Магия ночи

      — Никогда не позволяй мужчине оставаться до утра, — я всегда говорила. — Рассвет набросит покров на магию любой ночи.       Ветер заглядывает в открытые окна и запутывается в светло-лимонных занавесках, будто слепой странник. Середина июля. Тепло и тихо. Всё спит, кроме нас с Дэвидом да сверчков. Эти существа чувствуют музыку между нами и вторят ей в унисон.       Мы сидим у окна на пушистом меховом ковре. Луна заставляет мои волосы флуоресцировать. Я смотрю на Дэвида по другую сторону — на ту половину лица, что скрыта тенью. Этот дьявольски притягательный силуэт, перед которым даже мне сложно устоять. Как я отпущу его?       — Ты как-то притихла, — сказал он, повернув ко мне голову, изучая меня.       — Что-то я задумалась. Как думаешь, есть там кто-нибудь? — я кивнула в сторону неба.       — Да. Я с детства убеждён, что где-то в космосе, пускай на том же Марсе, существует раса существ, далеко ушедших вперёд нас в своём развитии. Вполне такой мирный народ, великодушный, свободный и по-своему красивый.       Кажется, я попала в яблочко, подняв эту тему. Космос и его необыкновенные обитатели волновали его сердце. Дэвид даже немного заразил меня своим вдохновением.       — Значит, пришельцы — это правда? — с любопытством спросила я. — Раз они такие... продвинутые, не исключено, что мы хоть раз встретили одного здесь, на Земле? В супермаркете, выбирающим арбуз поспелее?       Дэвид пронзительно взглянул на меня, и я ощутила непривычный укол совести. Я сдала назад:       — Пожалуйста, не подумай, что я издеваюсь.       Что если он уйдёт? Хотя почему это должно меня волновать? Я не зависима от него.       К счастью, дымка сомнения испарилась из его глаз. Один зрачок всегда расширен. Рыжие волосы в лёгком беспорядке.       — Слушай! — протянула я, возбуждённая нашедшей на меня мыслью. — Может, ты сам гость из удивительного, бесконечного космоса, прилетевший взглянуть на Голубую планету?       — Очень может быть, — улыбка тонких губ, ямочки-семёрки. Этот взгляд — польщённый, увлечённый — ему идёт.       Я понизила голос, местами уходя в шёпот:       — Покажи мне себя.       Я почти физически ощутила приятное волнение, только что прошедшееся по его венам. Его изящные длинные пальцы принялись за пуговицы рубашки.       Прелюдия была долгой и медленной: плавные перекатывания по полу, прикосновения его губ к моей обнажённой коже, ласковые вырисовывания узоров на его спине, заставляющие мурашки забегать по всему телу марсианина (так я окрестила его). Секс таким медленным не получился. Мы горели, как эвкалипты в сезон пожаров, нас нужно было срочно потушить.       Я бы повторила это волшебство, но этот мужчина существует для меня лишь сегодня ночью. Сейчас он отдохнёт, я попрошу его сыграть мне на гитаре, а потом придётся попрощаться. Всё, что останется от Дэвида — моё стихотворение в блокноте и витающий в комнате запах сигарет, мускуса и можжевеловых ягод.       Любовь — опасная штука.