить по магазинам, — поправил ее Роман чопорно. — Так что давай, иди, совершай набег на любые нужные тебе стеллажи, а я подгоню машину поближе и спасу себя от унылой участи плестись за тобой и время от времени поддакивать и делать вид, что мне интересен процесс. — Ты такой язвительный засранец, — не могла не восхитится Лита. — Я люблю тебя за это. — Только за это? — коварно уточнил Годфри. Лита ничего не ответила — она уже устремилась к дверям супермаркета, легким шагом пересекая парковку. Роман смотрел ей вслед, пока она не скрылась в здании, а затем с рассеянной улыбкой закурил и направился за машиной. Ее в самом деле стоило перегнать поближе. Тем временем, Лита не тратила времени зря — она точно знала, для чего пришла, и это были отнюдь не ежедневные прокладки. Этим вечером они с мамой собирались приготовить суши дома, так что ей необходимо было докупить кое-какие ингредиенты, ну и захватить стейк для папы — он не был поклонником сырой рыбы, так что было бы несправедливо и даже жестоко не подумать о нем. С симпатичным темноволосым пареньком она столкнулась аккурат у мясного отдела — он едва не протаранил ее тележкой, набитой покупками, потому что рулил ею, уткнувшись в список, который наверняка получил от своей матери. — Эй, осторожнее на поворотах, — беззлобно подтолкнула парня локтем Лита. Она всегда была сама непосредственность, и многих это смущало, но парень ничуть не казался недовольным ее жестом. — Оу, прости. Я чуть не сшиб тебя этим локомотивом, — рассмеялся он, качая головой. — В этом списке миллиард наименований. Знаешь что? Моя тетя спятила, если думает, что мы сможем съесть все это даже за год. — Ты будешь удивлен, когда к следующей неделе всего этого уже не будет, — поддержала смех парня Лита. — Похоже, ты не часто делаешь покупки для дома, да? — Честно? Это мой первый раз, — доверительно сообщил ей парень. — Ух ты, да это знаменательное событие! — округлила глаза Лита. — Можешь загадать желание. Ну, знаешь, так говорят, когда что-то происходит в первый раз, то можно загадать желание, и оно сбудется. — Ты проверяла, это срабатывает? — серьезно поинтересовался парень. — Не знаю, — созналась Лита и тут же азартно предложила. — Попробуешь? — Окей, — не стал отказываться парень. — Я желаю… Желаю знать твое имя. — Слишком просто! — возмутилась Лита, но все же не сдержала улыбки: — Я Лита. Лита Годфри. — Джереми Гилберт, — представился парень. — Рад знакомству. Ну, и раз уж ты открыла передо мной таинственный мир исполняющихся желаний, может, я как-то могу тебе отплатить добром на добро? — Можешь оплатить мой стейк, — состроила ему смешную гримаску Лита. — Может, лучше угощу тебя кофе? — возразил Джереми. — Хммм… — Лита притворилась, что задумалась, но на самом деле для них обоих уже было очевидно, что между ними проскочила искорка. — Заманчивое предложение, мистер Гилберт… — Лита? — этот суровый оклик заставил их прерваться и, обернувшись на голос, Лита с удивлением увидела хмурого Романа. — Ты же не собирался идти со мной, — напомнила она кузену. — Передумал, как видишь, — мрачно отозвался Роман. — Пойдем, это срочно. Я получил сообщение от Шелли, нужно забрать ее. Похоже, что-то произошло. — О, только не это, — мгновенно посерьезнела Лита и с сожалением взглянула на Джереми: — Прости, не в этот раз. Семейные дела превыше всего. — Согласен, — ободряюще улыбнулся ей Гилберт. — Увидимся, Лита Годфри. Прежде, чем Лита что-либо ответила ему, Роман подхватил кузину под локоть и стремительно повел прочь. — Куда ты тащишь меня, ты что, спятил? — возмутилась Лита. — Я понимаю, дело срочное, но ты мне больно делаешь. Роман!.. — Прости, — процедил Годфри, разжимая хватку своих пальцев. На его лице играли желваки — он был в ярости. Лита списала это на беспокойство за Шелли, но правда заключалась в том, что ее кузен сгорал от ревности. Для кого-то братская любовь была чем-то само собой разумеющимся и безобидным, а вот Роман Годфри страдал от того, что испытывал к кузине влечение, которое братским назвать было сложно…