Переплетения

      Маленькие столики на две персоны, белые скатерти, теплый свет и вышколенные официанты, с чьих лиц ни на минуту не сходила улыбка – отличное завершение вечера пятницы. Молодой человек напротив, мечта любой нормальной девушки. Нормальной... Изабель Лайтвуд усмехнулась глубоко внутри себя. Это слово давно не относится к ней.       Внутри Изабель хлыст из электрума сжимает органы, вокруг которых кружат медузы. Мерзкие твари не жалят, только холодят внутренности. Но это длится так долго, что Изабель кажется, будто она всегда была наполнена холодом и тугой нестерпимой болью.       Она во все глаза смотрела на собеседника, старательно кивала и улыбалась, улыбалась, улыбалась. Изабель пыталась найти за этим лицом ту же силу, но он другой, не тот. Не тот. И девушке хочется кричать. Ей нестерпимо хочется вскочить на ноги, опрокинуть стол и излить на окружающих ее море с тварями. Достать изнутри хлыст и пустить его в ход.       Пронзительно зазвонил телефон. Парень извинился, суетливо принялся рыться в карманах. Лицо его просияло, он еще раз извинился, вскочил на ноги и поторопился на улицу, на ходу отвечая на звонок. Изабель не почувствовала тоски от его ухода. По правде сказать, она вообще практически ничего не чувствует. Хотя… Может быть, на долю секунды ее накрыло облегчение. Одной проще. Одной не надо лгать и притворяться. Суметь бы еще убрать эту проклятую улыбку.       Изабель всегда знала, что не столь хороша и идеальна, как должна быть. Что есть в не какой-то изъян, дефект, заставлявший ее делать глупости или быть столь падкой на нижнемировцев. Она не находила нужного в нефилимах, в них всегда чего-то недоставало.       Пока не появился Себастян.       Никто не знал о том, что между ними.       Он стал ее спасением, отдушиной, единственной ниточкой, уверенно и твердо тянущей ее назад, в мир, где она сильна и практически непобедима. Он уводил ее от тьмы и Рафаэля, давая надежду на то, что наконец появился охотник, способный быть с ней на равных, способный интриговать ее ангельскую часть.       Он забрался ей под кожу, впитался в каждую клеточку и причинил боль несравнимую ни с чем в ее жизни. Обман, покушение на ее брата, предательство. Даже воспоминания обо всех этих событиях причиняли Изабель боль. Потому, когда настоящий, чудом выживший после пыток, сбежавший из плена, выловленный из реки патрулем Себастьян проявил к ней интерес, она легко шагнула к нему навстречу, надеясь оставить все темное и вязкое где-то позади.       Он нравился ей. Был искренним, смелым, честным, лучащимся каким-то настоящим светом. И Изабель первое время верила, что этот человек сможет омыть ее раны, заглушить боль, и осушить проклятое море с медузами. Не получилось. И она с приклеенной к губам улыбкой изображала чувства, которых не было, пыталась дальше жить, усмиряя своих медуз и ослабляя хватку хлыста только мыслями, что Он мертв, а Макс жив. А хорошая милая копия с лицом, которое она привыкла считать Его – это нехилый бонус, который она просто пока не в силах оценить. Но это придет позже, обязательно.       – Он? Серьезно?       Изабель вздрогнула. Так давно она не слышала насмешку и какую-то жесткость в этом голосе. Медленно-медленно охотница подняла глаза, чтобы застыть, практически в прямом смысле окаменеть.       Над ней замер Себастьян, Тот Себастьян, которого она так и не смогла даже в уме называть Джонатаном. В иронично-белой рубашке с закатанными рукавами, с кривой усмешкой на губах и тяжелым взглядом, прожигающим дыру в груди.       –После всего ты согласилась на это? На него? – он небрежно дернул головой, в сторону, куда ушел настоящий Себастьян.       А Изабель не могла пошевелиться и где-то даже радовалась этому. Она не знала, чтобы стала делать. Здесь, среди толпы примитивных, без оружия.       –Даже вампир был не столь отвратительным выбором, – он скривил лицо, окатывая ее волной практически ощутимого презрения.       Изабель сжалась в комок, зная, что его, в случае безумного желания причинить ей боль, примитивные не остановят. Она не могла сказать, что связалась с Верлаком только потому что у него такое же лицо и голос. Она вообще не могла и не должна была оправдываться. Разве что перед собой за то, что где-то в глубине, среди медуз ее темное нутро почувствовало невероятное удовлетворение от того, что Он жив.       –А вот и принц возвращается, – улыбка не добавила очарования, только обозначила мазками хищные черты.       Себастьян от двери увидел свою копию рядом с бледной Изабель. Не будь они в ресторане, он бы бросился на противника и без сожаления перерезал ему глотку, как мечталось сотни раз в плену.       –Уберись от нее! – рявкнул молодой человек, бросаясь к противнику, невольно сжимая руки в кулаки. На него обернулись все в зале.       –Непременно, братец, – сладко протянул демон, склонился над Изабель, провел ладонью по всей длине ее обнаженной руки от плеча, до пальцев. Касаясь пальцев и запястья, будто пытаясь почувствовать пульс, что-то шепнул, мазнув губами от мочки уха по скуле и резко отстранившись помчался прочь.       Себастьян выругался сквозь зубы: шансов догнать ублюдка даже с помощью рун не было. Он перевел напряженный взгляд на Изабель и почти испугался. Сейчас перед ним была не насмешливая, сильная охотница, но потрясенная девушка, в глазах которой плескалось отчаяние.       –Нам нужно в Институт, – шепотом произнесла она, обводя окружающую обстановку больным взглядом. Посетители неодобрительно поглядывали на двоих участников безобразия, учиненного в приличном заведении. Как вообще этот молодняк пустили с их незначительными страстями?       Себастьян кивнул, бросил на стол несколько купюр, не дожидаясь официанта со счетом, взял Изабель за руку, помог подняться, и приобняв за талию, повел прочь из заведения. Он чувствовал, что Иззи уходит куда-то далеко от него и надеялся, что Алеку удастся вытащить ее из этой пучины.

