My immortal.

[Placebo — In The Cold Light Of Morning]       Когда я проснулась, моя комната была окрашена в красный цвет восхода. Было холодно. До жути холодно. Окно было открыто настежь. Первой мыслью, мелькнувшей у меня в голове стала: «Где Джек?». Я подскочила с постели и выглянула из окна. — Слава Богу, — облегченно выдохнула я, удостоверившись, что Джек не выпрыгнул из окна, как я думала первые секунды после пробуждения. — Отойди от окна! — услышала я испуганный голос Джека и обернулась. — Я просто… просто думала… — Отойди от окна, я же попросил. Мне уже хватило твоих ночных «похождений»! — Что? О чем ты, Джек?       Парень устало опустился в кресло, пока я закрывала окно. — Нет, правда, уйди от окна. — Как скажешь. — Пожала я плечами и, сев на кровать напротив Джека, укуталась в одеяло. — Расскажи мне, что всё-таки случилось? — Ты лунатизмом не страдаешь? — Нет, а что? — Я выяснил сегодня, что страдаешь. После того, как сорвался на тебя, я решил попросить прощения. Прихожу сюда, а ты бормочешь, мол, чтобы я тебе пообещал, что не умру. Я пообещал. Видимо, на меня начал действовать коньяк, потому что, меня немного шатало. Я сел в это кресло и задремал. Слышу, ты стонешь, что тебе жарко. Я открыл окно черт знает как и опять задремал в кресле. Позже слышу — ты стул катишь к подоконнику, окно нараспашку и, одной ногой ты уже на карнизе. Меня как током шарахнуло, весь сон выбило! Я как ошпаренный Флэш к тебе подскочил, схватил за талию и обратно на кровать уложил, окно закрыл и решил не спать. Так несколько раз повторялось! Я чуть с ума не сошел. Надо было тебя привязать. — Ничего себе. Спасибо, Джек, просто спасибо, что не дал мне… сделать это. — Прекрати. Тем более, похоже, я поранил твою ладонь, когда оттаскивал тебя. — Нет, это моих рук творение, точнее, бритвы. — Что?! — Ещё больше поразился Джек. — Да, что слышал. — Видимо, я сильно задел тебя…. Какой я идиот. Будь здесь Финн, я бы уже отхватил тумаков.       Финн… Я перевела взгляд на календарь. Двадцать пятое апреля, четверг. Наша с Финном годовщина. Внутри снова всё болит. Я встала и вышла из комнаты. — Мэй, ты куда? Я опять что-то не то сказал? — Нет-нет…. Мне надо побыть немного одной. Сегодня же… неважно. Мне надо немного подумать. Не обижайся.       Джек что-то пробормотал, а затем добавил: — Если ты правда больше ничего с собой не попытаешься сделать… Поклянись. — Что? — Поклянись, что ты будешь в порядке. — Я буду в порядке, Джек. — Ладно… Пойду приготовлю завтрак. Захочешь есть - приходи.       К горлу подступил тугой ком. Обычно, Финни готовил нам завтрак… — Эй, ты не против? Мэй, ты побледнела. — Нет-нет, я в норме! Готовь, конечно!       Быстрым шагом я направилась в ванную и заблокировала дверь, что бы никто не вошёл. Я посмотрела на себя в зеркало. Вид у меня, конечно, помятый. Изрядно помятый. Да и кремовая пижама в полузасохших красно-коричневых пятнах, вся рука в целом выглядит не лучше, ибо она тоже в засохших потеках. Пижаму пришлось замочить и надеть единственное, что висело на крючке. А на нём, как назло висела футболка Финна. Жестокая шутка судьбы. Очень жестокая и абсолютно не смешная!       После принятия душа, я, скрепя сердце, надела футболку. Странно, что я не замечала её здесь раньше, хотя, кроме него я вообще ничего не хотела замечать. Когда мне сообщили, что Финн в центральной больнице Лондона, я места себе не находила. Ребекка попросила привезти ему вещи. Я привезла те, что он оставил у меня. Я привезла почти всё, кроме этой и футболки с маффином. Они были постираны и висели здесь. Я притянула к себе воротник футболки и втянула носом её запах. Странно, сколько бы я не стирала его вещи, запах его любимого одеколона перебить невозможно. По щеке пробежала слеза. Я не хочу верить в то, что его больше нет.