Мое имя Люси.

- Люси! Я сейчас с ума сойду!- вопила подруга, рывшись в шкафу,- Неужели этот их начальник настолько не огранизованный, что вот так вот резко устраивает собеседования, предупреждая потенциального работника о нем за пол часа!- выражала Леви свое недовольство. - Ну, если у них такой плохой начальник, то может тогда не стоит устраиваться к ним на работу? - задумалась я, прижав палец к губе. - Ты с ума сошла!?- закричала МакГарден пуще прежнего,- Нужно цепляться всеми руками и ногами за такой шанс! - Тогда если нужно цепляться, то собирайся и не ворчи.- улыбнулась я подруге,- Удачи тебе там.- Я встала, поправила подол платья и легонько приобняла Леви. - А ты куда это собралась?- обеспокоенно продолжила подруга. - Сегодня же среда.- Улыбнулась я ей еще раз и вышла из дома.

***

Каждую среду на площади неподалеку от нашего дома выступают уличные музыканты. Это группа девушек. Их голоса настолько волшебны, что слушая их, я забываю абсолютно обо всем и наслаждаюсь той эйфорией, которую получаю. Я уже подходила к той площади, но к моему удивлению и нарастающему разочарованию, я не слышала ничего хоть как-то отдаленно напоминающее пение. Я слышала беседы окружающих, плач детей, шипение кошек и лай собак; все что угодно но только не пение тех девушек. С расстроенными чувствами я присела на лавочку около фонтана. Капли воды попадали на мою одежду и пропитывались в нее. Погода сегодня была очень приятной: солнце пригревало землю, иногда пролетали легкие теплые дуновения ветра. Помнится мне, в детстве, когда я и Леви были еще совсем детьми, мы убегали с детского дома в ближайший парк. Леви говорила мне, что там была очень длинная и красивая аллея, по пути которой росло несчитанное количество клена. Мы сбегали туда, чтобы Леви могла насладиться прекрасными видами, а я могла послушать звуки флейты. На той аллее каждое осеннее утро стоял старичок и играл на флейте. Его исполнение и пробудило во мне любовь к музыке, он то и смог возбудить во мне желание заниматься творчеством. Нянечки в детском доме, конечно, отчитывали нас, часто ругали и даже пытались посадить, скажем так, на домашний арест. Но в то же время, они понимали, что мы вернемся, они понимали, что закрыть нас в комнатах будет провальным делом. Если все же нянечкам и удавалось нас запереть, то к нам всегда на выручку прибегал один мальчик. Его звали Нацу. У него был очень вспыльчивый и импульсивный характер. Всегда стоял на своем, был борцом за справедливость. Когда возникали проблемные ситуации между мной и другими детьми, когда они издевались надо мной из-за моей слепоты, Нацу всегда приходил мне на выручку. Не редко бывало и такое, что в потугах меня защитить, он получал не плохих таких люлей. А я его мазала охлаждающими мазями и наклеивала на ссадины пластыри. Правда, я не уверенна, что я делала это на тех местах, на которых действительно стоило. Он был моим другом, лучшим другом. От него пахло тонким ароматом сакуры, его естественным запахом, а волосы его были, как иголки у ежика, колючие. Голос был тонкий, похожий на девчачий. Он никогда не давал мне пасть духом, хлопал меня по плечу в случае неудачи. А потом... В одно утро, он просто не пришел пожелать нам с Леви хорошего дня, как это обычно бывало. Мы с Леви искали его, думали, может он приболел или что-то еще, хотели найти его и помочь если бы это было в наших силах. Но не нашли. Ни через день, ни через два, ни через месяц и даже не через год. Работники Fairy Tail, так назывался наш детский дом, ничего нам так и не сказали. От наших вопросов про Нацу они просто отмахивались и различными способами увиливали от ответа. Так вот я и потеряла своего друга, бесследно пропавшего лучшего друга.