***

      На поиски Моргенштерна были брошены все силы. Маги, оборотни, вампиры и нефилимы – все они действовали сообща. Магнус совместно с другими магами снова закрыл Нью-Йорк для перемещений.       Один только человек не принимал участия в обсуждениях и поисках, Изабель закрылась. И в себе. И в комнате. Когда, после долгих попыток разговорить сестру, Алек покинул ее комнату – Себастьян понял, что должен действовать сам. Не зря же его родители дали свое благословение, он собирался сделать предложение Изабель Лайтвуд и помочь ей пройти сквозь тьму – его долг.       Стукнув костяшками пальцев по двери, Себастьян, не дожидаясь разрешения, зашел внутрь.       Изабель сидела посреди кровати, скрестив ноги по-турецки. Она смотрела на маленький лист бумаги в своих руках и по лицу ее, стремительно сменяя друг друга, скользили отголоски эмоций.       –Мы найдем его. И убьем. Вместе. А потом поженимся. А его голова будет украшать наш свадебный торт, если ты того захочешь.       Изабель подняла на него глаза. И впервые действительно всмотрелась в Себастьяна. Она искала в нем Ту суть и даже не попыталась рассмотреть его самого, однажды и навсегда решив для себя, что он просто милый мальчик. Как-то напрочь упустив из виду, что милый мальчик вообще-то охотник.       –Он дал мне свой адрес, – тихо прошелестела Изабель, протягивая охотнику лист бумаги.       –Вот как, – Себастьян нахмурился, а потом жестко улыбнулся. – Идем.       Он протянул охотнице руку, та переплела свои пальцы с его и легко соскочила с кровати. Протанцевав к столу, Изабель достала из ящика конверт, забрала листок с адресом у Себастьяна и убрала его в конверт. Схватив куртку, Изабель выскочила в коридор, где перехватила первого попавшегося охотника.       –Передай это Алеку ровно через час, – велела Изабель, развернулась на каблуках и, направилась к выходу. Себастьян скользнул следом, понимая, что девушке предстоит последний поединок с тьмой и сразиться с ней она хочет одна. Вернее, с небольшой помощью. Задумчиво улыбнувшись, Себастьян погладил клинок Серафима на своем бедре.

***

      Дверь в квартиру по тому адресу, который оставила Иззи, была открыта. Нервно сглотнув и стараясь не думать о худшем, Алек распахнул дверь. В открытый проход тут же рванул обеспокоенный не меньше его самого Джейс, в районе плеча взметнулись рыжие кудряшки – конечно, Клэри последовала за возлюбленным. Сам Александр не отставал.       Вскинутое оружие само потянулось к полу, когда спасательный отряд оказался в единственной комнате. На полу, раскинув руки лежало безжизненное тело. Кровь больше не текла из перерезанного горла. У противоположной стены, сидели, тесно прижавшись друг к другу, переплетя окровавленные пальцы на рукояти одного клинка, Изабель и Себастьян.       –Неужели все? – потрясенно прошептала Клэри, глядя на тело полными слез глазами.       –Ну, реки здесь нет, – тихо, будто после удушения или сильного крика, произнес Себастьян.       –Больше не всплывет, – продолжая мысль проговорила Изабель.       Себастьян попробовал подняться, с отрывом в долю секунды за ним последовала Изабель. Не размыкая рук, не отпуская из пальцев окровавленный клинок, не переставая касаться друг друга ни секунды.       –Вам бы не помешал душ, ребята, – хмыкнул Джейс, почти с сочувствием глядя на шаткую конструкцию из пары нефилимов. Было видно, что битва для них оказалась непростой.       –Этим и займемся, – кивнул Себастьян и потянул Изабель за собой. Уже на пороге комнаты оба остановились и обернулись. Он не попытался погасить во взгляде торжество, она – отчаянную тоску. Секунда, они сделали вперед шаг. Другой. Третий. Пока не закрылась с грохотом дверь квартиры, ставя жирную точку.