Цветущая осень

      «Моя милая Сунок!       Если ты читаешь это письмо, знай — прах мой уже развеяли по ветру. Прошу тебя лишь о том, чтобы ты не горевала обо мне сильно и жила без меня счастливо — я ведь знаю, что твоё здоровье сильное и ты не умрёшь от цветочной болезни, от которой страдаю я. Давай, переродившись в следующей жизни, встретимся и полюбим друг друга вновь, но уже не будем принадлежать к семьям с разным положением.

Любящий тебя...»

      Имя в конце письма было размыто слезами, что капали из глаз девушки.       Хеджун перелистнула страницу и, зевнув, — время ведь уже было позднее — посмотрела в окно. В небе приглушённо мерцали звёзды. Моросил дождь, а высокая сосна за окном под давлением порывов ветра раскачивала своими темнеющими в ночи разлапистыми ветвями.       Долго печалилась Сунок и до конца жизни не могла забыть своего возлюбленного. Но, когда прошло несколько сотен лет и люди стали равными между собой, переродились возлюбленные, встретились снова и счастье теперь не обошло их стороной.       Отложив книгу, Кан мечтательно улыбнулась, теплее закуталась в одеяло и вскоре заснула.       Хеджун проснулась где-то в четыре часа утра из-за шума внезапно обрушившегося ливня. Девушка включила телефон, чтобы посмотреть время, но тот вдруг заглючил. Попытки что-либо исправить лишь привели к тому, что на экране высветился чей-то номер, а чей именно — Кан Хеджун спросонья не разглядела. Безуспешно пытаясь отменить вызов, она надеялась, что на звонок либо не ответят, либо ответит подруга, которая имела привычку порой просыпаться ни свет ни заря. Вопреки надеждам, трубку сняли.       — Соён, ты? — робко поинтересовалась Хеджун, мысленно готовясь к гневной тираде за ранний звонок в случае, если это всё-таки не подруга.       — И тебе привет. — на том конце провода раздался мужской голос и звучный зёв.       — Хосок? — удивилась Кан, частично просыпаясь.       Чон Хосок тем временем, стряхнув остатки сна, почувствовал, как неприятно саднит от волнения под рёбрами и отдаёт покалывающей дрожью по рукам и ногам. Ситуацию накаляла навязчивая мысль о том, что правильная и замкнутая Хеджун не позвонила бы просто так, да ещё и в такую рань. А когда Джей-Хоуп услышал странный шум и сдавленное «Ай!», ему и вовсе показалось, что сердце от испуга стремительно ухнуло из грудной клетки куда-то в район желудка.       — Эй, Хеджун! Что-то случилось? Ты где сейчас?       — Прости, пожалуйста. Я просто хотела посмотреть время, когда случайно проснулась, но у меня заглючил телефон и я не смогла вовремя отменить вызов. Прости, что разбудила, я правда не хотела, чтобы так получилось. — сонно бормотала девушка.       — А что это за звук был?       — Я просто ударилась локтём об тумбочку.       — То есть, ты дома сейчас? Точно всё в порядке?       — Да. Я напугала тебя?       Мужчина ничего не ответил. Хеджун услышала только, как он шумно выдохнул.       «Он что, правда так испугался? Надо бы отнести телефон в ремонт на всякий случай.»       — Как у тебя дела? — вдруг спросил Хосок, и у девушки сон как рукой сняло.       «Он иногда слишком непредсказуемый», — нервно подумала она, зажмурив глаза и вздохнув.       — Дела нормально. А у тебя?       — Тоже. Завтра в Сеул возвращаюсь. Отпуск к концу подходит ведь. — Хеджун отметила, что голос Хоупа стал немного бодрее. — О, а давай встретимся вечером? Пока я не ушёл в работу с головой. Есть время?       — А, да. Давай. — Кан даже почти не удивилась, услышав предложение, которого совсем не ожидала. — Где и во сколько?       — Я в сообщении вышлю.       — Хорошо. — девушка совершенно внезапно для себя зевнула и, спохватившись, извинилась, на что Чон звонко рассмеялся.       — Спокойной ночи.       — И тебе. — ответила она. Немного поворочавшись, Хеджун снова заснула.