Её Питомец

Ненависть огнём пылала в сердце мужчины. Порой Бражнику казалось, что если бы акума могла вселиться в него самого — он бы и был первой целью. Как? Как им удалось победить ещё раз? В этот раз всё было так близко… Серёжки ЛедиБаг были почти у него в руках! Да и вообще: на этот раз ЛедиБаг в одиночку одолела монстра, даже без помощи Кота. Бражник не просто проиграл, он позорно был побеждён. — В пекло! — выругался он, срывая со своей головы шлем и с силой бросая его на пол. — Я их ненавижу! Презираю! У-ни-что-жу!!! Его руки хаотично сомкнулись, сдавливая ладони. Порой в голову Габриэля взбредали мысли о том, что ненависть имеет жидкое состояние. И будь это так, то именно такая, кристально-прозрачная и до одури насыщенная, она бы закипала у него в крови сейчас. Он был буквально пропитан злостью. Сжимая руки до хруста костяшек, старший Агрест даже и не заметит, как из ладони вылетит маленькая бабочка, отличающаяся от всех. Как успеет она проскользнуть в люк за секунду до его закрытия. Как полетит по городу, выискивая себе новую жертву. Габриэль так и уйдёт из своего логова, понуро смотря на начинающийся шторм. — Удар, удар! — тренер в белом костюме легко уворачивается от атак Адриана, а порой и вовсе с лёгкостью парирует их. — Ну же, вперёд! Докажи, что ты сын Агреста! Докажи свою голубую кровь! А от противника слышаться лишь тяжёлые вздохи. Блондин искренне пытается коснуться противника оружием, комбинируя разнообразные удары. Но цели не видать. Тренер слишком хорош. — Яростнее! Яростнее, Адриан! — он ещё и успевает комментировать, зажигая в сердце юноши больший огонь. — Ты вообще хочешь титул лучшего фехтовальщика Парижа?! Агрест старается и пыхтит, но всё без толку. Наставник в разы опытнее, ловчее и даже сообразительнее (Адриан искренне надеялся, что только в этом деле), чем он. Вот шпага летит прямо в цель, но оппонент успевает увернуться в последнюю секунду, нанося ответный удар. Сильный. Сокрушающий. — Мне надоела эта игра, стоп. — звучит как приговор, железным звоном расползаясь в мыслях Адриана. Парень тут же встаёт в прямую стойку, гордо подняв грудь и прижав шпагу как положено. — Адриан, ты не готов. Ты абсолютно не подготовлен к соревнованиям за титул «Юный Фехтовальщик Парижа»! — Но тренер… — «зеленоглазый» пытается возразить, но сбитое боем дыхание не позволяет связать более пары слов. — Никаких «но». — он режет словами. — С сегодняшнего дня я официально объявляю о том, что ты не участвуешь в соревновании. Ты не можешь опозорить нашу спортивную школу на самом серьёзном мероприятии года. — Погодите! — Возмущение вместе с волнением постигают юное тело. — Я лучший среди всей команды! То, что я не смог одолеть мастера не должно играть главной роли. Всё равно, никто и близко не смог подойти к уровню, которого достиг я. — Некоторая обида внутри. Несправедливость. С последней надеждой на благоразумие тренера он шепчет: — Кого вы выставите взамен?.. — Знаешь, Адриан, порой лучше не выходить на бой, чем позорно проиграть его. А мы не можем допустить и малейшей вероятности второго. Наша спортивная школа не будет участвовать в этом году за приз в номинации «Юный Фехтовальщик Парижа»! Все слышали? Он обращался к аудитории, удивлённо наблюдающей за их действиями. Такого поворота не ожидал никто. Адриан Агрест, он же лучший в фехтовании, и отстранён по такому странному, отчасти нелогичному поводу? Да что там, никто и близко не способен подойти к навыку Адриана, а ему не дали и попытки. Что за монстры должны приехать на чемпионат, если тренер не хочет пускать его?.. — Просто пойми, Адриан. Ты