Часть 11
23 июня 2020 г. в 13:17
Что вы знаете о мести?
Это боль, глухая, острая, долбящая по вискам, залепившая лицо, ноздри, уши пленкой, красной как кровь. Это тремор, порванные струны, скользкий в пальцах нож, теплый, влажный, острый.
Это крики, много криков, целая бездна воплей — живых, мертвецов, скрежет щелкунов, падающих от меткого удара в загривок, это зов. Элли-Элли-Элли... Иди ко мне, Элли, уходи отсюда, Элли, беги, живи, сдохни, я люблю тебя, детка...
И хочется уже взять нож и с хрустом воткнуть себе в висок, сделав кустарную лоботомию, чтобы не мучаться, потому что голос Джоэла там тоже есть.
Он самый громкий.
Это кровь, красная, бурая, высохшими пятнами на одежде, смешавшаяся с грязью, укрывшая руки по локоть так, что сквозь нее больше не прорастет никакой папоротник. Булькающая в чужих горлах, щекочущая под носом, пылающая огнем в жилах, взывающая к мести.
Бежать, идти, ползти, а когда откажут руки и ноги, хотя бы повернуть лицо туда, куда ушла та тварь, и смотреть ей вслед. Надеясь, что яда во взгляде хватит, чтобы на каждого, кто был там, в хижине, обрушились сами небеса.
Чтобы даже следа от них не осталось.
А если останется, она сама выжжет.
Она скручивается клубком, задыхаясь от спазмов — слез больше нет, осталось только кровью плакать — и воет. Воет, срывая горло, пока не остается только свистящий хрип, пока боли внутри не становится больше, чем вынесет любое тело, пока голос Джоэла не забивает собой другие вопли — я люблю тебя, детка — и встает.
Скребет обломанными ногтями по доскам в поисках верного ножа, острого, пока не закончатся все, кто там был, и встает.
— Я тоже люблю тебя, Джоэл, — это будет несложно.
Потому что ей все равно больше нечем заняться.
Только местью.