Рядом

— Ну что, кто у нас убитая? — с интересом спросил Платон, подходя к Полине, которая фотографировала лежащий под деревом труп. Девушка кивнула в сторону чемоданчика и сделала ещё один снимок. — Понял, — капитан взял лежащие на крышке документы. — Паспорт, студенческий… Та-а-ак, Татьяна Мальцева, 22 года, прописана… а, так она в соседнем доме жила. — Там ключи лежат, осмотри, — предложила Синельникова, махнув санитарам, — а я тут останусь, побеседую со свидетелями. — Идёт, — парень тут же схватил уже упакованную в пакет связку и позвал одного из толкавшихся у ограждения лейтенантов. Полина проводила напарника взглядом и с сожалением оглядела лежащий у ног труп. — Красивая… — Что? — переспросил один из подошедших санитаров. — Ничего-ничего. Уносите и отправляйте тело к нам. — Кто с ней так? — заахали собравшиеся со всех скамеечек бабушки, когда Полина подошла к ним. Девушка с неудовольствием отметила, что паника среди местного населения распространилась очень и очень быстро. А сейчас ещё и журналисты понабегут… — Мы обязательно это выясним, — пообещала Синельникова. — Убитая жила вон в том доме. Вы её знали? Все наперебой загалдели, и Полина с трудом вычленила нужную информацию: Татьяну действительно знали, отзывались о ней как о вежливой девушке, которая всегда здоровалась, поздно домой не возвращалась, парней не водила. Жила одна — родители погибли три года назад. Кому достанется квартира? — Наверное, тётке, у Тани больше никого и не осталось. — Понятно… Так, парней не видели, а подружки какие-нибудь? Тоже нет. Ладно… Что ж, спасибо вам огромное за помощь, — поблагодарила Синельникова, поворачиваясь к дому и связываясь с Пашей. Полина не была параноиком, но пристальный взгляд почувствовала затылком, и, обернувшись… разумеется, ничего не увидела. Бабушки уже сгруппировались и обсуждали наперебой убитую девушку, собачники расходились в разные стороны, так что заподозрить кого-то было невозможно. — Поля, поднимайся ко мне, — прозвучал в гарнитуре голос Платона. — Мне нужна твоя помощь. — Сейчас буду, — ответила девушка, тряхнув головой, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Она была уверена — этот взгляд ей не показался, но разбираться времени не оставалось. — Тебя завалило вещами, и ты не можешь вылезть? — Прогулка от парка до дома быстрым шагом выветрила все ненужные мысли из головы, и в квартиру Полина зашла в достаточно весёлом настроении. — Быковский, ты где вообще? — позвала она, проходя по коридору мимо участкового и понятых. — В ванной, — открывшаяся дверь чуть не ударила Синельникову по носу, девушка едва успела отскочить и укоризненно уставилась на напарника. — Прости, пожалуйста, — поспешно протараторил Платон. — Как у тебя успехи? — Не густо, если честно. Паша пробивает родственников и друзей убитой. А у тебя? — А у меня — три неосмотренные комнаты, — капитан развёл руками. — Квартира огромная просто. — А ты что хотел? — Полина вытащила из лежащего на полу чемоданчика перчатки. — Ладно, ты тут заканчивай, а я… — она прошла до следующей двери и открыла её, — а я в гостиную. Вдвоём они справились быстрее, помогло и то, что нужных вещей было мало, — ноутбук, пара флешек, жёсткий диск, больше носителей информации в доме не нашлось. Отправив всё это в САУ, опера связались с Пашей. — Ну что, есть информация? — Море, — иронично отозвалась Орлова, по ту сторону экрана попивавшая чай. — Эта Татьяна практически ни с кем не общалась — родня, пара-тройка друзей, однокурсники. Я скинула вам адрес подруги, с которой она общалась чаще всего. И ещё, Громов приказал привезти тётку Татьяны на опознание. Они, кстати, живут недалеко. — Приняли, — Полина сбросила видеовызов. — Ну что, кто к кому? — Ну-у-у… — Платон открыл отправленный Пашей файл с данными на подругу Татьяны, Алину Ершову. Синельникова бросила быстрый взгляд на фото симпатичной шатенки и тут же решила: — Давай я к ней, а ты поедешь за тётушкой — и в САУ. — Почему это ты к ней? — возмутился Быковский. — Потому что тебя нельзя пускать к молодым девушкам, ты мозги им начинаешь пудрить. — Ревнуешь? — брови Платона поползли вверх. — Размечтался, — Полина ответила ему язвительной улыбкой. — Поехали уже.