ещё не готов… — В пекло! — единственное ругательство, которое он когда-то услышал в своём доме. — Вы не верите в меня и банально боитесь! Наверное, снимай это всё камера, сцены были бы похожи. С такой же яростью, как и отец, всегда покорный Адриан срывает с себя маску, швыряя её на прорезиненное покрытие спортзала. Даже не оборачиваясь, он уходит прочь, не желая больше видеть этот треклятый зал. Он ставил всё на это соревнование, он желал доказать своё мастерство. А теперь он не допущен только потому, что не смог победить учителя? Бред. Забежав в раздевалку, он расстегнул костюм, следом открывая окно. Ему было душно, а холод казался необходимостью. Из проёма тут же подул ледяной осенний ветер, принося наслаждение разгорячённому телу. Адриан даже и представить не мог, как сообщит эту новость отцу. Как на него вновь разозлятся, как он увидит в глазах разочарование. Досада. Одно из самых интересных чувств, когда в душе злость и грусть, не видя смысла в борьбе, смешиваются в единое, скулящее ощущение. Именно такое испытывал Агрест, выйдя на ледяной осенний ветер. В какие-то минуты он даже думал попросить отца поговорить с тренером, но сразу же вспоминал о схожести их менталитетов: все, кто забрался высоко, боятся упасть. И от этого становилось ещё обиднее. — Почему… Почему так произошло? — он задавал вопросы сам себе, теряясь в пространстве. Постоянная жизнерадостность и желание идти вперёд куда-то пропали, оставляя место горести. Отчаянию. Идя вперёд без направления и пункта назначения, он пытался выпустить пар, успокоиться. Редкие вспышки молний пытались отвлечь внимание, но Адриан только и желал проливного дождя. Такого, чтобы можно было раствориться. Что-то сзади. Тихий шелест. Падающие вокруг листья, унесённые ветром с деревьев? Осенний калейдоскоп красоты. Блондин так и не успел до конца обернуться, как вдруг почувствовал не слабый удар в затылок. Новая жертва. — Что за… — перед глазами поплыла темнота, а в голове стал раздаваться тихий шёпот. Адриан упал на колени от внезапно-резкой боли, корчась гримасой ужаса, которую никто не увидит. Всё тело стало окутано фиолетовым туманом. — По-мо-ги-те… — прохрипел парень и вмиг замолчал. Более он банально не мог произнести слов. Никто не узнает боль, через которую прошли жертвы акум.

***

Секунда. И ещё одна. Звук грома и всё тот же холодный ветер, заставляющий дрожать. Парень открывает глаза, пытаясь понять, что же только что произошло. Вот асфальт. Перед ним явно плитка. Ещё и так близко, что можно разглядеть мелкие трещинки, оставленные во времени долгой истории этой мостовой. С трудом пытаясь встать за задние лапы, блондин обнаруживает, что стоять он не может: моментально валится обратно. «Погодите, что это только что чёрное шевельнулось?» С ужасом переводя глаза чуть ниже, где должны быть его руки, он обнаруживает лапки. Чёрные. Покрытые мягкой шёрсткой лапки. «Не-ет…» Адриан моментально смотрит на другую руку, а потом ниже. Пытается всеми возможными способами осмотреть себя, ужасаясь с каждой секундой. «Сон. Это наверняка сон. Очень плохой, просто отвратительный сон» — неустанно повторял он в голове, подбегая к ближайшей витрине. Но с новым раскатом грома и вспышкой молнии в отражении он увидел кота… Чёрного, элегантного кота. Вот тогда-то и началась паника. — Мяяя-ууу — лучше и не знать, какие слова он попытался заорать. Животное забегало кругами вокруг одной точки, вызывая у прохожих, спешивших домой, чёткое желание держаться подальше от странного кота. Его конечности, тело, голосовые связки, да вообще всё — теперь было