Любишь не любишь

      Ты хочешь быть популярным неудачником? Вступай в Хвост Феи! Тебя мучают мысли, что твоя жизнь — унылая и лишена ярких красок? Вступай в Хвост Феи! Тебе просто скучно и одиноко? Вступай в Хвост Феи, не надо никому звонить! Или, может, ты мечтаешь о семье, где тебя будут понимать без слов, но не умеешь драться? Тогда лучше не вступай в Хвост Феи…       Гильдия была лучшей. Поспорить с этим, пусть и скрепя зубами от молчаливого согласия, могли только другие гильдии Фиора. Они с ненавистью наблюдали, как фэйритейловцам достаются самые крутые и мощные задания, но даже не догадывались, что сам Хвост Феи время от времени находил и валял пиздюлей почтальону, выдавая исчезнувшую кучу заданий за «Почтальон напился».       Выдержка Люси развалилась ото всех свалившихся на неё заданий, после того, как финансы принялись петь романсы, пойдя в крупный минус, а у здравого смысла против валерьянки выработался иммунитет. Мозг и душа спились, истошно требуя отпуска. Последнее задание она не поленилась с боем отвоевать у Лаки, чуть не с истерической улыбкой подписываясь в журнале учета.        — Люсь, ты уверена, что сама справишься? — нахмурив брови, поинтересовалась Мира.        — Пф, конечно! Где наша не пропадала? — возмутилась Ключница, счастливо потирая ручки.        Задание было идеальным. Вообще-то, выполнять его волшебница не очень хотела… а вот, про…бать, так это она с радостью! Глянув на время, Люси наспех собрала вещи и понеслась на вокзал. Впереди маячил долгожданный отпуск. Наконец-то она отдохнет от этих ролей дочерей, сестер и завидных жен всех на свете… строить из себя какую-то девицу с волосами до земли, одиноко сидя в башне — вот это она понимает. От воспоминаний, как они разыгрывали спектакль сценариста с больншой фантазией, девушка содрогнулась. До сих пор её трясло, стоило нарыть в памяти её резкую перемену стиля по прихоти автора, день на стройке, где Ключница пополнила в разы свой словарь неписанных слов, и самое кошмарное — думы над корытом под названием «Кого выбрать?». В числе кандидатов за награду в сто тысяч драгоценных были, естественно, Нацу-сволочь, Грей-романтик, Лексус-хам, Локи-извращенец и — она не поверила своим глазам! — актер в образе Зерефа-эгоиста. Эгоиста мимоволи, потому что людей он убивал не хотя, а в комплекте с чувствами к ней шла тележка вины по причине «Я ТИБЯ НИ ДАСТОИН!!!».        После всех драм волшебница пришла к выводу, что замуж ей не так уж и хочется. И даже если Нацу с его ребячеством был люб душе, стоило представить, как он, подобно многим их ролям, станет крупно тупить и спрашивать её в двадцать лет откуда берутся дети, как желание обуздать ящерицу-переростка мигом испарялось.        Мыльная опера в их исполнении, бесстыже выданная за задание с наградой в сотни тысяч драгоценных (если повезет), подзывала везде таскать за собой мыло и веревку. Иногда хотелось повесить сценариста, иногда — себя. И черт с ней с любовью, а вот что делать, если тебе приходится играть дочь Акнологии/Зерефа/Сатаны и прочей миру неведомой ранее хуеты в паре с огромной силушкой богатырской, от которой даже Эрзу бросает в дрожь?!        Хартфилия пнула камень, когда мозг подкинул момент, где из неё сделали серую мышь, а из Нацу — любвеобильного самовлюбленного хама, от которого всем только одно и надо было. Пока тот убивался столь важными вопросом, что-то подсказывало, что он просто только это и может предложить, но какая разница? Главное, чтобы побольше драмы и драк! Вот последнее, особенно если за сердце вдруг превратившейся в мега крутую чику дамы, — гарантия успеха.        В постельных сценах Люси принципиально не играла и другим не давала. А вот если сценарист так же принципиально настаивал, приходилось ставить сценку с ограничением 21+, где бедняге с вожделением запихивали сценарий в мыслительный, руководящий и чувствующий центр.        — Ляпота… — пробормотала Ключница, смачно потягиваясь, прежде чем зарыться в кроватке огромной башни и уснуть. Раз за разом под окном раздавался крик: «Рапунцель! Спусти свои косы!», но волшебница без зазрения совести забивала на него болт, собираясь в спячку. Вообще-то, она была приманкой. Суть задания была в поимке особо наглого принца, привыкшего приходить к Рапунцель через окно и залезать к ней в кровать. Ложиться спать при таком раскладе было опрометчиво, только вот её инстинкт самосохранения сдал баррикады, проиграв во всем возмущенным самолюбию и лени.        Дело было вечером, делать было нечего. Кому-то, кто тихо крался вверх по башне. Нормальные же люди в это время спали, и поэтому, услышав, как кто-то своими клешнями взбирается в окно, Люси лишь сонно потерлась щекой об подушку. И снилось ей, что Нацу опять залез к ней в кровать пьяный в стельку, и у неё наконец-то появилась возможность отомстить ему за все, ведь на следующий день драгонслеер уже совсем ничего не вспомнил бы… чья-то волосатая нога оказалась поверх её талии, шаловливая ручка поползла под легкую маечку.        — Ну Нацу… — с улыбкой бормотала Ключница. — Ну что ты делаешь, Нацу?        Вторгающийся на чужую территорию враг замер, остановившись. В темноте мелькнула хитрая лыба от уха до уха, пока в светлой головке заклинательницы духов вертелся ооочень приятный сон с участием одного крайне непонятного дракона.        Рука неуверенно погладила кусочек оголенного живота. Лежащий рядом удивленно таращился, не понимая, почему еще не услышал фразу: «Да я те щас моргала выколю и клешни оторву…» Вместо этого Люси выдала совсем другое, после долгого стресса спя, как убитая:        — Что же ты смотришь на меня так? Руки… убери руки, Нацу… мне щекотно!        — Люси извращенка, — раздался в тишине хихикающий голос.        Миг! И жуткий крик просто мимо проходившего медведя слышен во всей округе. Сковородка, припрятанная под подушкой, увы, но пролетела аккурат мимо, прямиком в бедного животного. Чисто на инстинктах убийца драконов попытался сбежать с просторов широкой двуспальной кровати, но был с успехом схвачен за ногу в опасном захвате.        — Сбрендили, что ли?! — Люси с возмущением посмотрела на перепуганное лицо Нацу. Он прекрасно знал, чем заканчиваются такие ситуации, если не успел смотаться из кровати напарницы до её возвращения из объятий Морфея. — Даже здесь меня нашли!        — Ну, а чего ты на задание без нас ушла? — обижено выдал Саламандр, сощурившись, будто у него -7.        — Люси вредная! — Хэппи приземлился на спинку кровати, скрестив руки на груди.        Совсем чуточку, но вина таки задела её все еще трепещущее после сна сердце. Люси мысленно молилась, чтобы она в бреду не взболтнула чего лишнего.        — Люси, почему ты нас так не любишь? — со вселенским чувством вины, напрягшись, спросил Нацу. Глядя на его печальное выражение лица, Ключница почувствовала себя уж совсем сволочью. А ведь она и подумать не могла, что они так воспримут её одиночный побег на задание…        — Что значит не люблю? — возмутилась она. — Еще как люблю!        Объяснить, что любит их просто не совсем в принятом между М и Ж полом смысле, она не подумала. Выражение лица убийцы драконов просияло, тело снова воспылало силушкой богатырской, а из сердца исчез тяжелый груз. Любит… Люси его, то есть, их любит! Что может быть лучше этого? На радостях парень с легкостью вырвался из захвата, отдернув одеяло, и забрался под него в обнимку с порядком офи… офо… цензурно не получается удивленной Хартфилией. В шоке, та даже не шевелилась, вглядываясь в ночную темноту, пока Нацу довольно умащивался рядом.        Вдруг улыбка с лица драгонслеера сползла, и тот стал мрачнее тучи. Хэппи тихонько посмеивался, удивленно отмечая, что его друг думает. Причем очень усердно над чем-то думает! От усердия вон, даже язык высунул… стоп, а зачем он язык высунул?        — Нацу, ты что делаешь? — испуганно возмутилась Люси, покраснев до кончиков ушей. Нет, ну эта ящерица уже совсем обнаглела! Мало того, что прижимает к себе совсем не по дружески, так еще… облизывает?        — Пробую тебя, — задумчиво выдал тот.        — Зачем? — пискнула Люси, со всех сил пуская Хэппи сигналы глазами, мол, помогай, я тебе рыбку дам!        