Фантом

      Как давно ты бродишь по безднам этого сознания?       Данным вопросом задавался Эн каждый раз, когда видел призрак Иной. Если быть откровенным, он ожидал лишь одного ответа. «Вечность». Мимолётно проплывающая фигура никогда не застывала на одном месте, словно что-то искала и никак не могла найти. А что — неизвестно. Оставляя за собой лёгкий холод, покалывание в пальцах, фантом ходил кругами, а взгляд Эна пристально следил за едва видным очертанием девушки.       Она была точной копией Рины, если не считать пары деталей и, конечно же, того, что демонесса, в отличие от души, жива. Холодные, ранее горящие огнём глаза теперь не были такого прекрасного оттенка тёплой охры, они теперь не сжигали тебя от презрения и ненависти, не согревали от нежности и любви. Они были мутные, пустые, вылинявшие, как и подобает мертвецу. Застывшие в какой-то момент, как и её жизнь. Порой создавалось ощущение, что Иная просто задумалась и ушла в себя, и если её коснуться — душа вдруг опомнится, проснётся. Но это было лишь ощущение.       Эн в который раз ловил себя на мысли, что хотел бы хоть раз увидеть её живой взгляд, возможно, даже задиристый. Оставаясь похожей как две капли воды на Рину, Эн уверен, Иная имела другой взор. Не такой строгий как у демонессы, не такой раскаивающийся, не такой влюблённый. Ведь каждый человек индивидуален, невозможно найти двух одинаковых во всём людей. Верно?       Никогда положение её губ не менялось. Как статуя, Иная замерла, и ни один мускул на лице не дрогнул. До последнего Эн ждал — она заговорит, вот сейчас, сейчас, сейчас её губы зашевелятся, он услышит её голос, идентичный голосу Рины.       Слишком сложно было признать, что этот фантом — лишь воспоминание, часть прошлого, Иная никогда не заговорит и не посмотрит вокруг, не наткнётся взглядом на Эна и не спросит, кто он такой. Настолько близкая душа для Рины так сильно засела в её сердце, что оставила после себя свой же фантом. Ощущение того, что она всё равно остаётся рядом, даже если уже давно не существует.       Эна пробирает дрожь. Как только демонесса справляется с этой иллюзией?..       Словно окантованные угольными кружевами до плеч руки изредка вздрагивали. Чернь, что шла по её конечностям, была похожа на плесень, пожирающую плоть. Зная по воспоминаниям своей хозяйки, всевидящий понимал — на теле Иной отражались грехи, превращая её в чёрное создание, которое не смогло бы никогда очистить себя от тьмы. С какой-то стороны это поражало и восхищало. Геройство, преданность, любовь. Но с другой казалось сущим бредом — какая разница, кто из них двоих нёс на себе тяжесть поступков, если жертвенность второй души бессмысленна в этом деле. Это как брать на себя каждый раз вину за убийцу, учитывая то, что он всё равно продолжает пополнять землю новыми трупами.       Тем не менее, вторая душа поступала глупо, но правильно. Она защищала того, кого любила. Иная видела жизнь своей хозяйки, в какой-то степени принимала на себя роль наставницы. И нельзя было осуждать её за свой выбор.       Эн заглядывается на эти покрытые словно смолой руки и хочет их погладить. Призрак кажется совсем безобидным, мало того — нематериальным, но мурашками покрывается спина, когда подходишь к нему слишком близко. Стоять рядом — значит получать порцию обжигающего как пламя холода. Это не столько страшно, сколько больно.       Эн так и остаётся в стороне, предпочитая лишь смотреть на неспокойного и в то же время смертельно спокойного фантома.

***

      — Что бы ни случилось, никогда не забывай — я всегда буду с тобой.