кошачьим. — Мяу! — ещё раз попытался закричать он, но человеческий голос (мат) раздавался лишь в голове. «Думай-думай-думай! Так, спокойствие…» — здраво рассуждать в такой ситуации, пожалуй, надо уметь. — «Что делать, если тебя внезапно превратили в кота неизвестно кто и неизвестно как? Окей, гугл, что делать, если резко стал котом?!» Первая возникшая мысль «калабМУРить, конечно же» отлетела моментально, пытаясь уступить место серьёзности. Но где её тут вообще взять? Ещё один треск грома и пепельные небеса заплакали холодными каплями дождя. Люди вокруг заспешили, а Адриан до сих пор стоял на месте, пытаясь сообразить хоть что-то. Холод захватывал с новой силой, заставляя мокнуть, но он не чувствовать этого из-за шока. Всё казалось таким необычным и большим. Но в то же время лёгким. Он чувствовал себя как в обличье Кота Нуара: тело было пушинкой, и, казалось, позволяло идеально выполнять любые кульбиты. Попробовать бы… «Будь здесь ЛедиБаг, она бы наверняка что-нибудь придумала» — пронеслось у него в голове. Беспомощность. Отвратительное ощущение. Парень, а точнее кот, поёжился от пребывающей воды, пытаясь сместиться в сторону козырька какой-то кофейни. О да, эти улочки пропитаны запахом кофе. Обычно это доставляло наслаждение, когда машина, проезжая по всем этим проспектам, пускала через открытые окна терпкий запах прямо в салон. Изредка Адриан просил остановиться купить ему кофе и подольше насладиться этой эстетикой Парижа. Пожалуй, больше этого он любил только виды с Эйфелевой башни. Желательно на ЛедиБаг. Можно и без башни. Но что делать сейчас? Кто придёт на помощь в трудную секу… Погодите-ка. Кот поднял ушки, услышав знакомый вздох. Вмиг обернувшись, он медленно стал осматривать приближающуюся фигуру. «Розовые брюки. Белая майка и серый пиджак. Синие волосы и добродушная улыбка… Маринетт!» Последнее он попытался прокричать, но вновь получилось уже знакомое «МЯУ», только громче обычного. И девушка откликнулась. — Какой милый коти-ик… — голубые глаза наполнились состраданием, а голос брюнетки буквально млел. — Ты потерялся, или… Оу, ты, оказывается, бездомный. Она казалась ему такой большой. Просто огромной. В школьные дни он мог мило потрепать её по голове, смотря сверху вниз, а теперь внутри появлялось какое-то странное чувство, лёгкий, возможно, шок. Другие люди не играли ролей, но та, к которой ты так привык... Адриана так и тянуло ляпнуть "ты изменилась", удивлённо оглядывая её по новой. «Не бездомный, а очень даже породистый!» — уже хотел сказать он, но девушка потянулась и подобрала его на руки. «А это… Приятно». — Бедный… Промок весь! «Да! А ещё замёрз» — парень в обличье кота уткнулся носом в пиджак девушки, стараясь как можно сильнее закопаться туда. Адриан даже не отдавал себе отчёт, просто делал это инстинктивно, отдаваясь в тёплые руки. Сейчас он установил для себя первый приоритет: оказаться в спокойной нормальной обстановке. Кстати, тёплая постель с милой девушкой подходит. \А желательно ещё и докричаться до ЛедиБаг, будь это возможно.\ Но сейчас он был уверен в одном. Девушка, на руках которой он так хорошо устроился, сможет помочь. Это всегда исходило от Маринетт. Улыбка. Поддержка. Дружба. Адиран сильно ценил Дюпен-Чен и жалел, что у него было так мало времени. Если бы в жестоком расписании нашлось чуть больше окон, чем для чёткого выполнения дз и сна — он бы с радостью отдавал драгоценные минуты Маринетт. Или часы? Сейчас, растворяясь в её тёплых объятиях и прикосновениях, поглаживающих его кошачью голову, Адриан только начинал догадываться, за что хозяева так любят своих питомцев.