***

На новость о смерти подруги Алина отреагировала несколько странно — испуганно забегала глазами по стенам и закусила губу, пытаясь правильно подобрать слова: — Я и подумать не могла, что всё окажется настолько серьёзно… Ой, Вы проходите, — она поспешно отступила, пропуская стоящую на пороге Полину в коридор. — Что Вы имеете в виду? — тут же уцепилась Синельникова, проходя за хозяйкой на кухню. — Понимаете, Таня… Она пару раз говорила, что ей кажется, будто за ней следят. У самого дома, по дороге от остановки до подъезда. — Она ходила через парк? — догадалась старлей. — Да, — Алина налила себе стакан воды и повернулась к гостье: — Чай будете? — Нет, спасибо. А Татьяна не говорила, кто именно за ней следил? — Нет, она и сама не видела, кто это был. Я предлагала попросить моего брата, чтобы он её провожал, но она отказалась, сказала, что сама разберётся. Она думала, что это её институтские приятели так разыгрывают. Есть там у них компашка… — А по именам не знаете? — оживилась Полина. — К сожалению, нет, Таня нас не знакомила. — Постарайтесь вспомнить, может, она что-то ещё говорила о своём преследователе? — Нет, точно больше ничего. Только взгляд в затылок — и всё. — Взгляд… — задумчиво повторила Синельникова. Это начинало ей нравиться всё меньше и меньше. — Что ж, спасибо Вам за помощь. — Да не за что, — немного растерянно ответила Алина. — Я Вас провожу, — глядя на поднимающуюся со своего места Полину, проговорила она и уже в прихожей спросила: — А кто будет похороны устраивать, Вы не знаете? — Нет, к сожалению. Возможно, тётя. — Ладно, хорошо… Старлей вышла на улицу, вдыхая нагретый за день осенний воздух, и чуть не подавилась, увидев на парковке перед подъездом джип САУ, на котором полчаса назад Платон уехал за тёткой погибшей и сейчас должен был везти её в офис, но никак не стоять здесь, всем своим видом изображая вселенскую скуку вместе с водителем. — Что ты здесь делаешь? — непонимающе нахмурилась Полина, залезая на переднее сидение и поворачиваясь к напарнику. — Жду тебя, — невозмутимо откликнулся Быковский. — А как же тётка Татьяны? — А её нет. — В смысле? — В городе нет. Уехала в командировку, будет завтра, приедет к нам с утра вместе с сыном. — А-а-а… — протянула Полина глубокомысленно. — Тогда в САУ? — Да, только по дороге заедем за кофе, хорошо? — Если вы в ту кофейню у офиса, то мне карамельный латте, — неожиданно раздался в гарнитурах оперов голос Паши. Синельникова хохотнула. — Принято, Пашунь, — явно копируя Валеева, ответил ей Платон с улыбкой — Всё будет в лучшем виде.

