12. Газировка
19 июня 2018 г. в 23:59
Вкус «Первой любви», как обещает доктор Сакаки, никогда не забудется. Теперь Нора понимает это, задумавшись у автомата с газировкой. Сома едва задевает ее плечом.
— Как ты можешь это пить? — кривится он, бросая монетку в ненасытные недра автомата.
Тот откликается довольным урчанием и глухим ударом — Сома тянет руку за газировкой. С шипением открывает банку и делает глоток, все так же неприязненно косясь на “Первую любовь” в руках Норы.
Она пожимает плечами.
— Вкус первой любви никогда не забывается, — повторяет она рекламный слоган.
Или что-то, что вычитала в книжках. О чем теперь знает сама. У первой любви оказался отвратительный вкус, выжигающий, вырезающий внутренности. Если бы кто-то предупредил ее сразу, она бы… Нора не хочет себе врать. Она повторила бы все это снова, но постаралась бы что-то исправить. Была бы взрослее, что ли. Сразу, а не потом, когда уже стало поздно.
Сома морщится на ее ответ. Слишком наивный и девчоночий, понимает Нора.
— Смотри, — хмуро грозит он, указывая на нее своей банкой. — Разболится живот на миссии — арагами тебя сожрут.
Она кивает и сдерживает легкую улыбку. Сома очень не хочет, чтобы кто-то догадался, что он переживает и заботится. Нора не хочет его огорчать и делает вид, что не понимает.
Вообще, сказать честно, спустя месяц ей уже лучше. От всего этого внутри осталась огромная, зияющая дыра, но, по крайней мере, ничто не душит ее ночами. Возможно, если бы Линдо сказал ей это сразу, пока чувства внутри нее не разрослись так сильно, не пустили корни так глубоко, было бы лучше. Но он не знал, да и сама Нора не была в курсе того, что происходит. А когда поняла — стало уже слишком поздно.
Как и с арагами в этом мире, мудро понимает она и делает еще один глоток. Определенно, в этой “Первой любви” что-то такое есть.
Когда ей уже некуда стало спешить взрослеть, Норе кажется, что она повзрослела. Не ей одной — об этом говорят Алиса и Ликка, отмечает с завистью Кота. Это странно, но, пожалуй, устраивает Нору. Сейчас она начинает чувствовать себя настоящим капитаном Первого отряда, как будто призрак Линдо, довлеющий над ней все это время, наконец-то исчез. Так и было, ведь Линдо жив, хоть и далеко. А Нора — здесь, и у нее очень много дел.
Она чаще ходит на миссии с другими отрядами — хочет набраться опыта. Помогает Аннет и Федерико — они младше и наивнее, и Нора чувствует в себе определенную ответственность за них. Особенно, за Аннет.
— Она гадкая, — предупреждает Нора, застав ту как-то с баночкой известной газировки. — Лучше не стоит.
— Но ты же ее пьешь, — удивляется Аннет.
Раскрывает глаза пошире — ей все время кажется, будто она что-то не так поняла, знает Нора. Аннет боится ошибаться и часто спрашивает, что ей делать. Прямо как она когда-то, и Норе очень хочется, чтобы Аннет не прошла через то же самое. Потому что все знают, что Татсуми давно и безнадежно влюблен в Хибари.
— Я напробовалась, — отвечает Нора, пожимая плечами.
Аннет растерянно вертит в руках неоткрытую банку, словно не зная, прислушаться к совету или нет.
— Ладно, — говорит она и бросает газировку в мусорное ведро. — Раз ты не советуешь…
Нора почти улыбается, но ее перебивают.
— Мне кажется, стоит попробовать хоть раз, — говорит Брендан, проходя к автомату.
Звякает монетка, урчит привод — и у Брендана в руках такая же банка. Нора удивленно вскидывает брови.
— Но она же гадкая, — Аннет растерянно переводит взгляд с банки в руках Брендана на свою, валяющуюся в мусорке.
— Я напробовался, — краешком губ улыбается Брендан.
И смотрит на Нору.