Но кот ни в какую на контакт не шел. Он терпеливо дожидался развитий событий. Эта драма, определенно, нравилась ему больше всего! Ну и что, что не по сценарию?        — Пытаюсь узнать: ты только меня любишь, или еще и Грея? — огорошил её Нацу.        Люси забыла, как дышать, чувствуя, что её бросило в жар. Вместо долгожданного счастья почему-то нагрянула паника.        — Сладкая парочка, — вставил свои коронные пять копеек Хэппи. — Айя, Нацу! А как ты так можешь узнать?        — Мне тоже интересно… — тихо прорычала Люси, пытаясь вырваться из цепких рук Саламандра.        — Да легко! Люси пахнет мной… а так бы она Греем пахла.        — Ну, а лизать-то зачем?!        Нацу посмотрел на Люси так, будто она только что спросила, почему трава зеленая.        — Ну дык и на вкус она тоже была бы, как Грей… — со знанием дела выдал драгонслеер.        — Нацу, ты что, лизал Грея? — в ужасе уточнил Хэппи. Он начинал пересматривать свои взгляды на порой нелогичного друга. — Он же с Джувией… он Джувию любит…        — Так от него Джувией и несло, — Люси почувствовала, как тот кивнул.        Она уткнулась лицом в подушку, и на минуту воцарилась тишина. Ну что за несправедливость? Пока она тут со стыда умирает и гадает, понимает ли эта ящерица, что несет, Нацу довольно зарывается в её волосы, притягивая к себе за талию. Она чувствовала себя крайне неловко, неудобно и постоянно глотала ком, застрявший в горле. Было такое чувство, что на неё, словно тайфун, надвигается полный жизненный пиздец. А если он решит своей нелогичной логикой продвигать отношения дальше по трубе супружеской жизни?! Как пить дать, поцелует, и совесть не съест, а она что? Тут надо сразу с потрохами сдаваться…        — Эй, Люси, — наконец заговорил парень. — Ты меня точно любишь?        — Что… что за странный вопрос? — не желая сознаваться, с запинкой поинтересовалась девушка. Пришлось чуть приподнять голову и развернуться под максимально возможным углом, чтобы заглянуть в эти бесстыжие глаза.        — Я проверяю… а то мне Мира говорила спросить, и почему-то сказала потренироваться высасывать серединку из помидор. Отмороженный еще очень долго ржал, когда услышал.        — Айя, Нацу, твой первый поцелуй прошел с помидором, — хихикнул Хэппи.        Люси пришлось отвернуться, чтобы не засмеяться прямо в лицо особенно обидчивому другу. И вот же Мира коварная!        — Я не поняла, а чего только я тут должна во всем признаваться? — возмутилась девушка. — Ну-ка и ты сдавайся! Любишь меня? А Лисс любишь? А Эрзу?        Пусть говорила она это на полном серьезе, но внутри была просто в ужасе. Жуткий страх услышать то, что ей не понравится, захватил Ключницу с головой. А что, если она его неправильно поняла? Или, что того хуже, он себя сам неправильно понял?        — Конечно люблю! — как само собой разумеющееся ответил Нацу. Сердце Люси сделало кульбит и рухнуло в пятки, в следующий миг взлетев к потолку. — Но их я как-то не так люблю…       «Он смущается! Как мило!» — мимолетно подумала заклинательница духов, краснея еще сильнее. Улыбка непроизвольно захватила её лицо. И что за странные вопросы? Конечно он любит её не в том смысле, что других! Ведь прописался он только в её кровати.        — Ты чего молчишь? — вкрадчиво поинтересовался парень.        Подавить улыбку не получалось еще долго. Люси не чуяла себя от счастья, пряча лицо в подушку, пока Нацу заметно нервничал. Его бедный мозг взрывался. Чувство, что сейчас откуда-то из-за поворота выскочит пушистенький песец и опустит на его голову тяжелый медный тазик, непреодолимо росло. Хэппи уже представлял, как вернется в гильдию пораньше и продаст важную информацию Мире за ведёрочко, нет, тазик рыбки!        — Нацу, спи! — промычала в ответ Ключница. — Утром решим.        — Но утро уже скоро… — неуверенно предложил тот.        — Тем более спи!        «Рыбка вкусная, Нацу глупый, Люси странная!» — заключил довольный кот, потирая лапки. Он перебрался на подушку, ложась прямо на головы двух незадачливых влюбленных. Вот бы ему рыбка приснилась… или лучше Шарли? О! Пусть будет и рыбка, и Шарли. А может, Шарли в костюме рыбки?