Когда не нужны слова

Настойчивый стук в дверь заставил его разлепить тяжёлые веки и нехотя подняться с дивана. — Можно войти? — спросила Тэмперанс как ни в чём ни бывало, будто это не она изо всех сил барабанила по двери его квартиры последние полчаса. — Не думаю, что сейчас это уместно. — В данный момент я склонна с тобой не согласиться, — она привычным жестом мягко оттолкнула его в сторону и, невозмутимо пройдя внутрь, направилась в гостиную. Буту ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и, закрыв дверь, последовать за ней. — Значит, пьёшь, — кивок в сторону стола, на котором стояла начатая бутылка вина, осуждающий взгляд и поджатые губы сполна выразили её недовольство. — Сколько ещё я должна тебе повторить, что это не твоя вина? — Заложник в коме, и это случилось по моей вине. Независимо от того, сколько раз ты будешь пытаться убедить меня в обратном, — покачал головой Бут. — «Кости», я — агент ФБР, я должен предугадывать следующий шаг преступника, и на мне лежит ответственность за то, что происходит во время задержания. — Бут, ты не мог знать, о чём думал этот сумасшедший! — Но я должен был! Это моя работа — знать, какие мысли крутятся в голове у преступника, и если я не в состоянии с ней справиться, гибнут люди! — Он не погиб! — Он жив, да, — Бут усмехнулся. — И так как врач сказал, что скорее всего он скоро очнётся, я имею полное право на то, чтобы спать спокойно и с чистой совестью. — Именно... — Но знаешь что, — перебил он. — Сегодняшней ночью я себя этим успокою, и мне будут сниться чудесные сны. А в следующий раз такой же сумасшедший выстрелит на пару сантиметров выше, и у заложника уже не будет шансов очнуться. И в следующий раз этим заложником может оказаться женщина, или ребёнок. Или ты. — Бут... — Слушай, я знаю, что ты скажешь: с антропологической точки зрения, я сделал всё, что от меня зависело. Мы успели вовремя, мы засадили этого парня, все остались живы. Но иногда этого недостаточно, — он вздохнул и, пройдя мимо неё, устало опустился на диван. — Просто в такие моменты понимаешь, что даже если делаешь всё от тебя зависящее, этого никогда не будет достаточно, ведь в итоге всё зависит не только от тебя. — Тем не менее, это не повод сидеть здесь и напиваться в одиночестве. — Если тебя это беспокоит, не переживай, — Бут потянулся и наполнил свой бокал вином. — Я в норме: завтра приеду на работу раньше всех, и мы снова будем ловить плохих парней. — Меня беспокоит, что твой отец был алкоголиком! И, так как у тебя его гены... — Думаю, тебе лучше поехать домой, «Кости», — глотнув вина и прикрыв глаза, он откинулся на спинку дивана. — Прости, но сейчас я меньше всего настроен слушать твои нравоучения. — Отлично, — в два шага преодолев расстояние до столика с вином, она схватила бутылку и, ничего больше не говоря, решительно направилась на кухню. — Эй, ты куда?! — Бут подпрыгнул с дивана. — Не смей выливать вино! Ты слышишь, «Кости»?! Даже не... Увидев, что она вернулась в комнату, он осёкся: как ни странно, в её руках были бутылка и чистый бокал для вина. Остановившись напротив напарника, Тэмперанс, с вызовом посмотрев на него, до краёв наполнила принесённый бокал и залпом выпила всё его содержимое. Поморщившись, она снова наполнила бокал, поставила бутылку на стол и не совсем элегантно села на диван. Ошеломлённый её действиями, Бут не сразу нашёл слова, чтобы озвучить свои мысли: — Что это было? — Хотела, чтобы мы были на равных, — она пожала плечами. — И теперь мы оба можем продолжить. — Продолжить что? — Бут продолжал непонимающе на неё смотреть. — Думать, пить, молчать, — она неловко взмахнула рукой и чуть не пролила вино, но не заметила этого. — Что ещё ты делал до моего прихода? — Мне казалось, ты не хотела, чтобы я пил. Разве нет? — Чтобы ты пил в одиночестве. Потому что если кто-то пьёт один, значит он... — Алкоголик? — усмехнувшись, он понял к чему она клонит, и наконец присел рядом с ней. — Точно, — она сделала глоток и поучительно подняла вверх указательный палец. — Но сейчас всё нормально: сейчас мы вдвоём, и... — Спасибо, — он смотрел в её глаза, не притронувшись к своему бокалу. — Ерунда, — она улыбнулась, и её ладонь накрыла его пальцы. — Знаешь, если не хочешь слушать, я не буду ничего говорить, однако ты должен знать, что твои доводы меня не убедили. Я всё равно не считаю, что ты прав насчёт того, что должен был всё предусмотреть, ведь всё предусмотреть невозможно. НО, — заметив, что он собирается возразить, она повысила голос. — Конечно, мы можем просто посидеть молча. И если ты разрешишь мне остаться, обещаю: ты даже не заметишь, что я здесь. И Тэмперанс показательно замолчала, сжав губы и виновато поглядывая на него. Несколько минут в комнате была ничем не нарушаемая тишина, но вдруг Бут рассмеялся: — Забавно, твоё молчание порой говорит мне намного больше, чем слова. — Правда? — Правда. Когда его свободная рука коснулась её пальцев, забирая бокал с вином, она улыбалась: сейчас для неё не имело значения, говорить или молчать. Главное — что он позволил делать это с ним. Вместе.