***

— Давай ты к Мельникову, — в этот раз решал Быковский, — а я к экспертам, заодно Паше кофе отнесу. — Идёт, — Полина не спорила и тут же, развернувшись на каблуках, направилась в сторону морга, крепко сжимая в руках ещё горячий стакан. — О, заходи, красавица, — поприветствовал зашедшую девушку патологоанатом, приветственно разводя руки. — Могла бы и мне кофейку захватить, — укорил её Мельников, по запаху чувствуя, что пьёт она отнюдь не растворимую гадость из буфета. — Простите, Михаил Николаевич, в следующий раз обязательно, — пообещала Синельникова, садясь около стола. — Я за заключением. — Уж понятно, что не просто так, — хмыкнул Мельников, протягивая ей папку. — Если в общих чертах, то смерть наступила около семи утра. Газовая эмболия сердца. Ей ввели в вену воздух. Характерный след от укола на руке это подтверждает. — А это что за препарат? — Полина вопросительно склонила голову, читая строчки отчёта. — Рецептурное снотворное. Второй след от укола в шею также имеется. Так что, ищите медика. И да, непосредственно перед смертью у девушки был половой акт. Защищённый, так что следов нет. — Маньяк? — Скорее всего, — подтвердил худшие опасения патологоанатом. — Михаил Николаевич, здравствуйте, — прервал их размышления зашедший в морг Крестовский. — Полина, привет, — майор коротко улыбнулся ей. Девушка кивнула. — Михаил Николаевич, я за экспертизой. — Да, Ваня, всё готово, — Мельников протянул ему папку, точную копию той, что сейчас закрывала Полина. — Спасибо, — Иван открыл свою и быстро пробежался взглядом по заключению. — Как мы и думали… Что ж, хорошего вечера, — мужчина вышел за дверь, и Полина, коротко поблагодарив патологоанатома и захватив свой стаканчик, поспешила за ним. — Вань, ты к экспертам? — окликнула его Синельникова. Майор обернулся и кивнул. — Я с тобой. — Пойдём, — согласился он. — Это у тебя кофе? — Крестовский показал на стакан в руках нагнавшей его девушки. — Да. — Можно? — Разумеется, — стаканчик быстро оказался в руках Ивана, который скривился, сделав глоток: — Какая гадость. — Слишком сладкий, да? — Полина прекрасно знала, что Крестовский ненавидит, когда в чае или кофе вообще есть сахар. — Слишком холодный, — майор открыл перед подругой дверь и пропустил её в оперативный зал, где Платон и Паша громко смеялись над рассказом Олега, развалившегося в кресле. Быковский настороженно осмотрел вновь прибывших, с явным неудовольствием отметил в руках Ивана стаканчик, а когда тот оказался в мусорке, почти вспылил. От гневного комментария капитана остановило случайное прикосновение слишком резко отъехавшей на стуле и задевшей его Прасковьи. — Прости, пожалуйста, — тут же извинилась эксперт со смущённой улыбкой, — я нечаянно. — Всё в порядке, — вполголоса, так, чтобы услышала только Орлова, ответил Платон, отодвигаясь. — Поль, что Мельников говорит? — Что у нас маньяк, — помрачнела Синельникова, провожая взглядом рванувших по своим делам майоров. — Татьяну усыпили и изнасиловали, потом убили. И сделал это какой-то медик. Что? — заметив, как нахмурился напарник, спросила старлей. — Не складывается. — Что не складывается? — Версия. — Какая же? — Что всё это провернули тётка Татьяны и её муж. Ради квартиры. — Муж, кстати, врач, — добавила Паша. — Думаешь, он мог изнасиловать племянницу? — недоверчиво хмыкнула Полина. — Как-то это сложно — доводить слежкой, потом насиловать… — Они могли инсценировать, чтобы мы искали как раз маньяка, а на них не подумали, — не сдавался Быковский. — Платон, то, что тебе не понравился человек при первой встрече, ещё не значит, что он хитроумный убийца, — снисходительно проговорила Синельникова, вспоминая рассказ напарника о том, как этот самый муж встретил его на пороге квартиры и на новость о смерти племянницы никак не отреагировал, лишь пообещав передать жене и отправить её в САУ, как только она вернётся. — Ты всё усложняешь, правда. — Проверим. Ну что, по домам? Поля, тебя проводить? — Подбрось Пашу, — покачав головой, предложила Полина, — она у нас тут за двоих отдувается. Когда, кстати, Глеб с больничного выходит? — Да уже завтра, — Прасковья поднялась со своего места и повесила халат на спинку. — А от компании я не откажусь, — девушка мягко улыбнулась капитану, и он не смог ей отказать: — Пойдём. До завтра, Полин. — До завтра.